На батарее все замерло, даже несчастный, забитый Заяц понимал, что именно приближается к японским броненосцам. Шесть козырных тузов, СМЕРТЬ! Ахнуло почти одновременно. Броненосцы взрывались и тонули по очереди, будто догорал некий бикфордов шнур. Правда, два последних остались на плаву, но у одного был оторван кусок кормы, а другой бессмысленно кружил на месте, к тому же сильно накренившись и осев в воду.

– Вот и постреляли! – Прошептал наводчик первого орудия, вытирая вспотевшее лицо, когда последний из затонувших японский броненосец исчез под водой, – конец адмиралу Тогову.

– Не знаю, что это было и кто это был… – поручик встряхнулся, приходя в себя. – Но, братцы – ура тому, кто это сделал. Морякам, Богу, черту, сатане – неважно. Ура!

– Ура! – высыпавшие на бруствер солдаты кричали и подбрасывали вверх шапки.

– Не богохульствуйте, Борис Дмитриевич. Кстати, бог и дьявол здесь ни при чем.

– А ход без дымов?

– Ну, тут все просто, слышали про германского изобретателя и инженера Рудольфа Дизеля? Прапор наш рассказывал, что по Волге уже ходит танкер с его машинами внутреннего сгорания. Жаль, нет его сейчас на батарее, не видел всего. А так, наверняка это пробный корабль с такими машинами, построенный где-нибудь в Сан-Франциско. В Америке это так – плати деньги и строй что хочешь. А как война началась – вооружили, чем было, и к нам. Это же надо – такая громадина, а скорость как у миноносца. Точно наш, Николай Васильевич – Андреевский флаг прямо на кормовой надстройке нарисован. Так что, ура морякам. Стало быть, Борис Дмитриевич, – развеселился Жуковский, – нет больше у Японии броненосцев, да и адмирала Того больше нет! Теперь война совсем другая пойдет.

– Это вы, Николай Васильевич, совершенно правы, а за это не грех и выпить. Иван!

– Слушаю, вашбродь? – вытянулся в струнку вестовой.

– Давай ишшо, что есть, за упокой души адмирала Того.

– Вы это, Борис Дмитриевич… – сказал Степанов, – не увлекайтесь. Остаетесь за старшего, а я поеду в управление артиллерии, доложу генералу. Пусть Василий Федорович тоже порадуется, это надо же – моряки разом утопили весь японский флот.

– А Стессель, – сплюнул Борейко, – пусть подавится своей желчью. Он флотских крайне не любит, и такая их громкая победа будет ему как серпом поперек пуза.

А русские крейсера «Аскольд», «Баян» и «Новик» уже неслись на всех парах к тому, что осталось от японской эскадры.

– Ну, Борис Дмитриевич, победа-то какая! Смотрите, японцы белые флаги выкинули, два броненосца теперь наши. Теперь мне непременно надо ехать, пусть все управление артиллерии порадуется.

* * *

14 марта 1904 года 10–15 по местному времени. Окрестности Порт-Артура, 10 миль южнее Золотой Горы. Боевая рубка БПК «Адмирал Трибуц»

– Ну вот и все, Пал Палыч, отвоевались. – Карпенко повернулся к Одинцову. – Как мы и договаривались, я свою работу сделал. Что дальше?

– Дальше как положено, Сергей Сергеевич, медленно прогулочным ходом сближаемся с «Аскольдом» – на нем, кажется, адмиральский вымпел. Да сойдись с ним правыми бортами, так потом проще будет. Когда ляжем в дрейф, Иванова сюда, пора снова делать из него дипломата и выдвигать на исходные. Да, пора дать команду на «Вилков», чтобы выходили на сцену, только на «Бутоме» пусть триколор вместо андреевского флага подымут, чтоб не было лишних вопросов… – сказал Одинцов, а про себя подумал: «А чтоб я знал, что делать?! Будем неизбежно импровизировать – и прорвемся, не зря же говорят, что нахальство второе счастье. Но об этом пока помолчим…»

– Сергей Викторович, – обратился Карпенко к командиру БЧ-4, – передайте на «Вилков», чтоб выполняли план «А», уже пора. Да и насчет «Бутомы» Павел Павлович прав, так что пусть меняют флаг на торговый. – Он взял в руки микрофон, – Михаил Владимирович, как только ляжем в дрейф, будьте добры при полном параде прибыть на «Трибуц». Намечается маленький саммит, ваше присутствие обязательно. – После этого командир «Трибуца» переключился на внутреннюю связь: – Степан Александрович, с победой тебя….

– И вас также, Сергей Сергеевич… слушаю вас?

– Всей свободной от вахты команде – форма одежды парадная, пусть в кубриках и на постах приберутся. Время на исполнение – полчаса…. Гости у нас ожидаются, Степан Александрович, не ударьте в грязь лицом. Самого вице-адмирала Макарова Степана Осиповича ждем….

– Так точно, Сергей Сергеевич, будет исполнено, не подведем!

– Ну вот, Сергей Сергеевич. – отвлек Карпенко Одинцов, – и я пойду, мне тоже желательно приобрести парадный вид.

На внешнем рейде Порт-Артура медленно сближались «Аскольд» и «Трибуц». «Новика» Макаров отослал посмотреть, что это за корабли появились в туманной дымке на западе, обогнув Ляотешань. До встречи эпох оставались считанные минуты.

* * *

14 марта 1904 года 09–30 по местному времени. Внешний рейд Порт-Артура.

Мостик бронепалубного крейсера 1-го Ранга РИФ «Аскольд».

Вице-адмирал Степан Осипович Макаров – Командующий Тихоокеанским флотом РИ.

Капитан 1-го ранга Николай Карлович Рейценштейн – командующий крейсерским отрядом Порт-Артурской эскадры

Капитан 1-го ранга Константин Александрович Грамматчиков, – командир крейсера

Полковник Александр Петрович Агапеев – начальник военного отдела штаба Тихоокеанского флота РИ

Лейтенант Георгий Владимирович Дукельский – старший флаг офицер адмирала Макарова.

– На машину, малый ход, – бросил капитан первого ранга Грамматчиков в переговорную трубу и повернулся к адмиралу Макарову. – Подходим, Степан Осипович, что прикажете? – Константин Александрович, ложитесь в дрейф на траверзе у этого, пятьсот шестьдесят четвертого…

Макаров внимательно разглядывал очертания незнакомого корабля, скрадываемые неровными треугольными пятнами. Основное его внимание привлекли эти удивительные скорострельные пушки в башнях и счетверенные минные аппараты примерно двадцатидюймового калибра. Решетчатые мачты привлекли его внимание еще раньше, но тут он интуитивно догадался, что их назначение каким-то образом касается радио. Выяснение назначения восьми коробчатых установок, имеющихся на обоих кораблях, адмирал благоразумно отложил до встречи с командирами этих крейсеров, потому что гадай не гадай, ничего умного не нагадаешь. А вот то, что на боевом корабле не бывает ничего лишнего, он помнил хорошо.

Наконец адмирал вышел из состояния созерцания.

– Константин Александрович, пусть сигнальщики запросят у них название и порт приписки. Никогда даже слыхом не слыхал о подобной конструкции, но результат впечатляет.

– Братец, – обратился командир «Аскольда» к стоящему рядом сигнальщику, – слышал, что сказал господин вице-адмирал? Исполняй!

Сигнальщик замахал флагами….

* * *

– Степан Осипович, но это же ваша же идея – быстроходный безбронный крейсер? – сказал адмиралу капитан первого ранга Рейценщтейн. – А тут вам сразу два проекта, у одного мощнейшее минное вооружение, у другого артиллерийское.

– Нет, Николай Карлович, ни о чем подобном не слышал. Идея идеей, но до ее исполнения было как отсюда до «шпица» пешком. И кроме того, эти корабли оказались значительно совершеннее предложенных мною проектов – возьмем, к примеру, «Новик». Что-то общее видно, но не очень.

В этот момент на мостик «пятьсот шестьдесят четвертого» вышел сигнальщик и неуверенно замахал флажками в ответ.

– Ну-с, братец? – Макаров повернулся к сигнальщику, когда продолжавшаяся почти четверть часа передача была закончена.

– Ваше высокопревосходительство, – ответил тот, – ОНИ сообщают: «Порта приписки и названия в Российском Императорском Флоте пока не имеем. Выступили в боевой поход сразу по завершении ходовых испытаний и загрузке боезапаса. Место постройки является тайной особой государственной важности. Имеем самостоятельное задание. В виду чрезвычайной секретности и корабля, и установленного на нем вооружения, а также для сведения к минимуму круга осведомленных лиц, готовы для установления взаимодействия принять на борт командующего Тихоокеанским флотом вице-адмирала Степана Осиповича Макарова в сопровождении флаг-офицера Дукельского. Возможно присутствие командующего Порт-Артурским отрядом крейсеров капитана первого ранга Николая Карловича Рейценштейна и полковника главного штаба Александра Петровича Агапеева. Вся прочая информация будет передана на борту пакетом лично в руки его высокопревосходительству вице-адмиралу Макарову. Командир крейсера».

– Свободен, братец! И забудь, что видел и слышал, и ни матери родной, ни священнику на исповеди не проговорись! – адмирал коротким жестом отпустил сигнальщика и повернулся к офицерам. – Ну-с, господа! Чувствуете себя готовыми приобщиться тайн? Ведь без тайн здесь точно не обошлось, поскольку кораблей подобной конструкции нет ни в британском, ни во французском, ни в германском флотах. Ну-с господа, жду вашего ответа. У лейтенанта выбора нет, а вам самим решать – знать вам нечто, что в дальнейшем, возможно, осложнит вам жизнь, или нет. А пока, – адмирал повернулся к Грамматчикову, – Константин Александрович, распорядитесь спустить на воду адмиральский катер, пусть на веслах будут самые неразговорчивые матросы. Думается, я и в самом деле сам должен посетить эти таинственные корабли. Только вот, господа, сделаем это без особых церемоний, так сказать, по-домашнему. Ну что, господа офицеры, вы приняли решение?

– Степан Осипович, – хмыкнул в бороду Рейценштейн, – позор ведь, если вы пойдете, а мы останемся. Приглашение, так сказать, было сделано «с оглашением». И потом, еще никто не мог сказать, что представитель рода Рейценштейнов боится опасностей и трудностей. Конечно же, я с вами.

– Хорошо, Николай Карлович, хорошо, я так и думал. – Макаров повернулся к Агапееву, – А в вас, Александр Петрович, я и не сомневаюсь, ибо знаю вас давно. Вы ради пользы дела и к черту в зубы пойдете.

– Пойду, Степан Осипович, – ответил Агапеев, – но только после вас.

– Ну, вот и отлично! – усмехнулся в бороду Макаров, и повернулся к Грамматчикову, – ну как там с катером?

– Не извольте беспокоиться, Степан Осипович, осталась пара минут.

– А крут к врагам командующий этим… отрядом. Всех уничтожил, никому уйти не дал. Понятно, что именно ему поручили это секретное дело. Только интересно, кто это? По возрасту из однокашников моих должен быть… Контр-адмирал, капитан первого ранга? С Балтики, с Черного моря? любопытно, любопытно… Да-с, а как он с командой… как Эссен или Вирен?

– Да уж, канкан впечатлил… – поежился Грамматчиков, – юбки японцев по воздуху так и летали. Не хотел бы я попасть под удар этих мин… – Командир «Аскольда» кивнул на торпедные аппараты «564». – Если их удар смертелен для броненосца, то что бы они сделали с «Аскольдом»? Вон «Якумо» как спичка переломился.

– Константин Александрович, – Макаров резко развернулся в его сторону, – оставьте этот тон. Эти корабли воюют на нашей стороне и несут наш флаг! Пока я командующий, никто не будет вести подобных разговоров без особых оснований! Это неблагодарность, господин капитан первого ранга, стыдитесь! – Потом его голос смягчился: – Простите меня за эту вспышку, у вас все равно нет никаких оснований для таких слов.

– Господа, глядите! – Рейценштейн показал на моторный катер, который отошел от борта второго крейсера и с невероятным проворством преодолел пять кабельтовых. В катере, кроме матроса-рулевого, были только три офицера в парадной форме; на солнце блестели золотые погоны.

– Ну-с, господа, раз ТАМ все в сборе, значит, и нам пора, – вице-адмирал пожал руку Грамматчикову. – Раз катер, наконец, готов, значит, и мы пошли. Вы же тут на досуге помозгуйте, чего значит сей зверь тигра. А потом сравним ваши соображения и наши наблюдения.