– Значит, к нему ноги приделали. Один из работников театра рассказал, что артист не так давно приобрел себе новый ноутбук.

– Дорогой?

– Не знаю. По словам этого парня, не суперкрутой, но и не дешевка. Кстати, надо будет еще отца убитого вызвать. Он живет отдельно, в Черемушках. Данные его я установил, но дозвониться не смог.

– Если не дозвонишься, можно будет съездить. Адрес-то есть.

– Я все-таки надеюсь на звонок. Ладно, Стас, по телефону толком все не обсудишь. Давай лучше завтра, перед планеркой, потолкуем. А там, может, и экспертиза чем-нибудь порадует.

– Заметано. Ладно, иди, досматривай свою передачу.

– Она, наверное, кончилась, пока мы болтали.

– Тогда титры посмотришь. А вообще, старина, тебе надо идти в ногу со временем и больше дружить с интернетом, не только по работе. И не так поверхностно, как ты.

– А вот это сейчас к чему было?

– К тому, что можешь включить компьютер, залезть в интернет и посмотреть передачу целиком. Без всяких реклам и прочей мутотени.

– Ну, спасибо, братец кролик, просветил. Это я и без тебя знал.

– Так а что мешает?

– Настрой. Да и там сейчас Маша.

– Да, это серьезно. Ладно, Лева. До завтра.

– Давай, спокойной ночи.

Гуров повесил трубку и хмыкнул. Вот и поболтали. Да, сегодня ему не хватало коллеги, хотя и работать в одиночку сыщику было не впервой. Зато завтра они включатся в работу своим дружным тандемом. Лев Иванович снова задумался о деле. Похоже, придется досконально прочесывать весь круг общения убитого – преступник наверняка оттуда. Кое-каких постоянных гостей Рузанова он, конечно, установил, но придется трясти и второстепенных знакомых. Другого варианта пока не видно. А, ладно, махнул рукой Гуров. Будет день – будет пища.

Глава 3

Утро следующего дня принесло с собой снегопад. Снег валил без остановки. За последние несколько часов Гуров снова мысленно порадовался тому, что живет не сильно далеко от работы. Даже на небольших улочках было столпотворение транспорта, именуемое в народе пробками. Плюс снегоуборочная техника, которая уже сновала вовсю даже по тротуарам.

Но даже несмотря на недолгий путь до работы, Лев Иванович, зайдя в здание управления, был похож на снеговика. Он долго отряхивался перед входом, прежде чем идти в кабинет.

Крячко был уже на месте. Он сидел за столом в вальяжной позе и неспешно потягивал чай из большой кружки.

– Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты, – весело поприветствовал он коллегу.

– И тебе не хворать, Снегурочка, – в тон ему ответил Лев Иванович.

– Сегодня только с лопатой из дома выходить.

– Это уж точно. – Гуров отряхнул с куртки остатки снега, положил перчатки и шапку на батарею и переобулся. – Смотрю, ты уже давно здесь.

– Да не так уж и давно. Только чай налил. Будешь?

– Давай.

Хоть сыщик и не успел замерзнуть, но после промозгло-снежной погоды захотелось чего-то такого, что отдавало теплом и домашним уютом. Стас тем временем взял с полки кружку коллеги, бросил в нее пакетик чая, несколько маленьких кубиков сахара и налил кипяток.

– Грейся, – сказал он и поставил чай на стол Гурова.

– Спасибо. Как тут? Пока все спокойно?

– Пока что да. После планерки начнется беготня.

– И не говори.

– Что-нибудь надумал?

– Ты про убийство артиста?

– Про него.

– Кое-что удалось установить. Последней, кто видел артиста живым, не считая убийцы, была его подружка Настя. Она была у него дома, ушла часов в восемь вечера. Рузанов проводил ее до метро. Потом, как я тебе уже рассказывал по телефону, трое соседей видели, как артист заходил в подъезд в компании какого-то мужичка.

– Абсолютно неприметной внешности.

– Да. Запомнили только то, что он невысокого роста и худой. А еще в куртке, шапке и джинсах, вроде бы темного цвета. Сам понимаешь, не бог весть какие приметы.

– Еще бы.

– Придется нам, Стас, трясти всех знакомых этого Рузанова.

– Легко сказать, Лева. Судя по тому, что мы о нем знаем, у него не квартира была, а проходной двор. Потому что к нему ходили и конные, и пешие, и пьяные, и сраные, и обдолбанные. И все кому не лень.

– Верно, но пока других вариантов нет. Еще надо сводить туда его подружку и отца, установить, что пропало. Кроме денег, конечно. А там уж смотреть, где вещички могут всплыть. Кстати, я вчера встретил Чумазого.

– И?

– Сдается мне, ни он, ни Бармалей не при делах. Последний, оказывается, школьный приятель Рузанова. А Леха вряд ли бы стал мочить. Хлипковат он для этого. Спереть – да, а убивать – вряд ли. Да и смысла нет. Чумазый с Бармалеем и сами не последний кусок доедают, чтоб кого-то грабить, да еще и убить.

– Может, оно и так, но вдруг они кого-то навели. Пусть даже и не специально.

– Может быть. Опять же, повторю, надо прошерстить всех друзей и знакомых.

– Ты представляешь, сколько на это времени уйдет?

– Представляю. Но пока других вариантов нет. Повезет, если среди знакомых окажутся те, кто подходит под описание того таинственного мужичка. Можно будет опознание сделать. Хотя мужик-собачник видел его со спины, а другие соседи – сбоку. Лицо, естественно, не запомнили.

– Если бы запомнили, это было бы очень большой удачей. Но можно же и по другим признакам опознать. По голосу, походке, по движениям рук, ног, шеи.

– Тоже вариант. Ладно, это все мы будем выяснять, если найдем похожего типа в окружении Рузанова. А после планерки я позвоню экспертам.

– Да мне кажется, там все ясно. – Станислав откинулся на стуле. – Орудие убийства нашли, там же валялось. Патологоанатом скажет тебе время смерти. Ну и то, что он вмазал со своим убивцем перед смертью.

– А вдруг там не только алкоголь?

– Лева, я видел убитого. И его выражение лица. Непохоже, чтобы его еще до кучи чем-то траванули. Да и если бы так, какой смысл его потом ножом резать?

– А «пальчики» были в квартире?

– Были. На ноже, на бокалах, на бутылке. И вообще по всей квартире.

– Вот если там что-то интересное проклюнется… – задумчиво протянул Гуров.

– Хорошо бы. А то, судя по количеству знакомых этой «служанки», мы их всех дай бог к следующему году установим.

– Какой служанки?

– У него в комнате висел плакат. Там два размалеванных мужика, один из которых очень уж похож на нашего покойничка, разодетых как в порнофильме, и надпись: «СЛУЖАНКИ».

Лев Иванович рассмеялся.

– Лева, мне было тогда не до смеха.

Сыщик вкратце объяснил коллеге про пьесу французского драматурга Жене и современно-авангардные спектакли театра «Модесто». Крячко усмехнулся.

– Вот оно, значит, как, – сказал он. – Хорошо, что я предпочитаю классику. Кстати, насчет экспертов. Надо будет у них забрать телефончик артиста. Вдруг убийца ему позвонил, когда тот домой шел, и навязался в гости.

– Да, кстати, вполне возможно. Потому что, со слов подружки, при ней никто не звонил. Тем более с просьбой о встрече.

Гуров допил чай и посмотрел на часы.

– Без семи минут, – сказал он. – Пора собираться.

– На очередную торжественную порку. – Стас махом опрокинул в себя остатки чая и встал из-за стола. – Я готов. Веди нас, Сусанин, веди нас, герой.

– Идите вы на фиг, я сам здесь впервой, – улыбнулся Лев Иванович.

* * *

Планерка прошла на удивление быстро и в довольно положительном ключе. Гуров и Крячко доложили об убийстве артиста Евгения Рузанова, о том, что уже было сделано и что предстоит сделать, после чего получили благословенное напутствие работать дальше во благо людей и Министерства внутренних дел. Еще не войдя в свой кабинет, они из коридора услышали, как трезвонит телефон. Станислав, который оказался внутри первым, тут же схватил трубку.

– Крячко. А, привет, Володя. Черти нас на планерку носили к самому генералу Орлову. Уже? Круто. И что там? Да ты что! – Глаза опера округлились. – Иди ты! Ох, твою же мать. Понял. Спасибо. Давай.

Он с шумом положил трубку и резко сел за стол. Гуров выжидающе смотрел на напарника. Наконец Крячко громко выдохнул.

– Ну? – поторопил его Лев Иванович.

– Баранки гну, Лева! Ответ пришел по «пальчикам».

– Только не говори, что это был покойный Чикатило. Или Ленька Пантелеев.

– Да лучше бы уж они, хотя с того света их достать труднее.

– Кто же?

– Хрен, которого уже почти два года поймать не могут.

– Погоди-погоди. Это не тот, на ком уже двенадцать «мокрых» грабежей висят?

– Да, тот самый. Ребята на «земле» его прозвали Неуловимый Джо. Только не потому, что он на фиг никому не нужен, а потому, что действительно поймать его не могут. Вот, теперь тринадцатый случай у нас. Чертова дюжина, блин.

– Твою же мать! До нас дошел.

Гуров покачал головой и тоже сел.

Ситуация действительно вырисовывалась интересная. Как правильно сказал Стас, уже почти два года по городу шла серия грабежей с убийствами. Жертвами, как правило, становились люди с достатком. Не олигархи, конечно, но у которых преступник находил чем поживиться. Везде эксперты находили одни и те же отпечатки пальцев. Но в уголовной картотеке они не числились, из чего следовало, что ни разу за свою жизнь убийца в поле зрения правоохранительных органов не попадал. Тот участок, на котором работали Гуров с Крячко, он до поры до времени обходил стороной. Теперь, по-видимому, решил это исправить. И начал именно с артиста небольшого районного театра Евгения Рузанова.

– Ситуация, названная в классике задницей, – прокомментировал Стас.

– Соглашусь, – кивнул Гуров. – Придется поднимать все связанные с ним дела.

– Как минимум. Что, кстати, о нем известно?

– Да мало что. Помню, когда эти дела объединили в серию и передали нам, в управление, ими занялся Егор Мельниченко.

– Он же до сих пор на больничном после аварии.

– Так-то да, но Орлов его дела по ребятам раскидал. А вот кому достался Неуловимый Джо, я уж и сам не помню. Потому что у Егора и похлеще там дела были.

– Тогда пойдем к Орлову. Один черт, дела объединены в серию, придется и Рузанова к ним подшивать. Ох, Лева, я-то думал, что будем просто заниматься нудятиной с этим артистом. А вместо этого поимеем головную боль, геморрой и еще тридцать три удовольствия.

Гуров вздохнул. Напарник был прав на все сто процентов. Или даже на двести.

Генерал куда-то собирался, когда оперативники пришли к нему – он как раз снимал с вешалки свой форменный бушлат.

– Разрешите, Петр Николаевич? – улыбнулся Крячко.

– Ох, ребята, не вовремя вы, – Орлов вздохнул и повесил бушлат обратно. – Что случилось?

– Убийство артиста Рузанова – дело рук Неуловимого Джо.

– Кого? – удивленно переспросил генерал.

– Убийцы и грабителя, которого уже почти два года поймать не могут, – пояснил Гуров. – Им занимался Мельниченко до того, как в аварию попал.

– А, понял. Паршиво дело.

– Петр Николаевич, а у кого сейчас эти дела?

– У Виктора Костина. Но у него сейчас и так завал, думаю, он будет не против, если вы подсобите.

– Спасибо, товарищ генерал.

– Да было бы за что. Ладно, парни, я в министерство. Надо успеть, а то с этим снегом неизвестно, сколько на дорогу уйдет.

Обратно к себе оперативники возвращались с двенадцатью папками с уголовными делами. Их коллега Костин не возражал, тем более что в эту кучу добавлялось еще одно дело. Да и Крячко заверил, что возьмут пока только посмотреть. Сгрудив все папки на старую тумбочку, оперативники переглянулись. Дела были не с кирпич толщиной, но и не тоненькие.

– Твои предложения? – подал голос Гуров.

– Разделить пополам и изучать по мере наличия времени. Я сегодня тоже планировал посидеть немного за бумажками. А то у меня их скопилось больше, чем у тебя, а сроки по некоторым поджимают.

– Идет. Мне сегодня еще после обеда на следственный эксперимент ехать.