Первый пошел. Если в тот раз Духов справился хорошо со своим КВ, а проектировал он его наобум, то теперь должен сделать еще лучше. Главное, что уже в таком виде КВ потом сможет с легкостью бороться с немецкими «кошками». Я тут глянул в данные 107-миллиметрового орудия. Так он обычным бронебойным снарядом пробивал вертикальную броневую плиту в 103 миллиметра на дистанции в километр, что было вполне достаточно для пробития лобовой плиты «тигра»^[1].

Следующим на очереди стал Кошкин, он приехал через три дня после Духова.

– Добрый день, Михаил Ильич, проходите, присаживайтесь, можете обращаться ко мне по имени-отчеству, – поприветствовал я конструктора, когда он зашел в мой кабинет.

– Добрый день, Дмитрий Григорьевич, зачем я вам понадобился?

– А вот, взгляните. – Я пододвинул Кошкину лист бумаги с наброском Т-44. – Как вам, нравится? Возьметесь за разработку этого танка?

Кошкин, взяв лист бумаги в руки, стал его изучать.

– Скажу честно, Дмитрий Григорьевич, заинтересовали вы меня, заинтересовали. Вес до 35 тонн, лобовая броня в 75 миллиметров, бортовая – в 60, лоб башни – 90 и борт – 75 плюс трехдюймовое орудие. Танк должен получиться хорошим. По сравнению с нашими нынешними, это следующее поколение. И экипаж из четырех человек, трое в башне и мехвод. Тут будут некоторые трудности. У нас нет необходимого станка для проточки башенных погонов, тут слишком большой диаметр.

Павлов хоть и не был танкистом, но читал об этом, а потому, обдумывая задание по созданию Т-34, учел эту проблему.

– Михаил Ильич, пока на вашем заводе нет необходимого оборудования, эти работы можно делать на Николаевском кораблестроительном заводе, там такое оборудование точно должно быть. Башни на кораблях большие, так что оборудование быть должно, а поскольку корабли сейчас не строят, то оно там простаивает без дела, вот пусть и займутся этим. И вот что еще, думаю, за основу танкового орудия вам надо будет взять 76-миллиметровую зенитку^[2].

– Интересное решение, Дмитрий Григорьевич, но это не в моей компетенции.

– Не беспокойтесь, этот вопрос я решу сам, а вы изначально проектируйте большую трехместную башню. Нам необходим отдельный наводчик, не дело, когда командир совмещает обязанности наводчика и командира. Он должен командовать, искать противника, а потом указывать на него наводчику. У командира должны быть свои отдельные приборы наблюдения.

В разговоре с Духовым я как-то упустил это из вида, но не беда, пусть это разработает Кошкин, а потом просто поделится с Духовым, и тот установит это на КВ.

– А что по двигателю, Дмитрий Григорьевич? Вы тут хотите дизельный, вот только насколько я знаю, такого двигателя пока нет.

– Пока будем ставить М-17Т^[3]. Возможно, к тому моменту, как вы закончите разработку танка, они появятся^[4].

– Хорошо, Дмитрий Григорьевич, задание действительно очень интересное, я берусь за него.

– Только, пожалуйста, сделайте торсионную подвеску и длину ствола орудия не меньше 50 калибров. И вот что еще, попробуйте установить двигатель не вдоль, а поперек, это позволит вам уменьшить моторный отсек.

Напоследок я чуть не забыл уточнить важные детали. Торсионная подвеска экономила место и вес, а длина ствола влияла на точность и бронепробиваемость, это я знал даже не будучи танкистом, просто читал в свое время.

Кошкин ушел, а через два дня должен был прийти Гинзбург, также с Кировского завода. Я знал, что перед самой войной он разработал один из лучших легких танков в мире, вот только в связи с началом войны выпуск Т-50 был прекращен, а вместо него стали выпускать Т-34^[5].

Человек предполагает, а Бог располагает. Хотя Гинзбург и приехал ко мне, вот только я не смог с ним встретиться, так как был вызван в Кремль к Сталину. Когда я зашел в его кабинет, то кроме самого Сталина увидел Ворошилова, Шапошникова и Буденного.

– Здравствуйте, товарищ Павлов, проходите. Вы подготовили доклад?

– Да, товарищ Сталин, подготовил.

– Тогда мы вас слушаем, товарищ Павлов.

Ну что, Бог не выдаст, свинья не съест. Мысленно перекрестившись, хоть я и не верующий, я достал написанный накануне текст и начал:

– Бои в Испании, в которых я принимал участие, наглядно показали, что старые тактика и стратегия, которые были во время Империалистической и Гражданской войны, претерпели значительные изменения. С приходом в армию новой техники изменились и способы ведения войн. Особо наглядно это стало видно в Испании, как в боях на открытой местности, так и в условиях города. Теперь одними из главных факторов успеха становятся четкое взаимодействие между родами войск и связь. Не буду акцентировать внимание на всех родах войск, а ограничусь только танковыми войсками.

Во-первых, нам необходимо срочно разработать новые средние и тяжелые танки с хорошей противоснарядной броней. При этом необходимо не забывать про проходимость и маневренность танков, а также связь, которая играет огромную роль в новых условиях ведения войны. Только своевременная связь перед и во время боя позволит грамотно руководить им и предупреждать экипажи машин о возникших новых угрозах.

Во-вторых, необходимо очень тесное взаимодействие с другими родами войск, и в первую очередь с пехотой. Если в поле танки еще могут действовать самостоятельно, то в населенных пунктах при правильно организованной обороне они становятся легкими мишенями. Простой пример: солдат противника может легко спрятаться среди городских построек, а затем метнуть в наш танк противотанковую гранату или бутылку с зажигательной смесью из-за дома или сверху, если бой идет не в селе, а в городе. Обзор в танке и так сильно ограничен, а в населенном пункте и подавно. Тут без непосредственного сопровождения танков пехотой просто не обойтись. В идеале пехота идет по краям улицы и зачищает дома, а танки огнем своего орудия и пулемета уничтожают опорные пункты противника.

В-третьих, кроме самих танков необходимо разработать целую линейку различных бронированных машин поддержки. Так, на базе тяжелых танков нам необходимы самоходные артиллерийские установки с мощной лобовой броней и орудиями корабельного калибра, в частности 122 и 152 миллиметра. На базе средних танков – истребители танков с орудием калибра 90-100 миллиметров^[6].

Не надо забывать и про легкие танки, в новых обстоятельствах они будут нам интересны только как самоходные платформы. На их базе можно создать различную бронетехнику, к примеру – самоходную зенитку, самоходный тяжелый миномет, легкую самоходную пушку непосредственной поддержки пехоты, транспортно-заряжающую машину, санитарно-эвакуационную, артиллерийский бронированный тягач, боевую машину пехоты.

– Простите, Дмитрий Григорьевич, – перебил меня Шапошников. – Что еще за боевая машина пехоты?

– Это, Борис Михайлович, легкая самоходная машина с малокалиберным орудием и десантным отсеком для пехоты. Мы ведь планируем создать мехкорпуса, вот для них и нужна такая техника. Кроме того, необходима широкая номенклатура и колесной бронированной техники. Это кроме обычных бронетранспортеров для перевозки пехоты и разведывательные, и зенитные, и транспортно-заряжающие, и санитарно-эвакуационные машины. Не стоит забывать, что без своевременного подвоза топлива и боеприпасов вся бронетехника станет мертвым грузом. Только сбалансированное подразделение сможет эффективно воевать. И не стоит также забывать про инженерную технику: ремонтно-эвакуационные машины и инженерно-строительные также нам необходимы. Как видите, товарищи, для создания полноценного мехкорпуса нам необходимы совершенно разные модели бронетехники, и только все вместе они позволят использовать мехкорпус с максимальной эффективностью.

– Ну что скажете, товарищи? – обратился к собравшимся Сталин.

Первым ответил Шапошников.

– По моему мнению, комкор Павлов во всем прав. Проблема только в том, что кроме отсутствия такой техники нет также и достаточных производственных мощностей для ее производства.

– Что скажете, товарищ Павлов?

– Товарищ Сталин, здесь главная проблема именно в недостатке производственных мощностей. Берем танк, убираем башню, вместо нее делаем рубку и получаем самоходку. По автотехнике тоже нет больших проблем, главное – шасси, а бронекузов на его основе можно быстро сделать любой. Тут главное – единая основа, а уже на ее базе можно сделать что угодно.

– Вы согласны с этим, товарищи?

– Да, согласен.

– Согласен.

– Согласен.

– Спасибо вам, товарищ Павлов, за ваш доклад. Вы свободны.

Я вышел из кабинета Сталина, а Ворошилов, Буденный и Шапошников остались. Вроде нормально прошло, по крайней мере Шапошников, которого Сталин уважал, понял правильность моего доклада.

* * *

– Итак, товарищи, что скажете?

– Комкор Павлов во всем прав, товарищ Сталин. С развитием техники и вооружения меняется и тактика со стратегией. Я хоть и не танкист, но тоже понимаю, что одних только танков без вспомогательной техники в новых условиях будет недостаточно.

– Спасибо, Борис Михайлович, а ты, Клим, что думаешь?

– А что тут думать? Павлов прав, я его поддерживаю.

– А ты, Семен?

– Думаю, как просто было в Гражданскую, да и в Империалистическую тоже. Пехота, артиллерия, конница – и все, а теперь… Хорошо, что хоть кто-то сейчас разбирается в новых условиях. Короче, я за, похоже, пора нам, кавалеристам, на покой, будущее за этими жестянками.

На следующий день я все же встретился с Гинзбургом.

– Добрый день, Семен Александрович, проходите, садитесь. Извините, что не смог принять вас вчера, срочный вызов в Кремль, к товарищу Сталину.

– Ничего страшного, товарищ комкор, я все понимаю.

– Давайте без званий, Семен Александрович. Я чего вас вызвал. Хочу вам предложить разработать новый легкий танк, а кроме этого еще и целую серию различных легких бронированных гусеничных машин на его основе.

Я, как и на докладе у Сталина, перечислил Гинзбургу всю номенклатуру желаемых машин.

– Дмитрий Григорьевич, смотрю, у вас большие планы, но боюсь, что мне одному со всем, что вы хотите, не справиться.

– Знаете, Семен Александрович, не так страшен черт, как его малюют. Это только кажется, что тут очень много работы. По сути вам необходимо сделать единую боевую платформу, на основе которой будет уже очень легко сделать все необходимое. Единственное, думаю, вам нужно проектировать технику с передним расположением двигательного отсека. Знаю, это несколько сложней традиционного, но зато экипаж получит дополнительную защиту в случае поражения в лобовую часть. Или вы можете танк и самоходку сделать классическими, но все же думаю, что лучше расположить двигательный отсек спереди.

– Тогда получится, что лобовая плита будет на болтах, а это ухудшает бронезащищенность.

– Так и так при попадании среднего калибра броня не выдержит, а от малого и болты сгодятся, зато получаем свободную кормовую часть. В любом случае это техника поддержки и в идеале действует только со средними и тяжелыми танками или исключительно против пехоты.

– Хорошо, Дмитрий Григорьевич, я согласен, самому интересно.

– Вот взгляните, я тут сделал небольшие наброски, как я вижу, что нам нужно. Конечно, последнее слово за вами, это чтобы вы имели представление о том, что я хочу получить для нашей армии.

– Я постараюсь.

Гинзбург ушел, а я облегченно вздохнул, теперь остался только Астров для колесной техники и, разумеется, новые автомобильные заводы, без них будем получать в день по чайной ложке. Надеюсь, Сталин сможет решить этот вопрос, главное, чтобы он все же смог его продавить, а пиндосы… Уж больно аппетитная наживка для них будет, 200–300 процентов прибыли и сам заказ очень солидный. Вот с немцами сложней. Могут и не клюнуть, хотя я очень надеюсь, что жадность победит.

Наконец пришел и Астров, осталось решить вопрос с колесной бронетехникой.