Я с трудом отпихнула от себя парня, потерла ушибленный при падении затылок. Однако ответить брат не успел, в этот момент что-то сверху заскрипело и затрещало. Рывок Рейтиша – и мы вместе откатились в сторону. А следом загрохотало: на то место, где мы были мгновение назад, ухнула со скрипом и стоном сосна. Я целую минуту лежала и ошеломленно таращилась на излом толстенного ствола крепкого векового дерева с торчащими «осколками». В рассеянном солнечном свете над медленно оседавшей пылью и иголками зависла знакомая по памяти Ежении темная тучка.

– Темная магия? – испуганно просипела я, наблюдая за тем, как эта мгла рассеивалась, истаивала обрывками, исчезала, оставляя после себя разгром и страх.

– Не мели чушь, просто от старости сломалось, – буркнул Рейтиш, подняв меня.

Дерево сломалось ровно на уровне моей головы, если бы я стояла на том месте…

Пока я переваривала случившееся, Рейтиш меня слегка отряхнул и за руку повел из лесу. Потом еще и тесно прижал к себе, словно загораживал собой от опасности… Его словам хотелось поверить, только на Земле меня научили не верить на слово, да и глазам тоже. Только разуму и сердцу! Однако отношение к брату – это событие, в корне изменило. Рейтиш вывел меня из-под удара, значит, точно не хотел моей смерти. И все же я вновь ощутила сильнейший привкус горечи, вины и сожаления, заполнившие мой рот и нос сразу после его «не мели чушь».

Благодаря памяти Ежении я узнала, что все оборотни способны, так сказать, по вкусу ощущать чужие эмоции, особенно негативные, которые гипотетически несут опасность. Но только сейчас я целиком и полностью осознала это свое новое умение. И радости оно мне не принесло. Ведь двоюродный брат, пусть и спас, что-то скрывает!

– Спасибо, что спас мне жизнь! – я крепче сжала его руку.

Однако моя благодарность только усилила привкус горечи и вины. Как и его глухой голос:

– Не за что! Мы родная кровь.

Рассказывать о случившемся дома не стали оба. У меня не было доказательств, а без них пугать тетю Артемию, которая встретила нас накрытым столом с пирогами, чаем и неожиданно счастливой улыбкой, я не решилась. А по какой причине брат промолчал, не знаю.

* * *

Замечательный город Фир покорил меня еще на подъезде. Вообще, земли моего клана радовали глаз ухоженностью и заботой о его жителях. Оборотни, обладая чувствительным обонянием, не любили дурно пахнущий мусор и помойки, соответственно слыли и реально были аккуратистами, наверное, по принципу: логово должно быть идеальным. И мне этот факт в новом мире пришелся очень даже по душе. Из поместья и собственно сельской части, где сосредоточена большая часть пахотных земель, до города ведет широкая и ровная дорога. Из города уходит дальше, на север и восток, утрамбованный каменной крошкой торговый тракт.

Наш экипаж уверенно и мягко катил по дороге, не прыгая на ухабах и не поднимая клубы пыли, позволяя любоваться окружающими природными красотами. Рядом со мной села Артемия, а напротив – Рейтиш с Райвеком. За экипажем, видимо из-за гибели «моих» родителей, следовали пятеро конных стражей. И трое из них – темные суровые маги. Только после «тучки», сломавшей толстенную сосну, в их компании я больше не чувствовала себя в безопасности. В отличие от дядиной семьи.

Город нарядно пестрел фруктовыми садами – заманчиво и сладко наливались, краснели и желтели яблоки и груши. Как здесь говорят, седмица-другая и хозяйки начнут их сушить на зиму, варить изумительный яблочный сыр и варенье, томить воздушную пастилу, мочить в кадках на зиму. Запахи будут стоять… Я сглотнула слюну. Широкие улицы, добротные одно и двухэтажные дома с клумбами или огородиками, таверны и лавки, внушительная площадь в центре которой статуя взлетающего филина. И довольно много людей… оборотней, занимающихся повседневными делами.

Завидев нашу семью, многие горожане улыбались и приветственно махали руками, кто-то даже подходил перекинуться приятным словечком. На площади мы встретились с бургомистром, который о чем-то спорил с главой городской стражи. Память Ежении выдала, что эти законники, в общем-то, добропорядочные нелюди. А исходя из увиденного лично, я могла лишь согласиться. Хозяйская рука и забота чувствовались в каждом уличном булыжнике.

Пока мы лакомились сладкими пирожными в центральной таверне, демонстративно приветствовали городских жителей и недолго болтали о моем здоровье с главой города и главным стражем, меня не покидало ощущение, словно я на сцене. Актриса, которая отыгрывает чужой спектакль. Или выполняет какую-то обязаловку. Странное, требующее внимания чувство.

После обеда решили возвращаться. Дядя предложил устроить пикник на природе, чтобы порадовать «своих зверят». Райвек у меня вызывал двоякие чувства. Высокий, довольно привлекательный и крепкий мужчина. Выправка, манеры и некоторые замашки выдавали в нем военного. Умный, деятельный; если судить по обращению с челядью, не злой и не жестокий. Скорее, справедливый. Со мной он держался сдержанно, но не мог скрыть снисходительного превосходства, что ли. И рядом с ним во рту всегда кислило, словно от перебродившей капусты. Кажется, он тайно презирал Ежению. Наверное, за слабость, ведь темные, как нам преподавали в Далимской школе, не любят слабых или в чем-то ущербных.

С другой стороны, я восхищалась Райвеком. Этого мужчину большинство окружающих заметно побаивалось, но уважало. Попусту он никогда не говорил, только по делу. И со знанием дела. Мне кажется, у него было лишь одно слабое место – его жена и сын. Для них он был готов на все, даже вывернуться наизнанку. И то, с какой обжигающей любовью и собственничеством он смотрел на Артемию, вызывало у меня трепет. Хотелось бы, чтобы нашелся мужчина, который и на меня будет смотреть так.

– Дядя Райвек, не расскажите, каково это: служить на границе светлых и темных? – обратилась я к родичу.

Экипаж мерно стучал колесами по глинистой дороге, молчать было скучно, но дядя лишь усмехнулся добродушно:

– Ко всему привыкаешь.

– А как вы вообще на границу попали? – не отстала я.

Райвек пожал плечами, но, заметив интерес и у сына на лице, развеселившись, все же согласился побаловать рассказами:

– Я родился и вырос в Лейворте, это небольшой город. Мои родители из древнего, но не богатого рода без аристократической приставки «ди». Третья, ненаследуемая титул линия. – В этом месте он досадливо поморщился. – Поэтому, закончив Лейвортскую магическую академию, я отбыл служить туда, куда направили. В Дольче, небольшой городок на границе Ирмунда и Байрата. Кроме охоты в богатых дичью лесах других развлечений там толком и нет.

– Дольче… Дольче… – что-то цеплялось в голове, свербело и напомнило вспышкой. – Это тот город, где убили повелителя Ирмунда? И после чего началась война между Ирмундом и Байратом?

– Рад, что потраченные на твое образование средства не были потрачены впустую! – улыбнулся Райвек, непонятно, то ли укусил, то ли похвалил. – Все верно. Именно там. И именно в тот год я прибыл на службу. Больше того, лично участвовал в охоте на светлых выродков и присутствовал при обряде…

– Обряде? – подался к отцу Рейтиш.

– В тот год наш повелитель с супругой и двоюродным братом, представляли Ирмунду своих наследников: Ромуса ди-ре Солара и Анриша ди-ре Сола. Поэтому путешествовали по королевству всей семьей. В Дольче они решили поохотиться. В результате подлого нападения светлых погибла супруга повелителя и его брат. Сам он был тяжело ранен, но дожил до момента, когда мы поймали и привели к нему всех виновных. Затем повелитель провел обряд, во время которого принес в жертву Великой Белой Эйте убийц и себя. Заплатил Белой Эйте за смерть короля Байрата, главного заказчика этого нападения. С тех пор и началась война Ирмунда и Байрата…

– Ужас, – шепнула я глухо.

Никак не могла принять то обстоятельство, что в этом мире вера в богов безусловна. Они реально существуют и даже отвечают своим смертным подопечным на обрядах. Вот где жуть! А вдруг не угодишь? Разозлишь или разочаруешь?

– И чем все закончилось? – сгорая от любопытства, спросил Рейтиш.

И я его поддержала горящим любопытством взглядом. Дядя заметно забавлялся за наш счет, но отвечал охотно:

– Войной длиной в тридцать лет. И поверьте мне, досталось каждой стороне. Хотя недавно до меня дошли новости от сослуживцев, что Байрат обратился к Ирмунду с предложением о мире. Год-два и, может быть, он даже настанет на наших землях…

– Дай-то бог… – выдохнула я, не подумав.

– Бог? – удивилась Артемия, нежась под «крылышком» у любимого мужа.

– Богиня. Сияющая, – поправилась я.

Удивление тети понятно, у оборотней одно божество, да и то женского пола. В экипаже снова затихло, но вскоре дядя спросил:

– О чем ты так сурово думаешь, Ежения?

– Чем заниматься в жизни? Кем работать?

– Не забивай себе голову всякой ерундой. С учетом твоей ущербности, главой клана ты не станешь. Не имеешь права по закону Дарглана. Поэтому думай о замужестве! Родишь наследника и твоей главной работой станет забота о семье и детях, – сухо посоветовал дядя.

Голос ровный и бесстрастный, но в самих словах я нашла столько скрытого презрения и уничижения, что хоть ложкой ешь.

– Я могу вести дела клана, хотя бы учет средств, у меня неплохо с математикой, – ровно предложила я.

– Да? А раньше ты не рвалась помогать, – с непонятным подозрением прищурился дядя.

– Я только приехала из Далима, где провела четыре последних года, – осторожно напомнила я, не добавив, что мы с ним, по сути, толком и не виделись, и не общались, чтобы он мог судить о том, к чему я рвалась или стремилась. И завершила более мягким тоном: – И в школе меня всему научили.

– Посмотрим, – процедил Райвек, словно я прямо сейчас у него венец главы клана отобрать собралась.

Вскоре наш маленький отряд выехал на пик каменистого кряжа, где дядя предложил устроить пикник. Скалистый обрыв над быстрой рекой, но место он выбрал действительно очень красивое. Каменный уступ, на котором расстелили пледы и расставили закуски и напитки, прилично выступал над пропастью и казалось, словно мы зависли в небе.

Этот, по сути, семейный полдник, прошел в самой теплой и дружеской обстановке. Дядя вновь расслабился и делился воспоминаниями о своей юности. Когда он заговорил о своей учебе в магической академии, мы с теткой и братом слушали, открыв рот.

– Дядя, как вы вообще там выжили? – хрипло изумилась я.

Райвек откровенно заржал, впрочем, как и трое темных магов из сопровождения. Отсмеявшись, он просветил:

– Наши академии воспитывают сильных магов. И могу признаться честно: время учебы в академии было одним из самых интересных и познавательных периодов моей жизни. Когда кровь бурлила, когда каждый день настолько полно, ярко и остро проживаешь, что…

– А наша встреча? – обиженно дернула мужа за рукав Артемия.

И мужчина, который смотрел на меня с диким, каким-то безумным азартом, вспоминая былые времена, тут же превратился в ласкового обожателя, который можно сказать, облизал взглядом любимую женщину. И проворковал ей:

– Наша встреча стала подарком богов для меня. Эти события нельзя даже сравнивать.

Я улыбалась, глядя на эту сладкую парочку. Рейтиш почему-то смотрел с каким-то горьким обожанием на отца и мать. А сама Артемия видела лишь мужа, он для нее солнце и бог.

Ощутив себя немного лишней, я встала и решила размять ноги. Подошла к самому краю и заглянула вниз, все еще улыбаясь чужим глубоким и красивым чувствам. Только улыбка исчезла так же внезапно, когда услышала пугающий скрежет и треск. А дальше земля ушла из-под ног, и я с коротким вскриком ухнула в бездну. Совсем как недавно, когда из застеленного ковровым покрытием коридора пафосного офисного здания шагнула в шахту лифта. Только сейчас я полетела в реку, в бурные воды, на острые камни.