В 1831 году Пушкин, который в то время активно участвовал в выпуске оппозиционной «Литературной газеты», привлек к сотрудничеству Петрова: в номере от 1 апреля были напечатаны шахматные рассказы Александра Дмитриевича, правда, без подписи.

В письме своей жене Наталье Николаевне 30 сентября 1832 года Пушкин писал: «Благодарю, душа моя, за то, что в шахматы учишься. Это непременно нужно во всяком благоустроенном семействе; докажу после». Играть юная Наташа Гончарова училась по книге Петрова.

Ольга Сергеевна, старшая сестра Пушкина, была хорошо знакома и даже дружила – несмотря на двадцать лет разницы в возрасте – с Александрой Погодиной, будущей женой Петрова. И, как следует из ее письма мужу в феврале 1836-го, союз этот весьма одобряла: «Кстати, я в восторге, что м-ль Погодина выходит замуж».

4 ноября 1837 года на квартире Петрова в Санкт-Петербурге состоялось историческое собрание Петербургского общества любителей шахматной игры. Среди его членов были не только шахматные мастера и теоретики, но и известные государственные деятели, политики, писатели и военные. Многие из гостей были друзьями и Пушкина. А граф Михаил Виельгорский стал последним шахматным партнером перед гибелью поэта на дуэли в феврале этого года.

Шли годы, но казалось, что время не властно над шахматным мастерством Петрова. Он по-прежнему поражал соперников дальностью расчета в комбинационных осложнениях, умением безошибочно действовать в эндшпиле. Попытки русских мастеров Сергея Урусова и Ильи Шумова свергнуть Петрова с пьедестала закончились их капитуляцией. При этом Урусов был почти на тридцать лет моложе Петрова, а Шумов – на двадцать.

В 1863 году в журнале «Современник», который основал Пушкин и уже более пятнадцати лет издавал Некрасов, был напечатан роман Чернышевского «Что делать?» В том же году произошло восстание на территории царства Польского, находившегося в составе Российской империи. Живший тогда в Варшаве русский генерал Александр Петров оказался в гуще военных событий и попал в плен к известному воеводе генералу Лангевичу.

К тому моменту варшавская квартира вице-директора отделения Общего управления Правительственной Комиссии внутренних дел Александра Петрова и его жены Александры по воскресеньям становилась центром местной шахматной жизни. Особенно частыми были визиты мастера Александра Гофмана, но и другие сильные игроки старались не упустить возможность получить урок от «Русского Филидора», как почтительно называли Петрова в Европе после подробного разбора им в своей книге партий этого лучшего французского шахматиста конца XVIII века. Петров о нем отзывался так: «Никто из других польских шахматистов того времени не имел такого игрецкого склада, как Гофман».

В канун нового, 1863 года тяжело заболел Василий Погодин, тесть Петрова, и Александр Дмитриевич приехал из Варшавы к нему в поместье. От недуга Погодин так и не оправился. Именно в это время началось Польское восстание. Через несколько дней в дом ворвались уланы из отряда повстанцев сандомирского воеводы генерала Лангевича.

Сутки спустя тайный советник Петров был доставлен к Лангевичу. Пленнику был предложен обед, когда в доме появился адъютант Лангевича. К своему изумлению, Петров узнал в улане дочь генерала Пустовойтова – Анну, воспитательницу Варшавского института благородных девиц.

Несколько дней Петров скитался с отрядом в обозе, был очевидцем нескольких боестолкновений. В итоге его освободили под честное слово с обещанием выплатить повстанцам 10 тысяч злотых – 155 рублей. В письме редактору журнала «Шахматный листок» Петров пишет: «Вы, может быть, слышали, что я был в плену у Лангевича. Странствовал с ним семь дней. Выпущен был на честное слово явиться к нему через две недели. По прошествии этого срока искал его и наконец нашел в Кракове арестованным!»

В том же 1863 году, взяв с собой трех дочерей, он отправился в европейское путешествие. При этом Петров старался не упустить возможности сразиться с местными игроками. «За границею, – писал он, – я был похож на странствующего рыцаря. Приедешь, бывало, в какой-нибудь город и спрашиваешь: нет ли с кем подраться?»

В Париже Петров оказался в то же самое время, что и легендарный американский шахматист Пол Морфи, победивший пять лет назад всех соперников в США и в Европе. Весь шахматный мир с надеждой ожидал их встречи за шахматной доской. И сам Петров был не прочь сразиться: «Был у Морфи два раза, и он приезжал ко мне. Увы, он решительно отказывается от игры».

1863 год оказался последним годом шахматных выступлений Петрова. В дальнейшем он играл в шахматы редко. Однако композицией он продолжал заниматься довольно много, и его задачи публиковались во многих шахматных журналах и отделах того времени.

Из сообщений французских и немецких изданий можно заключить, что Петров даже намеревался участвовать во втором международном турнире в Париже 1867 года. Однако 22 апреля того года Александр Дмитриевич Петров умер в Варшаве.

Величайший шахматист России, крупнейший теоретик, знаменитый шахматный композитор – такова была оценка деятельности Русского Филидора, данная его современниками, в том числе крупнейшими мировыми шахматными авторитетами. Маэстро Иоганн Цукерторт писал о нем в лондонском журнале «Чесс плейерс мэгэзин»: «Недавно умер великий русский шахматист Петров, по общему признанию его соотечественников, – непревзойденный мастер России. Смерть его явилась тяжелой утратой для всего шахматного мира».

2 сентября 2019 года в городе Опочка у здания гимназии имени Александра Петрова был торжественно открыт бюст шахматного мастера, что стало первым таким случаем в отечественной истории. В тот день по псковскому радио Владимир Линдер, отец которого, известный российский историк шахмат Исаак Линдер в своих книгах, можно сказать, «открыл» России и шахматному миру Александра Петрова, прочитал свое оригинальное посвящение, написанное к этому событию:

Александр Пушкин – Александру Петрову

От Поэта – Шахматисту

Как много общего с тобою
С рожденья в нас переплелось.
И даже с псковскою землею
Связалось, обнялось, срослось!
……………………………
Два Александра-одногодка,
К Игре имея в жизни страсть,
С судьбой не споря, сумасбродкой,
Не дали гению пропасть!

Творчество Петрова, его учеников и современников имело важное значение как для зарождения русской шахматной школы, так и для развития шахматного искусства во всем мире.

Карл Яниш. Шахматы как средство общения между народами

1853 год для Российской империи оказался непростым и богатым на события. В Москве горело здание Большого театра, пожар длился около двух суток. Было открыто сообщение по Варшавской железной дороге от Санкт-Петербурга до Гатчины. Но самым известным стало, конечно, другое историческое событие: в октябре 1853 года началась Крымская война, которая продлится три года.

Дипломатические отношения со многими странами после этой военной кампании останутся напряженными еще надолго. Многие известные современники будут во всеуслышание осуждать Россию. Например, Карл Маркс ратовал за широкомасштабную войну против русского царя. В самой России усилилось противостояние славянофилов и западников, пацифистов и поддерживающих войну. Военные неудачи породили пацифистскую литературу. В ходе Крымской войны всероссийскую известность получил молодой писатель граф Лев Толстой с публикующимися в прессе «Севастопольскими рассказами» с места событий.

Значимые события произошли и в шахматном мире России: было создано Петербургское общество любителей шахматной игры, его секретарем стал активный популяризатор шахмат Карл Андреевич Яниш – российский шахматный мастер и теоретик.

Карл Яниш родился в 1813 году в балтийском городе Выборге в семье коммерции советника Андрея Андреевича Яниша. Мальчик рано осиротел и воспитывался в семье дяди – известного московского хирурга Карла Ивановича Яниша, который лечил самого фельдмаршала Суворова. Шахматные правила Яниш освоил без помощи взрослых, в семь лет прочитав самоучитель. Другой его дядя, Николай Сутгоф (отец декабриста Александра Сутгофа), генерал-майор русской армии, согласился оплатить обучение племянника в столичном корпусе инженеров путей сообщения. Уже при поступлении юноша проявил способности к математическим наукам. В сохранившихся делах института есть сведения об успехах поручика Яниша по «умозрительной механике» и об избрании его репетитором в марте 1837 года «согласно с мнением профессоров». Цель была вполне определенной – «постепенным усовершенствованием в познаниях приготовить к преподаванию с тою пользою для обучающихся, какая доставляется основательнейшим знанием предмета».

К этому же году относятся первые сведения о шахматной деятельности Яниша. Он значился четвертым в списке Петербургского общества любителей шахматной игры, собиравшегося регулярно на квартире у сильнейшего шахматиста России Александра Петрова, вскоре дослужившегося до титула тайного советника, что соответствовало чину генерал-лейтенанта. До нас дошла партия Яниша, выигранная тогда у своего учителя. Это одна из пяти партий русских шахматистов, которые сохранились с 1830-х годов. Характеризуя свою игру в этой встрече, Яниш писал: «Первые ходы в атаке не были теоретически вполне точными, но середина партии может, мне кажется, служить замечательным примером для тех случаев, когда при рокировке в разные стороны каждый игрок атакует на своем фланге».

Когда Янишу было 27 лет, ему уже пророчили отличную научную и преподавательскую карьеру, но он оставил профессорскую кафедру. Яниш посвятил свою жизнь шахматам, изучению теории игры и ее исследованию математическими методами. Всемирную известность ему принес труд «Новый анализ начал шахматной игры», изданный в Дрездене и Санкт-Петербурге (1842–1843), в котором он развил многие идеи своего шахматного учителя Александра Петрова. Журнал «Шахматный листок» писал: «С появлением этой книги шахматная теория окончательно приняла свойственную ей научную, аналитическую форму; последующим писателям остается только разрабатывать подробности, идти по указанному господином Янишем пути. Не национальная гордость, а уважение к истине заставляет нас ставить так высоко труды нашего соотечественника».

После отъезда Петрова в Польшу именно неутомимый популяризатор шахмат Яниш стал его преемником в Российском шахматном сообществе. Он всемерно способствовал пропаганде игры в своем Отечестве. Яниш чувствовал необходимость создания объединяющего клуба, много сил и энергии отдавал общественной шахматной деятельности. Через год после основания общества он написал «Устав шахматной игры», а в 1857 году издал этот Устав в новой редакции. Собрания Общества проходили по вторникам и пятницам. В эти дни устраивались матчи, турниры, консультационные партии. Шахматисты изучали их и переписывали от руки. Позже эти записи расходились по всей России. Турниры играли по жребию, после каждого тура проигравшие выбывали, поэтому такой турнир удавалось провести за два дня.

Но попасть в Общество мог далеко не каждый. Годовой членский взнос составлял 15 рублей серебром. В то время рубля хватило бы на трех поросят, четырех гусей или четыре килограмма мыла. Земский врач получал 180 рублей в год, кожевенный мастер – 120, а школьный учитель – до 90. Общество находилось под секретным наблюдением полиции. Клуб просуществовал до 1860 года, когда из-за недостатка средств был вынужден прекратить свое существование.

В 1842 году Яниш совершил первое путешествие за границу, чтобы ближе познакомиться с состоянием игры на Западе. Здесь в это время развила активную деятельность группа немецких шахматистов, известная в истории под именем «плеяды» или «семизвездия» (в нее входили Бледов, Бильгер, Лаза, Ганштейн, Майет, Горвиц и Шорн). Она издавала шахматные труды, организовала в 1836 году Берлинский шахматный клуб, а десять лет спустя – журнал «Дойче Шахцайтунг». Основателем клуба и журнала был Людвиг Бледов.