– Если ты не согласишься, я раздавлю тебя, как гниль… Одно моё слово и твоя жизнь превратится в ад! – шепчет на ухо, а его пальцы хотят уже забраться в трусики, как я вспоминаю про одну девочку, которую видела в торговом центре.

– Знала бы твоя сестра, какая ты на самом деле сволочь и насильник, – мои слова будто отрезвили его, и он отстранился. Надо было видеть выражение его лица, он рвал и метал.

– Как твой поганый язык мог такое произнести? – он схватил меня за волосы, и причинил такую боль, что я едва не закричала.

– Правда в глаза колет? Она думает, что Антон добрый старший брат, который со временем станет ей опорой, а на самом деле он ублюдок, который не достоин уважения, – будто подливала масла в огонь, кажется, я не ведала, что творю. Его рука обхватывает мою шею, ещё секунда и он запросто её свернет.

– Заткнись, тварь. Или сдохнешь…

– Задуши меня, но я не откажусь от своих слов. Ты урод, Антон, и если тут есть один зверь так это ты. Жаль, что твоя сестра не знает, какое ты на самом деле дерьмо, – шепчу в его губы, которые слишком близко.

– Она мне не сестра… – произнёс так, будто его очень сильно обидели.

– А кто тогда? Неужели, ты обманом заманиваешь детей, а потом их сажаешь на цепь?

– Клянусь, Ада, если ты сейчас же не заткнёшься, завтра тебя трахнут в рот все парни первого курса, а я сниму это на камеру!

– Посмотрите нашему королю больно. Что не нравится против шерсти? Нравится, когда все на коленях перед тобой ползают? А я не собираюсь молчать, потому что мне уже неважно как сложится моя дальнейшая жизнь.

– В таком случае добро пожаловать в ад, где ты умоешься кровавыми слезами, – отталкивает от себя и покидает комнату, не думала, что он так отреагирует.

Антон

Сажусь в свою тачку и пытаюсь её завести, как она посмела тронуть Мию. А потом ещё обвинить, что я над ней издеваюсь. Ненавижу её, она ответит за каждое слово, я дал сучке слишком много свободы, ничего завтра это исправим. Выезжаю со двора и возвращаюсь в воспоминания, в то беззаботное детство, когда Мии не было в помине.

7 лет назад…

Довольно хороший денек, несмотря на такую дождливую осень. Возвращаюсь домой, с полным пакетом булочек, сейчас будем объедаться.

– Грета… Я принёс самой вкусной и запретный еды.

– Ах ты, маленький засранец.

– Маленький? А ничего, что мне вообще-то четырнадцать…

– Дурачок ты, Антошка, я же любя, ты для меня всегда останешься самым любимым младшим братом, – целует меня в щеку, а я не перестаю любоваться её роскошными гладкими волосами.

– Тадам, вот тебе эклеры.

– Ты специально их купил? Я же теперь не влезу в свою коротенькую юбочку, – смеётся и тянет меня на диван.

– Тогда я точно буду звать тебя толстушкой- хрюшкой! – обнимаю её так крепко, и чувствую тепло, нежность и ласку. До сих пор перед глазами картина, как сестра ночами засыпала у моей кровати, ещё бы её младший брат постоянно болел.

Оставшись сиротами в раннем детстве, мы были похожи на двух голодных волчков, и это при таком богатом отце, которому было на всё наплевать. Нет, раньше он не был таким, все случилось после того, как он встретил маму, женщину, которую он боготворил. Хотя можно назвать любовью то, когда ты вечно избиваешь свою женщину до крови? Ещё с детства я помню, как он привязывал её к кровати, а потом резал ножом каждый участок её тела.

Как – то раз Греты не было дома, и я захотел отпроситься с друзьями поехать на дачу, как тут же увидел картину избитой окровавленной женщины на кровати. Мама боялась посмотреть мне в глаза, ещё бы её собственный сын видит такое, что похлеще самых настоящих ужасов. А дальше побои продолжались, и отцу поставили диагноз шизофрения. Бабушка забрала нас к себе, из-за слишком шаткого здоровья не могла проявить всю заботу. Грета разрывалась между институтом и мной, по вечерам стояла у плиты, а по ночам проверяла мои уроки. На тот момент я не представлял, какая скотина мой отец, но после того, как он зарезал маму, ужасно возненавидел.

Все его счёта заморозили, и мы перебивались на бабушкину пенсию и на деньги, которые мы как могли, зарабатывали с Гретой. Это были лучшие времена в моей жизни, я настолько сильно привязался к своей сестре, что называл её мамой. Это шло от сердца. А потом отца выпустили из психушки, якобы вылечили, и только ради сестры я согласился его простить. Мы снова вернулись в наш особняк, до сих пор ненавижу его, потому что там, он убил нашу маму. Наши отношения ухудшались с каждым днём, и только Грета, как яркое весеннее солнышко помогала сгладить все острые углы. На тот момент она превратилась в неземную красавицу с серо-зелёными глазами и шелковистыми локонами. Разумеется, отец этого не смог ни заметить. На его уме были только лишь одни деньги, он не упустил бы шанс так круто заработать. Как-то раз я подслушал их разговор.

– Дочка, как же ты выросла… Вся вылитая мамочка, – погладил он её по волосам, а я почувствовал отвращение.

– Папа, может тебе снова вернуться в больницу?

– Я в норме… Ты мне лучше скажи, ты ведь любишь папу?

– Конечно, об этом не может быть и речи.

– Так вышло, что мой бизнес слегка пошатнулся и мне срочно нужно два миллиона. Ты ведь не упустишь возможность папе заработать? – шепчет он на ухо, а я сжимаю руки в кулаки.

– Да, папа, сделаю всё, о чем попросишь.

– Грета, я показал твоё фото одним известным людям, они так загорелись тобой и захотели немного поиграть! – от его комментария я чуть не задохнулся.

– Поиграть?

– Они знают, что ты до сих пор девственница, и готовы заплатить неплохую сумму, если ты с ними переспишь.

– Ты совсем обалдел? Шизофреник! Идём, Грета, мы вернёмся в дом бабушки, – врываюсь в кабинет, как вихрь.

– Пасть закрыл, молокосос. Ты сначала заработай сам себе на хлеб, а потом рот свой вонючий открывай, – взял он меня за грудки, неужели у этого человека нет ни стыда, ни совести.

– Антон, ты иди… Мы с папой сами договоримся.

– Не соглашайся! Он сделает из тебя проститутку! Грета, – я так сильно кричал, но разве мои слова на неё подействуют?

Как вы думаете, как поступила моя сестра, она согласилась и когда я узнал, что её на протяжении недели трахали пять вонючих ублюдков, чуть с ума не сошёл.

– Грета, зачем ты пошла на это? Я не верю…

– Антон… Он пригрозил, что подожжет дом бабушки, а потом застрелит тебя.

– Мразь, я задушу его, – вышел из себя от ярости.

***

Уже мысленно смирился с её профессией, ежедневно проклиная отца. Был тихий вечер, как сестра как-то поинтересовалась.

– Эй, о чём задумался? – легонько толкнула меня в спину, отрывая от размышлений.

– Да так, не бери в голову. Тебе опять сегодня в ночь? – еле произнёс это, ведь речь идёт о борделе, где она спит с партнёрами отца.

– Через час буду собираться.

– Смотри, я тут нож прикупил…

– Антон, умоляю.

– Обещаю, он не почувствует боли, – злился я на этого ублюдка.

– Не надо… Скоро всё закончится и я сбегу. Я влюбилась, Антон!

– Да ну. И в кого?

– Он не такой богатый, как мы. Только не рассказывай отцу, а то он три шкуры с меня сдерёт…

– А бабушка знает? – неуверенно спросил я.

– Нет. Только ты. Но это не главное, я скоро стану мамой.

– Ты беременна?

– Да. Правда, здорово?

– Конечно, и ты ещё спрашиваешь! Ура, я скоро стану дядей…

– Тош, он ведь не узнает, ты поможешь мне сбежать? – искала у меня поддержку.

На следующий день, подогнал машину на задний двор, и я помог упаковать все её вещи. Я нарадоваться не мог, когда она покинула логово этой скотины, уже представлял, как стану совершеннолетним и брошу его к чертовой матери. Как такого козла не лишили родительских прав? Прошло ещё девять месяцев и наше счастье с Гретой закончилось. Это была среда, я вернулся после шестого урока, как в гостиной услышал крик…

– Я сейчас же разрежу твой живот и достану это отродье.

– Папа, нет.

– Потаскуха! Лишила меня бабла целых девять месяцев… Самая лучшая шлюха моего борделя.

Подбегаю к нему и со всей силы ударяю в челюсть, его нож отлетает в стену.

– Сукин сын, она беременна!

– Сейчас мы это исправим! – берёт он нож, да это грязная сволочь совсем с катушек слетела.

– Грета, беги… – пытаюсь справиться с отцом, а она отползает к двери. Мне удалось вырубить это чудовище. Пусть сдохнет тварь.

Выбегаю на улицу и завожу мотор машины.

– Антон, у меня отошли воды.

– Мать твою, что мне делать?

– В больницу, он порезал Сергея, и хотел убить собственную внучку, – стонала так сильно, а я боялся нарваться на гаишников, мало того, что я не совершеннолетний, так ещё и без прав. Но главное успеть. В больнице Грета сильно мучилась на родах, и через двадцать часов, родила прекрасную девочку. Открываю палату и вижу её измученный взгляд.

– Антон, она такая красивая… Я назову её Мией. Жаль, не увижу, как она повзрослеет.

– Нет, Грета, что ты такое говоришь?

– Мама, она меня уводит. Я настолько истаскалась в борделе, что видимо, не выживу.

– Нет, не оставляй меня… Я не смогу без тебя.

– Сбереги Мию. Умоляю, ради меня…

– Грета, нет! – рыдаю навзрыд, она умирает с ребёнком на руках, а я завыл, как раненый зверь. Малышка хнычет, какой ужас она больше никогда не увидит свою маму.

Бабушка не выдержала и через семь дней скончалась от сердечного приступа. И полноправным опекуном остался только наш отец, но ему не нужен был этот ребёнок. А я не имел право её воспитывать, потому что был несовершеннолетним. Пришлось приползти к нему на коленях и просить не отдавать её в детдом.

– Не делай этого. Я сам её воспитаю.

– Не получится, тебе еще нет восемнадцати. Поэтому этой грязи самое место в детдоме, где ей быстро мозги вправят.

– Я убью тебя, если ты это сделаешь.

– Сынок, а почему такое настроение? Ты ведь можешь всё исправить. Мы можем договориться. Так и быть я её оставлю, но за это мой любимый младший сынок будет работать на меня. Ты понял?

ГЛАВА 8

Ада

Слышу, как ветер завывает за окном, и сносит всё с такой силой, что становится не по себе. Ещё секунда две и я встаю, так тяжело открыть глаза, ненавижу понедельники. Разрешаю себе полежать ещё несколько секунд, а зря… Встаю от ужасного рингтона будильника. Не может быть! Уже десять часов. Представляю, как ругались бабушка с дедушкой. Чёрт, ну куда же подевались эти чёрные брюки? Придётся напяливать джинсы, которые я до трясучки терпеть не могу. Надеваю свой дождевик и стремительно подхожу к двери. Но замок заклинил… Поворачиваю ключ, и он там реально застрял, да чтоб его! Замок столетней давности. Никогда ещё так не злилась, а ведь сегодня обещали довольно важный семинар, который не рекомендуется пропускать.

– Ну, давай же! Ты никчемный кусок железа, – дергаю ключ, да так что сломала себе ноготь. Великолепно, надо запомнить этот день. Трясет до невозможности, придётся провести целый день взаперти.

Антон

Специально пришёл пораньше, чтобы встретить эту сучку у самого входа, так её не было ни на первой паре, а сейчас уже двенадцать. Она вообще собирается приходить в универ? Захожу в столовую, чтобы привлечь к себе внимание. Скидываю посуду на пол, да так, что чашки разбиваются вдребезги, плевать, когда я в ярости не могу контролировать себя.

– Где эта чёртова Ада? Я сейчас весь университет подожгу, если она не появится.

– Царёв, как вы смеете себя так вести? У девушки наверняка есть своя причина, это не повод устраивать хаос.

– Правда? Тебя забыл спросить, ублюдина с рыжими усами! Уткнись в свою тарелку, и жри свой суп, – от моего высокомерия профессор русского потерял дар речи, когда я взбешён, мне лучше не попадаться на пути.– Парни за мной. Пора навестить эту суку!