Попаданец. Самый настоящий попаданец. В последнее время Пётр Германович Штелле, находясь на заслуженном отдыхе, пристрастился к чтению романов про попаданцев. Причём не всё подряд читал, а выбрал для начала эпоху конца XVI века и начало XVII. Иван Грозный, именуемый за жестокость «Васильевичем», его богобоязненный сын, ну и зятёк, который «Бориску на царство, презлым заплатил за предобрейшее», начало царствование Михаила Романова. Почитал, почитал, да и написал свою. Там в тело молодого княжича Петра Дмитриевича Пожарского вселяется душа генерал-лейтенанта десантных войск. Целых семь томов отгрохал. Выложил в Самиздат. Были и положительные отзывы – даже небольшим тиражом издали, а потом и аудиокнигу сбацали. Денег, правда, это почти не принесло, так, детям на конфетки. После этого проштудировал про русско-японскую войну, тоже накатал трёхтомник – с тем же результатом. А последний год изучал попаданство в шестидесятые годы прошлого века, начало правления бровастого любителя целовать мужиков. Даже начал писать свою книженцию – там его убивают пьяные пацаны, и пенсионер оказывается в своём же теле, стоящим на школьной линейке в теле первоклассника.

Когда думал над сюжетом, решил, что спасать СССР он не будет. Союз этот без него уже сто раз спасли, заставляя под свою дудку плясать то Семичастного, то Андропова, то Машерова, а то и самого Генсека, Вождя индейцев. Нечего там спасать. Образование, которое почему-то называют лучшим? Интересно, а где лауреаты Нобелевской премии? Ах, в Америке? Это в той, где все американцы «ну очень тупые»? А медицина? Да, лечили бесплатно – жаль, что плохо. Не из-за замечательной ведь советской медицины страна получила суперпредателя Полякова, а совсем даже наоборот. Чем ещё можно похвастать? Уверенность в будущем? Может быть, только уже не в восьмидесятых. Ведь все знают ответ на вопрос «армянского радио»: «Почему сын полковника не сможет стать генералом»? Оказывается, у генералов есть свои сыновья. И у секретарей ЦК сыновей хватает, и у артистов. Самое бездарное кино, снятое в Союзе – «Чучело», а там ведь тоже чья-то дочь. Что ещё было хорошего? Пионерские лагеря! Только кому «Артек» с «Орлёнком», а кому «Ручеёк» в месте, где даже ручейка нет. С туалетами типа сортир и с одним очком на сто человек. Очередь. Всё детство Пётр простоял в очередях. За молоком, за маслом, пока они были. За билетами, за ботинками, потом даже за мылом. За всем и всегда. Ах, там была качественная колбаса по ГОСТу? И все попаданцы восхищаются ею. Вкуснота! Так это тоже не совсем правда. Наверное, она была чуть получше, чем самые дешёвые сорта сейчас, только вот вкуснее быть не могла – глутамат натрия, который все ругают, резко поднял вкус современной колбасы. По этой самой причине колбаса из СССР современному человеку покажется пресной. А продаваемые детям сигареты? А блат? А распределители дефицита для партийной и хозяйственной элит? А помощь людоедам в Африке и Азии? Это в то время, когда почти в каждом городе были школы-интернаты, где выживали дети малообеспеченных и многодетных семей. А десятки тысяч танков, когда не было сковородок?

Там, в том СССР, вообще не было ничего хорошего. Всё было плохо – и, самое главное, власть была плохая. Хрущёв, что практически истребил в людях желание работать на земле. Чем-то помешали лысому куры и утки на подворьях крестьян. Да чёрт с ней, с кукурузой, но почему даже гречка была страшным дефицитом? Треть продукции, с огромным трудом выращенной колхозами и совхозами, сгнаивали на складах, овощехранилищах, элеваторах. А селекция и генетика? Отец рассказывал – когда из побеждённой Германии завезли картофель-«синеглазку», урожайность в колхозах и совхозах поднялась в разы. А что потом? Так до Перестройки и сажали эту синеглазку.

Фильмы Гайдая? Да, это неплохо. А может это потому неплохо, что все остальное было хренью типа «Премии»? На загнивающем Западе были сотни серий «Тома и Джерри», а у нас десяток «Ну, погоди!» и «Ёжик в тумане». У нас был Фадеев с «Молодой Гвардией»! А книги писателя Волкова про Волшебную страну и Железного Дровосека со Страшилой было просто не достать – зато каждый год переиздавались труды великого «литератора» В.И. Ленина.

Ностальгия. Всё плохое люди склонны забывать. Забывают, какой радостью было достать кусок окорока. Обычного копчёного мяса. А сколько нужно труда, чтобы подготовить ребёнка к школе, где дебильные учителя будут заставлять детей писать перьевыми ручками, хотя есть уже и поршневые, и даже шариковые? Стоп, ведь есть ещё дворцы пионеров с бесплатными секциями. А ведь и правда – есть. Есть судомодельные и авиамодельные кружки, есть астрономические даже. Были. Только ходило в них по два десятка человек на стотысячный город. Сейчас и того нет, зато в магазинах есть конструкторы. И если отец и мать ребёнка нормальные люди, то они купят эти конструкторы, заразят этим своим детей, а если родители лодыри, то у ребёнка только один путь – к сидению за компьютером. Так тут не строй виноват. Сейчас тоже есть эти кружки, и их не меньше, и даже если они платные, то плата там не чрезмерна.

Главное, что приводят защитники СССР – так это отсутствие разделения на богатых и бедных. Совершенно верно! Практически не было богатых. Зато все были бедны, как церковные мыши. Ладно, чёрт с ним, с Советским Союзом. Про книжку. Не собирался первоклассник Пётр Германович Штелле спасать страну. Собирался хорошо устроиться в жизни. Изучил Пётр, работая над книгой, всё про клады, найденные позднее, про несметные богатства некоторых товарищей, хранящиеся в их квартирах. Собирался ещё спасти Гагарина – только вот, по последним данным, не всё там чисто. Случайно ли попал тот самолёт МиГ-15УТИ в спутный след другого самолёта? Да и был ли там Гагарин? Может, больше похожа на правду версия с неудачей в «Лунной гонке»?

Маньяки? Предатели? Письма Андропову писать? Не решил Пётр Германович, начиная писать книгу, стоит ли оно того. Людей жалко – но не решил пока. Тем не менее, информацию собрал и архивчик приготовил.

Прогрессорство? Он был металлургом. Вспомнить доказательство теоремы Ферма точно не сможет. Лазерное оружие не изобретёт. Микросхему на коленке не состряпает. Сложно всё с прогрессорством.

И вот попал.

Событие третье

– Мам, даже в каникулы поспать не даёте! – из незамеченной ранее двери в коридор, протирая глаза, вышла темноволосая девочка лет десяти.

Она была одета в чуть коротковатую ей фланелевую пижаму с разноцветными и разноразмерными горошинами. Пройдя пару метров по коридору в направлении кухни, девочка открыла ещё одну дверь и скрылась за ней. Туалет, а вон рядом ещё одна дверь – эта, наверное, в ванную. Пётр сунул палец в кастрюльчонок. Вода начинала нагреваться.

– Петь, скоро там? – из комнаты с младенцем выглянула голова «жены».

– Почти, – просипел попаданец непослушными губами.

– Тань, раз встала, побудь с Юрочкой, пока я молоко согрею, – увидела женщина выходящую из туалета девочку.

– Бу-бу-бу, – не слишком жизнерадостно ответила та, но в комнату с крикуном зашла.

– Ох, время-то уже к восьми. Петь! Ты чего не бреешься? На работу опоздаешь.

Вот неудачный он какой-то попаданец. Обычно те в себя молодого перемещаются, или в побитого почти до смерти, или, на худой конец, молнией ударенного. Можно разыграть амнезию ретроградную. А тут – мужик взрослый, с чужой женой и двумя детьми. А может, и не с двумя? И никаких намёков на память реципиента. Как зовут «жену»? Где он работает и кем? Где хоть находится? Когда – понятно: 3 января 1967 года. Как с остальными родственниками? Куча вопросов, и ни одного проблеска в раскалывающейся голове.

Пропустив женщину, Пётр, стараясь не шататься, добрёл до ванной и прикрыл за собой дверь. Свет включить забыл, но вверху было окошко, и света с кухни хватило, чтобы разглядеть своё новое лицо в висящем на стене зеркале-полке. Тёмные, слегка вьющиеся волосы, зачёсанные назад, высокий лоб, родинка на левой щеке. Так себе лицо – грубовато. Не красавец, не любимец женщин. Усталые морщинки между бровей и у носа. А вот побриться и вправду нужно – щетина трёхдневная, ещё прошлогодняя. Твою ж, бритвенный станок с коричневой бритвой «Нева». А вот ещё помазок и наструганное мыло в стакане. Плохо без «Жилета». Оказалось – ещё хуже. Забытые ощущения: бритва корябала. Из-за дрожащих под конец экзекуции пальцев ещё и порезал дёргающееся лицо.

Выйдя из ванной, Пётр Германович прилепил к порезу клочок, оторванный от лежащей в прихожей на столике с телефоном газеты. Так, теперь нужно найти паспорт. В комнате стоял лакированный трёхстворчатый шкаф – может, удастся что-нибудь найти в карманах. Повезло с первого раза: во внутреннем кармане пиджака было две корочки. Одна побольше – паспорт, а вот вторая…

«Удостоверение» – чёрные буквы на красном фоне. Мент, что ли? Отложив пока удостоверение, открыл Пётр паспорт. Тишков Пётр Миронович. Родился 10 июня 1928 года в селе Рождествено Пронского района Рязанской области. Так, получается – 38 лет. А находится он в Рязани? Пётр отложил паспорт и раскрыл красную корочку. Краснотурьинский Городской Комитет. Удостоверение личности № 79. Тов. Тишков Пётр Миронович является первым секретарём горкома КПСС. Секретарь Краснотурьинского горкома КПСС И. Баханов. Размашистая подпись бледно-фиолетовыми чернилами, на второй половинке – фотография и печать. Действительно до 31 декабря 1968 года.

То-то фамилия показалась знакомой. Значит, всё же попал в родной город – только вот не в себя-первоклассника, а в первого секретаря горкома. Минусы? Тридцать лет жизни! И полное отсутствие опыта партаппаратчика. Плюсы? Ну, не с нуля начинать, реципиент успел дослужиться до вполне серьёзного места – хотя Брежневым было бы всё же круче. От новостей даже головная боль чуть унялась. Всё ещё пошатываясь, Пётр достал из шкафа вешалку с костюмом. Вот выбрал же цвет – тёмно-коричневый. С трудом попадая ногами, надел брюки – чуть ли не клёш. Рубашка белая, мешковатый пиджак. Мода, наверное, сейчас такая – в мешках ходить. Галстук. В прошлой жизни Пётр так галстуки завязывать по-человечески и не научился. И что делать? Первому секретарю галстук положен.

– Иди сюда, скоро лысым станешь, а всё галстук завязывать не умеешь, – женские руки развернули его и за пару минут справились с этой невыполнимой задачей, – Что, даже не позавтракаешь? Как будильник-то проспали? Хорошо, Юрочка разбудил. Вот позора бы было – первый секретарь на работу опоздал! Ладно, секретарь чаем побалует, а к часу на обед подходи. Дотерпишь?

Что оставалось? Мотнул головой и присел на стул в коридоре, зашнуровывая редкого убожества ботинки. Мать вашу – Родину нашу – у первого секретаря кроличья шапка! Какой-то полный бессребреник. В квартире мебель явно не по статусу, одежда ужасная. Интересно, а машина-то хоть есть? Как узнать? Спросить надо у жены: «Милая, не напомнишь, есть ли у нас авто?». Впрочем, важнее узнать, как жену зовут. Не очень удачно он переместился – убрали всего два десятка лет и закинули в не самые популярные у попаданцев годы. Хорошо ещё, что, собирая материалы для новой книги, он хоть немного успел по этому периоду пробежаться. Точно знает о десятке кладов. Все попаданцы начинают с получения финансовой независимости. Чем он хуже? Вот освоится немного и прокатится до Свердловска – есть там пара замечательных легкодоступных кладов.

Раздумывая, Пётр спустился на первый этаж и открыл дверь подъезда. Темно. Никто ещё светодиодные фонари над дверью в подъезд не устанавливает. Когда глаза привыкли к полумраку, стало ясно, где он проживает. Улица Молодёжная, дом три, так называемое «дворянское гнездо». Вон и горком в полусотне шагов, нужно только выйти на улицу и обогнуть здание. Комитет партии, если память не изменяет, на третьем этаже.

Ну вот, жизнь и вправду налаживается. Тело реципиента уже не так штормит – вот ещё бы головная боль унялась.

Так ведь даже эти полсотни метров не удалось преодолеть без приключений. Когда проходил между домами, навстречу вылетела собачья свадьба. Штук пятнадцать, первые – волчары настоящие, потом всё меньше и меньше. И вот последняя, самая маленькая шавка, пробегая мимо Петра, вдруг ни с того ни с сего бросилась на него, отпрыгнула, когда он попытался отпихнуть недоразумение ногой и, захлёбываясь злобным лаем, последовала за обидчиком. Поддержать собрата бросилось сначала штук пять собачек поменьше, а затем и вся свадьба припустила за Первым Секретарём Горкома КПСС. Спасло то, что в горком стекалось множество народу, и собаки быстро отстали.

– Бардак, – мысленно озлобился Пётр Германович.