Притворись моим парнем (страница 16)
Я присела и молча смотрела на парня, который так и не ответил мне на вопрос.
– Вал, открывай. Мы в курсе, что ты дома, – послышались крики из подъезда. – Твой байк внизу, не тупи.
– Это кто? – теперь мне стало действительно страшно.
– Не важно. Мне придется открыть, – произнес он негромко, за руку уводя меня в другую комнату. – Постой тут.
Он поставил меня в нишу за шкафом, которая скрывалась за тяжелой портьерой.
– Я должна прятаться? От кого? – еще больше сжимаясь от страха и паникуя, спросила я.
– Солнце, я тебе позже все объясню. Только не высовывайся, я тебя очень прошу, – попросил Митя и, быстро поцеловав меня в губы, ушел.
Я вся превратилась в слух. Жутко боялась, что меня здесь обнаружат. Но еще больше переживала за Митю. Меня не покидала мысль, что с ним могут сделать что-то плохое и ничего хорошего этот визит не сулит. «И во что, интересно, он вляпался?» По всему было понятно, что не его отец нагрянул с проверкой.
– Почему не открывал? – услышала я из соседней комнаты незнакомый жесткий голос и замерла, стараясь даже дышать потише.
– Я спал. А что за срочность? – услышала я вполне спокойный тон Мити. – Мог позвонить.
Значит, это пришли знакомые ему люди. Я слышала по шагам, что вошло несколько человек, но говорил только один.
– Вал, что ты задумал? С чего вдруг такие разговоры пошли? – снова донеслось до меня.
– Я не отступлю, – ответил Митя.
– Ты понимаешь, чем это грозит тебе?
– Понимаю. Советую тебе сворачивать свои дела с Дымом, чтобы не уйти на дно за компанию, – по голосу Мити было слышно, что он злился.
– Хорошо, я тебя услышал. Ты тоже пойми, что Дым достанет любого, – ответил его собеседник.
Я старалась не упустить ни одного слова. Но ни один не сказал ничего конкретного. Речь могла идти о чем угодно. И мне не хотелось думать о самом страшном.
– Я в курсе, – после небольшой паузы ответил Митя.
На какое-то время все замолчали, и до моих ушей доносились только приглушенные шаги. Я напрягалась, стараясь хоть что-то расслышать и боясь упустить что-то важное. На самом деле, из всего разговора я не поняла ровным счетом ничего. И это напрягало.
– Одевайся, поехали. Он ждать не любит, – наконец, послышался все тот же голос.
Я услышала, как в комнате, где я скрывалась, раздались шаги. Я не была уверена, что Митя вошел один, поэтому ничего не сказала и даже не шелохнулась. Я стояла не дыша. Только надеялась, что никто не станет меня искать.
А вскоре все ушли. Я осталась одна в квартире, но еще минут десять не решалась выйти из своего укрытия. Только звук входящего сообщения заставил пошевелиться, сильно напугав.
Я вытащила из кармана телефон и быстро прочитала:
«Прости, что пришлось тебя оставить. Появились срочные дела. Будешь уходить, просто захлопни дверь».
Перечитала сообщение несколько раз. Оно было таким сухим, совсем не похоже на те, которые в последнее время он присылал. И не предвещало ничего хорошего. Я просидела в квартире еще минут двадцать, прежде чем решилась выйти. Почему-то мне казалось, что кто-то поджидает меня снаружи. Но это были лишь мои опасения. Свои кроссовки и рюкзак обнаружила в шкафу у входной двери. Наверное, Митя предусмотрительно их спрятал. Чтобы никто не подумал, что в квартире есть кто-то посторонний.
Я вышла и захлопнула дверь, как и просил парень. Звонить или писать ему я побоялась. Вдруг помешаю чему-то важному. Я запуталась, что думать не знала. В один момент все перевернулось с ног на голову. И теперь я вообще ничего не понимала. Митя больше не казался тем простым заботливым парнем, я больше не была уверена, знаю ли о нем хоть что-то.
С этими тяжелыми мыслями я медленно плелась домой. В этот раз я даже не думала о том, что скажет мама, просто тихо вошла в квартиру и уже направлялась в свою комнату.
– Алена? Ты почему так рано? Что случилось? – из кухни показалась мама.
– Ничего, мам. Просто голова сильно разболелась. Я отпросилась, – произнесла я, даже не моргнув.
Научилась врать родителям. Достижение, ничего не скажешь. Хотя мои слова частично были правдой. Голова у меня на самом деле разболелась. То ли от того, что я совсем не выспалась, то ли от пережитого стресса. А может, от всего вместе.
– Ты не заболела? Что-то бледная, – взволнованная мама быстро подошла ко мне.
Она быстро проверила меня на наличие повышенной температуры. И, поняв, что со мной все в порядке, отпустила спать. Переодевшись и забравшись под одеяло, я не сразу уснула. Какое-то время гипнотизировала взглядом телефон в надежде, что он оживет. Но Митя так и не позвонил и не написал. Так с мобильником в руке я и заснула.
– Ален, просыпайся, – разбудила меня мама спустя несколько часов. – Ты в порядке?
– Да, все хорошо, – пробормотала, не понимая спросонья, что вообще происходит.
Но мне понадобилось меньше минуты, чтобы вспомнить события этого утра. Взгляд метнулся к телефону, сердце больно сжалось, ведь ни входящего сообщения, ни звонка на него не поступало. Я волновалась до самого позднего вечера. Только тогда осмелилась написать сама.
«Ты в порядке?»
«Да, я только вернулся домой, уже лег спать. До завтра», – пришел его сухой ответ.
Я, вроде, и успокоилась, так как Митя был в порядке, но сердце было неспокойным. Мне казалось, что все же, что-то изменилось, и я безумно хотела увидеть его, чтобы убедиться, что я себе навыдумывала глупостей.
Глава 18
– Привет. Думала, ты уже не приедешь, – произнесла я нервно, когда на следующий день Митя сильно опоздал, и я, не дозвонившись ему, уже отправилась пешком в сторону остановки.
Но он меня догнал.
– Привет, прости, проспал, – ответил Митя, не снимая шлема. Он просто протянул мне второй и ждал, пока я его надену.
– Я хотела поговорить, – произнесла я, замявшись.
– Мы поговорим. Вечером. Я все тебе объясню, – ответил Митя. – Сейчас мы не успеем. Ты и так из-за меня часто стала школу прогуливать. Так что лучше не опаздывать. И мне, кстати, тоже.
Я лишь согласно кивнула и надела шлем. Меня не покидало волнение. Оно уже сутки было неизменно со мной. Я до поздней ночи не могла уснуть, все гоняя в голове вереницу мыслей. Никак не могла успокоиться и забыться сном. А утром с нетерпением ждала встречи с парнем, даже выскочила из дома пораньше. Только вот все было напрасно. Все мои вопросы вновь останутся без ответов. И как я переживу еще один день?
Я быстро села на байк и прильнула к любимому парню. Сердце больно сжалось от какого-то нехорошего предчувствия. Но я постаралась прогнать его от себя. Мы несколько секунд стояли, Митя не шевелился, не заводил мотоцикл. И я уже успела подумать, что он, все же, решился все мне объяснить. Но потом я услышала знакомый рык и глубоко втянула носом воздух.
Мы выехали на основную дорогу, и все шло как обычно, чуть прищурив глаза, я рассматривала пролетающие мимо нас уже до боли знакомые фасады зданий. Но на очередном перекрестке что-то пошло не так. Я краем глаза увидела, как из-за поворота резко выскочила машина. Митя, чтобы избежать столкновения, резко вильнул вправо, но с той стороны нас подрезал какой-то торопливый внедорожник.
Все произошло в считанные секунды. Митя увернулся от удара, но потерял равновесие, мотоцикл резко стало клонить влево. И уже, что бы он ни делал, ничего не смог исправить. Мы полетели вниз. Я с ужасом смотрела на приближающийся асфальт, уже представляя, в какое мясо превратится моя нога, та, что окажется под весом байка.
Но в последний момент, бросив руль, Митя склонился и накрыл мою голую ногу своей рукой прямо во время удара. Все произошло мгновенно, но для меня наше падение проходило словно в замедленной съемке. Почему-то я отлетела от байка в одну сторону, а Митя в другую. Болело все тело, и я не могла на самом деле оценить степень повреждения. Все, чего я хотела, так это оказаться рядом с парнем и понять, что с ним все в порядке.
Подняв голову, я посмотрела по сторонам. Нашла Митю. Он лежал посреди проезжей части, и на голове его не было шлема. И как только он смог слететь? Свой я откинула в сторону, чтобы не мешал обзору.
– Митя, – прохрипела я, но он не услышал.
Не обращая внимания на боль, я поднялась, чтобы дойти до него. Но стоило мне только встать на ноги, как в глазах потемнело, и я потеряла равновесие, рухнув туда же, где и лежала.
Очнулась я уже в палате. Не сразу, конечно, поняла, что это больница. Но повертев головой, пришла к неутешительному выводу. У меня была перебинтована левая рука и нога, как раз на этот бок мы и упали. Прислушавшись к ощущениям, я поняла, что больше всего меня беспокоила боль в боку. И пока я не шевелилась, она была ноющей, но стоило мне только попробовать подняться, как в районе ребер прострелила такая резкая боль, что я не сдержала громкого стона.
В тот же момент в палату заглянула медсестра.
– Пришла в себя? – уточнила она. – Сейчас врача позову.
Она вернулась спустя пару минут с высоким худощавым мужчиной.
– Здравствуйте. У меня тут совершенно пустая карта пациента. Давайте заполним? Заодно я вас осмотрю, – сразу он перешел к делу.
Я кивнула. И сообщила всю информацию, которая его интересовала. После этого следовал опрос о моем самочувствии и осмотр.
– Я подозреваю перелом ребра, – сообщил он. – Точнее смогу сказать, когда сделаем рентген. Мне нужны контакты родителей, раз вы девушка несовершеннолетняя.
– А что с Митей? – выпалила я, когда врач уже собирался уйти.
– Что?
– Что с парнем, с которым я ехала? – переспросила и затаила дыхание в ожидании ответа.
– Он в реанимации. У него повреждения посерьезней, – ответил доктор, погружая мой мир в тьму. – Но, не переживайте, его жизнь вне опасности. Все будет хорошо, – быстро добавил он, глядя на мое изменившееся выражение лица.
Я выдохнула, услышав это.
– А мне можно к нему? – спросила я.
– Как только переведем в обычную палату. Но вам сейчас в любом случае нельзя вставать. Мы еще выясняем, нет ли сотрясения мозга, – ответил мужчина и, все же, оставил меня одну.
Стоило палате погрузиться в тишину, как мои мысли понеслись вприпрыжку, доставляя мне очередные неудобства. Голова, все же, гудела.
Не знаю, сколько прошло времени, но в палату вошли родители. У мамы были заплаканные глаза, а папа сильно хмурился.
– Девочка моя! Как такое могло произойти? Тебя сбил мотоцикл? – налетела мама на меня с вопросами.
– Нет, мам. Я ехала на мотоцикле, – ответила я, надеясь, что меня за это не добьют.
– Как? Почему? – не понимая, переспрашивала мама.
– Мам, я ехала с парнем, он меня в школу подвозит, – призналась я.
– С каким еще парнем? И кто тебе разрешал садиться на мотоцикл? Тем более, с каким-то сосунком? – воскликнул папа.
– Это не какой-то парень. Я с ним встречаюсь, – выпалила я, даже не подумав о последствиях.
И зря. Никто меня по головке за это не погладил.
Сперва я выслушала пламенную речь от мамы, что сейчас не время думать о мальчиках, а очень важно налегать на учебу. Потом она заявила, что приличный мальчик не будет рассекать на мотоцикле. И еще целую лекцию об опасности езды на мотоциклах. Но этим все не завершилось. После этого папа учинил настоящий допрос. Я сто раз пожалела, что рассказала о Мите. Но с другой стороны, что я могла им ответить еще? Придумывать легенду о том, как я попала в аварию?
Я даже была готова расцеловать медсестру, которая вошла и сообщила о том, что время посещений закончилось. Мама, правда, не сдавалась и просила, чтобы ей позволили остаться со мной. Но я убедила ее, что в этом нет никакой необходимости.
После ухода родителей я почти сразу уснула. Меня утомили разговоры с ними. И думать ни о чем не хотелось. Лишь о том, как бы поскорее увидеть Митю.