* * *

Анна перечитала текст. Она вернулась домой днем и сразу села за написание книги. Провела за компьютером семь часов, складывая из букв смысл, который хотела донести до читателя. Трепетные встречи начала отношений. Зря она удалила СМС-переписку с Матвеем! Она не помнила ни слова из того, что писала тогда в своих наивных любовных посланиях. Так всегда: стоит превратить буквы в текст, как он исчезает из памяти безвозвратно. Видимо, чтобы появилось место для нового, нужно освободить пространство от накопленного. Но в то же время тексты, словно на машине времени, возвращали ее к тем эмоциям, которые она испытывала, когда писала их. «Есть ли способ восстановить удаленные сообщения?» В солнечном сплетении вновь что-то зашевелилось.

Она посмотрела в окно. Вечер вновь наступил неожиданно. Взглянула на дом напротив: в одном окне горел свет. Если установить там камеру и каждый день в одно и то же время делать снимок, может получиться интересный проект. Один кадр каждого вечера. Она улыбнулась. Как приходят друзья. Или она одна пишет за ноутбуком. Или Буржуй сидит у открытого окна – как сейчас. Или Матвей смотрит вдаль, нервно выпуская сигаретный дым. Зазвучала мелодия входящего вызова. Экран высветил «Андрейчук Матвей Анат.».

– Привет? – ее приветствие прозвучало скорее как вопрос.

– Привет, – послышался грудной голос Матвея. – Я соскучился! – без предисловий начал он.

Анна уловила его приподнятое настроение.

– А чего ты мне не звонишь? – каждое слово он произносил подчеркнуто эмоционально.

В солнечном сплетении стало жарко.

– Была занята, – призналась она.

– А почему ты не спрашиваешь, где я пропадал целый день?

– Где же ты пропадал, Матвей? – поддержала она его игру.

– Хотел, чтобы ты соскучилась.

Она не знала, что на это сказать.

– Ты соскучилась?

– Соскучилась, – машинально ответила она, хотя скучать по нему не могла, так как была погружена в роман.

– А еще я поставил твое фото на заставку входящего звонка, – продолжил Матвей.

– Какое именно?

– В шапочке! – весело уточнил он.

– У меня нет фото в шапочке. Я их не ношу.

– Есть! То, которое я снял перед операцией для семейного архива.

– Ты хочешь сказать, что вместо моих фото из социальных сетей ты выбрал это? – потрясенно уточнила она.

– Ты не представляешь, какая ты на нем красивая!

Анна прикурила.

– Что делаешь? – поинтересовался Матвей.

– Работаю, – расфокусировала ответ она.

– Пишешь? – он все-таки хотел четкости.

– Да, – призналась Анна.

– Что ты там пишешь? – в его голосе звучала искренняя заинтересованность.

– Роман о любви в современном мире, – пояснила она и перевела разговор на более обыденную тему: – А ты что делаешь?

– Я тоже дома! – тем же экзальтированным тоном ответил Матвей. – Готовлюсь к завтрашнему дню.

– А что завтра за день?

– Утром операция. А затем я уезжаю в Днепропетровск. У меня там прием назначен.

Анна замерла: вновь неожиданный отъезд.

– Тогда хорошей тебе поездки, – спокойным тоном прокомментировала она новость.

– Что значит «хорошей поездки»?! Я завтра после операции приеду к тебе.

Она вошла в ступор. Матвей не спрашивал и даже не намекал. Он уведомлял о своем решении. «Что с ним?»

– И во сколько ты хочешь приехать?

– В час, самое позднее – в два.

– Поезд в пять?

– Нет. В восемь. Я специально взял билет на вечер. Хочу побольше времени провести с тобой.

Перемена, произошедшая с Матвеем, шокировала.

– Что значит «больше времени»? – недоверчиво поинтересовалась Анна.

– Ты меня накормишь. Мы побудем вместе. И я уеду.

Она ошеломленно смотрела на светящиеся огни дома напротив. Слова и тон Матвея казались нормальными для любого мужчины, но для него они странные. Его поведение не радовало, а, наоборот, настораживало.

– Хорошо, – задумчиво произнесла она. – Что тебе приготовить?

– Мне нравится все, что ты готовишь!

– Лосось?

– Это лучшее, что я мог бы себе представить! – использовал Матвей одну из своих частых фраз.

– Хорошо. Тогда до завтра?

– Поговори со мной. Хочу еще послушать твой голос!

Анна молчала. Она действительно не знала, что сказать. После вчерашнего общения с Матвеем произошли поистине разительные перемены.

– Что тебе рассказать? – смиренно спросила она.

– Все что угодно! Только говори.

* * *

Анна зашла в парадное. Консьержка дежурно улыбнулась.

– Ко мне никто не приходил?

Женщина подняла глаза к потолку:

– По-моему, молодой человек минут десять назад.

Анна направилась к лифту. У ее двери молодого человека не оказалось. Зашла в квартиру и небрежно сбросила ярко-желтый пиджак на диван. Подошла к ноутбуку, открыла почтовый ящик и перечитала письмо: «Сложи свое мнение». Она еще раз открыла файл.

Первый раз она прочитала его еще в офисе. Матвей позвонил утром и уверил, что все по плану. Но его уверения давно не вызывали доверия. Готовить обед заранее и сидеть у окна Анна не собиралась. Она не отменила своих дел, наоборот, без тени сомнения поехала в офис, решив, что если Матвей появится вовремя, то она справится с этой ситуацией.

В час дня, вместо того чтобы приехать, как обещал, он прислал файл с маркетинговым исследованием. Когда Анна с ним ознакомилась, внутри нее что-то взорвалось. Казалось, что Матвей уже не способен удивить или поразить своим цинизмом, но сегодня он превзошел самого себя. Усилием воли она вернулась к деловой встрече, и это стало спасением.

Он позвонил через час и сообщил, что только что освободился и непременно будет к трем. Взглянула на часы: 16:45. В общей сложности он опаздывал на три часа. «Может, он пришел и ушел? Поделом!» Она снова вчитывалась в текст. «Неужели Матвей переслал исследование, не читая?» Глубоко вдохнула. Закрыла глаза. Она дышала, для того чтобы хватило сил досмотреть спектакль. Вдох-выдох. Анна ощущала, как вновь подчиняет себе эмоции. Самообладание возвращалось с каждым вдохом и прикосновением подушечек пальцев к векам. Глубокое дыхание всегда помогает установить над собой контроль, а «Прикоснись к своим глазам, моя прекрасная принцесса» добавляет уверенности в себе. В дверь постучали.

Матвей предстал на пороге с улыбкой во все лицо.

– Ты приходил?

Он посмотрел на нее непонимающе.

– Консьержка сказала, что ко мне приходил молодой человек.

– Это, наверное, Лысый! – фыркнул Матвей.

– Он никогда не появляется без предупреждения, – отрезала Анна.

Она направилась в комнату. Матвей пошел следом.

– А ты что, только пришла? – в тоне сквозило удивление.

– Да, – подтвердила она.

– Я думал, меня ждет готовый обед.

– Я же говорила тебе, что больше не жду, – лаконично ответила она. «И если бы я его приготовила, то он бы к этому времени задубел!» – эту мысль она оставила при себе. – Надо было позвонить, что ты едешь.

– Зачем? Я последователен в своих действиях!

– Обед готовить?

– Конечно, – он внимательно посмотрел и высказал предположение: – Ты без настроения?

– У меня ровное настроение, – сообщила Анна и фальшиво улыбнулась. Внешне она демонстрировала полное спокойствие.

– Я сегодня одет как тебе нравится. Никаких узких джинсов! – торжественно сообщил Матвей.

Анна бросила на него беглый взгляд: голубые джинсы стильного кроя.

– Тебе идет, но эта футболка сюда не подходит, – проворчала она комплимент в его стиле.

Открыла холодильник. Достала маринованного лосося, листья салата и другие ингредиенты гарнира. Включила плиту. Поставила сковородку. Каждое движение сопровождалось стуком. Матвей наблюдал за ней, сидя за столом.

– Ты читала файл, который я тебе прислал? – наконец спросил он.

– Читала. Читала несколько раз, – Анна закашлялась. Новый приступ глухого кашля.

– Аня, нужно сделать флюорографию. Я волнуюсь за тебя, – высказался Матвей.

Она кивнула.

– А ты читал? – еле выдавила она из себя.

– Читал. Бред сивой кобылы, – заключил он.

С этим она полностью согласна. Конечно, правильные мысли в исследовании встречались, но ничего такого, чего не говорила бы она.

– Он рекомендует русское название сайта латинскими буквами. Я засомневалась в его профессионализме.

– Почему нельзя использовать такое название? – поинтересовался Матвей.

– Потому что для иностранца это набор латинских букв. Название сайта должно иметь смысл для международной аудитории.

Она положила рыбу в кипящее оливковое масло. Салат из руколы, зелени, авокадо и помидоров черри готов. Посыпала его кедровыми орешками.

– Сколько ты заплатил ему за работу?

– Две тысячи долларов.

– За что?!! – у нее округлились глаза.

Он подошел к окну и закурил. И в этот момент Анна обратила внимание на серебристую полоску на его правой руке. Сегодня Матвей опять надел браслет. С момента их встречи в ночь перед снятием швов она его не видела.

– Я верну свои деньги, – голос Матвея звучала уверенность.

Анна посмотрела на него внимательно:

– И что ты решил? Какую стратегию собираешься воплощать в жизнь?

– А у меня есть выбор? – безапелляционно заявил он. – Месяц ожидания, а в итоге я получил вот это! – он негодовал.

Сегодня Матвей явно разочаровался в Марине. «А чего он ожидал?»

– Выбор есть всегда, – продекламировала Анна.

– Я не хочу возвращаться в онкологию, – это признание относилось к проекту Люси.

Матвей смотрел в окно, выпуская клубы дыма.

– Так тебе же обещали открыть клинику? – в ее тоне чувствовался сарказм.

– Какая клиника?!! У нее всего лишь сто тысяч долларов! – не заметив подвоха, надрывно воскликнул он.

На лице Анны застыл ужас: они словно превратились в подружек, обсуждающих перспективы использования спонсора.

Она разложила приборы и поставила тарелку с салатом на стол. Перевернула лосося и накрыла сковородку крышкой. Механические действия ее успокаивали. Неужели Матвей не замечает ее взвинченности? Или она такая хорошая актриса? Еле слышно, но глубоко вдохнула.

– Все готово, – сообщила она.

Сели за стол. Матвей положил в тарелку рыбу и салат. Она видела, что он не голоден: нелегко обедать два раза подряд. Он молчал, никак не комментируя свое опоздание. Она же понимала: вариантов два. Либо он вчера намеренно вводил ее в плюс, делал «Ближе», чтобы опоздать – сделать «Иглу»^[6] – и таким образом перезапустить ее эмоции в отношении него. Либо все намного проще: Марина прислала давно обещанное маркетинговое исследование и, естественно, предложила обсудить его за обедом. Пикаперский прием «Ближе-дальше» получается сам собой, когда у тебя две женщины, для которых ты создаешь видимость отношений. Ее давно перестали волновать его опоздания. Возможно, если бы она опять доверилась ему, такое поведение ее задело бы. Но она не доверяла Матвею. И его вчерашний приступ нежности не произвел нужного эффекта. Опоздание как раз не волновало. Ее взбесило другое.

Матвей пересилил себя и все-таки одолел обед. Анна довольно улыбалась. Поблагодарил за вкусную еду и перебазировался на диван. Она же стала освобождать стол от использованной посуды.

Через минуту заиграла песня Queen «Show must go on».

– Ты любишь эту песню? – спросила Анна.

– Ага. Я все их песни люблю, – признался он.

– Мне она тоже нравится.

Он напевал себе под нос, стуча по клавиатуре ноутбука. Анна подошла и расположилась на диване. Они сидели напротив, в разных частях «буквы “Г”». Матвей внимательно посмотрел:

– А знаешь эту песню?

Из колонок зазвучала Love Kills. Эта композиция уже знакома Анне: она слышала ее в кабинете, когда Матвей снимал швы. Он решил рассказать о своих переживаниях с помощью музыки. Внушения – он вновь применял их. Любая женщина без промедления должна была подумать: «Он страдает. Что же я так себя веду?!» Анна снова закашляла.

– Эта песня играла, когда я пришла в клинику снимать швы, – холодно напомнила она, когда приступ закончился.

По лицу Матвея пробежала волна эмоций. Щелкнула мышка. Зазвучала известная песня из какого-то кинофильма.

– Что это?

– Это Sting «Shape of My Heart». Из фильма «Леон».

Анна вслушивалась. Их взгляды встретились. Она была убеждена: Матвей даст понять, на какие слова обратить внимание. Он начал напевать:

– And if I told you that I loved you, You’d maybe think there’s something wrong, I’m not a man of too many faces, The mask I wear is one.