– Дай подушку поправлю, – склонилась над раненым, и тут же рука обвила мою талию, крепко прижав к своей груди. – Ты… – начала возмущаться, но горячие губы заставили замолчать.

Тело прильнуло к мужчине как можно теснее. Я застонала в его рот, жадно терзающий мои губы. Это как долгожданный глоток воздуха, когда выныриваешь из глубины в объятиях сладко-болезненной истомы, разливающейся внутри – властно, мощно, не обращая внимания на истерику инстинкта самосохранения.

– Что ты творишь? – прошептала, оторвавшись от его рта.

– Мне же положено обезболивающее? – ухмыльнулся и медленно облизнулся, словно смаковал мой вкус, оставшийся на губах.

Щеки полыхнули от ничем не прикрытого бессовестного эротизма этого жеста.

– Главное – не превышать дозу, – ответила тихо, но твердо, и села на край кровати.

– Слушаюсь, моя прекрасная лекарка, – отозвался с мнимым смирением.

– Если бы слушался, давно был в больнице.

– Дамиана, мне нельзя туда, – в тоне лезвием клинка прозвенел металл. – Просто смирись с этим.

Египетский долгоносик!

– Почему? – я помедлила, а потом спросила в лоб. – Кто ты, Даян?

– В данный момент – пациент, которому позарез, – усмехнулся игре слов в этой ситуации, – нужна твоя помощь. Послушай меня, только не пугайся.

– Что еще стряслось? – конечно, я тут же напряглась.

– Ничего страшного, – успокаивающе сжал мою ладонь, а потом спокойно добавил как ни в чем не бывало, – в ране яд. Вернее, смесь нескольких ядов. Называется акуя. Немного, скоро она выйдет, ощутимого вреда не нанесет. Но пару дней придется поваляться.

– Ты шутишь?

– Дамиана, я много лет принимаю этот яд малыми дозами. Так что летального исхода можно не бояться. Но телу нужны время и силы, чтобы вывести эту дрянь. Ночью у меня будет жар. Очень сильный. Без твоей помощи не обойтись. Поможешь мне пережить это?

– Не боишься, что я вызову скорую? Обезврежу Ирмана с ребятами и увезу тебя?

– Так ты подпишешь мне смертный приговор, – произнес спокойно. – Дамиана, нужно продержаться одну ночь. Поможешь?

– Хорошо, – помедлив, ответила я. – Но потом ты мне объяснишь, в чем дело. Идет?

– Идет, – он улыбнулся. – Спасибо.

– Все в порядке, – сказал Ирман, войдя в спальню. – Улажено.

– Когда встреча? – мягкость тут же ушла из тона Даяна.

– На днях. Успеешь оклематься?

– Успею. Дамиана поможет.

– Серьезно? – черные глаза брюнета нехорошо блеснули. – Понимаешь, что делаешь?

– Пока еще да, – зеленые заискрились смешинками. – Ночью перестану. Но как только мой разум накроет ядом акуи, Ирман, решения будет принимать Дамиана. Это прямой приказ.

– Она утащит тебя в больницу, и мы все… – загорячился он, но Даян перебил:

– Не утащит, я объяснил, что это убьет меня.

– Немыслимо! – прорычал брюнет и вновь пушечным ядром вылетел из комнаты.

По-моему, он только так и передвигается. Не мужик, а шар в боулинге.

Уф, ну и вечерок выдался! Мне льстит, конечно, доверие Даяна, но ответственность, которая легла на плечи, уже ощутимо давит.

– Что, тяжела корона? – усмехнулся мужчина.

– Уверен, что поступаешь правильно? Если передумаешь, я не обижусь.

– Я точно обижусь, если ты и дальше будешь сомневаться в моих решениях, Дамиана.

– Не буду, – кивнула и, встав, подошла к столику. – А вот лечить тебя – буду! – Покопалась в огромном пакете лекарств. – Начнем!

Глава 6. Жаркая ночь

Ночь выдалась жаркой. Во всех смыслах. Температура у Даяна росла медленно, но верно. На 39,5 я начала волноваться. Положила руку на его лоб и едва не обожглась. Ощущение, что уже все 42. Он прикрыл глаза, блаженно выдохнув, и прошептал:

– Так приятно!

– Приятности кончились. Давай-ка таблеточку, – поднесла к его рту белый кругляш.

– Не буду.

– Ты сам меня главной назначил, не забыл? Пей! Или предпочитаешь вместо таблетки жаропонижающую свечку в попу? – хитро усмехнулась.

– Нет, на такие изыски точно не согласен, – пробормотал несговорчивый пациент и, вздохнув, открыл рот, куда я положила парацетамол.

– До дна. Тебе нужно больше пить, – поднесла стакан с водой.

– Во мне уже и так твоими стараниями озеро, булькает даже, – заартачился, сделав всего один глоток.

– Вот когда в твоем желудке будет море, тогда и пожалуешься.

– Хорошо, выпью до дна, но взамен ты полежишь со мной, – зеленые глаза полыхнули.

– Это такая изящная попытка заманить меня в свою постель?

– Сработало?

– Да, но сначала выпей.

Стакан тут же был осушен, и Даян с ожиданием уставился на меня.

– Смотришь так, будто я стриптиз обещала станцевать, – усмехнулась.

– Точно! Я остолоп. А еще не поздно изменить желание?

– Поздно, – осторожно легла рядом с ним. – Теперь ты доволен?

– Вполне, – улыбнулся и, поморщившись, придвинулся поближе.

– Эй, не борзейте, больной!

– Я абсолютно безопасен, Дамиана. И не намерен сейчас к тебе приставать.

Изогнула бровь. Ничего себе заявочки!

– Хочу, чтобы это произошло, когда мы оба будем жаждать близости. – Зеленые реакторы наполнились сиянием. – И один из нас не будет находиться на грани лихорадочного бреда.

Мужчина лукаво улыбнулся.

– Хотя, если ты хочешь меня под шумок изнасиловать, я не против.

Вот шустрый стрекозел!

– Только жалко, что ничего не запомню. А я хочу запечатлеть в памяти нашу ночь в мельчайших деталях. – Жадно вгляделся в мое лицо. – Она навсегда впечатается в мой мозг. И ты ее тоже ни за что не забудешь, можешь быть уверена!

Он прикрыл глаза, когда я положила ладонь на его щеку.

Египетские долгоносики!

– Ты горишь! – подскочила тут же.

– Началось, – прошептал Даян, будто через силу. – Не уходи, пожалуйста. Не оставляй, Дамиана. Всегда один. Тяжело… Моя… ада-и…

***

Следующие несколько часов были адом. Даяна трясло так, что я с трудом вливала в него воду. В ход пошли и лекарства, и обтирания, и акупунктура. Ничего не помогало. Я рыдала от бессилия, с трудом сдерживаясь, чтобы не бросить все и не позвонить в скорую. Но интуиция напоминала о его словах. И мне приходилось верить ей, цепляться за дурацкую фразу и надеяться, что все будет хорошо.

– Ванну льдом наполнили? – бросила я Биг Футу и Черепунделю, которые носились туда-сюда с ведерками льда.

– Да, госпожа! – отрапортовали хором, перекричав даже Дусика, запертого в туалете, и возмущенно по этом поводу вопящего.

Ирман, наблюдающий со стороны, скривился. Он будто ждет, когда я облажаюсь, чтобы удовлетворенно кивнуть. Придурок!

– Чего стоишь? – зыркнула на него раздраженно. – Помог бы лучше!

– Ты главная! – съехидничал с удовольствием.

Ну и… Скотина же этакая!

– За концы простыни хватайтесь и несите его в ванную, – велела я ребятам. – Крайне осторожно!

Мы погрузили раздетого Даяна в подтаявший лед. Я села на бортик, обмывая ледяной водой лицо страдальца.

– Госпожа, у вас пальцы синие уже, – очнулась от слов Черепунделя.

– Зови меня Дамианой, пожалуйста, – попросила устало. – Нет, лучше просто Аней.

Дамианой меня должен звать только один мужчина на свете! Ярко, чувственно, эротично проговаривая это имя, которое я всю жизнь недолюбливала, а благодаря Даяну полюбила.

Посмотрела на больного. Лихорадочный румянец ушел. Кажется, помогло. Будем надеяться!

– Несем обратно на кровать, – я посмотрела на и впрямь синюшные пальцы, которые тут же скрутило жуткой болью.

Скрипя зубами, прошла за помощниками в комнату. Перебинтовала раны моего пациента, отметив, что они выглядят гораздо лучше, чем раньше. Следом мы сменили белье и переодели Даяна в сухое. Надо отдохнуть.

– Идите, поспите хоть немного, – с признательностью посмотрела на Биг Фута и Черепунделя. – Спасибо вам.

– Мы рядом, если что, – они расцвели улыбками и ушли.

Смерив меня загадочным взглядом, убрался и Ирман. Да и ура, как говорится! Я выпустила Дусика из туалета, погладила разобиженного кота и, положив ему корма, легла рядом с Даяном. Не удержалась, провела рукой по щеке. Длинные ресницы затрепетали, глаза приоткрылись.

– Моя ада-и, – едва слышно прошептал. – Так боюсь, что уйдешь…

Пересохшие губы дрогнули в улыбке, но сил на нее у него не хватило.

– Почему уйду? – ласково отозвалась, с трудом сглотнув комок слез.

– Потому что я… дракон.

***

Утром я проснулась из-за того, что почувствовала его взгляд. Полежала, наслаждаясь этим ощущением несколько секунд, потом открыла глаза. Зеленое сияние ослепило и… смутило всем тем, что ясно в нем читалось.

– Как ты? – прикоснулась ко лбу и облегченно выдохнула – прохладный!

– Прекрасно, – мурлыкнул в ответ. – Благодаря тебе, Дамиана. Спасибо, я в долгу перед тобой.

– Ты помнишь, что было ночью? – перешла к главному.

– Нет, – лукаво улыбнулся. – Что, пора жениться?

– А драконы женятся на землянках?

***

Вопрос в лоб не смутил его, вопреки моим ожиданиям.

– Делаешь мне предложение? – спросил, изогнув бровь.

– Я?.. – растерялась от такого поворота. – Нет, конечно же! Ты… – возмущенно рассмеялась. – Женщина только проснулась! Нельзя же так! Стукнула бы, да и так чуть живой!

– Еще какой живой! – снова мурлыкнул этот нахал и тут же накрыл меня собой.

Губы прильнули к моим. По телу разбежались обжигающие искры дрожи. Даян застонал, а я вновь ощутила себя девственницей, которая подчиняется страстному мужчине.

Он целовал меня так, что все, бывшее до этого, уже никогда не смогу назвать поцелуями. Его язык по-хозяйски вторгся в мой рот, ласкал, дразнил, подчинял, разжигая желание, и без того неистово охватившее трепещущее тело.

Это дракон, не человек. Жестокий хищник. Но мне все равно. Я жажду отдаться ему, чтобы растерзал, уничтожил, сделал со мной все, что пожелает! Бедра раскрылись перед ним, он рыкнул со стоном, устроился между ними, вжался в меня, дав почувствовать силу своего возбуждения.

Ого, он собирается познакомить меня с этим? Я, конечно, все видела прошлой ночью, но не ожидала, что, отреагировав на желание хозяина, то, что я жажду ощутить внутри, окажется таким крупногабаритным.

Медленно пробуя меня на вкус, Даян не торопился. Ласкал поцелуями губы, шею. Потом осторожно потянул поясок халата, развел его полы в стороны, опалил кожу дыханием, коснулся кончиком языка сначала одного соска, потом другого.

Ахнув, я изогнулась в его руках, ласкающих спину. И не думала, что моя грудь может рассыпаться мириадами искр удовольствия, рассылая молнии по всему телу!

Даян довольно заурчал, начав поочередно посасывать затвердевшие ягодки сосков. Моя кровь вскипела в ответ пузырьками, как колдовской напиток. Ладонь легла на его шевелюру, пальцы начали перебирать пряди. Я уже стонала в голос, когда мягкие губы, проложив дорожку поцелуев вниз, остановились. Теперь между нами была только узкая полоска трусиков.

Мужчина отстранился, заглянул в мои глаза, что-то потрясенно прошептал и, опустив лицо вниз, шумно втянул носом аромат женского желания.

– Багровые небеса!!! – простонал, с силой сжав ягодицы.

И тут же, вопреки моим ожиданиям и желаниям, снова накрыл меня собой и поцеловал в губы.

Его тело подрагивало, как ночью во время лихорадки. Я погладила мужчину по спине, не понимая, что заставило его остановиться. И где он силы на это отыскал, египетский долгоносик?! Раздраконил девушку и в самый последний момент дал задний ход. У них так принято, у этих чешуйчатых?

– Прости, я обещал не торопиться, – шепнул он, поглаживая мои волосы. – И сдержу слово, хоть это и безумно тяжело.