– Что? – Нахмурилась я, эхом вторя его же словам.

От улыбки Чеширского кота не осталось и следа на его лице. Гай выглядел по-настоящему уязвленным и даже растерянным.

– Что ты сказала? – На его лице словно произошло настоящее землетрясение.

Похоже, у красавчика в голове не укладывалось, что его могут отшить. Пусть привыкает.

– Не интересует, говорю. – Ответила обыденно, картинно зевнула и попыталась его обойти. Но он не пускал. Потому решила нахмуриться и растолковать ему популярно: – Можешь быть свободен, дай пройти.

Но Роман развел руки, держащие стаканчики с пивом, в стороны и встал, не давая мне шагнуть ни влево, ни вправо. Мне не оставалось ничего, кроме как замереть и уставиться на его рельефную грудь с аккуратными розовыми сосками. Надо признаться, мне не доводилось так близко лицезреть полуобнаженное мужское тело, и я не знала, что она может производить такой эффект. Казалось, у меня сердце сейчас остановится, ведь его стук уже гулом отдавался в ушах.

– А я тебя помню. – Закусывая от злости нижнюю губу, мягко проговорил он.

Боже, так, наверное, облизывается крокодил прежде, чем напасть на свою бедную жертву.

– Еще бы. – Буркнула я, вспоминая несчастную лужу.

– Нет. – Насмешливо произнес он, вынуждая меня перевести взгляд с его голого торса на самонадеянное лицо. – Я не про то, как ты чуть не выломала дверцу моей тачки.

Я чуть не задохнулась от его наглости. «Выломала? Я чуть не выломала?!»

– Я помню тебя. – Он осторожно опустил руки. – Ты одна из тех, кто ходит по коридорам, глядя себе под ноги. Из тех, кто никогда не смотрит в глаза.

Еле сдержалась, чтобы не опустить взгляд еще раз. Выдержала. Даже выгнула бровь, словно не видела, что тут такого, и чего мне надо было стыдиться.

– Что-то еще? – Бросила беспечно.

– Выпьешь со мной? – Роман снова протянул мне стаканчик.

Я усмехнулась:

– Даже незначительные дозы спиртного могут приводить к некоторым изменениям в мозге человека и других системах организма. Один бокал пива уничтожает несколько тысяч нейронов без возможности восстановления. Я похожа на самоубийцу? Нет, спасибо. И до свидания.

Попыталась обойти его, но снова не вышло.

– Да, погоди ты. – Тепло его запястий обожгло мои плечи.

Роман прихватил меня за предплечья, чуть не расплескав содержимое стаканов, и уставился прямо в глаза. Вот тут мне стало по-настоящему страшно.

– Гай, ты идешь? Сам же звал. – Послышался чей-то голос. – Я готов.

– Я тоже. – Сказал, не отрывая от меня своих голубовато-зеленых глаз. – Просто искал себе партнершу. Уже нашел.

9

Роман

Ничего из себя не представляет, а все туда же – цену набивает.

Не сказать, чтобы меня это взбесило, но из колеи выбило точно. Опешил. Растерялся даже. Замухрыга какая-то – серая, невзрачная, мелкая. Радоваться должна, что на нее вообще кто-то внимание обратил, а она нос задрала. Еще и послала меня подальше.

Весь настрой сбила. Хотя… от этого, кажется, азарта только прибавилось.

– Мне нужно идти. – Девчонка дернула плечом, и пиво, которое я держал в руках, полилось через край стаканчиков.

– Не спеши. – Недолго думая, отбросил стаканы на траву. – Я тебя не отпускал.

Она отвлеклась, провожая взглядом пустую тару, упавшую на газон, и я воспользовался моментом – обхватил ее предплечья теперь уже обеими пятернями. С силой впился пальцами в ткань тонкого свитера. Клянусь, в эту секунду жалкая ботаничка посмотрела на меня с вызовом. Ее глаза сверкнули самой настоящей злостью. И для меня это было… непривычно. Уже хотя бы потому, что все, кто прикидывался недотрогами, обычно не были в состоянии скрыть удовольствия от того, что их лапали «против их воли».

– Слушай, ты, кем бы ты себя не возомнил… – Девчонка запнулась.

Потому что я к ней наклонился. Близко. К самому лицу. Сам от себя не ожидал, что могу так сделать. И едва не задрожал от такой простой, но опасно цепляющей близости.

– Как тебя зовут? – Выдохнул ей в лицо вопрос.

Она вся сжалась.

«Ежиха», – звучало в голове. – «Страшила». Именно эти обидные слова кидали ей со всех сторон утром, но девчонка почему-то на них тогда не реагировала.

– Как зовут? – повторил.

Вцепилась руками в свои авоськи. Губы гордо поджала. Могла бы и не стараться, отчаянно строя из себя неприступную крепость. Все они на самом деле одинаковые: продажные, доступные, легкомысленные дешевки. Рискни перед такой открыться, и с радостью укусит тебя побольнее при первой же возможности.

– Настя, – проблеяла она, словно пытаясь своим писклявым голоском меня разжалобить.

И звук ее голоса, и имя это – какое-то хрупкое и излишне нежное, они во мне такую острую горечь вызвали, которая в одну секунду по венам ядовитой тоской разлилась.

Разозлился еще сильнее. На нее – за взгляд этот невинный. И на себя – за то, что так на него реагирую. Поддаюсь. Ведусь. Будто верю, что есть в ней что-то настоящее, непритворное. В глазах этих – моего любимого отныне цвета. Серовато-голубого. И когда они так успели в душу запасть? Глаза эти. И почему так больно царапает где-то внутри, стоит только еще раз в них посмотреть?

– Послушай, Настя. – Мне даже вдохнуть было больно в такой близости от ее лица, но я все же сделал над собой усилие и попытался обворожительно улыбнуться. – Я надолго тебя не задержу. – Заметил, как она вздрогнула. Как ее ресницы испуганно затрепетали. – Эй, да не съем я тебя, расслабься.

– Мне нужно идти. – Тихо.

Встряхнул ее легонько.

– Тебе не понравилась вечеринка? – Рассмеялся.

По правде сказать, она вообще не походила на ту, кто был завсегдатаем подобных мероприятий. Смотрела по сторонам затравленно, шугалась любого громкого звука. Да еще и одета была в обычной своей манере – в шмотки, позаимствованные у своей бабуси или деревенской мамаши. Нелепые, старомодные и явно дешевые.

Я наслаждался производимым на нее впечатлением и хотел продлить это ощущение, как можно дольше. Мне нравилось, как в ее переполненных ужасом глазах сочетались и страх, и гордость одновременно. Это возбуждало.

– Пусти. – Ботаничка попыталась отстраниться.

– Я тебя надолго не задержу, вот увидишь. – Завис возле ее лица и вдруг поймал себя на мысли, что не дышу. Прикоснуться хочу к ее губам. Практически нестерпимо. И чем сильнее она сопротивляется, тем сильнее хочется украсть у нее этот поцелуй. – Мне просто нужна твоя помощь.

– Гай. – Снова этот отвратительный голос за спиной. Тим Левицкий.

– Что тебе? – Обернулся.

Мои руки по-прежнему покоились на предплечьях ботанички.

– Если эта милашка не согласна, то оставь ее мне.

Усмехнулся лишь уголками губ:

– Ты все еще здесь, Тим?

Высокий брюнет с коротким ежиком волос хитро прищурился. Меня всегда бесила его кривая ухмылка, и, клянусь, я бы быстро стер ее с его лица, если бы моя сестра не повела себя как последняя шлюха, спутавшись однажды с этим придурком.

– А куда я денусь? – Он пошатнулся, пьяно улыбаясь. – Хочу взглянуть на твою дуэль с Кирюсиком. Не знаю, с чего вы закусились, и кого делите, но с удовольствием понаблюдаю, как ты уделаешь моего бывшего лучшего друга.

У меня будет еще достаточно возможностей, чтобы поквитаться с Левицким, поэтому я мысленно приказал себе остыть.

– Хорошо. – Вернул свой взгляд на ботаничку. Ловким движением вырвал из ее рук небольшой пластиковый чемоданчик и пакет. «Интересно, что в нем? Опять книжки? Почему она с ними никогда не расстается?» Обернулся и передал вещи Тиму: – Отнеси в дом, ладно?

Тот нехотя развернулся и направился к крыльцу.

– Отдай! Это мое! – Метнулась девчонка, но я ее удержал.

Настя уставилась на меня с ненавистью и отвращением:

– Куда этот козел поволок мои вещи?

– Тише, малышка, тише. – Призвал ее к спокойствию, обхватив за локти и бесцеремонно притянув к себе. – Я все верну после того, как ты мне немного поможешь.

Она будто поняла, что находится в безвыходном положении. Дернулась и затихла. Боязливо оглянулась по сторонам. Толпа расступалась, оставляя нас в центре круга.

– Это просто состязание. – Шепнул ей в ухо. Почувствовал, как она обмякла, становясь более податливой. – Мы меряемся силой. От тебя требуется посидеть у меня на шее и побыть хорошей девочкой. Если наша команда выиграет, я тебя отпущу.

– Хочешь, чтобы надо мной опять все смеялись? – Девчонка не ждала ответа. Она была в этом стопроцентно уверена. Думала, что я решил над ней поиздеваться. Ее трясло. Да так, что даже захотелось ее пожалеть. – Хочешь второй раз за день выставить меня посмешищем?

Ее голос дрожал, когда она шептала мне это в ухо.

– Нет. – Ответил твердо. Перехватил ее руку и прижал к своей груди. Стук моего сердца вибрацией прошелся по ее пальцам. – Пока ты со мной, никто не посмеет над тобой смеяться. Обещаю.

– Иди к черту. – Процедила она, выпутываясь из моих объятий.

– Поздно. – Прошептал, крепко удерживая ее запястье.

Кто-то направил на нас свет.

– Итак, – из толпы вышел Денис. Он отхлебнул пива и даже присвистнул, увидев рядом со мной ботаничку: – я вижу, все нашли себе пары.

Ослепленная светом, Настя смущенно опустила лицо.

– Давай без лишних базаров! – Попросил я.

– Хорошо. Вставайте. – Друг указал на пространство перед собой. – Правила как всегда просты. Приседаете лицом друг к другу, девушки сидят на ваших плечах. Кто первым сдается, тот проиграл. Все понятно?

– Да. – Ответил Кирилл.

– Да. – Кивнул я.

Мой соперник ловко скинул с себя свитшот и воинственно дернул плечами. Этот жест меня раззадорил. Обведя взглядом стоящую подле него девицу, я скептически ухмыльнулся – он выбрал себе самую тощую напарницу, какую только смог найти среди пришедших на вечеринку. Хитро и находчиво.

Я повернулся к своей. На ботаничке лица не было. Она вообще не понимала, что происходит, и все еще пыталась вырваться. Уперлась руками в мою грудь в безуспешной попытке оттолкнуть и еще чаще захлопала глазами.

– Эй, Настя. Настя… – Взял в ладони ее маленькое личико. – Посмотри на меня. Ну, ты чего? Мы их уделаем.

– Это кто у него там? – Пискнул знакомый голосок из толпы. Лидка. Вот же стерва. – Ого! Страшила, что ли? Да ла-а-адно!

Повернулся, одаривая ее гневным взглядом.

Настя тоже посмотрела в ту сторону, откуда раздался голос, и решительно выдохнула:

– Ладно, Гай. Я согласна.

– Ты знаешь, как меня зовут? – Усмехнулся.

Она облизнула губы, повернулась и стойко выдержала мой взгляд:

– Только попробуй облажаться, понял?

– Чего? – Опешил.

Она бросила короткий взгляд на наших соперников, встала на цыпочки и шепнула прямо мне в ухо:

– Если ты, дрищ, проиграешь ему, то над тобой все будут ржать, а не надо мной, усек? Так что лучше сдохни, но выиграй.

Не смог разобраться, что это – внезапно охватившая меня ярость от ее дерзкого поведения или радость от того, что она вдруг согласилась, но улыбнулся. По телу табуном разбежались мурашки.

– Ну, что ж. Постараюсь не сдохнуть.

Как она вообще могла во мне сомневаться?

Расстегнул пуговицы на рукавах рубашки, быстро содрал ее с себя и накинул девчонке на плечи:

– Надевай, не на землю же бросать.

Она неуклюже продела руки в рукава и пошатнулась, словно теряя сознание.

– Эй, ты чего? – Меня умиляло, как эта кроха злилась. – Ёжа? Тебе плохо, что ли?

У нее щеки раздулись от возмущения, одуванчиковые волосы еще сильнее распушились, а брови гневно сошлись на переносице, заставив еще ярче сиять большие голубые глаза.

– Кто? – Подалась вперед. Хотела ухватиться за меня, да только руки полностью скрылись в длинных рукавах моей рубашки. – Как ты назвал меня? – Прошипела.