Ева знала, к какому финалу приведёт разговор. Куда идти? Придётся искать ближайший хостел и надеяться, что там есть место. В животе образовался ледяной чёрный узел. Сосало под ложечкой. Она откинула голову на подушку. Глаза упёрлись в белоснежный, идеально-гладкий потолок. Совсем не как её жизнь.

Она вздохнула, услышав последний аккорд песни о непростой судьбе Зарипова:

– Давайте выписываться. Больничный, как я поняла, вам не нужен?

Ева мотнула головой. Надежды на три дня под крышей разрушены. Она подавила вздох. Её слёз отчаяния Мария Захаровна не увидит.

Довольная улыбка растянула в оскале ярко-красные губы. Блондинка поднялась со стула, едва не потирая руки. Избавилась от потенциальной соперницы без крика и шума. Урок, который стоит взять на вооружение.

– Медсестра принесёт вам вещи и выписку. Прощайте!

А вот с этим Ева категорично не согласна. Возможность работать в клинике не упустит. Белозубая улыбка в ответ и голосом полным радушия:

– До скорой встречи!

Маша замерла на пару секунд, но проглотила ответный выпад, продолжив шествие к дверям, показательно покачивая бёдрами, обтянутыми коротким белым халатом.

Как сказал старший Зарипов: нужно кусаться?

– Через неделю увидимся!

Ева всё-таки вывела блонду из себя.

Та держалась несколько секунд, выговаривая тоном полным любезности, не поворачивая головы:

– Не торопитесь, подлечитесь, как следует. Дома и стены помогают. Тем более в шикарной квартире! – Но не выдержала и обернулась, чтобы выплюнуть в лицо: – Антон ждёт вас на стоянке!

Ева захохотала. Вот она – истинная причина внезапного выселения из палаты. Союз двух хладнокровных гадов: скорпиона с гадюкой. Она дождалась, пока закроется дверь, лишь тогда проворчала со слезами, отметая поездку к Антону:

– Дожилась до тесной компании граждан ближайшего зарубежья.

Выселяли её намного быстрее, чем принимали. Она брезгливо крутила в пальцах пакет с вещами. Мокрое, грязное платье, плавки, бюстгальтер, всё в куче. Надевать невозможно.

Пришлось застегнуть пальто на голое тело.

Взгляд в зеркало на девицу из порно фильма. Расстегни пять пуговиц, а под ним «сюрприз».

Ева покрутила телефон, размышляя, стоит ли позвонить директору клиники?

Что это даст? Дополнительные три дня, за которые не разживёшься квартирой и деньгами. Есть подруги, кого обзвонить не успела, а сама выручала не раз. Может, глядя в глаза, отказать не посмеют?

Она отправилась вниз, выдумывая способы ускользнуть от Антона. Это на данный момент самое главное.

Сама она прятала взгляд, проскакивая мимо проходной. Казалось, все внимательно разглядывают недорогую одежду пациентки, покидающей элитную клинику по выписке. Или мужчины заметили нечто другое?

Холодный шёлк подкладки гладил кожу запретом, заставляя затвердеть соски.

– Ева?! – громкий оклик из-за спины заставил вздрогнуть.

Глава 9

– Ты что здесь делаешь? – Рустам сверлил взглядом побледневшую голубоглазку.

Она теребила пояс пальто, будто по собственному желанию совершает побег из клиники.

Он хмурился, пока не услышал:

– Меня выписали.

Зарипов задавал вопрос, заранее зная ответ:

– Кто?

– Мария Захаровна.

Он сжал челюсть до хруста. Блондинка перешла все границы. Придётся расставаться, хотя специалист она высшего класса. Он усмехнулся собственным мыслям: «Во всех смыслах». Завтра же даст задание юристам посмотреть её контракт, найти лазейку для увольнения.

Бесило, что Машу не страшила его реакция. Пример правдивости поговорки – «не спи, где работаешь». Служебный роман выходил боком.

– Вот с… – Он обернулся к охране. – Тимофеева выходила?

– Нет!

Он развернул Еву за плечи в обратную от выхода сторону.

– Возвращаемся!

Ева уперлась ногами.

– Не хочу. Заведующая права. Я здорова. Обморок и мой долгий сон не связаны с падением. Я плохо спала ночью, волновалась перед встречей с вами, а потом стресс.

Рустам усмехался.

– Медсестра рассказывает профессору, почему грохнулась в обморок, протаранив телом его машину?

Она качала головой, но с места не двигалась.

– Нет, вы тут совершенно ни при чём.

– Расскажи вмятине на капоте моего «БМВ».

Ева закрыла лицо руками.

– Боже, я ещё и за машину вам должна…

Он рассмеялся.

– До конца жизни не рассчитаешься, – прекрасно понимая, что это его семья должна ей за разрушенную веру в любовь и в уверенное будущее.

Она качала головой. До мороза по позвоночнику не желая ещё раз встречаться с ненавистной блондинкой.

– Но в клинику я не вернусь, – Ева запнулась. – Я имею в виду сейчас. На работу не опоздаю даже на минуту. Начну проходить комиссию, как только буду зачислена.

– Считай, что прошла сегодня. Я заберу твою карту. Несколько специалистов осталось… – Он смотрел на ноги и шею голубоглазки.

Слишком оголённая для осеннего вечера. Требовать возвращения в палату не стал. Хватит с неё давления на сегодняшний день.

Он достал ключи из кармана.

– Давай подброшу к дому, – развернулся к двери и, не оборачиваясь, приказал: – Если почувствуешь что-то неладное, звони. Сразу приеду и осмотрю тебя. Никакой скорой! В палате твоё законное место до завтрашнего утра.

Ева шла след в след за Рустамом, стараясь спрятаться за широкой спиной здоровяка. В любой момент рядом мог появиться Антон. Сердце усиленно билось. Скандала между отцом и сыном не хотелось.

Мысли имеют свойство материализоваться.

Антон появился из ниоткуда. Объявив голосом, не терпящим возражение:

– Ева, иди за мной!

На стоянке пискнул его автомобиль. Только тогда загорелся свет в салоне и заработал двигатель. Выйди Ева из клиники, не зная, что её поджидают, попала бы в ловушку.

Она инстинктивно вцепилась в талию Рустами, пытаясь за ним спрятаться.

– С чего ты взял, что она поедет с тобой? – Громкий голос отца вызвал злобную усмешку на красивом лице подонка.

– Потому, что она моя невеста!

– Уже нет! – вместо грозного восклицания получился писк.

Горло сдавило спазмом. В глазах появились слёзы. Ева закашлялась, пытаясь слюной смочить колючее першение.

– Ты слышал, что она сказала? С тобой никуда не поедет!

– Об этом не было ни слова, – хмыкнул он, добавив, как само собой разумеющееся: – Обиделась. Но мы найдём способ помириться, – Антон безрезультатно пытался оторвать цепкие пальцы невесты от короткого тёмно-бежевого мужского пальто. – Отец, отойди! Наши отношения не твоё дело!

Будто не видел, что Ева не хочет уходить с ним.

– Ты не слишком ли зарываешься? – Рустам закинул руку назад, прижимая к спине к себе худенькую спину. – Хватит качать права! Она сама может решить с кем остаться.

Антон набычился, опустив голову вниз. В этот раз придётся противостоять любвеобильному папе. Не для того он полгода плёл кружево лжи.

– Даже так? Остаться? Нашёл замену Маше? – он зло рассмеялся. – Не получится! Ева девственница с принципами. До свадьбы тебе не даст, а жениться ты не собираешься!

Рустам отвечал хладнокровно то, что было в этот момент на душе.

– Я, прежде всего врач! Именно им сейчас выступаю. А ещё чувствую себя виноватым в нездоровье девочки, как и ты!

– Расскажи веренице баб с разбитыми сердцами. Со многими сначала играл в лечащего врача?

Рустам смотрел на петушащегося сына, отлично зная, что у того в голове. Пугать зарвавшегося наследника не хотелось, как и унижать при постороннем человеке.

– Не веришь, что я могу испытывать к женщине что-то кроме желания? – Чёрная бровь взлетела вверх. Интересно, что кроме кошелька видит в нём сын. С какого ракурса смотрит на нового старого отца?

– Хотелось бы, но мамин опыт перед глазами!

Антон сжимал кулаки. Ева явно боялась его и не хотела садиться в его машину. Глупая ошибка слишком дорого может стоить. Он до сих пор не понимал, почему дверь в квартиру оказалась открытой. Ему бы только остаться с ней наедине, а там всё пойдёт по накатанной. Не может разлюбить за один день.

Всё это понимал и Рустам. Его задача как раз оградить Еву от принятия быстрых решений. Почему давило сердце, при мысли, что замужество поставит на ней точку. Сделает несчастной до конца дней. С каких пор его стало волновать не только женское тело, но и душа?

Вторая рука ушла за спину. Теперь он прижимал Еву обеими. Ощущая дыхание чужой груди, пульсацию чужого сердца. То, чем не готов делиться ни с кем.

– Я уже объяснял тебе и не раз ситуацию с Ингой. Не разыгрывай из себя потерявшего память несмышленого мальчика. Давно вырос. Имей смелость отвечать за гнилые поступки.

– Это и пытаюсь сделать!

– Не здесь и не сейчас. – Он крепко сжал Евину ладонь и вытащил сжавшуюся голубоглазку из-за спины.

– Скажи ему в глаза. С кем ты уедешь из клиники?

Она смотрела в асфальт, не готовая встретиться глазами с любым из мужчин. Но проговорила достаточно громко и твёрдо.

– С вами! – сердце неслось вскачь, разгоняя кровь. В голове обращение ко всем святым: «Только бы он не бросился драться с отцом!» – Мне нужно попасть домой!

Рустам, второй рукой отодвинул сына в сторону, приложив немалое усилие. Он жестким взглядом смотрел в перекошенное лицо, так похожего на мать мальчика. Готовый к драке, но не желая её.

– Думаю, больше говорить не о чем.

Глава 10

«БМВ» нёсся по вечернему городу. Огни яркой иллюминации сверкали, отражаясь в зрачках молчаливых спутников. Колёса шуршали, разбрасывая мелкие лужицы по сторонам.

Ева то и дело бросала взгляд на сбитые костяшки пальцев левой руки Рустама. Одного хука хватило, чтобы кинувшийся в драку Антон осел на мокрый асфальт, заботливо придержанный руками отца.

– Спортом начни заниматься!

Совет тихим шёпотом до сих пор стоял в ушах испуганной, но гордой Евы.

В кои-то веки из-за неё подрались мужчины.

– Родители в курсе? – нарушил Рустам.

Ева кивнула, проглотив ком в горле.

– Почему не пришли в клинику? – он наблюдал краем глаза за проглотившей язык худышкой. – Проклинают меня?

Пришлось отвечать:

– Нет, я сказала, что всё хорошо.

– Я к своему оболтусу нашёл бы способ прорваться.

Хотелось закрыть уши руками, чтоб не слышать и не отвечать на рвущие душу вопросы. Она пробормотала под нос:

– Все люди разные.

Рустам нахмурился. Она явно что-то скрывала. И проговорил, совсем тихо, словно размышляя про себя:

– Не спорю. Люди разные, но родители одинаковые.

Ева отвернулась к окну. Что он знал о её родителях, если оказалось, что сама не знакома с ними?

Чужие люди протянули руку помощи, а свои отталкивали, отказываясь от прожитых вместе двадцати лет. Она до сих пор надеялась, что стоит появиться на пороге и отец передумает. Тяжёлый вздох вырвался сам собой.

– О чём грустим?

– Разные мысли лезут в голову.

– Поделись, станет легче.

– Антон не побежит в полицию? – попыталась она увести разговор в сторону.

– Не думаю.

– Почему? Не в первый раз так цепляетесь?

– В первый. Но, во-первых, он знает, что не прав. Во-вторых, побоится бодаться с основным спонсором.

Оставалось позавидовать. Как всё просто в таких отношениях. Кто деньги дал тот и главный. Здесь и денег не будет и главный в семье отец. Против него мама слова не скажет. А деньги Ева сама у неё не возьмёт.

– Если всё же пойдёт?

– Есть камеры наблюдения. Он первым на меня бросился… – Рустам обернулся, на секунду взглянув в бледное лицо подопечной.

– Что ты не договариваешь?

Она опустила взгляд в пол. Не хотелось взваливать на него ещё и эту проблему. Вылечил, подрался с сыном, осталось взять на содержание. Перед глазами возник похотливый взгляд Рустама, предлагающего помочь «и с остальным». Она торопливо ответила.

– Ничего. Я же сказала, всё хорошо!