– Мне больше нравится рисовать на планшете. Вряд ли это можно посчитать искусством.

– Покажешь свои работы?

– Тебе правда интересно? – недоверчиво спросила я.

– Да. Что тебя удивляет?

Меня удивляло то, что моя жизнь вообще его заинтересовала в принципе. Я думала, он просто хочет перед папой выслужиться, как друг, типа жопу ему подлизнуть. Хотя после вчерашней стычки с ним, мне кажется, Артур его ещё и позлить решил. Пока для меня оставалось загадкой, зачем Громов мне помогает, но я должна была как-то вывернуть наше общение с ним в свою пользу, пока Лизонька на горизонте снова не нарисовалась. От мысли, что они помирятся, мне плохо становилось. Это я должна быть с Артуром, а не какая-то там Лиза.

Я решила не откладывать в долгий ящик показ своих работ Артуру, пока у него интерес не пропал. Как только мы приехали домой, я пригласила его в свою комнату и достала планшет, на котором рисовала. Руки дрожали, пока я его включала. Вдруг Артуру не понравится моя мазня и он посмеётся надо мной? Это будет неприятно и больно.

– Листай вправо, – протянула я планшет Артуру, понимая, что обратного пути нет.

Он присел на кровать с планшетом в руках, а я принялась расхаживать по комнате, нервно кусая губы и щёки, изредка поглядывая на его лицо. Оно было абсолютно бесстрастным, Артур не произнёс ни слова, листая одну за одной мои работы, и это нервировало меня ещё больше.

– Это я? – нарушил тишину Артур, и с удивлением поднял на меня глаза. – Охренеть!

У меня сердце упало. Я совсем забыла, что среди моих рисунков есть и его портреты. Много. Я рисовала его по памяти, мечтая, что когда-нибудь…

Вот же чёрт! Я прям чувствовала, как краска неловкости и досады заливает моё лицо. У меня было ощущение, что меня поймали на месте преступления, а ведь я так боялась выдать свои чувства к Артуру. И вот, пожалуйста!

– Л-люблю портреты. У тебя л-лицо… Кхм, фактурное, – заикаясь, выдавила я из себя.

– Неужели у меня такой суровый взгляд? – вскинув брови вверх, недоверчиво спросил Артур. – Значит, таким ты меня видишь, Карина?

– Я художник, я так вижу, – попыталась отшутиться я.

– Портрет можно как-то распечатать?

– Зачем?

– Я впечатлён твоими работами. У тебя определённо талант, ну, насколько я могу об этом судить. Портрет мне понравился. Может, подаришь или продашь?

Я просто офигела от его слов и похвалы. Он реально считает меня талантливой? Наверное, так и есть. Зачем ему мне льстить или ко мне подлизываться? Надо забрать у него планшет, пока он ещё свои остальные портреты не обнаружил. Подумает, что я маньячка.

Подойдя к нему, я так и поступила. Взяв в руки планшет. Наши пальцы случайно соприкоснулись, и меня будто током шандарахнуло. Пот пробил насквозь, и я снова покраснела.

Всего лишь пальцы соприкоснулись, а я едва планшет не выронила. Что будет, если Громов меня поцелует? Я, наверное, в обморок упаду?

– Я могу нарисовать его на холсте маслом, – предложила я, увидев, какой именно мой рисунок заинтересовал Артура. – Так будет солиднее. Скажи, каким хочешь размером.

– Здоровенный такой! – он широко расставил руки, показывая мне масштаб работы. – В кабинете повешу. Или нет, лучше в гостиной. Буду тешить своё самолюбие, каждый раз проходя мимо него.

– Ладно, – улыбнулась я. – Сделаю.

Артур ушёл, а я принялась танцевать от радости с планшетом в руках. Вот ещё одна ниточка, которая нас свяжет. Громов будет смотреть на себя, а вспоминать меня. Разве это не здорово?

Глава 13. Карина

Артур держался по-прежнему отстранённо и холодно со мной, но я чувствовала, что теперь мы не чужие, как раньше, что я для него не просто безликая девочка, дочь друга, приложение к Давиду Самойлову, а отдельная личность. Для меня это было маленькой победой не только в отношениях с Артуром, но и в целом для меня было открытием, что другой человек может заинтересоваться мной не только потому, что у меня есть сиськи.

Вместе со мной он сходил в "Лавку художника" и купил всё, что было нужно для рисования его портрета. Я уже привыкла к своему мольберту, но возвращаться снова в дом отца было для меня хуже пытки, поэтому пришлось согласиться. Покупка вылетела Громову в копеечку, но он заверил меня, что расценивает эти траты, как инвестиции в мой талант, что он также рассчитывает на скидку с моей стороны, когда я выполню его заказ.

Пришлось согласиться на эти условия. Денег у меня было настолько мало, что я боялась купить себе жвачку. Да и слова Артура приободрили меня, заставили поверить в то, что я действительно талантлива. Вообще, он часто хвалил меня в последнее время, разве может такое не нравиться?

В то же время Громов оставался для меня загадкой. В отличие от моих сверстников, он был чересчур серьёзен и непоколебим. У меня не было никакого опыта общения со взрослыми мужчинами. Я вообще не знала, о чём разговаривать с Артуром. Боялась сделать глупость или сказать что-то не то, поэтому всегда ждала, пока он первым начнёт разговор.

Они с папой о чём-то наверняка договорились, потому что папа от меня отцепился. Он больше не названивал мне, не приезжал и не требовал, чтобы я вернулась домой. С одной стороны, я была рада, что он не мешает мне быть рядом с Артуром, а с другой, обидно было. Ему совсем на меня всё равно? Папа настолько увлёкся Кристиной, что ему плевать на меня?

Я скучала по отцу. По его старпёрским шуткам за ужином, дежурному "как дела". Не думала, что так скоро начну тосковать по его гиперопеке. Стоило мне только заикнуться, как все мои проблемы решались по щелчку его пальцев, а теперь я жила одним днём в постоянном напряжении, боясь оступиться, ошибиться, просто сделать не то, что нужно. Если бы не Артур, я бы уже прибежала к отцу и в слезах вымаливала прощения. Только Громов и его поддержка заставляли меня не сдаваться.

Это было похоже на то, как если бы я выпрыгнула из корабля посреди океана, а куда плыть, я и сама не знала. Я уже начала думать о том, что зря я поругалась с отцом, что всё это неправильно, но потом я вспоминала о Кристине, и мои сомнения рассеивались. Самое ужасное, что и по ней я тоже скучала. По хитрой предательнице, которая обдурила меня и моего отца.

Вот бы узнать, как ей удалось охмурить папу. Я бы точно так же закрутила с Артуром тогда. У меня бы получилось. Я же, в отличие от Кристины, на самом деле люблю того, с кем хочу быть вместе, мне его деньги не нужны. Но разве я могла поговорить об этом с Кристиной? Для этого нужно было прощения попросить и помириться с ней, а я не готова была унижаться перед этой змеёй, даже ради Артура.

Время шло, пролетали дни, но между мной и Громовым ничего не двигалось дальше дружеского общения. На работе я старалась выполнять поставленные им задачи, а у него дома мы почти не разговаривали. Расходились по своим комнатам, и на этом всё.

Этого было катастрофически мало. Я хотела проводить с Артуром каждую минуту, видеть его, мочь касаться, чтобы и он касался меня. Счёт шёл уже на дни. Моя практика вот-вот закончится, я получу расчёт за неё, и мне придётся снять квартиру. Когда ещё я пересекусь с Громовым? В гостях у папы?

Чёрт, я была в отчаянии! А это Артур ещё с Лизой не помирился. По крайней мере, мне об этом ничего не известно. Может, они уже снова вместе? Тогда это провал. У меня была такая хорошая возможность стать его девушкой, а я просто ничего не сделала. Если бы я знала, что делать?

Прыгнуть к нему в постель? Прийти ночью голой в его комнату? Артур просто посмеётся надо мной и прогонит. Тогда я точно умру от горя и позора. Громов не из тех, кто клюёт на любую, кто ему предложится. Мне хотелось в это верить, да и вешаться на него самой было так стрёмно.

Если он просто меня трахнет и выгонит – вот где будет моя смерть. Я такого не переживу.

В тот вечер Артур наконец-то разрешил мне приготовить ужин. Я понятия не имела, получится ли у меня так же, как в видеорецепте на Ютюбе, но сам факт, что Громов позволил мне воспользоваться его кухней, уже говорил о том, что степень его доверия ко мне возросла. Он боялся, что я сожгу дом или отравлю его своей стряпнёй, а тут вдруг поверил в меня. Это было тоже небольшим моим достижением, и вот теперь я стояла с ножом в руке перед разделочной доской, на котором лежал кусок свинины, и не знала, с какой стороны к нему подступиться.

Громов притащился на кухню, и у меня вообще паника началась. Сейчас он станет свидетелем ещё одного моего величайшего позора.

– Как дела, Карина? – спросил он, с интересом разглядывая продукты, разложенные на столе.

– Ты пришёл меня контролировать?

– Нет. Просто решил поинтересоваться, не нужна ли тебе помощь?

Первым порывом было прогнать Громова, чтобы он не смотрел, как я мучаю продукты. Он и так считает меня неженкой, у которой руки из задницы растут.

Боже, так и есть, я же ничего не умею, вообще ничего. Откуда мне было знать, что однажды мне понадобятся навыки повара или уборщицы?

– Что будешь готовить? – поинтересовался Громов, не дождавшись от меня чего-то вразумительного.

Рядом с ним я тупила, как последняя дура, двух слов связать не могла порой от волнения. Я молча протянула ему телефон с открытой вкладкой рецепта. Он присел на стул с моим мобильником, и теперь я кусала губы в ожидании, пока он оценит мой выбор блюда. Вдруг ему не понравится? Что, если Артур такое не ест?

– Хороший рецепт, – вынес вердикт Артур, и я с облегчением вздохнула. – Хочешь, вместе приготовим?

Это ключевое слово "вместе" меня подкупило. Он не будет цинично смотреть, а реально, поможет?

– Хочу, – согласилась я. – Я не уверена, что у меня самой получится.

– Карина, это всего лишь кусок мяса, – развёл руками Артур. – Не нужно так сильно переживать. Мы всегда можем заказать доставку, если что-то пойдёт не так.

Он не понимает, что для меня это важно? Я хочу, чтобы у меня всё получилось. К тому же я продукты на свои деньги купила. Жалко столько денег выбрасывать.

Чёртовы деньги! Для Громова это сущий пустяк, а для меня целое состояние теперь.

– Ладно, я больше не волнуюсь, – соврала я.

– Вот и славно! – Артур поднялся и подошёл к раковине, чтобы вымыть руки. Потом вернулся и встал позади меня, как надзиратель. – Для начала разрежь кусок мяса надвое. Так мясо быстрее прожарится.

– Повдоль или поперёк? – уточнила я, примеряя нож к мясу.

От близости Артура меня заштормило. Его мужественный запах окружил меня, заполнил лёгкие, отчего грудь сдавило, и я вообще перестала дышать. Хорошо, что он не видит моего лица, в которое бросилась краска. Нельзя подавать вида, что он меня волнует, нельзя…

– Нож возьми вот так, – Артур положил свою горячую ладонь поверх моей руки, в которой я держала нож, сжал пальцы и уверенно разрезал кусок свинины надвое. – Теперь солим и перчим.

Рука дрогнула, и нож выпал из неё на стол. Всё так же стоя за моей спиной, Артур щедро насыпал специй на мясо и взял уже обе мои руки в свои, направляя их, натирая моими ладонями куски. Меня от этого массажа свинины бросило в пот. Артур касался грудью моей спины, а бёдрами задницы. От его сильных, уверенных рук по моей коже бежали мурашки, поднимая дыбом каждый волосок.

Я вся задрожала от неведомых до этого момента ощущений, и Артур это почувствовал. Меня так колотило, что сложно было этого не заметить.

– Не бойся, Карина, – приободрил меня Громов. – Ты молодец! У тебя всё получается! Пусть мясо полежит немного, напитается солью. Овощи попробуй нарезать сама.

Он отошёл снова к раковине, чтобы ополоснуть руки, а я на секунду прикрыла глаза и тяжело вздохнула, пытаясь прийти в себя. Вот это да…

Только ради этого мимолётного прикосновения стоило затеять готовку. Артур ничего такого не имел в виду, он просто помогает, но я бы многое отдала, чтобы он снова прикоснулся ко мне хоть на мгновение.