И чтобы Настя не говорила, её тянет ко мне. Всего каких-то полчаса назад я в полной мере ощутил, как она трепетала, когда я осторожно скользнул губами по высокому лбу, нежному овалу щеки и, наконец, прижался к её губам, заглушая всякие попытки протеста. Понимала ли она хоть на минуту, когда, облизывая свои пухлые губы, что едва не доводит меня до инфаркта? И пусть из этого милого ротика и вылетают полные злости слова, но её прекрасные голубые глаза с неосознанной мольбой просят о продолжении. Облизывая сочные губы, чуть припухшие после поцелуев, она с невинным взглядом огромных голубых глаз раз за разом испытывала моё терпение. Восхитительные изгибы и впадины стройной невысокой фигурки: кремовая шея, покатые плечи, упругая грудь, стройная талия и крутые бёдра. Идеальная. Конфетка!

Интересно, она хоть осознавала несколько бесстыдно, зовущее прижималась своими обтянутыми блузкой выпуклостями по моему телу? Нет, мои ласки не оставили её равнодушной. Чёрт, сколько же в ней было страсти!

При воспоминании о её дрожащих нежных губках, что как спелые вишни, в мозгу коротит. Криво усмехаюсь. Того и глядишь, плата накроется. Плоский живот, длинные, стройные ножки и крутой изгиб бёдер – всё облапал. Ни одно местечко без внимания не оставил. Даже в какой-то момент в уме лихорадочно прикинул, как бы поудобнее ее разложить на столе. Ее робкие нерешительные прикосновения язычка к моему сводили с ума. А как она, дрожа, прильнула ко мне? Такая тёплая, такая мягкая… Думал, штаны лопнут. Еле успокоил кипящую кровь в жилах. Уткнувшись в рыжую макушку, втягивал в себя, как наркоман, аромат сладких полевых цветов, которые, казалось, запутались шелковым облаком в её рыжих, как пламя, прядях волос. Я уже думал, что забыл, как это – целовать её. Нет, я помню всё, каждую секунду этого поцелуя. И помню её вкус. Если она откажет мне, её решение станет для меня настоящей карой за всё.

Моя Настя. Мое солнышко! Только она умеет быть одновременно дерзкой, ранимой и хрупкой, как фарфоровая статуэтка. Как же мне доказать, что всё, чего мне хочется, – на всю жизнь стать ей заслоном от любых бед? Я буду терпеливо ждать, когда её гнев и обида поостынут, вот тогда и придёт пора для откровенной беседы.

Кривлюсь, расстегивая одну пуговицу на рубашке. Что, чёрт возьми, вообще, это за понятие – ждать? В том же в словаре Даля слово «ждать» означает «ожидать, быть в бездействии». Слово «ждать» и Лебедев Станислав Валерьевич несовместимы в одном предложении. НО ради Насти я пойду на всё. Это самое малое, на что я способен ради неё. Потому что лишь одна слеза, скатившееся из её широко открытых невинных глаз, убивает меня. Рвёт на части. Когда она повернула ко мне прекрасное заплаканное лицо, я чуть не потерял голову. Признаться во всём, сказать всё, как есть… а там, что будет!

Но нет. Сука! Страх железным обручем из проволоки с металлическими шипами сковывает грудную клетку. А если правда разрушит все окончательно, не оставив даже намёка на шанс?

Прячу руки в карманах, трогая большим пальцем мраморную зажигалку. Но ведь и скрывать – не вариант! Это просто невозможно. Рано или поздно она всё узнает. Только я ума не приложу, что будет когда, это произойдёт. Сможет ли она принять это или же с ещё большим отвращением посмотрит в мою сторону? А сейчас признаться ей – это все равно, что затянуть петлю на собственной шее.

Мне уже около тридцатки и вот, пожалуйста… Вынимаю из пачки сигарету, но почти сразу обратно прячу. Какая-то пигалица вытягивает из меня все жилы, на колени ставит. А мне не западло! Я её всю жизнь искал, я её просто… Сжимаю с силой кулаки.

С губ слетает ненормативная лексика, потому что выразить все это нормальными словами просто невозможно. Я ее не просто люблю, я ее обожаю. Эта девочка нужна мне, как воздух! Без неё я просто не смогу жить, став оболочкой без души. Пустой человек, не имеющий ничего. Именно Настя – мой воздух. Моя душа.

Вспоминаю мятежные голубые глаза, вздёрнутый аккуратный носик. Чтобы она не говорила, как бы не сопротивлялась – мы будем вместе. Это будет наша история. История любви до конца.

Ревность, дикая и жгучая, сорвавшись с цепи, кусает, да так, что сводит мышцы. Негромкий щелчок зажигалки в полной тишине. Крылья носа раздуваются, когда в очередной раз впитываю в себя никотин, такой же ядовитый, как и моя ревность.

Морщу нос от отвращения. Отвык. Только начатая сигарета со снайперской точностью летит прямиком в урну. А бывший её пусть даже не надеется. Ему дороги назад нет и не будет. Уж я-то побеспокоюсь.

– Ублюдок, – цежу сквозь зубы.

Противореча себе, во второй раз вынимаю пачку сигарет. Сперва я хочу узнать, кто это урод. Выпускаю сизую струйку дыма от сигареты вверх. Потом уже дело за малым. Избавлюсь так, что концов не найдут. Никаких средств не пожалею, чтобы эту гниду из Лаго-Наки вышвырнуть. Куралесов не подведёт. Найдёт эту мразь. Иван никогда не подводил и сейчас не подведёт.

Глава 27

Настя

– Поздравляю с повышением, – цедит сквозь зубы Рита, демонстративно бросая на ресепшн связку с дубликатами ключей.

Настроение резко портится. Да, я знаю, что Марго не слишком меня жалует, считая выскочкой, которая совершенно не заслуживает повышения. Но, все же, профессиональный этикет между коллегами еще никто не отменял.

– Спасибо, – отвечаю сухо, без тени агрессии. Продолжаю ставить пометки на отчетах, которые принес с утра секретарь. Стараюсь максимально сохранять спокойствие, но внутри все кипит и клокочет. Если бы Маргарита была менее агрессивной и более лояльной, то лучше бы не поздравляла, а деликатно промолчала.

Не получив желаемых эмоций на грубое «поздравление», администратор еще больше злится. Голубые глаза женщины блестят раздражением, когда она продолжает ехидно:

– А твои походы к боссу на ковер не прошли даром, Ожерельева, – скрипит Марго, чем окончательно ставит меня в тупик. – Поди, все колени стерла, стараясь выслужиться.

Резко вскидываю взгляд на женщину. В ушах белый шум, в голове полный кавардак. Что она имеет в виду, говоря про "мои походы на ковер"? А когда пропитанные ядом слова достигают своей цели, почти задыхаюсь от грязного намека коллеги. К лицу толчками приливают жаркие волны крови. Не могу поверить ушам! Сердце стонет… как ножом по вилке! Сжимаю в пальцах ключи, хватаюсь, как утопающий за соломинку. Тону под ее взглядом полным злости и негодования.

Неужели Маргарита Андреевна могла такое сказать!? На ее лице ни капли сожаления. Вот так просто взяла и швырнула мне в лицо эту мерзость! Неужели думает, что я должна делать вид, что все в порядке и не обращать внимания на оскорбления?! Ее слова прозвучали, как пощечина, как удар по самому больному. Неужели она действительно считает, что за два года работы, я не заслужила повышения? Ее слова режут мне не только слух, но душу.

Кусаю губы. Только бы сдержаться. Нельзя срываться! Я совсем не понимаю, как поступить. Молча проглотить это гадкое замечание? Гордость тут же возмущенно поднимает голову:

«Это уже переходит всякие границы!»

В голове проносятся тысячи вопросов. И из-за чего? Профессиональная зависть?

Или что-то еще? Да я у Стаса за все время в кабинете была всего два раза! Почему у нее такие выводы?

Несмотря на такой унизительный выпад со стороны коллеги, собравшись с силами, даю решительный отпор:

– Марго, вы не в своем уме? – все еще потрясенно смотрю на Риту. – Я попросила бы оставить свои комментарии на счет моего повышения при себе, – с огромным трудом сдерживаюсь, чтобы не сорваться в слезы.

– Я не люблю, когда меня называют по имени – это вульгарно, – переводит тему блондинка, поворачивая ко мне лицо, покрытое ярко-красными пятнами. – И не смей больше так говорить. Думаешь, если повысили за непонятные заслуги, теперь все сойдет с рук?!

Меня всю трясет, когда я поднимаюсь со своего места. Благодарю Бога за то, что в эту минуту нет посетителей и никто не станет свидетелем этой безобразной сцены.

– Маргарита Андреевна, неужели вы думаете, что я должна оправдываться перед вами за свое повышение?

– Ты должна? – она смотрит на меня с кривой улыбкой, как на неразумного ребенка. – Да с такими подвязками уже понятно, что никому ничего не должна!

Не могу не удивляться ее категоричности и жестокости. Складывается впечатление, что Рита завидует моему успеху. Достижениям! Она будто совершенно не замечает, как по-идиотски себя ведет. Меня буквально колотит от несправедливости. Как она смеет? Я не позволю так со мной обращаться!

В глазах Маргариты загорается огонек, который обычно предвещает драку.

– Что здесь происходит? – бьет по натянутым нервам холодный, как лед, голос.

Рита резко поворачивается ко мне спиной и только сейчас я замечаю Стаса. Сердце начинает биться сильнее, то и дело сбиваясь с ритма. Высокий, широкоплечий, с волевым подбородком и грозным взглядом, он мгновенно заставляет почувствовать себя маленькой ничтожной букашкой. Вот и сейчас, едва он появился, как Марго сразу же подобралась и невольно вытянулась по стойке «смирно».

На нем черные джинсы и черная рубашка, которая идеально подчеркивает спортивную фигуру. Несмотря на то, что Лебедев одет сегодня неофициально, даже случайный проходящей человек понял бы с первого взгляда, что перед ним не просто рядовой сотрудник, а начальник. Не знаю, что именно успел услышать Стас, но судя по тому, как его плечи напряжены – достаточно.

Несмотря на то, что ни один мускул не дрогнул на его жестком бронзовом лице, черные глаза сверкают холодной яростью.

– Вам нечем заняться? – хоть Стас и обращается и не ко мне, его жёсткая интонация голоса заставляет вздрогнуть и опустить взгляд. Его манеры и речь так же холодны и циничны, как и взгляд. – Марго, почему отчеты не готовы?

– Станислав Валерьевич, – разом сникнув, администратор потерянно тянется к отчетам, над которыми я корпела с самого утра. Закусив губу, Марго смотрит на шефа. – Сейчас все будет.

– Как эти отчеты оказались у Анастасии? – сузив глаза, Стас следит за нервно мечущимся по документации пальцам Марго. – Я поручал это вам, – сурово поджав губы, давит психологически, находя без труда триггерные точки сотрудницы. – Вы не можете справиться с поставленной задачей или вы не хотите работать?

Маргарита Андреевна отстраняется от стола, и я вижу, как она тщетно пытается скрыть дрожь в руках.

Стас сверлит ее тяжелым взглядом, не давая возможности для оправданий.

Поняв, насколько становится шатким ее положение, Марго вжимает голову в плечи, испуганно глядя на босса.

– Извините, – тихо произносит она, пряча глаза. – Конечно, вы правы. Я была невнимательна и пропустила этот отчет. Я сейчас же исправлю это.

– Вы понимаете, что в случае невыполнения задач, я могу вас уволить? – янтарные глаза босса предостерегающе сужаются, когда он отмечает нервные движения Марго. – Напишите заявление об увольнении, и мы прекратим этот разговор, – спокойно и холодно говорит Стас.

Он никогда не позволял себе так разговаривать с подчиненными. Стас всегда был добр и терпелив, но сейчас Марго видит, что он просто взбешен.

– Я хочу работать! – округляет глаза Маргарита. Для такой карьеристки, как она, слова Стаса – хлесткая пощечина. – Я готова взяться за что угодно, я…

Неожиданно для нас обеих, Стас резко берется за оставленную техничкой возле лестницы щетку для уборки мусора.

– Вот метла. Начинайте мести!

Лицо Маргариты бледнеет. Она смотрит на предмет в руках Стаса, словно на ядовитую змею.

– Извините, но я закончила МГУ, – острый подбородок женщины буквально дрожит от негодования. – Я…

– Ого, правда? – в голосе Стаса звучит ядовитый сарказм, за которым появляется так знакомая мне сталь. – Ну, раз МГУ, давай, покажу как?