– Да, все хорошо.

– Я волновался… Верберы очень невоздержаны…

Мне стало неприятно от мысли, что нэнги так настойчиво поливает Феликса грязью, да еще и за его спиной. Одно дело бросать обвинения и оскорбления в лицо, хотя и это не красило наставника, и совсем другое – вот так, звонить и науськивать меня.

– Искандер. Если вы хотите со мной общаться нормально. Не только на тренировках. Я прошу вас отнестись к Феликсу с уважением! – я чеканила каждую фразу. Просто не могла сдержаться.

С минуту в трубке транслировалось шумное, возмущенное дыхание нэнги. Я уже думала – не откажется ли он мной заниматься. Тренер из Искандера, и правда, отличный. Преподавание у него в крови. Но терпеть его нападки на Феликса мне не хотелось.

Да, я еще не до конца простила вербера. Но обижать его словом или даже мыслью я могла позволить только себе! Вот так!

– Хорошо. Я буду сдержанней, – после недолгой паузы ответил нэнги. – Я скину по вотсапу расписание наших тренировок. Если что-то не устраивает, пиши.

Он хотел что-то добавить, но воздержался. И я мысленно поблагодарила нэнги. Не стоит говорить того, о чем пожалеешь.

– Я все посмотрю. Завтра. Утром. Сейчас уже нет сил.

– Хорошо, – быстро согласился нэнги. – Спокойной ночи.

– До свидания.

Когда я повесила трубку, Клим фыркнул.

– Видишь, как он о Феликсе? Фу-у!

– Опять подслушивал? – строго спросила я у Клима.

Тот кивнул.

– Сын. Я бы не хотела, чтобы ты использовал способности и подслушивал все, что тебя не касается. Прошу тебя.

Клим посерьезнел, погладил меня по руке и пообещал:

– Хорошо, мама. Только не волнуйся.

Мы еще попили цикорий, закусили крекерами и отправились спать. Я подумывала завтра утром отправиться к верберам, в поселок. Может встречу там Феликса, поговорим спокойно. Сегодня точно эмоции били через край и каждый из нас не смог сказать все, что хотел.

Утро вечера мудренее.

* * *

Я летела в небе, широко расправив крылья, управляясь с воздушными потоками, используя их по своему усмотрению.

Было легко, приятно и здорово.

Внезапно пронзила мысль: «А вдруг опять явятся агенты ОПО? Схватят, запрут и начнут допрашивать?». Я суетливо огляделась.

Искандер учил меня как отличать сон от яви. Во сне человек не может читать. Для него любой текст – все равно что набор букв. Я посмотрела на свою руку, где перед сном теперь писала: «Я – нэнги». Увидела только абракадабру, какие-то иероглифы.

Хорошо. Я сплю. Я свободна, сильна и летаю!

Я набрала высоту, спланировала вниз, к полю, почти коснулась цветов и резко взвилась ввысь.

Юху-у-у!

Здорово!

Внезапно вдалеке показалась мощная фигура. Почему-то знакомая до боли. До странного посасывания под ложечкой. До волнения, которое поднялось изнутри и окатило удушливой волной.

Я пригляделась и увидела широкую спину Феликса. Слегка сутулую, мощную. Растрепанные черные волосы. Он был одет очень странно. То ли в военную форму, то ли в полицейскую.

Я его в таких вещах никогда не встречала…

Я крикнула:

– Фе-еликс!

Вербер не обернулся.

Я окликнула его снова, чувствуя, как напрягаются связки.

– Фе-ли-икс!

Вербер продолжал идти. Неспешно и как-то понуро. Словно не особо хотел, но не видел иного выхода. Я прибавила скорости, полетела быстрее. Аж ветер в ушах засвистел и волосы взвились флагом, хотя я и находилась в аурной форме дракона.

Феликс все так же шагал. Но я его не догнала.

Как бы я ни пыталась, он продолжал удаляться.

Я закричала опять:

– Фе-ели-икс!

Он оглянулся и посмотрел так странно… Словно меня не видит. Не видит вообще ничего.

Остекленевшие глаза уставились в одну точку. Я замахала лапами, опять прибавила скорости. Но Феликс шагнул куда-то и растворился в тумане…

Проснулась я в смутной тревоге. Раньше в моих снах мы неизменно встречались с вербером. Иногда целовались и даже почти… почти…

Сегодняшнее сновидение казалось таким… странным, роковым и предупреждающим…

Я не верила в вещие сны. Но ведь раньше я не верила и в оборотней…

Кто знает какие еще силы, неведомые нам и невидимые могут управлять мирозданием?

Я разбудила Клима, сделала ему сендвичи, чай, какао и собралась на выход.

Надела спортивный костюм и попросила сына.

– Пока посиди дома. Мне нужно кое-куда съездить.

– Хорошо, мама. Все сделаю.

Я отлично помнила, что вчера обещала Искандеру посмотреть план наших тренировок. Поэтому написала нэнги, что у меня возникли срочные и неотложные дела. И ответ пришлю в обед.

Когда я уже садилась в такси, пришло сообщение от Искандера.

«Я могу чем-то помочь? Готов в любую минуту!»

«Нет. Все нормально. Просто мне нужно кое-что сделать».

«Хорошо. Пиши, как только освободишься. Я буду за тебя тревожиться».

Тревожиться? За меня? Искандер, голубой нэнги, что на всех смотрит сверху вниз? Это даже мой Клим заметил!

Ах, да! Я ведь его пара.

Такси приехало быстро. Мы добрались до поселка верберов и я расплатилась, планируя вернуться домой пешком. А может мы с Феликсом вместе прогуляемся до моего дома… Пообщаемся…

Охранники на пункте пропуска сразу узнали во мне оборотня и только спросили:

– К кому?

– Я пришла к Феликсу.

Охранники переглянулись и самый крупный, с совершенно квадратной челюстью сообщил:

– Феликс уехал. Будет часа через два. Может позвать Тимура? Он его бета. Подождете пока вернется наш альфа?

С минуту я думала. Так… Подождать? Остаться в поселке до возвращения Феликса?

И почему-то мне было неловко от мысли, что сама пришла к мужчине. Можно сказать – навязываюсь. Одно дело сразу с ним встретиться. Другое, ждать, на виду у всех.

Кровь бросилась в лицо, и я спасовала.

– Ннет, спасибо. Я тогда потом приеду.

Я собиралась уйти, когда один из охранников окликнул:

– Может ему что-то передать? Сказать, что вы приходили?

Я снова слегка призадумалась, даже остановилась. Так… передать ему… А что ему передать? Я просто терялась в мыслях, предположениях и сомнениях.

Стоит ли оставлять весточку для Феликса?

Как это будет выглядеть?

Незнакомая никому нэнги вдруг что-то передает Феликсу.

Да и что я могу передать ему?

Что волновалась? Беспокоилась из-за сна? Нелепость какая-то…

Ой, даже не знаю.

В итоге, я не решилась.

– Спасибо, ничего передавать не нужно, – пробормотала себе под нос и быстро двинулась прочь.

Пока мерила шагами поселок, мелькали разные мысли.

Ну раз он куда-то уехал и вскоре должен вернуться, значит все с ним вполне нормально? И я волновалась напрасно! Да мало ли дурных снов могут преследовать человека после сильного стресса?

Я только зря себя накрутила…

Но ведь я хотела поговорить с Феликсом…

Впрочем… Я еще не до конца отошла от всех событий в штабе ОПО. Приду в себя, успокоюсь и встречусь с ним в хорошем настроении. А может вербер сам заскочит к нам на огонек? В конце концов, я лишь просила его уйти вчера. Я ведь не отказывалась с ним видеться, в принципе! Он – мужчина. Мяч на его стороне.

Пусть отбросит гордость и сам ко мне приедет.

Раз уж я его пара…

Все ж таки я – женщина. Нам положено поломаться. А решительные шаги, предложения и просьбы должны исходить от мужчины.

* * *

Феликс

Алена ясно дала понять, что не желает больше видеть Феликса. Сказала «Уходи» – и мир померк. Резко потерялись яркие краски, все выглядело серым. Запахи стали неприятно-сильными, а звуки оглушающе-раздражающими.

Он не хотел ничего слышать и чувствовать. Но все равно чувствовал всем своим существом…

Это ощущение потери, словно от Феликса отрезали ломоть, причем не какой-нибудь, а самый важный, самый дорогой сердцу вербера, не отпускало и давило на нервы.

Вернувшись домой, Феликс снова застал Тимура и Германа.

Советчики, что б их!

Задурили голову, наобещали счастье до небес. А как было больно падать!

Это же сладкая парочка чертовых оптимистов убедила Феликса, что нужно признаться, сказать Алене все, что на душе накопилось. Ну он признался и что?

Она все равно прогнала!

Нет у женщины-нэнги пары! Нет! И ей не понять чувства Феликса.

Не понять, что без нее не то, чтобы жить дальше, дышать – и то не получается.

– Фел! Ну хватит все так драматизировать! Ну я понимаю. Она – пара. Хочется быть с ней каждую минуту. Ну дай ты женщине время успокоиться!

– Вот именно! Женщины вспыльчивые, нелогичные, но отходчивые! Вот увидишь, пройдет пара дней… и она посмотрит на все по-другому.

– Фел! Ну нельзя же так!

– Я вас не прогоняю. Хотите, оставайтесь. Хоть ночевать. Только заткнитесь! – рыкнул Феликс, поднялся на второй этаж и позвонил в ПОН. Сразу – главе службы. Верберу Тихону Матвеевичу. Матерому самцу, в схватке с которым даже Феликс не всегда выигрывал.

Но то он и глава ПОН. Сам любого преступника заломает.

– Феликс? Давненько мы с тобой не общались! – приветствовал альфу в трубку бывший начальник. – Ну как жизнь на гражданке? Скучная, унылая и без адреналина?

– Да! – выдохнул Феликс. – Я хочу вернуться.

– Да без проблем! Приходи завтра же утром. Сразу все документы и оформим. У меня как раз есть одно дельце… В самый раз для тебя. Если только ты не охладел к особо опасным заданиям…

– Самое то, что мне нужно. Сходу погрузиться в работу.

– Ну вот и отлично. Приезжай завтра. Формальности быстро уладим. А уже к обеду приступишь к делу. Я тебе дам всю информацию. Там, брат, такое… В общем, чем быстрее справитесь, тем лучше.

– Справимся! – рубанул Феликс.

Бросил на друзей взгляд, который Герман называл «Не подходи, убьет!» – и отправился спать.

Всю ночь Феликсу чудилось, что Алена зовет его. Он прямо слышал ее протяжные, звонкие крики:

– Фе-еликс!

– Фе-ели-икс!

Чудилось, нэнги летит за ним. Старается догнать в сизом тумане. Зовет, переживает и не хочет отпускать.

Феликс вначале не верил, уходил куда-то в беспросветную серую дымку.

Затем понял, что уже не так важно – искренна она или же нет. Главное с ней встретиться. Снова заглянуть в бездонные глаза, ощутить, как заходится сердце и становится сладко, жарко. От желания каменеет тело. И на душе сразу легко-легко. Словно бабочки внутри порхают.

Феликс рванул к Алене, на звук ее мелодичного голоса, слыша хлопанье ее крыльев. Прекрасных, переливающихся перламутром. Она была восхитительна в своем аурном звере. Неземная, невероятная. Его, и только его!

Здесь, во сне она принадлежала Феликсу.

Стремилась к нему, хотела что-то сказать, и он это чувствовал. Ощущал, что ей движет не жалость, не желание загладить какую-то вину, ни любое другое не нужное сейчас верберу чувство.

Он понимал, что она – его. Его судьба, его женщина… Пара…

Истинная пара, как выражались другие. Как будто бывают другие – не-истинные.

Феликс бежал к Алене. Перекидывался, снова обращался в человека, не думая о своей особенности и о том, как отреагирует нэнги, когда обнаружит ее.

Туман сгущался и словно нарочно разделял вербера и Алену. Прятал нэнги от альфы.

Он принюхивался, шел на ее запах, такой любимый, такой лакомый. Двигался на легкий, невесомый шелест ее шагов, который словно музыка отдавался в ушах. Бежал на каждый ее оклик.

– Фе-еликс!

– Фе-ели-икс!

Ее голос слышался то близко, то далеко. То справа, то слева. То сзади, то спереди.

Но сколько ни пытался Феликс добраться до своей женщины, схватить ее и уже не отпускать, что бы она ни сказала и что бы ни требовала, в руках оказывался только туман.

Мерзкий, какой-то липучий, неприятно щекочущий медвежий нос. Сырой и совершенно чужеродный.