Написал письмо домой и отправил его уже как самый обычный гражданин, а не путём передачи в незапечатанном конверте особисту. Посетил баню, а после заглянул в парикмахерскую, где подстригся под бокс. Сходил и в банк, дабы оценить состояние своего счёта, и убедился, что Герасим размер причитающихся мне выплат нисколько не преувеличил: баланс составил без малого девять тысяч рублей. Разумеется, что-то лежало у меня и до того, но…

Зараза! Да я богат! Ещё ведь заначка в тайнике припрятана!

И если прежде о покупке мотоцикла я шутил, то сейчас задумался об этом всерьёз.

Ну а почему бы и нет? Вот куда мне столько денег? Солить их что ли? Чай, курс экономической теории прошёл, об инфляции наслышан.

Отправить родителям? Тоже не вариант. Во-первых, не смогу объяснить происхождение эдакого богатства. Не по причине секретности, просто ни к чему им лишнего знать. Во-вторых, папа на новой должности зарабатывает не в пример больше прежнего – и на жизнь хватает, и откладывать получается. В последнюю нашу встречу деньги под предлогом новогодних и рождественских подарков втюхивать пришлось, а там совсем о других суммах речь шла.

После банка я прошёлся по магазинам: купил пару сорочек, новые туфли, одеколон и всякую прочую мелочёвку. Задумался, не наведаться ли к кому-нибудь в гости, но Карл наверняка проводил пятничный вечер в компании Марины, а встречаться тет-а-тет с Ингой мне пока не хотелось.

Ничего! Завтра со всеми повидаюсь. И со Львом – тоже.

Как вести себя с бывшим одноклассником я пока не решил и, честно говоря, это напрягало даже больше, нежели неопределённость в отношениях с Ингой. Какие там отношения, право слово? Так – приятельствовали. О чувствах даже речи не шло.

В субботу встал по звонку будильника. Быстренько отключил железное чудовище, прежде чем то успело своим дребезжанием разбудить Мишу и Милену, после тихонько пробрался на кухню и наскоро позавтракал. Побрился, нарядился в свой лучший костюм, надел новенькие туфли, сунул в карман выкидной стилет, прихватил кепку и отправился в институт.

Пока шагал по тихим улочкам, внимательно поглядывал по сторонам. Хотелось бы сказать, будто исключительно по привычке, но нет – на деле я отнюдь не исключал того, что Зимник попробует сыграть вне рамок правового поля. И пусть Городец уверял, будто подобных эксцессов опасаться не стоит, как говорится – бережёного бог бережёт.

За последние пару дней я успел немало помотаться по центру города, каких-либо кардинальных изменений не отметил, разве что стала чаще попадаться на глаза символика объединённой соцпартии, да ещё горожане теперь заметно активней использовали в быту сверхспособности. О бесконтрольности речи не шло, просто такое впечатление сложилось. Ну и комендантских патрулей поубавилось, на смену им пришли сотрудники горотдела милиции.

Фасад главного корпуса РИИФС украшал огромный плакат, на котором студент держал в одной руке опору ЛЭП, а в другой лишь немного уступавший той размерами гаечный ключ. Надпись снизу гласила: «Даёшь индустриализацию!». Шёл митинг, мелькали республиканские знамёна и стяги соцпартии, активисты раздавали прохожим какие-то листовки.

Времени у меня было в обрез, так что задерживаться там я не стал и поспешил в ректорат, а после начал обход преподавателей и согласование графика закрытия долгов. Так пробегал до без четверти одиннадцать, дальше выдул стакан газводы и поспешил к трамвайному кольцу. На венчание Герасима и Лии с последующим торжественным подписанием акта гражданского состояния пригласили только узкий круг близких родственников, нас должны были доставить непосредственно в загородный ресторан. Нас – это студентов.

На условленном месте встречи я никого не обнаружил, но опоздать я никак не мог, поэтому уселся на лавочку и развернул номер «Февральского марша» с недочитанной со вчерашнего дня статьёй о подготовке мирного договора с Суомландией и грядущей демаркации изрядно отодвинутой от столицы госграницы. А там и мои одноклассники объявились. Заметили мы друг друга одновременно. Инга помахала ладошкой, Аркаша и вовсе вскочил из кресла-каталки, которое она толкала перед собой, и поспешил ко мне с раскинутыми руками. На лацкане его пиджака светилась красным розетка ордена «Славы».

– Петя!

– Аркадий! – крикнула ему вдогонку Инга. – Сядь немедленно!

Не тут-то было. Тот облапил меня и долго хлопал по спине, лишь после этого нехотя вернулся в кресло. Скованности в его движениях почти не ощущалось, правда, я предельно чётко улавливал создаваемые бывшим одноклассником искажения энергетического фона. Помимо дублирования сигналов нервной системы энергетическая структура явно задействовалась и для снижения нагрузки на повреждённый позвоночник.

– Мне доктор двигаться рекомендовал! – напомнил Аркадий надувшейся Инге.

– Ты сегодня уже достаточно двигался! – отрезала та и обратила своё внимание на меня. – Привет, Петя! Где пропадал?

– Лечился, – сказал я. – Простыл. Кхе-кхе.

– Мне Никита рассказывал, как ты ему лицо поправил, – улыбнулся Аркаша. – Привет тебе передавал.

– Как он?

– В порядке. В отпуске сейчас.

Подъехал и остановился у тротуара легковой вездеход.

– Сказали пятерых забрать, – предупредил шофёр, когда Аркадий самостоятельно забрался в салон, а я пропустил вперёд Ингу и уместил меж двух диванчиков кресло-каталку.

– Уже бегут! – указал я на спешивших к автомобилю Марину и Карла, после в свою очередь спросил: – А что же Лев?

Инга позволила себе раздражённую гримасу.

– Да он совсем пропал, – заявила она и выглянула в открытую дверцу. – Марина, давай к нам! Карл, садись вперёд!

Стоило нам разместиться в салоне, здоровяк немедленно извернулся на сидении и протянул мне руку.

– Привет! Ты когда вернулся?

– А ты? – задал я встречный вопрос, заметив на лацкане пиджака товарища розетку Республиканского креста.

– На той неделе.

– А я на этой.

– И не зашёл?

– Не поверишь, ни минуты свободной не было.

– Точно! Не поверю! Научный факт!

– Потом поговорим.

Карл кивнул и протянул руку Аркаше. Они были уже знакомы друг с другом – как выяснилось из дальнейшего разговора, Инга умудрилась подселить одноклассника к себе в комнату, вот в общежитии и пересеклись. Меня это обстоятельство откровенно порадовало. Даже чуть менее неловко себя ощущать начал.

– Да! – встрепенулся я тогда. – Инга, а разве не ты подружка невесты?

– Нет, я взяла самоотвод, – ответила та.

– Не желаешь потакать буржуазным традициям? – предположил я.

Инга рассмеялась.

– Ты просто не представляешь, сколько времени на подготовку к свадьбе уходит, а у меня и так ни минуты свободной нет. Учёба, работа в институтской ячейке Февральского союза молодёжи и теперь ещё чуть ли не одной вечерней школой на Текстильке заниматься приходится!

Марина фыркнула.

– Да перестань ты! Мне кровь из носу надо до конца месяца курсовую по экономике сдать, а то до сессии не допустят!

– У меня тоже сессия на носу!

– И ещё я на шее сижу! – рассмеялся Аркаша, своей шуткой весьма своевременно сгладив неловкость момента.

– И ещё ты! – подтвердила Инга. – Глаз да глаз нужен! Как маленький, право слово. Никакой ответственности.

Марина захихикала.

– Ты прямо мой случай описываешь!

Карл что-то неразборчиво пробурчал с переднего сидения, но возмущаться не стал и спросил у шофёра:

– Мы куда едем вообще?

– За город, – сообщил тот, нисколько этим ответом ситуацию не прояснив.

Как оказалось, загородный ресторан «Причал» располагался на западном берегу водохранилища. Там обнаружился небольшой дачный посёлок с выстроенными прямо меж высоченных сосен домиками – преимущественно одноэтажными с мансардными надстройками, но попадались на глаза и куда как более внушительные особняки.

Обеспечение безопасности местных жителей тоже оказалось на высоте: на въезде дежурили бойцы ВОХР. Караульные попросили предъявить документы и сверились со списком гостей, лишь после этого подняли шлагбаум и дали отмашку проезжать. С учётом забора и патрулирования периметра случайному человеку на территорию было не попасть.

Хорошо устроились!

Ресторан, как и явствовало из названия, располагался прямо на берегу. Его просторная терраса примыкала к песчаному пляжу, на другом краю которого в воду вдавались длинные мостки с яхтами.

Нас встретили на входе и проводили к столу в углу зала, прилично удалённому от помоста, где предстояло разместиться молодым. Аркадий оставил кресло-каталку вахтёру и самостоятельно дошёл до своего места. Инга поглядывала на него с некоторой обеспокоенностью, но от замечаний на сей раз воздержалась.

– Надо выпить! – объявил Карл.

– Мефодий! – немедленно одёрнула его Марина. – Веди себя прилично!

Тот передёрнул мощными плечами.

– Да ты погляди только, какая тут публика! Я себя не в своей тарелке чувствую!

– Публика как публика, – фыркнула барышня, но от бокала белого вина со льдом не отказалась и сама.

Инга присоединилась к ней, ну а мы, благо на столах уже стояли тарелки с закуской, решили выпить водки. Мы – это я и Карл, Аркаша только тяжко вздохнул.

– Мне доктор запретил, – пожаловался он.

– Совсем? – удивился я.

– Имею право на пятьдесят капель. Но! Исключительно перед сном.

– Ну хоть что-то! – усмехнулся я и лёгким усилием охладил бутылку с водкой до околонулевых температур. Заиндеветь стекло не заиндевело, но запотело вмиг.

Мы выпили, закусили, и я огляделся. Как верно подметил Карл, публика собралась солидней некуда. Некоторых персон я знал по институту, с другими пересекался по службе. Наших ровесников набралось не так уж и много – едва ли четверть от приглашённых, – и в основном им отвели столы в той же части зала, куда посадили и нас.

Выходит, никакой дискриминации. Выходит, всё как надо. Это мы студенты непонятные, остальные-то сплошь золотая молодёжь.

Карл тяжко вздохнул и указал взглядом на бутылку, Марина погрозила ему пальцем.

– Да мне рюмка, что слону дробина! – пробурчал здоровяк.

– О Пете подумай! Видишь, он похудел как! Одна кожа и кости!

На деле я не только восстановился после ранения, но ещё и наел в санатории пару-тройку лишних килограмм – немудрено, что Карл не нашёлся с ответом, растерявшись от возмущения.

Ну а дальше пожаловали молодожёны. Прибыли они по воде на небольшом прогулочном пароходе, и сразу началась суета, забегали официанты, хлынули сначала на улицу, а затем и обратно приглашённые.

Свидетелем со стороны жениха, к моему немалому удивлению, оказался проректор РИИФС по развитию, а вот подружки невесты я не знал. Сразу начали поднимать тосты за молодых, их родителей и всех-всех-всех причастных к торжественному событию, я выпил ещё одну рюмку водки, а после наполнил фужер для вина содовой и прикладывался уже к нему.

Карл в сердцах обозвал меня дезертиром и совершенно напрасно, поскольку вскоре заиграл оркестр и Марина с боем увела его танцевать – если кто и дезертировал, так это он! Я отыскал взглядом Нику, но меня опередил молодой человек, опознанный как «восходящая звезда дипломатии».

Как его – Кирилл? И что он в Новинске позабыл, спрашивается? Он же назначение в Джунгарию получил!

Зараза!

Приглашать на танец Ингу показалось как минимум неуместным, да и в любом случае к ней почти сразу подкатил какой-то прилизанный хлыщ. Прежде чем уйти, барышня выразительно посмотрела на Аркадия, а после тот поглядел на меня ещё даже выразительней.

– Ну и чего ты ждёшь? Наливай!

– По одной, – сразу предупредил я. – Мне с Ингой потом объясняться не хочется.

– Представляешь – мне тоже! – ухмыльнулся в ответ Аркаша.

Мы чокнулись и выпили.

– Зеленью закусывай, – посоветовал я и спросил: – Как у вас вообще?

Аркаша неопределённо пожал плечами.