Прочитав сообщения, я понял, что, в отличие от меня, ни у кого из зеков имплант сейчас нормально не работает. Глушилка перевела в фоновый режим работы не только стандартные импланты, но даже те, что перепрошиты и усовершенствованы в городе.

Поэтому рабочие чаты и финансовые сделки с переводом кредитов, у всех заключённых сейчас недоступны. Мой имплант на порядок мощнее, так что он по-прежнему мог взаимодействовать с имперской сетью и штатно функционировать.

«Операторам боевых систем и водителям грузовиков. Внимание!!! Колонна пересекла контрольную точку. Дистанция до зоны океанских приливов составляет 12 километров».

Общее сообщение пробилось сквозь фильтр глушилки и высветилось перед глазами, подтвердив работоспособность паразита. А ещё на панели появилась иконка в виде крутящейся шестерёнки.

Активировав её, я прочитал целый ворох системных сообщений.

Возможен взлом оболочки управления гравитационных наручей.

Процент не обнаружения в момент воздействия – 77 %.

Время возможного взлома – 17 часов.

Активировать «ДА»/«НЕТ».

Возможен взлом контрольного ошейника.

Процент не обнаружения в момент воздействия – 62 %.

Время возможного взлома – 28 часов.

Активировать «ДА»/«НЕТ».

Обдумав сообщения, решаю не активировать взлом. Надо ещё раз проштудировать сноски, где можно понять, насколько это опасно.

Выбрав самый долгий и более безопасный вариант, я увидел две начавшие набираться шкалы, одну на семнадцать, а вторую на двадцать восемь часов. Конечно, это очень долго, но как говорил дед: лучше перебдеть, чем недобдеть.

Вариант отказаться от взлома, даже не рассматривался. Желание надолго остаться на каторге и сгнить там заживо у меня отсутствовало. А насколько я понимаю, после нападения на члена одного из новгородских кланов, иного исхода не предвидится.

Завершив работу с имплантом, я принялся ощупывать тело в поисках других повреждений, следя за всплывающими сообщениями.

За долгие годы наниты, культивированные в импланте, создали многокилометровую паутину нейронных связей, оплетающих мой организм и частично дублирующих нервную систему.

Дед был недоволен медленно идущим процессом. И потому периодически порывался заказать у Бабаева, дорогущую порцию строительных нанитов высокого уровня. Они были способны быстро завершить строение дополнительной нейронной сети и усовершенствовать имплант. Это открывало функцию медицинского сканирования, способного лечить болячки и повреждения на мой выбор.

Пока же, мне доступна усечённая версия ассистента. Она позволяет при нажатии, вызывать ответный отклик нейронной сети, сообщающей импланту о повреждении организма. Таким образом, нажимая на кость или мышцу, я вызывал предупреждающие сообщения, которые мог тут же увидеть.

Судя по всему, с момента моего избиения прошло не менее суток. На теле присутствовало с десяток частично зарубцевавшихся царапин, гематом и синяков, а также сквозное ранение плазмой. К тому же «смирновцы» отбили мне правую почку и повредили три ребра. Кроме всего перечисленного, система сообщила о ранении левого бицепса и контузии.

Получается колония нанитов, появившаяся в организме, справилась со всеми повреждениями, воспалениями и инфекциями! Обычно для подобного лечения нужно ложиться в медицинскую капсулу. А здесь всё произошло без внешнего вмешательства. Прямо чудеса!

Добравшись до левого глаза, я оттёр куски засохшей сукровицы и, наконец, смог разлепить веко. Как только это получилось, пришлось срочно его закрывать. Ведь, активировавшаяся инфракрасная линза, могла начать светиться в полумраке.

Закрыв глаза, я начал судорожно читать сообщения, быстро побежавших сверху вниз в информационном поле.

Активирована линза инфракрасного зрения.

Обнаружено множественное повреждение оболочки линзы.

Зафиксирован спонтанный выброс энергии.

В роговицу глаза проникли наниты конструкторского типа.

Опасность!!!

Прогноз на полную потерю зрения, правым глазом – 42 %.

Активирован экстренный протокол защиты.

Произведена попытка перепрограммирования нанитов.

Деактивация процесса проникновения в роговицу – невозможна.

Чужеродным нанитам отдана команда на создание дополнительной зрительной структуры.

Осторожно!

Начинается процесс интегрирования чужеродных тел.

Начался процесс апгрейда биологического формирования.

Итоги процессов не предопределены.

Требование к пациенту – избегать открытия глаза в течение 120 секунд.

….

Пока бежали строчки и тикал таймер, в глаз будто поочерёдно втыкали десятки иголок. Из-за этого даже боль в затылке отступила на второй план.

Через несколько минут процесс интеграции завершился, и из глаза потекли слёзы, вымывающие кусочки лопнувшей линзы.

И только спустя пять минут я, наконец, смог проморгаться и открыть повреждённый глаз. В тот же миг в информационном поле появилось сообщение о внедрении в зрительную систему полученного апгрейда. А потом перед носом возникла активная шкала, повышающая новые возможности от 0 до 360 единиц.

Имплант «Х» класса самообучающийся и легко усваивает любую информацию. Так что сотворить интерактивный элемент панели управления он способен, не спрашивая дозволения владельца.

Выставив значение шкалы на пятёрочку, я обнаружил, что лучше вижу Щербатого. Раньше его рожу подсвечивала красная индикация, пробегающая по контрольному ошейнику и тусклый свет лампы. В прорехе на губе виднелись желтоватые зубы, покрытые чёрными точками. Что являлось свидетельством долгого употребления райской пыльцы или шайтан-цветка, как его называют муслимы. Лицо зека опухшее и какое-то серое. Зрелище не самое приятное, поэтому я бросил это занятие.

Докрутив значение шкалы до пятнадцати, удалось различить проклёпанные стенки отдельного кубрика, в котором мы сидели. Начав крутить головой по сторонам, я увидел перегородки из металлической сетки, справа и слева. А дальше такие же отдельные кубрики для пар заключённых. Мне удалось примерно оценить количество зеков, чьи затылки, были примагничены к стенкам.

Получается, что только в этой кишке трюма грузовика восьмисоттонника, не менее шестнадцати каторжников. А насколько я знаю, между хранилищами для стандартных ящиков, таких коридоров минимум четыре. Так что, возможно, где-то здесь находится кто-то из наших.

Увеличивать дальше чувствительность сетки сенсоров, теперь покрывающих радужку глаза, я не стал. Существовала опасность, что при усилении напряжения глаз может начать светиться. К тому же новая система не проверена, поэтому можно просто потерять зрение.

Ох уж эти дедовы линзы. Откуда он их достал, неизвестно. Знаю, что подобного девайса нет в продаже даже на центральном рынке Новгорода. У свободных бродяг, якшающихся, как с жителями фронтира, так и с нелегальными торговцами в городах, такого добра тоже не купишь. Хотя люди говорят, у них можно выменять всё что угодно.

И в тот момент, когда я немного разобрался с подарком, сквозь шум электродвигателей послышалось тарахтение крупнокалиберного пулемёта.

Как только началась стрельба, все сидевшие в кубриках заключение подобрались, насколько это позволял ошейник, и уставились на низкий потолок.

Потарахтев совсем немного, пулемётная турель вырубилась, а арестанты с облегчением выдохнули.

«Грёбаные уроды на постах! Будьте внимательнее! У меня вопрос, почему не вы, а автоматическая турель первой обнаружила и уничтожила трёх песчаных крабов, выскочивших на дорогу?!»

Судя по аватарке с двумя синими звёздочками и специальному логотипу, сообщение в чат колонны отправил офицер, командовавший караваном.

А буквально через пару минут, в чате появилось сообщение, что колонна входит в периметр особой зоны. После этого грузовик остановился и начал со скрежетом опускаться пандус с правой стороны от меня. Первое, что я увидел в раскрывающейся щели – это этажерку из брикетов с биоминералом. На фоне собранного груза стояли вооружённые винтовками дружинники в полной броне.

– Ублюдки! Слушать меня! Выходим попарно, сразу после размагничивания ошейников. И шевелитесь, а то океан скоро породит очередной шторм века. Поэтому тот, кто не пройдёт осмотр, не попадёт в барак и останется снаружи дожидаться прилива.

Сразу после объявления, выданного через встроенный в броню громкоговоритель, дальняя сетка отъехала и наружу выскочила первая пара каторжников. Зеки тут же попали в цепкие лапы встречающих конвоиров.

Процесс шёл бойко, поэтому наша со Щербатым очередь подошла через минуту. Сетка отъехала в стену и ошейник со щелчком отмагнитился. После этого мы поднялись и поковыляли к выходу. Смотрю на браслет и вижу цифру «1». Оно и немудрено. Бегать с восьмью килограммами на каждой конечности – задача трудновыполнимая. А вот по четыре – куда ни шло.

И как только началось движение, слышу голос своего спутника.

– Ну, всё дикарь, теперь готовься. Ты у меня в бараке кровью ссать будешь.

Выслушав угрозу, я не стал отвечать, но напрягся, ожидая подвоха. И он не заставил себя долго ждать. Когда до спуска оставалась пара-тройка шагов, Щербатый попытался подставить мне подножку и одновременно подтолкнул сзади.

Однако мне удалось среагировать и вывернуться, поменявшись с ним местами. А затем незаметно задеть его ногу. В результате недоумок споткнулся при выходе и выкатился кубарем из трюма.

Увидев это, дружинники заржали, а выстроившиеся в колонны каторжники наклонили шеи, будто ожидая чего-то нехорошего. И реакция последовала незамедлительно.

– Кривоногий урод! Ну, вы сами напросились! – выпалил один из дружинников в чине сержанта и стукнул пальцем по планшету.

После этого ошейник взорвался болью в районе шейных позвонков, заставив меня скривиться от спазма. Та же участь ожидала других арестантов. Некоторые упали на землю, не выдержав боли.

Как только удар прекратился, многие зеки начали оборачиваться и зло посматривать на валяющегося Щербатого. Кстати, его ещё долго долбило усиленным разрядом.

Через полминуты нарик поднялся и, затравлено оглядевшись, остановил на мне наполненный ненавистью взгляд. Дураку понятно, что у меня появился персональный поклонник. Осознав неизбежность будущих разборок, я вздохнул и встал в одну из очередей, выстроившихся к рамкам сканирования.

Глава 4. Прилив

Каторга ИК-3.

Погрузочный сектор.

Пока работала сканирующая рамка, я украдкой рассматривал доступную обзору часть зоны.

Со стороны океана вздымался защитный вал, высотой не менее пятидесяти метров, насыпанный из отработанной породы. Он защищал периметр от приливных волн. Говорят, иной раз те заходят, даже за отметку в 120 километров от берега океана. Всё-таки у нас здесь три луны, поэтому такая защита необходима.

Саму зону окружали два обвода высоченного сетчатого забора, с многокилометровыми витками колючей проволоки и системой энергетических разрядников, способных вырубить нарушителя на расстоянии до десяти метров.

Вдоль берега, на дистанции двух сотен метров друг от друга, стояли пластобетонные вышки, оборудованные пулемётными турелями. Судя по нагару на дырявых охладителях, аппараты без дела не простаивают.

– Господин капитан, имплант этого дикаря выдаёт странную сигнатуру, – неожиданно выкрикнул дружинник с сержантскими лычками.

Он постучал по прикреплённому к запястью гаджету, выдающему объёмное изображение.

– Сержант, что там у тебя опять? – раздражённо проворчал подошедший офицер и остановился возле рамки сканера, продолжавшей гудеть над моей макушкой.