Мне удалось вытянуть его из кучи кровожадных монстров, но те умудрились стянуть с Жени ботинки в последний момент.

Гаврилов тяжело дышал. Он был с ног до головы залит кровью. Благо, не своей. В большей степени.

– Жень, где остальные? Ты видел, что с ними случилось? – сразу же набросился на него я.

– Да… – кивнул он. – Видел. Конюхов сразу же врубил свою супер-скорость, схватил Беркутова и сбежал.

– Хорошо. А Володька с Настей?

– Вон, смотри, – он показал пальцем на машину, на которой они приехали.

Сверху было хорошо видно – Сусликова и Орлов вжались на заднем сидении.

– И как они только успели дотуда добраться?

– Володька среагировал на «ура». В кое-то веки. Ударил Сусликову своей магией воздуха, и сам рванул вслед за ней.

– Одни мы с тобой, как всегда, – нервно рассмеялся я. – Вечно вдвоём. Вечно в полной жопе.

– Не говори, Сань, – сказал Женя и застонал.

Его стопы обильно кровоточили.

– Нужно что-то делать, – заключил я. – Доставать их из этой машины надо.

– А не лучше ли подождать подкрепления?

– Нет, не лучше. Князь Войцеховский где-то рядом. Судя по всему, как только ты свою магию отключил, он из асфальта выбрался. Он на меня нацелен. Будет пытаться убить до самого конца. Мы тупо не дождёмся подкрепления.

– Ладно, и что тогда предлагаешь? – спросил Женя.

Мертвецы внизу протяжно вопили, царапая когтями кирпичные стены.

– Проще было бы прикончить самого князя. Тогда и мертвецы все слягут. Но он затаился. Ждёт, – рассуждал я. – Эх, сейчас бы сюда Беркутова. Он бы просто сжёг их дотла – и делу конец.

– Слушай, – задумался Женя. – А мы ведь и сами можем такое провернуть!

– Да? Каким образом?

– Смотри, – Женя указал на перегородивший дорогу автомобиль-цистерну с надписью «огнеопасно».

– Да ты… Жень, ты знаешь, что там внутри?

– Нет, не знаю.

– И я не знаю! Но шарахнет оно так, что нам руки-ноги поотрывает! – воскликнул я. – И знаешь что? Мне нравится. Только эту толпу придётся каким-то образом приманить к цистерне. Я бы с лёгкостью смог это сделать – просто перемещусь на цепи туда. Но как её поджечь-то…

– С помощью этого. Сойдёт? – Женя достал из кармана пистолет.

– Хрена себе! Откуда ты его, блин, достал? – удивился я.

– У князя в плаще был заныкан. Пока в асфальт его укатывал, нащупал и приватизировал, – Женя усмехнулся сквозь боль и тут же схватился за ногу. – Одна проблема, дружище, боюсь не попаду. От боли уже в глазах плывёт.

Гаврилов сильно мучался. За последние нескольких недель он перенёс достаточно дерьма.

– Немного осталось, Жень. Пару шагов – и мы победили. Я в целом… – я задумался на пару секунд и продолжил. – Я мог бы отключить тебе боль своей магией. Согласен?

– А ты можешь? – удивился он. – Давай. Без лишних раздумий. Заглуши её, и я, считай, вернусь в строй.

Я коснулся психо-цепью кожи Гаврилова.

Ты не чувствуешь боль. Она проходит мимо твоего сознания.

– Лучше? – спросил я.

Взгляд Жени прояснился.

– Лучше не придумаешь. Давай, – он снял пистолет с предохранителя. – Я готов.

– Смотри. Я перелетаю туда, заманиваю их к себе, затем даю тебе сигнал, улетаю обратно – и ты сразу же стреляешь. Всё понял?

– Понял-понял. Давай, дружище, действуем.

Я уже начинаю привыкать играть роль местного человека-паука.

Я выпустил цепь в крышу соседнего здания, пересёк улицу и ловко приземлился на цистерну. Сотни изувеченных рук принялись громко стучать по цистерне, пытаясь забраться на неё. Я дождался момента, когда гулкий шум достигнет максимальной интенсивности.

Всё, мёртвая братва, все собрались. Поехали.

– Жень, готовь… – начал я, но меня перебил звук выстрела.

Из окна за спиной Жени торчал силуэт князя Войцеховского. Он вонзил в спину Гаврилова нож.

Женя… Женя, твою мать!

Он не почувствовал боли, ведь я её отключил, но организм уже ослаб. Видимо, Войцеховский выдернул у него пистолет.

И прострелил Жене Гаврилову голову.

– Ах ты выродок, ЧТО ТЫ НАТВОРИЛ!? – закричал я и осознал, что князь направил пистолет на меня.

Нет. Хуже. На цистерну.

Я вцепился в цепь и полетел прочь, но было уже поздно. Выстрел. И грохот взрыва за спиной.

Я потерял контроль над магией, цепь отключилась. Меня обдало пламенным воздухом и ударило об стену здания. Я рухнул с высоты второго этажа на асфальт.

Из огня выползали уцелевшие мертвецы. Рядом со мной упал труп Жени. Его пустой взгляд был устремлён в никуда. Войцеховский вылез в окно и спрыгнул на улицу.

– Вот и всё, Перекрёстов, – промолвил князь.

Сознание начало угасать.

Глаза закрылись, но в кромешной тьме прозвучал голос.

– Куда собрался? Столько гонору было, и решил так просто слиться?

Знакомый голос. Откуда он?..

– Эй, Перекрёстов, слышишь, что говорю?

Перед мутным взором из тьмы возник образ Влада Островского. Покойный мастер превращения в акулу.

– Влад? – спросил я. – Зашибись, я сдох что ли?

– Нет, идиот. Ты внутри своего магического движка, – прикрикнул Влад. – Что? Уже забыл, что затянул в себя хренову кучу людей?

– Точно. Погоди… А Женя?..

– Нет, – кивнул Влад. – По какой-то причине его пока нет среди нас. Но скоро будет, куда он денется? Одарил ты его напоследок своей магией. Избавил от боли, так сказать. Но я здесь не затем, чтобы обсуждать смерть лысого.

– А зачем тогда?

– Вижу тебе взрывом мозги хорошенько приложило, – усмехнулся он. – Ты до сих пор не понял, как работает твоя магия? Что ж, я сейчас тебя удивлю.

– Где остальные души? Почему ты здесь один? – спросил я.

– Потому что я по достоинству оценил твою силу, Перекрёстов. Я наблюдал за тобой всё это время. И знаешь что? Я готов поделиться с тобой своей силой.

– Я и так высасываю силу из тех, кого поглотил, независимо от их желания, – ответил я.

Влад улыбнулся.

– Нет, кажется, ты меня не совсем понял. Я сказал силу, а не ману.

Толпа мертвецов навалилась на меня. Войцеховский безумно ржал, упиваясь свершившейся местью. Часть мертвецов уже выламывала двери в машину, где сидели Володя и Настасья.

И тогда…

Я резко вскочил, заревев на весь район. Мертвецы разлетелись в разные стороны от меня.

Моё тело менялось. Увеличивалось. Мышцы разбухали, голова вытягивалась, освобождая место гигантским челюстям. Не думал, что превращаться в акулу так неприятно. И как Влад это терпел?

– Какого… – прошептал Войцеховский, увидев представшую перед ним картину.

Я бросился на мертвецов и, громко клацнув зубами, перекусил пополам сразу троих. Тело питал чистый адреналин. Я кидался туда-сюда, превращая армию Войцеховского в фарш.

Значит, я не просто поглощаю души тех, кого когда-либо касалась моя магия… Я забираю вместе с душой их способности!

Анатолию Войцеховскому некого было больше поднимать, он шаг за шагом отступал назад, когда мертвецы закончились.

Огромная акулья морда в лице меня медленно приближалась к вероломному князю.

Ох, как же мучительно ты будешь умирать!

Князь направил на меня пистолет, но я откусил ему кисть вместе со стволом.

Войцеховский издал истошный вопль. Победа была уже у меня в кармане.

Но…

Чьи-то руки коснулись моей спины. И мои лопатки взорвало от адской боли. Громко взревев, я отскочил в сторону и потерял контроль над формой акулы.

Мне вернулся человеческий облик. Голый по пояс я упал на асфальт. Мышцы спины сильно кровоточили. Я поднял взгляд и увидел последнего врага.

Моё сердце пропустило пару ударов.

– Женя…

Ходячий труп Гаврилова стоял передо мной, выставив руки вперёд. Это он ударил меня преобразованием в спину.

Ну конечно. Войцеховский хватается за любой шанс, чтобы победить. Даже за самые низкие вещи.

Я собрался с силами и встал с земли. Гаврилов бросился на меня, пытаясь преобразовать мою голову. Я легко уклонился. Его тело двигалось слабо и неряшливо.

Да и я уже устал. Мы с тобой оба, как ходячие мертвецы, Женя. В глазах друга горело сознание. От этого было больно вдвойне. Его мёртвым телом управляет Войцеховский, но душа до сих пор внутри.

Сука.

Я собрался с духом и сделал то, что должен.

Напитанная энергией психо-цепь пронзила сердце Жени насквозь. И тот, наконец, упал. Его душа освободилась от тюрьмы мёртвого тела, но попала в другую тюрьму – в мой магический движок.

– Урод! – кричал Войцеховский, давясь слезами. – Ты мне… Ты мне руку откусил!

Я молча поднял пистолет с земли, и навёл его на князя.

– Ты не сделаешь этого, Перекрёстов! – завизжал он.

Цепь пронеслась по асфальту и вонзилась в его разум. Я не стал ничего в нём менять, не стал отдавать приказов. Лишь послал в его рассудок одну единственную фразу.

Отправляйся в мой движок, мерзкий кусок говна.

И прострелил ему череп.

***

Через полчаса остатки клана собрались там, где состоялось побоище с лидером Красносельского района.

Я сидел неподалёку от накрытого брезентом тела Жени. Володя и Настасья плакали над ним.

Сил скорбеть у меня не было. Ярость истощила все резервы организма. Я отомстил. И я был удовлетворён.

Ты ж здесь, Жень, да? В моей черепушке?

Ответа не последовало. Куда он денется? Ответит. Таким макаром скоро у меня в движке война начнется. Между шизофреником Стёпкой и его убийцей. Между Владом с Женей и Войцеховскими. Да… Большой набор душ я успел собрать.

Я ещё не успел осознать, как сильно за это утро возрос объём моего движка. Я уже далеко не тот, кем был прежде. Уровень моих сил многократно возрос.

– Перекрёстов!

Меня начинает уже тошнить от своей фамилии. Перекрёстов то, Перекрёстов сё!

Ко мне приближался солдат 5-ого ранга, с которым мне довелось познакомиться на собрании у Меншикова. Лёха Бьёрнсон – младший брат нашего воеводы.

– Чего тебе, Лёх? – спросил я, устало подняв голову.

– Ты, конечно, задал тут жару, – похвалил он меня. – Такого от тебя никто не ожидал. Правда. Думаю, вопрос твоего дальнейшего повышения – лишь вопрос времени. Причём ближайшего.

Я это и так знаю. Не проверни я всю эту многоходовочку, клану настал бы конец. А если бы не упрямство Конюхова, Женя был бы сейчас жив. Надо было сразу прикончить Войцеховского без лишних вопросов.

– Сань, ты меня слушаешь? – Лёха потряс меня за плечо, заставив закончить размышления.

– Слушаю. Что-то ещё хотел сказать?

– Мой брат хочет с тобой поговорить.

– Воевода?

– Он самый. У машины ждёт. Иди, не заставляй начальство ждать.

Я поднялся и побрёл к воеводе. Не заметить его было трудно. Когда посреди Питера стоит медведь – это, как никак, обращает на себя внимание. Интересно, может он в медведя умеет превращаться, как Влад в акулу?

– Вызывали, воевода? – спросил я.

Игорь Бьёрнсон оценивающе смерил меня взглядом.

– Да, Перекрёстов. Вызывал. В первую очередь, хочу выразить благодарность, – верзила протянул мне руку. – Славно повоевал.

Когда мы обменивались рукопожатием, мне казалось, что я на фоне этой горы мяса – просто младенец.

– Но есть проблема, – добавил он. – Серьёзная проблема для тебя.

– Я уже ничему не удивлюсь, воевода. Оглашайте список, – усмехнулся я.

– Не время шутить. Тебя будут судить.

Замечательный поворот событий.

– Простите, что? – не понял я.

– Ты нарушил межклановый закон. Убил главу Красносельского клана, – пояснил Игорь.

Я заметил стоящего вдалеке Конюхова. Вот же редкостный ублюдок. Неужели настучал, что я изначально собирался убить главу?

– И что с того? – пожал плечами я. – Во-первых, Войцеховский первым нарушил этот закон, когда напал на нас во время перемирия. Во-вторых, у его уже нет никакого клана. Все, считайте, мертвы.

– Это ты будешь в суде предъявлять, Перекрёстов. И то, не советую изъясняться таким образом.