Там его и нашел Станислав, нарушив своим появлением творческий процесс создания очередного гроба. К явной досаде опера, алиби у Чумаря имелось. На предполагаемый момент похищения Олега Кирканина он был в гостях у своей пассии. Это же подтвердили и ее соседи, которые, зная об отсидках гробовщика, во время его визитов в их дом резко повышали уровень своей бдительности. Кроме того, Чумарь заверил Крячко в том, что зла на Пуаро уже давно не держит. Кто-то дал ему «инфу» о непричастности Кирканина-старшего к былому задержанию.

– Так что, начальник, я не при делах… – проворно вбивая гвозди в сосновые доски, заверил экс-гопник.

Блица Станислав нашел в скверике, где тот, шустро тасуя карты, давал, как это можно было понять, уроки шулерства очень похожему на него мальчонке лет семи. Поздоровавшись и представившись, Крячко иронично поинтересовался:

– Что, Василий Васильевич, готовим себе достойную смену?

– Что вы, что вы, Станислав Васильевич! Наоборот, хочу подстраховать своего внучка от картежной пагубы. Знаете, ребенка манит все то, что им не познано, что таит в себе какую-то загадку. А когда никаких секретов нет, то и притягательность теряется. А ну, Боря, скажи: ты картежником-шулером хочешь стать? – строго поинтересовался он.

– Не-а! – шмыгнув носом, отрицательно помотал головой мальчик.

– Вот видите! – Блицман торжествующе улыбнулся. – Но вы же, я так понимаю, ко мне пришли по совсем другому поводу?

– Вам знаком такой человек – Дмитрий Кирканин? – как бы даже скучающим голосом поинтересовался Крячко.

– Догадываюсь, догадываюсь… У Пуаро что-то произошло, и вы сейчас зондируете людей из его криминального прошлого. Верно? – Блиц многозначительно взглянул на гостя.

– Вам бы в угрозыске работать! – невольно рассмеялся Стас. – Да, у Кирканина крупные неприятности: у него похитили сына-студента. Пытаемся определить круг тех, кто в той или иной мере мог бы иметь касательство к этому происшествию.

– Ага, а у меня на зоне с Пуаро были серьезные «терки»… – Блиц невесело усмехнулся. – То бишь я один из подозреваемых. Боря, иди вон там поиграй, а у нас с этим дядей будет взрослый разговор. Когда мы с дядей поговорим, пойдем с тобой есть мороженое. Хорошо?

Кивнув, мальчик убежал к качелям, а Блицман продолжил:

– Все верно, с Пуаро у меня отношения были очень даже прохладные. Но не враждебные. Разумеется, из-за него я понес определенные, скажем так, имиджевые издержки. Он отнял у меня пальму первенства по части карт. Из звезды я превратился в каталу-лузера. Да, из-за этого я одно время его крайне не переваривал. Но скажем, желать ему смерти или организовывать похищение его сына – это уже перебор. Это уже за гранью. Если не секрет, когда был похищен сын Пуаро?

– Прошлой ночью.

Блицман тут же вскинул указательный палец и с некоторым даже ликованием поспешил уведомить:

– А я только вчера ближе к обеду вышел из клиники, где отлежал целую неделю по причине обострившегося панкреатита. Как видите, с моими хроническими болячками не до похищений и всяких иных приключений подобного рода. Нет-нет! Мне кажется, что среди тех, кто соприкасался с Пуаро в прошлой жизни, жаждущих его крови вы найдете не так уж и много. Тут что-то совсем другое… Моя интуиция подсказывает, что случившееся с тем парнем выходит за рамки любого банального предположения.

Поднявшись, Крячко чисто в дежурном плане, но с оттенком сочувствия отметил:

– Панкреатит, надо понимать, память о прошлой жизни?

– Да, Станислав Васильевич, это оттуда. Тюремные «курорты» даром не прошли. На баланде здоровья не укрепить – скорее потеряешь последнее. Теперь понимаете, почему уже сейчас я пытаюсь предостеречь внука от «мест не столь отдаленных»?..

Последний по списку Гасан, согласно интернет-данным, в настоящее время проживал в Рыколово – подмосковном поселке городского типа. После встречи с Блицем Стас и сам почувствовал, что это направление, скорее всего, особых перспектив не имеет. Насколько это знал он сам, тюремные «сидельцы» имели большую склонность не похищать членов семьи своего ненавистника, а ему самому всадить финку меж ребер. Но проверить всех, кого они наметили с Гуровым, нужно было, невзирая ни на какие предчувствия и озарения. Что ни говори, а угрозыск – не астрологический салон, и тут нужны не гадания по звездам, а также на картах, бобах и кофейной гуще, а четкие, внятные показания тех, кто по тем или иным причинам оказался в поле зрения сыщиков.

Перекусив в придорожной харчевне, в двенадцатом часу Крячко ехал по «сельской» улице, уставленной девятиэтажками, которая, как явствовало из табличек, называлась Запрудной. Увидев дом, на углу которого была крупно выведена цифра «десять», он притормозил, вышел из машины и, подойдя к первому подъезду, остановился в раздумье. Разумеется, можно было набрать на пульте домофона число двадцать два – номер квартиры, в которой со своей сожительницей обитал Гасан, и, официально представившись, предложить тому поговорить. Но тут возникал вопрос: а захочет ли тот с ним встречаться? Не станет ли хорониться? Поэтому тут скорее всего лучше было бы идти не в лобовую, а провести обходной маневр.

Поразмыслив, Станислав решил позвонить в любую случайную квартиру, чтобы пройти в подъезд, представившись, например, сотрудником коммунальных служб, и начал наобум нажимать кнопки, но тут динамик домофона запиликал, дверь открылась, и на крыльцо вышел жилистый мужчина средних лет, примерно одинакового с ним роста, со «скандинавской» бородкой, в темных очках и джинсовом «прикиде». Чисто механически скользнув рассеянным взглядом по его рукам, Крячко вдруг с удивлением заметил на них синюю сетку татуировок. Прежде всего в глаза бросилась татуировка на фаланге среднего пальца мужчины в виде паука. Это прямо свидетельствовало о том, что ее обладатель – вор-домушник. Ощутив холодок, пробежавший по спине, Стас от неожиданности жестко поинтересовался:

– Гасан?

Судя по всему, этот вопрос подействовал на Гасилина как удар электрическим током. Выдохнув испуганное: «Е-о-о-о!!!» – он тут же сорвался с места и кинулся наутек. Крячко, не медля ни секунды, ринулся следом. Теперь он был почти уверен в том, что Гасан так или иначе, но причастен к исчезновению Кирканина-младшего. В противном случае зачем бы ему удирать во все лопатки? Люди, непричастные к уголовщине, просто так наутек не кидаются…

Сопровождаемые удивленными взглядами прохожих и автомобилистов, они бежали по Рыколово, сворачивая с улицы на улицу, через хаос стройплощадок и по кем-то заботливо высаженным березовым аллейкам. Наконец Гасан свернул к мешанине гаражей на задворках массива многоэтажек и попытался затеряться в его многочисленных рядах и переулках. Но знал бы он, от кого пытается убежать! Стас не отставал ни на шаг, наоборот, даже начал сокращать расстояние между ним и преследуемым. Гасан из-за этого отчаянно запаниковал и потому тут же допустил грубую ошибку – свернул в проход, заканчивающийся тупиком.

Поняв, что он теперь в ловушке и от настырного преследователя ему уже не оторваться, совсем уже павший духом «домушник» подхватил с земли какой-то гниловатый деревянный брусок, с торчащими из него гвоздями. Издав, как ему, наверное, показалось, воинственный вопль, Гасилин вскинул свое «оружие» над головой и ринулся на преследователя. Увы и ах! Его атака тут же была пресечена четко поставленным приемом самбо. Кувыркнувшись в воздухе, Гасан смачно припечатался своей «пятой точкой» к асфальтированной дорожке. Охнув, он со страхом и ненавистью взглянул на незнакомца снизу вверх и возмущенно заорал:

– Ну чего пристал-то?! Завтра же отдам бабки, все, до копья! Да и не трогал я этой хаты, не трогал, черт бы ее побрал!!! Зря на меня наезжают, зря!

Как раз в этот-то момент и пришел звонок с телефона Гурова. Прикрикнув на задержанного и поговорив по телефону, Крячко окинул беглеца снисходительным взглядом и достал из кармана свое удостоверение, лаконично уведомив:

– Уголовный розыск!

Судя по лицу Гасана, услышанное ошарашило его не меньше, чем неожиданное появление Станислава на крыльце подъезда. Растерянно и отчасти глуповато улыбнувшись, он с радостной ноткой в голосе переспросил:

– Уго… Уголовный розыск?! Фу-у-у, блин! О-хре-неть! Че ж сразу-то не сказал? А я, растудышкина черешня, чуть «крышей» не съехал…

– Так, чьей хаты ты не трогал? – прищурившись, уточнил Крячко. – Только не врать и не выкручиваться, иначе… Ну, сам понимаешь! – многозначительно добавил он.

– Гражданин начальник, я и в самом деле ни при чем. Один тут крутой – его зовут Леонидом Жужаровым – уж не знаю, с какого бодуна, заподозрил меня в том, что я обчистил его квартиру. Дня три назад его костоломы меня встретили, дали по ребрам и предупредили, что, если к нынешнему числу я не выплачу два «лимона» возмещения ущерба, мне отстрелят пару пальцев. Потом отстрелят кое-что посерьезнее, чем пальцы. А потом выпустят кишки. Вот я и подумал, что это кто-то из жужаровских уже пришел по мою душу. Один «лимон» я уже нашел. А надо-то два!

– А что ж ты так легко согласился платить, если не виноват? – спросил Станислав с сомнением в голосе. – Почему не обратился в полицию?

– Какая полиция?!! – Гасилин возмущенно рассмеялся. – Да у нас тут слово Жужарова значит больше, чем все кодексы, вместе взятые. Он с федеральными шишками – «мур-мур», а не то что с местной мелкотой. А согласился потому, что для Жужарова слова «нет» не существует. Если он сказал – плати, значит, лучше заплатить, чем потом жалеть об этом.

– И где ж ты думал взять еще один «лям»? – изучающе прищурился Станислав.

– Ну, где-где?.. Понятное дело, вариант мог быть только один: взять чью-то квартиру. А что мне еще остается? В случае чего отсидеть все-таки лучше, чем валяться где-нибудь на свалке с выпущенными кишками. А они, эти головорезы, я так понял, говорили серьезно. Ох, е-п-р-с-т!.. – неожиданно охнул Гасан, глядя куда-то в начало гаражного «аппендикса». – Ну все, гражданин начальник, приплыли. Теперь нам обоим будет полный звиздец!

Глянув в том же направлении, Крячко увидел троих крупных парняг, которые шеренгой шли в их сторону, гарантированно перегородив проход между рядами гаражных боксов. Своими безмятежно-зловещими улыбочками незнакомцы словно давали понять, что ничего доброго от них ждать не следует. Тот, что шел средним, демонстративно достал из кармана пистолет наподобие пистолета «ТТ» и столь же демонстративно передернул с громким клацаньем затвор.

Но, похоже, очень даже зря он это сделал. В тот же миг в его сторону непроницаемо-черным зрачком дула нацелился ультрасовременный «Стриж», ежесекундно готовый выплюнуть с бешеной скоростью кусочек свинца конусообразной формы. И не один к тому же.

– Оружие на землю! Стреляю без предупреждения! Живо! – прозвучала жесткая команда, и трио отморозков вдруг однозначно уяснило: этот выстрелит.

Главарек в какой-то миг подумал было ради «сохранения лица» поторговаться и покочевряжиться. Но его подручные недовольно зашикали с обеих сторон:

– Бросай, бросай, придурок! Это ж мент! Он не шутит!

С негромким стуком пистолет упал на траву. Повинуясь следующей команде – отступить на два шага назад, парни неохотно отмерили это расстояние, пятясь задом. Подобрав пистолет, который оказался «травматом», Крячко сунул его в карман и, показав удостоверение, сурово объявил:

– Главное управление уголовного розыска, полковник Крячко. Вы кто такие? Назвали себя – живо!

Неуютно поеживаясь под дулом «Стрижа», парни нестройно заговорили:

– Мамельев Виктор, старший охранник генерального директора фирмы «Элитанс», – назвался главарек.

– Узыряк Анатолий! Красных Федор… – представились и его подручные. – Помощники старшего охранника…