– Понятно, – покивал Антон. – Скажите, сэр, если вы такой смелый, почему сами не вышли на помощь дружинам, что пришли спасти ваш замок?

– А я думал, что барон Газан проиграет сражение, – ответил вредный старикан. – Все к этому шло, и если бы не ты, то бежал бы он сейчас далеко. Так говорю, Газан? – спросил Ошбрак и старчески, дребезжаще рассмеялся. – Гхе, гхе, гхе… Зря ты, сэр Антей, его спасал. – Ошбрак с вызовом упер взгляд в Антона.

Антон рассердился. С ним разговаривали как с мальчишкой, и кто? Старый выживший из ума скряга, брат Плюшкина^[1].

– Только потому, что вы старше меня и слабы, я не вызываю вас на поединок чести, сэр рыцарь. Боюсь, что вы по дороге к ристалищу развалитесь.

– Смотри-ка, как бы сам штаны не потерял, молокосос, – ответил рыцарь. Сидящие на противоположной стороне стола лорды слушали и смотрели на представление с большим интересом.

– Вы дурак? – прямо спросил Антон. – Или просто зажились на этом свете и хотите как герой отправиться к предкам в Вальхаллу^[2]?

– Прекратите ссору, господа, – сурово прервал словесную перепалку барон. – Вы должны знать, сэр Антей, что сэр Ошбрак мечник, и хотя в возрасте, но даст фору молодым. Еще вы должны знать, он всегда говорит то, что думает. Привыкайте.

– И как он дожил до седых волос с таким характером? – не выдержал и спросил Антон. Лорды издали тихий смешок.

– Те, кто хотел меня проучить за мой язык, давно в родовых склепах.

– Ясно, – ответил Антон. – Вы просто неблагодарный человек?

– А почему я должен благодарить тех, кто пришел и стал грабить мои земли, как враг? – поднял седую бровь Ошбрак. – Пришли рассветные, чума их забери, и стали грабить. Пришли закатные и по дороге деревеньку разграбили. Спасибо.

– Нам нужны были припасы, сэр Ошбрак. Это общепринятая практика походов. Война кормит войско, – ответил маршал.

– А ты вообще молчи, безродный, – прервал его Ошбрак. – Это всё твои идеи. Я бы отсиделся в замке, и граф Оренбаун увел бы свои дружины. А теперь будет война, чума ее забери. Рассветные не простят вам такого позора. И все пойдут через мои земли. Туда-сюда, туда-сюда… – Старый рыцарь махнул рукой. – Защитнички, чума вас забери.

Антон задумчиво слушал старика и смотрел на него совсем другим взглядом, чем вначале. Теперь он в глазах Антона был не чокнутыми стариком, а вполне рассудительным дядькой. Ошбрак имел независимый и прямой характер. Ни под кого не прогибался, плевал на общепринятые нормы и никого не боялся. В общем-то, Ошбрак прав и по достоинству оценил помощь барона. Она ему была не нужна. Замок Ошбрака могли взять только осадой и измором. Но на это требовался не один месяц. На что тогда надеялись те, кто пришел осаждать его замок? Сам Ошбрак не без оснований полагал, что противник постоит у стен, да и уйдет, а жизнь войдет в свою обычную колею. Деревни отстроятся, пашни будут распаханы. Скотину можно приобрести у соседей. А вот поражение войск, которые отправил герцог Моринхейский на осаду замка, открывает новую страницу в противостоянии культов. С этим не поспоришь…

И тут до Антона дошла подоплека всей этой затеи с осадой замка. Рассветным нужно было спровоцировать конфликт. Они понимали, что воинственный барон Газан, ярый сторонник культа Заката, не оставит в беде Ошбрака и придет на помощь… Культ Заката самоустранился и в войну лордов ввязываться не будет, так решили иерархи. Тогда Рассветный культ быстро приберет владения лордов под свой контроль. Непонятно было, почему они выбрали столь сложную цель, как замок Ошбрака?

Антон склонил голову и произнес:

– Сэр Ошбрак, я приношу свои извинения за грубость. В подтверждение искренности своих слов готов дать вам немного припасов.

Старый рыцарь глянул на Антона из-под нахмуренных бровей. Суровые складки у рта разгладились, в глазах мелькнула веселая искорка.

– Извинения приняты, сэр Антей, – невозмутимо проговорил старый рыцарь. – Подарок тоже приму с благодарностью. Вы внешне похожи на своего отца, но характер у вас совсем иной…

Его словам сильно удивились сидящие за столом напротив лорды. Они недоуменно смотрели то на Антона, то на Ошбрака. Рожи их кривились, и Антон понял, что все они ждали и желали скандала.

«А вот хренушки вам, крысы хитрожопые», – храня невозмутимое выражение на лице, мысленно со злорадством подумал Антон.

Барон откашлялся и, успокоившись, произнес:

– Вот и хорошо, сэры, что конфликт улажен.

Вновь на лицах лордов, сидящих напротив Антона, промелькнула тень досады.

– Поговорим, сэры, о наших делах, – продолжил барон…

Совет проходил долго. Лорды пространно говорили о политике, о своей роли в ней. Антон слушал досужие рассуждения лордов и скучал, понимая, что заседающие переливают из пустого в порожнее. Никто ничего не предлагал. Смысл всех их высказываний сводился к одной мысли: может быть, все образуется само собой.

Антон не высказывался, молча вполуха слушал. Он мало что понимал в хитросплетениях отношений лордов в герцогстве. Кто кому друг, кто враг, кто служит «вашим и нашим»…

Молчал Ошбрак. Молчал Космин. Остальные рассуждали и рядили, как быть дальше. Сошлись на мнении, что все дальнейшее зависело от позиции графа Мольта Кинсбрукского, сюзерена барона. А его позицию не знал никто. Граф затаился и отмалчивался. В конце концов решили послать к графу гонца и выяснить эту самую позицию.

Маршал неожиданно предложил послать к графу Антона. Антон, невнимательно слушавший лордов, не сразу понял, чего от него хотят. Он в этот момент решал, что передать Ошбраку из добычи.

Его в бок толкнул Космин. Антон встряхнулся и посмотрел на лорда.

– Что скажете, сэр Антей? – спросил Космин Темный.

– Э-э-э… О чем, сэр? – в ответ спросил Антон.

– О том, что вас хотят отправить послом к графу Кинсбрукскому.

– Зачем? – не скрывая удивления, уточнил Антон.

– Вы что, не слышали, о чем мы тут говорили? – возмутился маршал.

– Э-э… Слышал… – Антон растерянно оглядел присутствующих. – Э-э-э, говорили, что делать дальше, и никто не знает, что делать дальше. Вот. – Ошбрак затрясся в беззвучном смехе. Барон нахмурился. Антон поспешил добавить: – Времена теперь наступили сложные, вчерашние союзники стали врагами, и мы должны знать, на кого можно опереться… Скажу одно, можете опереться на меня, господин барон, я с вами, за Закат, – ответил Антон и облегченно выдохнул.

– Спасибо за вашу преданность, сэр Антей, – барон не оценил спич Антона, – но этого мало. Для победы нужен союз всех сил, преданных Закату. И его надо создавать. Вот мы и хотим отправить вас к графу Кинсбрукскому. Узнать его настроение и рассказать ему о наших планах. Здесь как раз потребуется ваша преданность, сэр Антей.

– Но почему я? – забеспокоился Антон. – Я графа совершенно не знаю. Господин барон, будет ли граф меня слушать? Не лучше ли послать более достойного и родовитого лорда, например, Густава Разумного или Жульбара Железнобокого?

Барон скривился, как от зубной боли.

– Это было бы неплохо, – ответил он. – Густав умеет договариваться. Но вы, сэр Антей, Густава чуть не убили своими пинками.

– А чего он ни с того ни с сего ругаться начал. Меня оскорблял, моего отца. Я простил его за то, что он кричал на меня, но порочить память погибшего отца я не позволю. Поэтому дал ему пару пинков. Кто знал, что у него сердце слабое?.. Вот. И заметьте, я помог ему не умереть.

– Я понимаю ваше негодование, сэр Атней, но в следующий раз решайте вопросы чести оружием, – ответил барон.

– А как? У вас, милорд, нельзя оголять меч, а он сквернословил. В общем, господин барон, в следующий раз я просто удушу того, кто на меня начнет кричать.

– Да-а? – удивленно протянул со своего места Ошбрак. – Как интересно. Сэр Антей пинками чуть не убил этого пузатого мудреца. – Ошбрак с интересом посмотрел на Антона.

Антон поморгал и с надеждой спросил:

– Может, сэр Жульбар или сэр Космин лучше подойдут для этой цели?

– Сэр Жульбар силен в конном бою, предан нашему делу, но не годится для такой роли. Он больше молчун. Сэр Космин, – терпеливо пояснил барон, – на турнире выиграл у графа. Сами понимаете, не самый лучший кандидат в послы. Тут нужен более тонкий подход, сэр Антей. Вы справитесь. В вас чувствуется имперское воспитание и дикость кочевников. Графу такое сочетание качеств понравится.

– Только не запинай графа, сынок, – со смешком произнес со своего места Ошбрак. – Да, Газан, ну и дипломаты у тебя…

– Дядя, – строго произнес барон, – других нет. Не нравится, езжайте вы.

– Не, я не могу, Газан, стар уже. Столько, сколько пьет граф, я уже не выпью.

– Тогда не мешайте.

Антон с огромным удивлением на лице посмотрел на Ошбрака, потом на барона и тихо произнес:

– Дядя?..

– Да, дядя, – ответил Ошбрак. – Тебе, сэр, не сказали? Я отдал ему баронство, потому что не имел наследников. А Газан сын моей покойной сестры. Вот теперь племянник разоряет дядю…

– Я не разоряю вас, сэр Ошбрак, – воскликнул барон. – Мы пришли к вам на помощь…

– Да, я слышал эту сказку, – отмахнулся старый рыцарь. – Ты как был неумелым командиром, так и остался. И маршала себе выбрал под стать, из сыновей кухарки. Только потому, что твой отец его признал, он не носит нам пиво, а сидит рядом. Что зыркаешь глазами, Гунтер? Не нравится? Терпи. Вот сдохну, тогда отпразднуешь… Думаете, я не знаю, что вы ждали, когда замок захватят, а меня пленят? И никто из вас медной монеты не дал бы за мой выкуп. Только вот вам, – Ошбрак показал дулю, – кукиш, а не мой домен. Я еще вас переживу… Ладно, – Ошбрак неожиданно живо, по-молодому бодро поднялся со стула. – Вы дальше брешите, а я спать пойду…

«Так вот почему герцог отправил дружины захватить замок Ошбрака. Он знал, что Газан обязательно придет дяде на помощь», – догадался Антон.

Как хитро рассветные все организовали. Газан теперь вроде бы как вне закона. Если граф придет к нему на помощь, то сам станет вне закона. Уж лучше бы Газан сидел дома и не лез в сражения. Ошбрак прав.

Глава 4

Работорговец Раам сделкой с бродягами остался доволен. Он с усмешкой смотрел вслед уходящим двум остолопам. И было чему радоваться. Раам получил крепкого раба, которого можно продать, если хорошо постараться, за пять золотых, и вдобавок избавился от вонючих сапог, которые ему всучили обманом.

После того, как вернулся Ибрагим, сопровождавший купленных молодым аристократом рабов, и рассказал, что хозяина обманули, Раам почувствовал себя униженным и уязвленным. Как он мог так опростоволоситься? Повелся на слова шера про волшебные сапоги. Его самолюбие долго страдало. Но сейчас он получил удовлетворение. Сам надул дурней и остался с прибылью.

Раам сложил руки на груди и с интересом посмотрел на нового раба. Тот лежал у его ног на песке и широко раскрытыми глазами пялился на работорговца.

«Крепкий, ухоженный раб, хоть и в лохмотьях», – отметил Раам. На теле видны старые шрамы. Но это похоже на следы пыток, а не наказания. Уж Раам в этом разбирался.

– Ибрагим, – позвал он чернокожего слугу-надсмотрщика. – Развяжи рот рабу. Поговорю с ним.

Ибрагим кривым кинжалом разрезал веревки и вытащил палку изо рта раба.

– Дай ему глоток воды, – распорядился многоопытный Раам.

Инквизитор Шургар Железная воля, посвященный второго ранга, сделал три судорожных глотка.

– Хватит, – остановил Ибрагима Раам, и слуга убрал кружку. – Кто ты? – спросил Раам нового раба.

– Я… Я, – хрипло отозвался раб, – Шургар Железная воля, посвященный второго ранга… инквизитор.

– Сектант? Какой культ?

– Не культ, – облизав запекшиеся губы, ответил раб, – орден охотников на вампиров.