– Меня Арчи зовут, а не «окей». Артур, – проворчал парень, внимательно осматривая невысокую девичью фигурку, и добавил через пару секунд: – Недолго гуляй, хорошо? Если миледи или отец узнают, накажут тебя.

– А то я не знаю, как тебя зовут, – рассмеялась Катя. – И про маму с отцом – спасибо за напоминание! Я быстро вернусь, не успеешь соскучиться! – пообещала она и скользнула в сторону огромного парка Червингов, который давно манил ее из окна яркими лабиринтами и озером с дивными птицами.

«Словно пчелу на мед», – фыркнула Катя.

Издалека послышалось:

– Я не собираюсь по тебе скучать, сумасшедшая девчонка.

Девушка улыбнулась, узнав раздраженный голос Артура.

* * *

Какое-то время землянка и Ники шли молча. Солнце садилось, небо быстро темнело, а парадный вход в замок Червингов становился всё ближе.

– Должен тебя расстроить. Мама узнала, что ты сбежала, рассердилась на твое непослушное поведение и в этот раз наказала тебя – лишила ужина.

– Да? – удивилась Катя. – Вот черт! А я нагуляла себе такой зверский аппетит, что корову готова съесть! Или даже целого быка!

– Какую еще корову? – Ники поежился: иногда сводная сестра выражалась странно.

Катя только вздохнула. Она знала, что в этом мире нет коров и быков, но забылась. Есть похожие на них животные, которые назывались по-другому.

– Когда лягут спать, я принесу тебе чай и печенье, – улыбнулся мальчик. – А мама испугалась. Не обижайся на нее. Когда она чуть в обморок не упала, Артур рассказал, что видел тебя в парке. Знаешь, я заметил, что мама стала часто о тебе спрашивать и заботиться. И обо мне тоже. Она теперь целует меня на ночь и говорит, что любит меня. И тебя тоже. Я спрашивал у нее.

– Это замечательно! – искренне обрадовалась землянка. – Мать и дочь должны думать друг о друге и волноваться, если что-то не то происходит.

– А мать и сын? – Ники с ожиданием уставился на Катю.

– Точно так же! – твердо проговорила землянка, а потом добавила с невинным взглядом: – Вообще-то, я люблю хлеб с молоком, а не чай с печеньем.

– Когда ты полюбила молоко? – поразился Ники. – Ты терпеть его не можешь, – он вновь остановился и с таким подозрением стал рассматривать Катю, что девушка залилась румянцем.

– Ну-у… – с загадочным видом протянула она и подумала, что она настоящая идиотка. – Сама не знаю, когда. Наверное, после того случая, – многозначительно пробормотала она.

– А-а-а, – с пониманием в глазах ответил мальчик, вздыхая с видимым облегчением. – Тогда понятно.

Катя давно заметила, что Ники удобно объяснять все странности «тем случаем».

– Хлеб с молоком любила одна замечательная девочка, поэтому и я тоже люблю, – задумчиво пробормотала Катя.

– Какая девочка? – поинтересовался Ники.

– Очень хорошая, потому что в отличие от тебя, – Катя выразительно покосилась на малыша, – она умела играть и не капризничала.

– Я тоже умею играть! – воскликнул мальчик.

– Нет, – покачала девушка головой. – Ты капризничаешь не по делу, часто не знаешь, чем себя занять, хотя игрушек у тебя, как в магазине. Вагон и маленькая тележка. Нет, даже больше, чем в магазине или вагоне. А та девочка всегда знала, что нужно делать и во что играть, хотя, – Катя подняла указательный палец вверх и выразительно замолчала, – у нее не было ни одной игрушки!

– Как можно играть без игрушек?

– Очень просто.

– Откуда ты знаешь эту девочку?

– Из прошлой жизни, – грустно улыбнулась Катя.

– Когда мама еще не вышла замуж за моего папу? – с пониманием во взгляде спросил мальчик.

– Да! – с энтузиазмом согласилась Катя, с облегчением выдохнув и мысленно закатила глаза от возмущения на саму себя.

Ну и дурында! Сколько можно оговариваться?! Если и дальше не будет думать, то белокурый ласковый малыш испугается ее и начнет избегать!

– Ты расскажешь, как играть без игрушек? – насупился Николас, глаза его засверкали от любопытства.

– Вечером, когда принесешь молоко с хлебом, – сощурилась Катя, у которой поднялось настроение, ведь она поняла, что голодной сегодня не останется.

Глава 5

Катя ждала Ники и молоко с хлебом и вспоминала друзей из детского дома.

Девушка переводила взгляд с одного предмета в своих новых роскошных покоях на другой и думала, как сильно они отличается от той комнаты, в которой она раньше проживала вместе с девочками.

Узкие кровати с довольно жесткими старыми матрасами, с одинаковыми темными покрывалами в мелкий светлый горошек; небольшие тумбочки рядом с кроватями, в них девочки хранили только самые нужные вещи; общий, вечно перекошенный, шкаф для одежды, старый, скрипучий, но достаточно крепкий, чтобы выстоять и не развалиться в тот момент, когда несколько девчонок с громким хохотом одновременно запихнут в него вещи…

Катя подумала, что, несмотря на огромную разницу между той жизнью и настоящей, ей хорошо было в детском доме, в котором директором являлась строгая, добрая и справедливая женщина, а весь персонал и подопечные от мала до велика находились в ее крепком кулачке. Друзей у Кати было много – практически весь детский дом. За некоторым исключением, конечно, ведь в любом месте находились те люди или, вот в ее случае, дети-подростки, с которыми дружить совсем не хотелось.

Лучшей подружкой у нее, сколько она себя помнила, была Наташка, ее ровесница, с которой выросли вместе. Натка стала ближе, чем сестра. С ней Катя сидела за одной партой все годы учебы в школе, с ней участвовала в шалостях и делилась секретами.

Наташа всегда говорила, что она ведьма в десятом поколении и скоро войдет в силу. Она носила с собой кучу амулетов и книгу по магии, но никто серьезно не относился к ее словам, в том числе и Катя. Хотя подруга хмыкала и сверкала зелеными колдовскими глазами: «Я еще докажу вам! И тебе тоже! Вот увидите! В очередь ко мне будете выстраиваться!»

«Вот и дошутились мы, подружка, – грустно усмехнулась Катя. – Так увлеклись, что я в другой мир попала. Вернее, – девушка вздохнула, – моя душа. Но это одно и то же, в принципе. Для меня. Сейчас. Как ты без меня? Надеюсь, не думаешь, что я умерла?»

Катя помолчала, справилась с невольным волнением, а потом вновь мысленно обратилась к Наташе:

«Спасибо тебе, моя ведьмочка, за лучший подарок в жизни. Знаю, что нахожусь здесь временно и скоро вернусь. Ведь ты заберешь меня отсюда? Поэтому стараюсь каждую минуту использовать с толком. Если слышишь меня, знай – я радуюсь каждому мгновению, как мы с тобой когда-то решили делать. Вернее, я живу так, как мы договорились. Я ничего не забыла. И ничего для меня не изменилось».

Катя помнила тот день, когда мировоззрение подруг перевернулось с ног на голову. Две маленькие девочки, неожиданно для себя, поняли, что на самом деле они счастливые дети, а не наоборот, как считали до этого.

Шел урок литературы, во всех классах, от первого до одиннадцатого, его преподавала директор детского дома, Ольга Николаевна, невысокая, худенькая женщина с короткими каштановыми волосами и строгим стальным взглядом. Директор любила и детей, и предмет, а на уроке рассказала об американской писательнице Элинор Портер и ее замечательных книгах о Поллианне.

Кате тогда было десять лет. Наташе – тоже.

Сложная судьба сиротки не оставила двух подруг равнодушными. С тех пор книга о Поллианне стала настольной и руководством к действию находить в жизни радость.

Сотрудникам детского дома и Ольге Николаевне едва хватало времени и сил следить за тем, чтобы дети были накормлены, одеты и здоровы, а радовать их… у них это получалось довольно редко – на Новый год, например, или на чей-то день рождения.

«Жаль, что книга осталась в другом мире. Было бы здорово почитать ее с Ники», – вздохнула Катя, вдруг сообразив, что любимую писательницу зовут так же, как миледи Червинг, ее маму в этом мире, – Элинор.

* * *

Маленький лорд Червинг с ожиданием уставился на старшую сестру, а та недовольно покосилась на Артура, делающего вид, что читает учебник по боевой магии.

«Вот, приперся на мою голову!»

Некоторое время назад старший брат поймал младшего на серьезнейшем преступлении – тот пытался тайно пронести в комнату Кати молоко с хлебом.

Николас убеждал брата, что еду несет для себя, чтобы перекусить перед сном, но Артур не поверил: когда это Ники любил еду бедняков? И когда он самостоятельно ходил за ней на кухню? Почему не вызвал лакея или горничную и не приказал им принести в комнату любимое сахарное печенье и чай из горных трав с медом?

Боевой маг быстро сообразил, кого Николас решил накормить, кого пожалел – Кэтрин, которую сегодня лишили ужина, и которая после того, как немного сошла с ума, могла полюбить и еду бедняков. Артур неудивился бы, если бы девушка вдруг решила погрызть камни, уж очень странной та стала.

В то же время Артур искренне поражался: раньше капризный и избалованный Ники ни о ком не заботился, прежнюю Кэтрин брат гонял похлеще леди Червинг, вечно придирающейся к тихой послушной дочери, которая излишней покладистостью и скромным нравом раздражала миледи.

– Вылитый отец! Такая же никчемная! – сквозь зубы цедила леди Червинг. – Почему ты всегда хмурая и молчаливая?!

Покойный отец Кэтрин был слабохарактерным и тихим человеком, магом-бытовиком. Магия лорду досталась унизительная для мужчины, поэтому он спивался и проигрывался.

В итоге доигрался.

Артур разрешил Ники отнести еду, только когда понял, что тот собрался заплакать из-за того, что любимая сестра останется голодной. Лорд пошел за младшим братом, чтобы лично посмотреть, как леди будет есть хлеб и пить молоко.

Теперь Арчи сидел в комнате Кэтрин и убеждал себя, что охраняет брата от подозрительно неуравновешенной дочери мачехи.

– Расскажешь о подружке? – в третий раз спрашивал Ники, от нетерпения, не зная, куда себя деть, подпрыгивая на кресле, пока Катя, совершенно не торопясь, пила молоко. Малыш не подозревал, что девушка тянула с рассказом, потому что надеялась на скорый уход Артура.

Но тот не собирался их оставлять.

Наконец, Катя сдалась.

– Папа моей подруги научил ее играть в одну интересную игру, – с загадочным видом протянула девушка. – В радость. Они начали играть в нее, когда она была маленькой.

– А как это? Не слышал, чтобы играли в радость, – Ники с сомнением и подозрением рассматривал Катю.

Артур выразительно хмыкнул.

– Не хмыкай, чучело, а то выставлю, – хмуро поговорила девушка.

– Хотел бы я на это посмотреть, – процедил наследник герцога.

– А «чучело» – это кто? – спросил Ники очень некстати.

– М-м. – Катя отпила теплое молоко, размышляя, чтобы такое ответить малышу. – Это красивый и умный человек.

Артур подозрительно покосился на девушку.

– Верится с сомнением, – отозвался он.

– Тебе лучше поверить, – ухмыльнулась Катя, вдруг поняв, что старший брат Ники очень даже привлекательный парень и мало похож на чучело.

Катя повернулась к Ники:

– В эту игру сложно играть, но интересно, потому что смысл в том, что нужно радоваться тогда, когда вроде бы нечему, – с мягкой улыбкой проговорила девушка.

– А разве возможно веселиться тогда, когда нет для этого причин? – малявка выглядел озадаченным.

– Чтобы не плакать, лучше радоваться, – мудро заметила старшая сестра.

– Бред! – насмешливо фыркнул лорд Артур.

– Слушай! – Катя возмущенно повернулась к парню. – Захлопни варежку! И не мешай нам разговаривать!

– Да где ты набралась этих выражений? – уставился на Катю Артур, он отложил учебник по магии и скрестил руки на груди. – Иногда даже я не понимаю тебя, а я – мужчина.

– Где взяла, там уже нет. Ясно? – огрызнулась Катя.

– Неясно, Кэтрин. Ты стала странная. И подозрительная.

Землянка демонстративно откусила большой кусок хлеба, запила молоком, чтоб не отвечать, и с невозмутимым видом уставилась на парня.