Маша нехотя наклонила голову, также на миллиметр. Правда, непроизвольно прищурилась. Хватило хоть ума не спорить.

– Девочка-колокольчик.

Она наклонила голову ниже. Воркующие ноты в его голосе звучали как магическое заклинание, хотя таковыми не были.

– Ладно, – он несильно хлопнул ладонью по колену и щедро улыбнулся. – Дам тебе шанс реабилитироваться.

Маша сглотнула. Неужели получится спокойно уехать? Если ему правильно наврать…

– Что от меня нужно?

– Хочу слышать причины твоего поступка.

Надежда, что он не знает, растаяла. Знает. Но по какой-то причине разговаривает, а не вызывает на поединок, который закончится для неё весьма печально. Нужно пользоваться, но нельзя сдавать Долли. Нужно… нужно вызвать его отвращение, неприязнь, чтобы было противно находиться с ней рядом. Тогда Высший уберется, как от чего-то мерзкого, будет плеваться, но оставит в покое.

А что может его отвратить? Машка ничего о нём не знала, кроме вчерашнего короткого наблюдения. Эти девицы, которые на него вешались… ему это не нравилось. Он избавился от них и сам выбрал женщину на ночь.

Видимо, устал от женского навязчивого внимания. Поганец.

Машка растянула губы в подобие улыбки, ну, насколько смогла. Будем врать, что делать.

– Причины чего?

– Твоя подруга… Ты сделала это из-за подруги?

Дольку нужно спасать. Вдруг она решит остаться в городе? Если Высший решит, что они заодно, подруге жизни не даст.

Машка вспомнила Гошку. Мальчишке точно не нужно всей этой грязи.

– Подруга? – фыркнула она. – Какая она мне подруга? Просто знакомая.

– Как ты в клуб попала?

– Она пригласила. Хотела похвастаться.

– Чем?

Он спрашивал обрывисто, четко.

– Она сказала, что ей интересуется Высший, это такая честь, – Машка постаралась изо всех сил, чтобы не скривиться, – а мне ничего такого не светит, вот и решила ей подгадить.

– То есть ты ей завидуешь? – невольно удивился этот Высший.

– Да. Она красивая, на неё даже Высшие клюют, не то что я. У меня и парень-то только один был, да и на того без слёз не взглянешь.

Он откинулся чуть дальше, осматривая её с ног до головы.

– Поверить не могу.

Машка сжала губы, чтобы промолчать. Помни, что дуру играешь, иначе ответите обе. А так есть шанс, что Долли и сына не тронут. Да и чего врать – она же сама это сделала, Долька ныла, конечно, но попросить не рискнула, знала, что Маше грозит, если магическое вмешательство вскроется.

Он молчал довольно долго.

– То есть, – подвел итог. – Я тебе нравлюсь и ты хотела бы быть на её месте?

Маша открыла рот. Нужно сказать, что да. А еще лучше броситься на него и слюняво облобызать – то-то ему будет противно! Только как заставить себя это сделать?

– Хотела бы?

– Очень! – наконец, выдавила она. Звучало, мягко говоря, неправдоподобно. Машка постаралась добавить в голос жара. – Хочу тебя. Ну, или другого Высшего, вы все кайфовые.

И глазами луп-луп. Вылитая провинциальная идиотка, которая на любого обеспеченного мужичка клюет. Поверь же, поверь.

Высший сжал зубы.

– Я похож на дурачка?

Машка хлопала глазами, потому что не знала ответа.

Высший прищурился и спросил:

– И что мне с тобой сделать?

Вопрос был задан с поистине философским запалом.

– Мне нужно ехать дальше. Семья меня ждет.

Машка опустила глазки долу. Да, так хочется остаться, просто сил нет, но никак нельзя!

Он же не знает, что за семья, может, связываться себе дороже. А ей главное сейчас из города убраться.

Всё неплохо складывается. Он не так уж и зол, скорее, наоборот. Машка подняла глаза. Улыбка застыла на её губах. Высший смотрел с таким выражением, будто надивиться не мог её наглости.

– Ты поедешь со мной, пай-девочка. – Беспрекословно заявил Высший. Маша поняла, что он с самого начала не собирался её отпускать, просто развлекался.

– Я не могу.

Автобус не территория города, тут он не хозяин.

– Автобус тоже мой, как и вся транспортная система области. – С готовностью сообщил Шуваль и, наклонившись, стукнул в окно костяшками. Скрипя тормозами, автобус стал парковаться. Если пойти с ним, мне конец, билось в голове у Машки, и она думала, наверное, стоит закричать, может, кто-нибудь поможет, ну или просто создаст суету и получится улизнуть.

– Ты слишком беспокойная. – С насквозь фальшивой заботой заявил Высший, покачал головой и поцокал языком. – Давай, помогу.

Он быстрым, как змеиный бросок, движением прижал ладонь к голове Машки, и та отключилась.

***

Глаза открываться не желали. Память радостно подсунула последние события перед обмороком. Высший применил магию, не побоялся гнева её предполагаемых родственников. Он же не знал, что заступиться некому, значит, не боялся никого.

Машка перевернулась на спину и открыла глаза. Потолок. Она в помещении, значит, на улице не бросили. А лучше бы бросили.

Голова слегка гудела, в висках ныло, как бывает после магического вмешательства. Дела складываются не ахти, раз Высший запросто лезет в её голову.

Она подвинула ногу и замерла. Быстро села, поднимая простынь, которой была укрыта – всё в порядке, платье на месте, хотя пуговицы на вороте кто-то расстегнул. Винить за это она не будет, горловина была узкой и мешала бы во сне дышать.

Машка подняла глаза. Комната огромная, с серыми панелями на стенах и серебристыми обоями, а у двери стоит Шуваль. Из-за звука хлопнувшей двери она и очнулась. Сложила руки на груди, как будто это сможет защитить.

Он, в отличие от некоторых, был одет в костюм с галстуком и белоснежную рубашку.

Вид как у банкира какого-нибудь. Неторопливо подойдя, он развернул круглое кресло от стола и уселся в него, опять закинул ногу на ногу – блестящий ботинок уставился острым носом в потолок. Одной рукой расстегнул пиджак, расслабил галстук и вальяжно откинулся на спинку. На запястье сверкали усыпанные бриллиантами часы.

Разница между вчерашним образом ночного беспредельщика и сегодняшним крайне успешным бизнесменом просто разительна!

Машка держала руки, словно щит, но поползновений на её честь никто, похоже, совершать не собирался.

Да и, напомнил злорадный голос в голове – как бы он смог покуситься? После вчерашнего-то? Она даже улыбнулась, правда, коротко.

Гость заговорил:

– Не спишь? А у меня тут один очень интересный документик завалялся.

Высший паясничал, ему было весело. Хочет, чтобы она спросила, какой. Машка не спросила, стала оглядывать комнату. Где её вещи? Ни куртки, что не жаль, ни сумки, что плачевно.

В комнате полно мебели… но нет шкафа, ни обычного, ни встроенного. Только комод с ящиками. Странно.

– Не хочешь послушать? А я прочитаю. – Шуваль выдернул из кармана какой-то листок, развернул его. – О, что тут у нас?

Маша прикусила губу. Притворяться нет смысла, он доказал, что плевать хотел на извинения. С самого начала он требовал объяснений только для смеха. Развлекается, подумаешь.

– И что у нас в этом документике за буковки? У, да тут слова, большая печать юриста да подписи… И о чем это всё?

Ей, конечно, было наплевать, но он же не просто так пришёл.

– Чего ты от меня хочешь? – спросила Машка.

– О, перечислять слишком долго. – Он умильно улыбнулся.

– Ты собираешься мне мстить?

– Нет.

Она нахмурилась.

– Тогда что я здесь делаю?

– Ты тут потому, что я собираюсь тебя использовать.

Сердце испуганно застучало.

– Как использовать?

– О, в рамках морали, не переживай. Или, скорее, не надейся.

Неожиданно стало не по себе. Вроде полегчать должно, но кажется, задумал он нечто ещё более страшное.

Машку неожиданно передёрнуло.

Улыбка тут же пропала с его лица. Он поднял документ к глазам и стал зачитывать:

– Итак, текст. Тут черным по белому написано – семья отдает Машу Юркевич за оговоренную сумму в услужение Высшего, хозяина города Н, Шуваля Ардизана на неоговоренный срок. Рассматривать срок можно не чаще, чем раз в три месяца. – Словосочетание «раз в три месяца» он подчеркнул.

Внутренности словно вниз потянуло. Её отдали? Семья согласилась отдать её в услужение? Обычно это означало, что мага отдают в работники другому магу и тот должен исполнять все приказы беспрекословно. В разумных пределах, конечно, нарушать законы заставить хозяин не мог. Но всё равно это дно – ниже услужения маги не падают.

Насчёт договора же… Чего удивляться, она же обуза, а тут мало того, что избавились, так еще и денег заработали. Но как быстро сработано!

Какие же скоты!

Она попыталась успокоиться и взять себя в руки.

– Ладно. И что дальше?

Он отвел руку с письмом и стал давить взглядом, как у них среди Высших принято. Смотреть как на пустое место, отчего ты сразу должен понять, что ты никто.

От Шуваля такого примитивного выражения власти Машка отчего-то не ожидала. Вздохнула и закатила глаза:

– Ладно, я поняла, что ты хочешь расплаты. Что я должна сделать, чтобы искупить свою ужасную, огромную, непростительную вину?

– А, ты о том, что я слегка… растерял свои мужские особенности? – Он отпустил бумагу и та спланировала на пол. – Сколько, кстати, это продлится?

Машка заставила себя не отводить глаз.

– Семь дней.

– То есть ещё шесть? – Он неожиданно усмехнулся. – Ну, не страшно. Я месяцами, бывает, лишаю себя женского общества. Оно мне приелось уже давно. Так что ты мне, скорее, услугу оказала.

Такой молодой и такой странный. Его лицо ходило волнами, как на ролике, где сменяются разные люди. Или как будто он не мог вспомнить, какой он на самом деле.

– Кстати, сам факт магического действия… от человека, которому запрещено практиковать… Разве другой на моём месте не посадил бы тебя в тюрьму? Не вызвал бы первым делом кондоров? А я всего-то взял тебя на работу. Видишь разницу?

– Как ты можешь не хотеть мстить за то, что я сделала? – с сомнением спросила она.

– Не зацикливайся на мелочах. – Отмахнулся Шуваль.

Машка вцепилась руками в собственные бока. Как это понимать? Неужели… неужели Долли ничего не грозило?

– Зачем ты тогда принуждал мою подругу к себе прийти?

– Я принуждал? – он вдруг удивился.

– Я собственными ушами слышала!

– Что слышала?

– Как твой человек велел ей немедленно идти в твою комнату! Ровно в полночь.

Шуваль молча захлопал глазами.

– Ты что, и правда ревнуешь? – спросил, наконец.

Машка вдруг разозлилась. Он как-то странно себя вёл. В какой-то момент он определился со своей личностью и теперь играл. То есть раньше она была уверена, что это беспринципный, циничный Высший, который ходит по трупам и неумолимо наказывает за всё, что посчитал достойным наказания, а сейчас в голову приходило другое – он играет в жизнь, как будто так она кажется не такой страшной. Поймать её, броситься в погоню, как в фильме каком-то, вместо того, чтобы натравить охранников или даже магических кондоров. Закон ведь она нарушила? Устроить спектакль с договором, заключенным с её родными (кстати, как он так быстро его состряпал)? Во всём это было что-то нереальное.

– И я не понял, – он нахмурился. – Подруга она тебе или нет?

Машка не ответила. Диссонанс между происходящим и ожидаемым сбивал с толку. Она опустила голову и незаметно ущипнула себя за ногу.

Как это вышло? И вообще – как они её нашли?

Они не могли её найти. Не успели бы вычислить, хоть ты тресни!

– Как? Как вы успели на меня выйти? – не могла не спросить Маша. – Вы не успели бы меня вычислить и обнаружить! Как вы могли найти того, кто провел какие-то магические действия в коридоре клуба, под завязку забитого магами? Как?

Он оценивающе наклонил голову, потом, улыбаясь, признался:

– Дело в том, что мы искали не того, кто навёл на меня порчу.

– А кого? – опешила Маша.