Разумеется, это наживка. Просто наживка… Так все и начинается: просто посмотреть, просто поставить, просто испытать себя на слабо…

И я, все это понимая, тем не менее испытывал такую злость, которую было необходимо выплеснуть.

Иначе не знаю, что со мной станет.

– Когда?

– Завтра.

Я кивнул:

– Приду.

– Все, на созвоне. Предупреждаю, там вход платный.

– Само собой.

* * *

Один раз схожу, посмотрю.

Не убудет…

И я честно не собирался в этом дерьме барахтаться.

Но на следующий день в офис Марфа не заявилась, и я разозлился.

На звонки рыжая не отвечала, сообщения в сети – все, до единого – проигнорировала.

И я завелся!

Значит, счет 1:1 ее не устраивал, что ли?! Последнее слово за собой оставить хотела?

Разозлился и решил нанести ей визит.

Стучал в дверь так, что стены тряслись.

Никакой реакции.

Дома ее, что ли, не было?

Выбежал на улицу, хапнув вечернего воздуха.

И вот она, пожалуйста… Шла, потягивая коктейль через соломинку. В коротких шортах, шлепанцах и тонкой майке. Заляпанная краской, руки до локтя испачканные.

Я рванул было в ее сторону, но потом затихарился, увидев, как она присела на лавку рядом с детской площадкой.

Решил обойти.

Зайти с тыла, так сказать. И немного охренел, как болт в трусах зазвенел от напряжения после этой мысли.

Так, я не понял… Все-таки она меня сглазила, что ли?!

Глава 15

Марфа

Какой обалденный вечер!

Вчера спорила с Павлушей до хрипоты, пока приятель не свалил, в очередной раз предложив себя, любимого, для секса со мной.

Разумеется, я отказала. Это для него дружбу сексом не испортишь, я же была другого мнения.

Павлуша сделал вид, что умывает руки, мол, помру я старой девой, которая согласна только на петтинг и кунилингус. Еще и прокричал напоследок:

– Хватит заниматься сублимацией, пора выпустить либидо. Дать погулять дикой кошечке!

Тоже мне… Специалист нашелся…

У меня самого член ни дня не простаивает без секса, и я убежден, что всем нужно точно так же. У меня другой взгляд…

Да и черт с ним.

Не буду я ни с кем трахаться, а если прям совсем захочется, всегда можно нанять мальчика из агентства, сделает все нежно, аккуратно и именно так, как я хочу, зная, что контроль в моих руках, и в любой момент я просто фыркну «НЕТ!», и он свалит за горизонт.

Потому что я заплатила за то, что хочу получить, и точка.

Товарно-денежные отношения в этом вопросе намного надежнее. Черт побери, этой стране жизненно необходима легализация проституции…

И я, все еще немного шалея оттого, что целую ночь и целый день провела, добивая проект для компании, начала думать обо всем понемногу и ни о чем…

Это состояние немного пугающее – когда закончил то, над чем трудился долго и усердно, когда вышло так, как надо, чувствуешь себя пустой и наполненной.

Голодной и сытой одновременно.

Готовой к новому и полной эмоционального наплыва от поставленной точки.

Даже всплакнуть захотелось!

– Теть, ты плачешь? – остановилась рядом со мной девочка.

Тоже, кстати, немного рыженькая. Оставила свой самокат и подошла ко мне, погладив по коленке.

– Теть, а ты моя тетя? – спросила она, даже не дождавшись ответа на мой первый вопрос.

– Думаю, да. В отличие от всех остальных, все рыженькие – друг другу родня, – ответила я. – Их всех поцеловал огонь.

– Держи, мне для родни не жалко, – протянула замусоленный носовой платочек и обратила внимание на мой напиток. – А что ты пьешь? Это сок? Это коктейль? Он тоже немного рыжий? Он вкусный?

Сколько вопросов!

– Хочешь, попробуй. Это смузи. Там манго, банан…

– АРИНА! Не пей! Сколько раз тебе говорить, нельзя подходить к чужим! – подбежала мамашка и забрала дитя.

Сопливый платочек остался у меня в руках.

– Нельзя брать у чужих.

– Мама, она сказала, что она – моя тетя.

– Ах так… – шикнула на меня через плечо и засеменила подальше.

Решила, что я ее ребенка опою, обману и украду, что ли?!

– Какие странные люди… – пробормотала я.

– А ты вообще как будто с другой планеты, – раздался мужской голос.

Да что ты будешь делать!

Нравится ему меня пугать и подкрадываться исподтишка?!

Я вскочила, но тут же присела обратно!

На плечи легли горячие, тяжелые, будто бетонные плиты, ладони Дубинина.

Он перебросил через лавочку одну ногу, потом вторую и присел рядом, удерживая меня за талию.

Горячий, твердый…

Я некстати вспомнила, как он лихо меня вчера удерживал, как нежно и сладко доводил до оргазма, размазывал…

– Ты не пришла на работу.

– Я уволилась.

– Твоего заявления на увольнение я не видел. И даже если бы увидел, то не подписал… – заявил неугомонный. – И потом… Спор. Продуть хочешь, что ли?

– Мой спор. Мои поражения. Мои потери. Где здесь затесался ты?

– Я слишком большой, чтобы говорить «затесался». Скорее, вклинился, маленькая. Почти как вчера под твои трусики между тонких ножек.

– Здесь кругом – дети! – заерзала я. – И потом…

– Значит, пошли к тебе! – поднялся, продолжая меня касаться.

Будто боялся, что, если отпустит, убегу или улечу, оседлав невидимую метлу.

– Я не пойду. С тобой. Ко мне. Ни за что.

– Боишься соблазна? – едва заметно провел рукой по ремню брюк.

Немного ниже там…

Ну, ясное дело… Ширинку дерзко оттопыривал тот самый прекрасный член, который так хорошо лежал в моей руке.

– Не боюсь я твоих соблазнов, – ответила севшим голосом.

– Тогда что?

– Опасаюсь. Разумные опасения, основанные на фактах, не имеют ничего общего с иррациональным страхом. Как пример, твой страх порчи. Иррациональный. Сколько угодно себе говори, что порчи, сглаза нет… Но появляется тот самый иррациональный страх, который превращает разумного человека в дикаря, дрожащего от ужаса перед неизведанным, и все. Ты в ловушке… Поплевываешь через левое плечо, стучишь по дереву, сворачиваешь с пути, когда тебе черная кошка дорогу перебежала…

– Откуда ты про кошку в курсе? – удивился.

– Меня же тоже этой черной кошкой в детстве пугали! – рассмеялась я.

– И как?

– Никак. Чаще называли ведьмой, а у ведьм все черные кошки – ее кошки, домашние. Чего их бояться.

– Ты меня запутала, бесовка. Ты меня иррационально боишься или осознанно? – крепко сжал пальцы на моем плече.

– Сам как думаешь? – посмотрела на него снизу вверх. – Ты в первый же день нашего знакомства меня несколько раз к сексу пытался склонить – то насильно, то обманом. Любая бы боялась. Разумно.

– Пару дней? Ты вечеринку в расчет не берешь, что ли?

– Нет, разумеется. Там просто игра, не более того. Взрослые тоже любят поиграть… Не воспринимаю всерьез.

Дубинин снова сел, прижался к моему плечу мощной грудью.

Задумался.

Я ощутила, как размеренно и громко стучало его сердце, а дыхание? Это же тропический влажный шторм.

Только от того, как его дыхание ложилось на мою кожу, хотелось сходить в душ и… задержаться там немного.

– Тогда почему ты меня шантажировать начала?

В груди кольнуло.

– А почему ты на мое резюме даже не посмотрел?! Эй… Мало ли во что я одета! Я тебе сейчас не как художник с модным псевдонимом говорю, а как дизайнер с состоявшимся именем. Да, я редко берусь за проекты. Потому что каждый раз выкладываюсь по полной, и меня не интересуют типовые решения, которые может изобразить каждый, умея кликать мышью в нужной программе. Ты просто низвел меня, как профессионала, и целый день только то и делал, что размахивал своим великолепным хуем!

– Выражайся тише… Бесстыжая, – шикнул на ухо Дубинин. – Пошли!

– Куда?!

– Обиды и претензии будем решать. По-взрослому. Горючее у тебя есть?

Глава 16

Дубинин

– Думаешь, я с тобой пойду? – округлила глаза песочного цвета рыжая.

– Не пойдешь, понесу.

И руки сами потянулись к крошке.

До чего же маленькая, тонкая, ути-пути!

Если бы не характер ведьминский, то я бы с этой малыхи балдел, гладил бы, нацеловывал, она бы урчала, как котенок, распластавшись на мне.

Но вредная – жесть!

Еще и компромат.

Плюс шантаж.

Нет, так просто это оставить нельзя.

Словом, я за секунду нашел целых три разумных причины, чтобы не отставать от рыжей.

Была еще и четвертая – работа.

Плюс я начатые проекты всегда доводил до конца…

Вот уже целых пять разумных причин, по одной на каждый палец, а вместе – это кулак.

Нет, рыжая… Про свою кучу похуизма можешь забыть.

Я сделаю из тебя ответственную, сглажу острые углы.

Пожалуй, тянет на шестую причину…

А там и седьмая найдется.

Словом, причин – много. Все разумные, ничего иррационального и точно никакого страха перед порчей, кхм…

– Пошли, я же серьезно, – немного смягчил напор, улыбнулся.

На Марфу моя улыбка никак не подействовала, она сомневалась.

Продолжим давить логикой.

– Послушай, мы взрослые люди. Так?

– Да, – согласилась осторожно.

– Мне тридцать с лишним, а тебе?

Может быть, не стоило о возрасте спрашивать? Девушки обычно или ломались, или обижались. Но Марфа произнесла четко:

– Двадцать шесть.

– Вот и отлично, не пятнадцатилетка глупенькая. Взрослая, разумная, состоявшаяся… девушка.

У состоявшейся девушки титьки можно было собрать тремя пальцами – в щепотку, и попа, как у девочки, которой только предстоит стать подростком. Но что же меня так… вштырило это все?!

– Значит, можем обсудить претензии, как взрослые люди.

– А горючее взрослым людям зачем?

– Чтобы ты расслабилась.

– Я не напрягалась, – взвилась каждой веснушкой.

– И выглядишь, как дикобраз. Серьезно, Марф. Давай обсудим…

Она застучала пальцами по скамейке, призадумалась.

– Не соглашусь, в споре продую. Миллион, конечно, выложить можно. Но как-то не очень хочется, – добавила вслух, размышляя.

– На лям поспорила с подругой?

– Ага.

– Вот видишь, лям никогда лишним не бывает. Говорю, как человек, на счету которого их несколько сотен.

– Неужели до миллиарда не наскреб?

– Я попытался быть скромным.

– Не очень вышло! – рассмеялась она. – У тебя же на лице написано – у меня дохренальон миллионов, и это я еще сильно преуменьшил.

Звонкий смех отозвался внутри приятно. Вот так – пфффф… и дунуло горячим ветерком, и как будто кожу защекотало одуванчиками.

– Пошли уже, Одуван.

– Что-о-о?

– На одуванчик похожа.

– Я человек, личность! Не надо мне цеплять клички как животному.

– Так ты идешь? Или мы будем еще о кличках спорить? Если ты настолько упрямая, можешь мне тоже кличку придумать.

– Минуту…

Она сунула руку под резинку шортов и вытащила оттуда телефон. Меня кипяточком знатно так окатило.

– Ты телефон из трусиков достала, что ли? – поинтересовался хрипло.

Марфа округлила глаза и вытянула наружу кусок ткани.

– Это карман. Не видишь, что ли, у меня на этих шортах карманов нет, а очень надо…

– А-а-а…

Не подумал.

– Алло, Павлуш? – отошла в сторонку.

Меня немного покоробило. Павлуша – этот тот хрен, на вечеринке которого я впервые и встретился с Марфой. Судя по всему, они близки. Еще мне, как проституту какому-то денег хотели заплатить.

И, если честно, я вообще в душе не ебу, зачем я сюда притащился, еще и уговариваю Марфу.

Кажется, у меня были разумные причины. Довольно немало.

Надо почаще себе о них напоминать!

Пока же прислушался. Марфа отошла, но я слух напряг.