Эта женщина знала свое дело. Ей удалось взять контроль над своими взрослыми подопечными, как воспитательнице детского сада. Дамы встали слева. Мужчины справа. Табби, Джон и священник стояли посередине.

Координатор передала церемонию священнику, который кратко разъяснил последовательность службы. Затем звукорежиссер включил запись струнного квартета.

– Сейчас выход, – сказала координатор. – Жених и невеста. Потом и остальные. Кто пришел последним, уходит первым.

Табби и Джон пошли, выглядя довольными и счастливыми. Когда подошла очередь Тристана, он, ухмыляясь, протянул руку Дейли. Его партнерша выглядела так, словно хотела воткнуть ему нож между лопаток. Она разжигала его интерес. Такой накал чувств в закрытом помещении, например, в спальне, мог бы стать взрывоопасным.

К сожалению, возможности поболтать у них не было. Как только репетиция прохода по церкви закончилась, координатор снова выстроила их в ряд. На этот раз друзья жениха тренировались рассаживать родителей, а также бабушек и дедушек.

Затем включили торжественную музыку. По желанию Табби пары свидетелей проходили в церковь вместе. Когда пришла очередь Тристана и Дейли, он сжал ее руку.

– Просто поверить не могу, что я делаю это перед всеми людьми. Я рад, что жених и невеста захотели небольшую свадьбу. И свидетелей этого ужаса не так много.

На этот раз Дейли кивнула:

– Я тоже.

Они добрались до алтаря без происшествий. Затем вошли священник и Джон. Музыка изменилась, и Табби пошла по проходу, держа отца под руку. Всю дорогу она не сводила глаз с Джона. Когда Тристан взглянул на лицо брата, у него перехватило горло от эмоций, которые испытывал Джон.

Тристан никогда не испытывал ничего подобного к женщине и не верил, что когда-нибудь любовь придет в его жизнь. Вероятно, он был слишком эгоистичен, чтобы освободить место в своей жизни для семьи.

А Дейли смотрела на сестру и сияла от счастья.

Мистер Мартин передал свою дочь жениху и сел рядом с женой.

Священник быстро повторил порядок службы. Тристан и Дейли в нужный момент сделали вид, что передают кольца.

Затем пришло время еще одного прохода по церкви.

Когда репетиция была окончена, все вздохнули с облегчением.

Снова подала голос координатор.

– Еда находится в соседней палатке, – сказала она. – Угощайтесь. Еды много. Табби и Джон попросили вас сесть, где вам будет удобно, без карточек с местами.

Тристан следил за Дейли, пока все шли к соседней палатке.

Шведский стол был роскошным и обильным. Желудок Тристана заурчал, когда он встал в очередь. Официанты накрыли пять столов по восемь человек. В результате несколько мест за столами остались свободными.

Табби и Джон расположились за столом со своими свидетелями. Когда Дейли заняла свое место в стайке подружек невесты, Тристан подошел к их столику, за которым оставалось еще одно свободное место.

– Не возражаете, если я присоединюсь к вам, дамы? – спросил он.

Высокая рыжеволосая девушка одарила его дразнящей улыбкой:

– Чувствуй себя как дома!

Дейли ничего не сказала, но он увидел, как покраснело ее лицо.

Когда все принялись за еду, Тристан наклонился ближе к Дейли и прошептал:

– Табби останется с тобой сегодня вечером?

Она фыркнула:

– Ты шутишь? Табби и Джон не из тех, кто следует суевериям или традициям. У них есть своя комната. Я не думаю, что они смогут вынести разлуку хотя бы на одну ночь.

Тристан нахмурился, услышав какие-то странные нотки в ее голосе.

– Ты этого не одобряешь?

Она пожала плечами:

– Мое мнение не играет никакой роли.

Женщина справа от Тристана что-то сказала ему, положив конец его неловким попыткам разговорить Дейли.

Старшие родственники покинули палатку около восьми. Остались только Табби, Джон и их четырнадцать лучших друзей. Джон постучал по стакану вилкой и встал.

– Успокойтесь, дикари! У нас с Табби есть для вас подарки.

Шесть женщин получили жемчужные серьги, а шесть мужчин – серебряные карманные ножи с гравировкой. Только Дейли и Тристан остались с пустыми руками.

Джон подошел к Тристану с большим свертком.

– Для моего старшего брата, – сказал он, положив руку Тристану на плечо. – Ты не только мой шафер, но и лучший мужчина, которого я знаю.

Эти слова застали Тристана врасплох.

– Взаимно, брат, – хрипло ответил он.

Когда он открыл сверток, Дейли заглянула ему через плечо.

– Что это такое? – спросила она.

– Джон! – воскликнул Тристан. – Это слишком.

В свертке была небольшая бронзовая скульптура лошади, которую Тристан впервые увидел в дорогой галерее во Флоренции год назад, когда они с Джоном путешествовали в отпуске. Тогда Джон и Табби встречались всего несколько недель.

Джон ухмыльнулся:

– С тобой сложно. Сначала я хотел подарить тебе эту лошадку на Рождество, но потом решил подарить ее тебе на нашу свадьбу.

– Спасибо, Джон.

Затем настала очередь Дейли. Табби встала позади сестры и обвила руками шею Дейли.

– Ты заботилась обо мне всю мою жизнь. Ни у кого никогда не было такой замечательной старшей сестры.

Сверток Дейли был намного меньше. Она достала из него черную коробочку, открыла ее и улыбнулась.

– Мне это нравится, Табби. Большое спасибо.

Подарком стала цепочка с подвеской в виде буквы «Д» из желтого золота, украшенная крошечными бриллиантами, которые сверкали в свете ламп. Тристан тоже встал.

– Позвольте мне, – сказал он.

Табби вытащила украшение из коробки и протянула ему.

– Спасибо, шафер, – сказала она, улыбаясь.

Дейли не шевелилась. Она сидела молча, пока Тристан откинул ее хвост и застегнул цепочку на шее. Это было непросто. Замочек был крошечный, и он боялся его сломать.

Не помогало и то, что с каждым вздохом он вдыхал легкие духи Дейли. Он уже пожалел о своем импульсивном предложении. Но ему нужно было справиться с этой непростой задачей.

После подарка Дейли формальности были закончены. Джон и Табби направились обратно в отель, а остальные последовали за ними. Дейли окружила себя достаточным количеством людей, чтобы держать Тристана на расстоянии. По правде говоря, он был благодарен ей за это.

Дейли шла по коридору рядом с сестрой. Джон, зевая, шел за ними.

– Я буду через минуту. Я просто хочу пожелать спокойной ночи своей сестре, – бросила Табби ему через плечо.

Джон коварно ухмыльнулся:

– Я буду ждать.

Дейли и Джон рассмеялись, когда Табби покраснела как помидор.

Дейли открыла дверь.

– Не стоило заказывать такой роскошный номер, но он мне нравится. Ты хорошо провела вечер? Все было так, как ты хотела?

Табби зевнула и потянулась.

– Все прошло идеально. Я не могу дождаться завтрашнего дня. Если верить прогнозу, погода будет потрясающей.

На церемонию должны были приехать около пятидесяти друзей и родственников Джона и Табби. Их ожидал бранч в ресторане отеля, а затем был запланирован отдых перед большим событием.

Дейли внезапно вспомнила, что хотела задать Табби один вопрос.

– Кто был пожилой мужчина, который сидел рядом с нашими родственниками?

Глаза Табби расширились.

– Я думала, ты знаешь. Это Гарольд Данн.

– Из рекламной фирмы? – Дейли была потрясена. – Почему он здесь?

– Гарольд и его жена были крестными родителями Тристана и Джона. Его жена умерла два года назад. Он совсем завял без нее. Вот почему Джон хотел пригласить его на сегодняшнюю репетицию и на саму свадьбу. Гарольд для Гамильтонов как член семьи. На самом деле, когда они были маленькими, они называли его дядя Гарольд.

– Я понятия не имела.

– Гарольд хотел, чтобы оба мальчика занялись с ним бизнесом. Тристан был с самого начала очень талантлив в области рекламы. А Джон всегда увлекался числами. Гарольд понял это, и под его руководством Джон занялся финансами.

Дейли переваривала новую информацию, пытаясь соотнести ее со сложившимся в ее голове образом Тристана.

Табби коснулась ее руки:

– Тристану можно доверять, Дейли. Я клянусь. Он не враг. Я знаю, что тебе трудно подпускать мужчин к себе. Пожалуйста, дай ему шанс.

– Дать ему шанс? – Дейли уставилась на нее. – Что это значит? Я пообещала не ругаться с ним в эти выходные. Вот и все.

– Но ты признаешь, что он тебе нравится…

– С чего вдруг? Я едва знаю этого человека.

Это было не совсем так. Тот день, когда она ворвалась в его офис, стал одной из многих их встреч за последние шесть месяцев. Она встретила Тристана на семейном ужине, когда Джон и Табби были официально помолвлены. Потом на рождественской вечеринке и во время поездки в горы весной. Дейли в той поездке была со своим парнем. На следующей неделе она бросила его.

Тристан, казалось, занял свое место в ее семье, и его нельзя было игнорировать.

Табби подняла руки:

– Отлично. Я лучше промолчу. Если хочешь, можешь делать вид, что ничего не происходит. А пока желаю спокойной ночи и сладких снов.

Дейли обняла сестру:

– Я люблю тебя, Таб.

– Я тоже тебя люблю.

– Иди к своему мужчине. Он не обрадуется, если увидит, что ты плачешь.

Табби улыбнулась сквозь слезы:

– Это будут очень эмоциональные выходные. Я думаю, что имею право на слезы.

Когда дверь закрылась, Дейли опустилась в обитое парчой кресло и сбросила туфли. Она устала до предела, но при этом была взвинчена. Сегодняшний вечер был веселым. Ей было приятно видеть Табби такой счастливой.

Но в то же время Дейли готова была расплакаться от жалости к себе. Жизнь вокруг менялась. А она как будто сидела в глубокой яме и наблюдала из нее за событиями в жизни других людей.

Наконец она нашла в себе силы раздеться и принять душ. Сняв цепочку и аккуратно положив ее на комод, вспомнила тепло от пальцев Тристана на своей шее.

Избежать его сегодня вечером было невозможно. Его улыбка, направленная на кого-то другого или на нее, заставляла ее дрожать от волнения. Она ненавидела себя за это. Эта дрожь заставляла ее чувствовать себя слабой, глупой и неопытной.

Дейли много работала и старалась изо всех сил, пока не создала ту жизнь, которую хотела. Семейное счастье Табби было убедительным, но Дейли планировала не связывать себя обязательствами. Мужчины только усложняют жизнь. Быть зрелой женщиной оказалось и без этого достаточно сложно.

После душа ей захотелось выпить холодной воды. Она не могла вспомнить, стоял ли в этом коридоре автомат с кубиками льда.

Отель предоставлял своим гостям белые мягкие халаты. Но ей не хотелось бродить в халате по коридорам, где она могла с кем-нибудь столкнуться.

Поморщившись, Дейли снова надела свое платье. Но она не стала натягивать нижнее белье на еще влажное тело. Она взяла ведерко со льдом, засунула ключ-карту от номера глубоко в вырез платья, открыла дверь и выглянула. Пустой коридор был тускло освещен лампочками ночного света. Никаких признаков жизни нигде не было видно.

Ее номер находился в конце коридора. Но в этом коридоре она не нашла автомат со льдом. Когда повернулась назад, из-за угла появилась знакомая фигура. Это был Тристан, и он нес ведерко со льдом.

Он удивленно приподнял брови:

– Я думал, ты уже давно спишь.

– Я хочу пить, – сказала она. – Где ты нашел лед?

– К сожалению, далеко отсюда, в главном здании отеля. Хочешь, я отсыплю тебе немного?

Это был совершенно обычный вопрос. Но то, как он смотрел на нее…

Когда она не ответила сразу, Тристан откашлялся и провел рукой по затылку. Он был без пиджака и галстука. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, и, как и она, он был босиком.

– Не думаю, что я тебе это уже говорил, – сказал Тристан. – Но твое платье и ты в нем – прекрасны.

– О, это неожиданно. Ну что ж, спасибо.