А подпол-то у нас, оказывается, тот еще олень… С рогами ветвистыми. Впрочем, так ему и надо. Если не любишь женщину, зачем мучить? Вот и получил… Город у нас небольшой, его подчиненные, может, и не расскажут никому, но все равно информация утечет, это уж как пить дать… Вот над ним ржать будут. И поделом.

Откидываюсь на кровать, улыбаюсь.

Светка, коза, после десяти лет осады получила-таки свое. Пусть и потасканного, но очень грозного оленя, которого любит без памяти, это уж мне точно известно… Любовь, как говорится, зла… Полюбишь и оленя…

Странная ночь Дня Всех влюбленных все-таки сработала правильно.

Светка получила оленя, олень принял решение, жена оленя теперь, может, заживет новой жизнью, вряд ли подпол ее в подвал запрячет, скорее отправит куда-нибудь подальше с выходным пособием. У них все же дети общие, мать не оставят…

А я…

А я тоже, получается, внакладе не осталась.

Такого секса никогда ведь не было, даже в те славные временя до аварии. Что уж говорить о после?

Каждый получил, что хотел?

Вода в душе прекращает лить, а я все еще лежу, думая, как дальше быть. Уйти? Вроде, получила свое. Теперь еще на семь лет хватит…

Или… Он сказал, чтоб до утра осталась… Властный такой, надо же. Уверенный в себе. Чужой. Светка говорила, проездом здесь…

Может, не торопиться уходить?

Но в душ определенно надо.

Привстаю, нашаривая простынь, чтоб прикрыться, и в этот момент открывается дверь, запуская облако пара и мужскую фигуру, смотрящуюся в этом облаке очень… инфернально.

Сажусь, не в силах оторвать взгляд от четко прорисованных кубиков на животе, жестких мышц… Красивый, ну надо же… Я и не видела никогда таких!

Облизываюсь непроизвольно.

Кирилл сейчас, мокрый и распаренный, похож на карамельку. Его хочется всего облизать.

От внезапной слабости под его внимательным ироничным взглядом подламывается рука в локте, машинально стараюсь сесть ровнее и натыкаюсь на ровный ряд упаковки с презервативами.

Кирилл отслеживает это, растягивает губы в усмешке:

– Думаешь, не хватит?

– Не… Не… Мне в душ…

Интересно, а чего это я краснею? После всего-то?

Подрываюсь, иду, стараясь не путаться в простыне и прикидывая, как побыстрее проскользнуть мимо неподвижно стоящего Кирилла, но на входе в ванную он меня перехватывает и легко толкает обратно, в сторону кровати.

– Не надо тебе мыться. Мне нравится твой запах. Разворачивайся.

Ох…

В полной оторопи теряю простыню, хочу развернуться и высказать все, что думаю о его бесцеремонности, но вместо этого… Послушно становлюсь на колени на кровати.

– Вот так… Отлично с этого ракурса… Бля, я так эстетом стану… Демон со смеху сдохнет…

Он опять говорит что-то непонятное, но мне уже не до слов.

Резкое проникновение заставляет вскрикнуть и выгнуться сильнее в пояснице.

– Ого… Отлично… Иди ко мне, ведьмочка… – меня за локти поднимают вверх, еще жестче насаживая на член, я гнусь непроизвольно и вскрикиваю на каждый грубый толчок. Сердце выпрыгивает из груди, в горле замирают вздохи. А в шею сзади впиваются острые зубы.

Больно и возбуждающе.

От этой хватки хочется растечься патокой по кровати, подчиниться любым его действиям.

Боже, как хорошо, что с ним нет нужды притворяться, что-то изображать… Как хорошо, что это только на одну ночь… Просто выпустить демонов и опять… Опять… Опять… Быть… Спокойной… Правильной… Мартой…

Сама не замечаю, как начинаю подаваться назад, неумело и слабо, но Кирилл, мой случайный попутчик в нашем странном поезде Дня всех влюбленных, ловит это движение, прижимает меня за низ живота к себе, плотнее впечатывая ягодицами себе в пах, кусает поощрительно в шею и хрипит:

– Молодец, ведьмочка… заценила? Полетели, да?

Полетели…

Эта ночь – вся для полетов. Пусть будет так, как он хочет.

А завтра… Да плевать на завтра…

Он уедет.

Я останусь.

И эта ночь дикая в День всех влюбленных тоже останется. В моей памяти по крайней мере.

Он сжимает меня все сильнее, уже несдержанно рыча в шею что-то крайне пошлое… И я отвечаю, раззадоренная, не менее горячо и пошло.

Потому что в эту ночь можно все.

Больше-то я его не встречу…

И горечь от этой мысли привносит необходимую пикантную нотку в происходящее…

Глава 1

– Да, Самсон, документы получил, все хорошо… На первый взгляд. – Я еще разок просматриваю пункты, которые изначально были спорными, но путем долгих переговоров и применения моего охренительного, иначе не скажешь, обаяния, утряслись, проверяя на наличие лишних запятых или цифр, или еще чего-либо такого же, и не нахожу.

Самсон в трубку пыхтит удовлетворенно, он тоже всем доволен в итоге, переговоры прошли благотворно, как сказал бы мой непосредственный начальник, Григорий Юрьевич. – Конечно, еще дополнительно юристы посмотрят, сам понимаешь…

– Не доверяешь, Кирсан… – Самсон пытается сделать тон обиженным, но не выходит, все равно радость прорывается. Еще бы, партнерство с «Мед-Эксп» – это козырь для его компании. Тут будешь радоваться…

Реплику игнорирую, посматриваю на часы. Завтра утром рейс, надо выспаться, а то неделя здесь была напряженной… Переговоры по-русски – это всегда напряг. А переговоры по-русски с провинциальным размахом – это… Это бой печени, поджелудочной и прочим органам, о существовании которых я до сорока лет и не догадывался.

– Может, все-таки заполируем? – Самсон тоже долго не играет, снова делая попытку развлечь дорогого во всех смыслах столичного гостя, – банька ждет, с утра топится, шашлык, девки…

– Нет, спасибо. Мне утром в офисе уже надо быть, – отказываюсь в очередной раз. Банька, шашлыки и девки – это отлично, но не каждый вечер все неделю. Тут и у самого здорового человека все, что можно, откажет…

– Понимаю… Но на всякий случай, подарок тебе отправил.

– Самсон! – рычу, уже не сдерживаясь. Только мне проститутки в номере не хватало! – Сказал же, спать лягу!

– Да ты не кипятись, – примирительно отвечает новый партнер, – ты сначала глянь. Если не понравится, отправишь обратно. Но ты не отправишь.

– Да? – скепсиса в голосе не скрываю. Много на себя берет, бывший урка, нынешний партнер… А куда деваться? Россия… Тут часто так. Потому и поехал я, а не приятель и с некоторых пор партнер Питер. Мне проще с таким контингентом. Меня хрен продавишь…

– Да, все, как ты любишь – не потасканная, чистая, такой одуванчик… И проверенная, само собой, справка от врача и все дела.

– Самсон, спасибо, конечно, но…

– Да ты посмотри сначала, – перебивает Самсон, – а потом говори. Она под дверью уже, наверно. Давай, хорошо отдохнуть! Если передумаешь насчет баньки…

– Нет. Спасибо. Созвонимся.

Отбиваю вызов, с досадой откладываю телефон.

За дверью она… Как же. Сейчас открою, если никого нет, то нахер спать лягу. И пусть хоть обстучится потом…

Подхожу к двери, открываю рывком… И замираю.

Женщина реально стоит с той стороны. Похоже, только что подошла. Нихера себе, сервис по-русски. Могут, когда хотят.

Разглядываю гостью, с досадой убеждаясь, что Самсон, скотина, не так прост. И очень четко попал в мои вкусы.

Женщина, верней, девушка, примерно двадцати пяти лет, невысокая, темные длинные волосы, светлая кожа, четко очерченные брови, взволнованно блестящие темные глаза, пухлые губы. Одета скромно, словно училка в школе, а не проститутка. Фигуры особо не видать, но вполне приличная грудь, обтянутая бежевой водолазкой, в глаза бросается. И вообще, вся она – броская, несмотря на нарочитую скромность. Такую не пропустишь на улице, обернешься.

Стоит, глаза на меня таращит испуганно. Отыгрывает неплохо, молодец.

Настроение с откровенно херового стремительно меняется на приподнятое. Нормальный подгон, надо будет потом Самсона поблагодарить. Неплохо все, очень неплохо.

Бормочу это себе под нос и втаскиваю девушку в номер.

Она подчиняется немного заторможено, словно не понимает, что происходит. Я такое тоже люблю, кстати. Когда баба проявляет инициативу – раздражает дико. Я предпочитаю доминировать. Везде.

И вот сейчас она начинает что-то говорить, нервно сжимает руки, но я затыкаю. Не до разговоров.

Да и не за разговорами она пришла.

Сейчас, конечно, как и любая хорошая шлюха, она пытается прощупать предпочтения клиента, информацию-то получила, само собой, но дополнительная разведка еще никому не вредила.

Она облизывает губы неожиданно манящим, невинным движением, невольно или намеренно привлекая мое внимание к ним, и пробует еще разок.

– Подождите… Подождите, пожалуйста… Я пришла…

Неожиданно для представительницы эскорта, да ещё в таком возрасте. Они что, местные студии актёрского мастерства посещают?

Ведь ни одного намёка на то, что ей заплачено: невинно хлопающие ресницы и растерянная натянутая улыбка. Пытается ещё что-то сказать.

Но мне не хочется ее слушать. Хочется целовать.

На губах нет помады, совершенно. И выглядят они нежно. Я обычно не целую продажных баб в губы, не люблю. Но эта… Настолько она не выглядит шлюхой, что даже досада берет… Такая красивая, нахрена занялась этим?

Но, в принципе, для меня это хорошо. В любом другом случае мы бы не встретились…

Подхожу и прерываю ее бормотание поцелуем.

Девушка мгновенно застывает, словно в удивлении открыв рот и позволив мне целовать себя. Знаю, есть шлюхи, что в губы не целуются, может, и она из таких, но теперь это не важно. На сегодняшнюю ночь она – мой подарок, и я ее распакую везде так, как захочу.

Трогаю ее, глажу, убеждаясь, что под дубленкой тоже все очень даже неплохо. Тонкая талия, большая тяжелая грудь, упругая задница… Все на месте, все вкусно. Хороший подарок. Очень хороший. Надо распаковывать скорей.

Дубленка, юбка длинная, словно у монашки, какие-то невнятные сапоги, мягкие и жуткие на вид.

На белом покрывале ее рассыпавшиеся черные волосы смотрятся очень круто, был бы художником, даже захотел бы нарисовать… Но во мне от художника только бытовой похуизм, с которым успешно в свое время боролся ремнем отец, так что просто отмечаю, что подарочек мой похожа на какой-то мультяшный или киношный персонаж, что-то из юности – вампирочка, ведьмочка, чертовка… Бледная кожа, черные волосы, красные накусанные губы… Очень хорошо… Очень правильно. Бежевая водолазка. Неправильно.

Стягиваю с себя футболку, сразу достаю ленту резинок, отмечая, как расширяются в удивлении или страхе даже темные глаза, усмехаюсь. Ну да, чертовка, мы сегодня повеселимся на полную катушку.

Она прикусывает в волнении нижнюю пухлую губку, смотрит на меня испуганно, и так беспомощно и от того соблазнительно выглядит, что не выдерживаю, снова наклоняюсь, чтоб поцеловать. Ну и, заодно, стянуть с нее эту бежевую хрень, дико раздражающую меня.

Девчонка выгибается, постанывает, опять меня удивляет, насколько нежно, насколько правильно, скот-Самсон, надо к нему приглядеться, невозможно же, чтоб так точно просчитал… Целую, кайфуя от вкуса кожи, от дрожи, совершенно неподдельной, шлюхи так не могут! Не могут! Мысли скачут от удивления до бешенства, потому что не понимаю своей реакции, не понимаю, почему все так?

Она же… Она же через себя столько пропустила… Но тело не обманешь, мою чуйку не обманешь, все эти движения, дрожь, стоны – все это натуральное, не поддельное… Какого хера меня это заботит? Зачем думаю? Вообще башка не отключается же…

Ищу подвох во всем, профессиональная деформация, мать ее…

Занятый привычным анализом своих смешанных странных реакций на происходящее, упускаю момент, когда тонкие руки упираются в плечи, а сама девчонка замирает, застывает, пытаясь оттолкнуть, уйти от моих прикосновений… Тоже нетипичная реакция.

Да что с ней не так? Что со мной не так?

– Что не так?

Отводит взгляд, краснеет мучительно, пытается прикрыть грудь ладонями… Не понял нихрена.

Бормочет что-то про шрамы…

Шрамы? Где? Какие?