Гириена начала погружаться под воду. Гилем бросился к другой части клетки, ближе к гальюнной фигуре, где вынырнула ее голова. Змеиное тело обвило судно кольцом, крылья превратились в подобие весел, и их затонувший корабль двинулся в сторону светлеющего горизонта. Гилем посмотрел на Кайла и понадеялся, что им удастся выбраться из бури до полного разрушения их судна. В конце концов, Ледая занесла плот на палубу, и теперь им не грозит внезапное крушение.

По ощущениям Гилема, им понадобилось не менее часа, чтобы покинуть эпицентр бури и попасть в безопасную зону. Рассвет только-только начал заниматься, и первые солнечные лучи упали на гладь успокаивающегося океана. Ледая сидела на крыше плота и медитировала, чтобы сохранить форму гириены как можно дольше. Гилем и Риса стали единственными, кто не уснул. Они оперлись на защитное заграждение Редлая и вытянули ноги. Места было мало, поэтому Гилем бессовестно закинул ноги на оборотня, а Риса положила свои на колени Азелю. Сина уснула еще до того, как Ледая выпустила гириену в воду. Риса и Гилем, ввиду отсутствия каких-либо боевых способностей и не участвующие в основных действиях, смогли сохранить силы. Они смотрели на воротник с узорами и на солнце, выползающее из-за горизонта. Удивительно, но стоило им покинуть опасную зону, как не осталось ни единого напоминания о буре.

– Не находишь все это великолепным? – спросила шепотом Риса. Она не боялась никого разбудить, просто не хотела спугнуть волшебство момента. – Мы начали торговую кампанию непонятно когда… Предположим, несколько лунных путей назад и за этот короткий промежуток времени узнали о Виаруме больше, чем за всю свою жизнь, больше, чем знают о нем его жители. Как много людей владеют костром? А пожаром?

– Не могу даже представить… – Гилем улыбнулся. – Глядя на эти чудовищные силы… Даже воображение отказывается гадать о будущем. Ты только вдумайся… Мы идем на затонувшем корабле, который Кайл поднял со дна океана. Тот, кто всю жизнь выслушивал насмешки по поводу своей искры. Даже сейчас, потеряв сознание, он держит корабль на плаву.

– Да, а двигаться этой махине помогает гириена из жидкого пламени размером с напавшего на нас кракена. – Риса усмехнулась и посмотрела на свою правую руку. – Мне так интересно, на что способна лично я. Даже предположить не могу. А ты? – Риса посмотрела на Азеля и кивнула в его сторону. – А он? Стать еще моложе и красивее? Что за вздор. Речь, которую произнес Айон на острове, без конца звучит в моей голове. – Риса положила голову на плечо Гилема и зевнула. – Неужели мы наконец-то можем не слепо следовать судьбе, а управлять нашими жизнями?

– Всегда могли, Риса, всегда. Просто сейчас… Точнее, скоро мы получим силу, чтобы не беспомощно наблюдать, как наш друг тонет, а иметь возможность спасти его и повлиять на мир вокруг нас… – Гилем широко улыбался. – Судьба в наших руках… – Он услышал, как Риса засопела ему в ухо. Книгописец и сам чувствовал, как сон тянет за собой в спасительную темноту.

Однако за секунду до того, как присоединиться к спящей команде, он еще раз взглянул на солнце, что разливало на Виарум свой свет. Ему хотелось сохранить в памяти каждую секунду произошедших событий, от всепоглощающей беспомощности до величия огненной гириены перед носом и восставшего из пучин океана корабля.

– Познать все невозможно, но я… Попытаюсь. – И вновь фиолетовое пламя загорелось на кончиках его пальцев, ресницах и тут же растворилось под лучами солнца.

* * *

Кайл застонал и дернул рукой, задыхаясь от жары. Он попытался смахнуть с себя одеяло, но оно уверенно возвращалось назад. Сил расцепить веки не нашлось, голова трещала по швам, а сон не отпускал. Однако жар, который окутал его тело, не собирался дать ему спокойно выспаться. Когда терпение Кайла лопнуло, он начал брыкаться ногами и руками, пытаясь отогнать источник тепла. Но вместо этого стало еще жарче, и около уха раздался знакомый недовольный крик, и в следующее мгновение Кайл получил мощный удар по голове, а потом по животу и ноге. Игнорировать это он уже не мог, поэтому разлепил веки. Свет кинжалом полоснул по глазам, и ему пришлось тут же спрятать лицо в сгибе локтя. Еще один, теперь уже воинственный клич раздался над ухом. Кайл застонал и начал понемногу убирать руку с лица. Перед ним сидел Метеор, взъерошенный, злой и такой же сонный. Крыло птицы накрыло его ноги, и стало понятно, откуда шло тепло. Они долго смотрели друг на друга.

– Настанет день, и я найду способ подпалить твое самолюбие, – пробурчал Кайл. – Ты вообще нормальный?! Ты же знаешь, что в отличие от тебя я не переживу возгорание! Зачем ты греешь меня, когда солнце и так палит сверху? – Кайл удивленно распахнул глаза. – Стоп… Солнце? Мы выбрались?

Кайл дернулся и начал смотреть по сторонам. Он оказался на плоту, но солнечный свет из подобия дверного проема бил прямо в глаза. Кайл закрыл лицо руками и застонал. Болела не только голова, но и каждый сантиметр его тела, он не мог даже пошевелиться. Метеор продолжал недовольно осуждать взглядом своего хозяина за излишнюю агрессию.

Память возвращалась обрывками. В основном это были волны, молнии и бирюзовое свечение, заполняющее все вокруг. Он потянулся и сгорбился, пытаясь собраться и пережить резкий приступ боли. Казалось, что его избили палками, гнали трое суток, как животное, а потом дали поспать минут десять. Он собрал последние силы и отполз от выжигающего глаз света. Метеор наконец-то перестал смотреть на него враждебно и прижал голову, понимая: с хозяином творится что-то непонятное.

Кайл посмотрел на свои стертые руки, ногти мерцали бирюзовым цветом. И даже в его темном уголке подозрительно много света… Кайл опустил глаза на свою грудь и положил на нее руку. Сердце билось, а он превратился в светлячка.

– Ничего не понимаю…

И тут его наконец-то догнали воспоминания. Он, словно наяву, вновь увидел, как бежал к тонущему Айону. Вернулось ощущение полной беспомощности, когда плот затягивало в эпицентр бури, когда мысли сконцентрировались на простой задаче – выжить. А еще Кайл снова услышал голоса в голове, как они звали его, предлагали помочь и спасти всю команду. И вот уже после этого память словно выжгли напалмом, и не осталось ничего, кроме всплесков воды и бирюзового света. А теперь он сидит один в псевдокаюте на плоту и смотрит на Метеора. И ни одного знакомого голоса. Тишина. Он оперся на стену и вдохнул поглубже. Кайл пытался заставить себя встать и отправиться на поиски команды. Раз он здесь, а плот не разнесло на мелкие кусочки, значит, каким-то образом они смогли спастись. Оставался вопрос, удалось ли ему вытащить Айона. В ту злополучную минуту его искра стала проклятием.

– Метеор, а где все? Где Айон?

Метеор наклонил голову и отошел в сторону, закрывая собой дверной проем и лишая каюту света. Прямо под хвостом феникса лежал Айон. Кайл распахнул глаза и, превозмогая боль, пополз к принцу. Он посмотрел на Метеора с надеждой, тот моментально его понял и заполнил пространство приглушенным синим светом от пламени на своей холке.

Кайл смотрел на Айона и не узнавал. Рубашки пропали, тело в синяках, ссадинах, царапинах, кожа на руках, ногах и ребрах стерта, волосы, которые он обычно собирал в хвост, запутались и разметались вокруг головы, ноги сбиты, губы в ранах, большой кровоподтек на животе. Кайл понял, что и на нем рубашки нет, как и правой штанины. Он положил руку на грудь Айона и облегченно выдохнул, когда почувствовал загрубевшими пальцами тепло. Принц жив, и это главное. Метеор подошел ближе и загорелся точно таким же оттенком, что и пламя в груди Кайла.

– Какой же я бесполезный…

Кайл почувствовал, как по телу разливается тепло. Он стоял на коленях, склонившись над Айоном, и, как только понял, что жизни принца ничего не угрожает, начал заваливаться назад, и только каким-то чудом ему удалось удержаться в вертикальном положении. Руки безвольно свисали по бокам, а голова запрокинулась. Он шумно дышал и часто моргал, не сводя глаз с темного потолка. По его щеке покатилась одинокая слеза. Кайл не плакал с самого детства, да и тогда старался не показывать никому свою слабость. Ведь плачут только слабаки. Так его учили. Жаль, что эти «учителя» не бросали вызов буре, волнам и самой судьбе. Кайл не стыдился. Он слишком устал, чтобы осуждать себя еще и за это. Айон и вся команда чуть не стали кормом для рыб. Ему еще предстояло разобраться в происходящем. Он лишь надеялся, что кроме них выжил кто-то еще…

– Очнулся? – раздался знакомый голос откуда-то сбоку.

– Не уверен. – Кайл не шелохнулся.

– Ты проспал чуть больше суток, с того момента, как потерял сознание. – Азель оперся о косяк в дверном проеме. Он сложил руки на груди, изучая пристальным взглядом Кайла, потом хмыкнул и подошел к нему. – Ледая предупреждала, что ты будешь невменяем какое-то время, но даже она не предполагала, что настолько…

– Я что, разбил голову о морскую гладь? – Глаза Кайла уставились на Азеля, который сел на корточки около него. – Последнее, что помню, как пытался спасти Айона, ныряя… После – тьма и буря.

– Ты не пытался, Кайл, ты спас его. – Азель смотрел на него внимательным взглядом и тихо произнес: – Ты познал вторую истину, ты пробудил костер… Дружище, – Азель положил Кайлу руку на плечо, – это было невероятно. Ты был невероятен.

– Я…

Кайл вновь услышал голоса в голове. В этот раз они не донимали его, не сводили с ума, а воспринимались как шелест листьев, звук прибоя, как нечто само собой разумеющееся. Он посмотрел на свои руки, мерцающие бирюзовым цветом, пламя в груди – все это проявление его костра.

Азель улыбнулся. Кайл безвольной куклой продолжал сидеть, а дипломат закинул его руку на свое плечо и начал поднимать. Азель в который раз удивлял своей силой. Кайл схватился за его руку и посмотрел на Метеора, который вновь лег рядом с принцем и спрятал его под крылом. Айон под надежной защитой. Слабая рука Кайла потянулась к лицу, стирая дорожки слез. Азель сделал вид, что любуется дверным проемом. Их дружба странная, построенная на взаимных издевках и полном понимании слова «гордость». Кайл поднял голову, и они вышли на палубу.

– Какого…

Азель усмехнулся. Кайл же открыл рот и начал осматриваться по сторонам. Безмятежный океан, чистое небо и почти полный штиль не удивляли его. А вот огромный корабль – да. Он посмотрел на дипломата, тот лишь пожал плечами. По левому борту миловались Илай и Сина, изредка целуясь, остальные члены команды что-то обсуждали у носа корабля. Азель хотел было двинуться к ним, но Кайл начал упираться изо всех сил. Он с удивлением рассматривал поломанные мачты, фальшборты, раскачивающиеся остатки парусов и канатов. Судно не внушало доверия и казалось ненадежным. Кайл заметил даже водоросли на прогнивших досках. Двери в трюм заблокировали с помощью роз и орхидей. Все иллюминаторы кто-то заставил досками, бочками и другими обломками.

Кайл попытался сделать шаг вперед, но ноги еще не слушались его. Однако свежий воздух привел его в чувство, и ему тут же нестерпимо захотелось есть. Азель понял, что друг пришел в себя от шока. Он еще даже не представлял, откуда взялся этот корабль.

– Смотрите, кто проснулся! Я уже думал, что мы тут все умрем от голода и жажды! – Гилем подбежал к Кайлу и крепко обнял его, воспользовавшись беспомощностью друга. Но Азель быстро среагировал и пришел на помощь, отталкивая книгописца ногой в сторону.

– Отойди от него, он вот-вот вырубится опять. Еле на ногах держится. – Азель зарычал на Гилема и показал кулак. – А если он не задаст ход кораблю, мы и правда все здесь помрем из-за нехватки ресурсов.

– Какой ход? Я на весла не пойду. – Кайл медленно замахал головой из стороны в сторону. – Бросьте прямо сейчас за борт. Никаких весел. Лучше дайте поесть, – просьбу Кайла услышала Сина и оторвалась от вмиг нахмурившегося Илая.

– Это твой корабль, Кайл. Ты поднял его со дна океана. – Ледая хищно улыбнулась и ткнула Кайла в лоб так, что у того чуть не сломалась шея.

Непотопляемый открыл рот от удивления.