Проклятье, а я ведь даже не нашел времени посмотреть на себя в зеркало – на тело, которое мне досталось. Но, судя по реакции женского пола, это было весьма достойное тело, которое даже в такой простенькой одежде, вызывало в них интерес.

Вот и хорошо, а то оказаться после своего тела в облике какого-нибудь несуразного дохляка было бы очень непривычно… и грустно.

По лестнице мы поднялись еще на этаж выше.

Там царила совсем другая атмосфера. Нет, все было чистым, холеным и вылизанным, как и ниже, но при этом было очевидно, что этот этаж – рабочий.

Вдоль стен стояли железные кровати с колесиками, застеленные белоснежными простынями. Каждые несколько шагов доктор открывал очередную дверь из матового стекла, на которой было написано «Посторонним вход воспрещен», а на дверях, что мелькали по бокам то и дело попадались светящиеся таблички «Не входить!»

Одну из таких дверей, тоже с табличкой, но в данный момент не светящейся, доктор и потянул на себя.

Мы вошли в небольшое помещение, где центральную роль играл огромный механизм. Он имел высокое мягкое кресло с подлокотниками, подголовниками и даже подставкой под ноги – удобное даже на вид. Само кресло тоже располагалось максимально удобно – не вертикально, а полулежа – так, что сидя в нем можно было увидеть разве что потолок.

Вокруг кресла был выстроен огромный агрегат с трубками и кабелями. Они сливались и разделялись, переплетались, и в конечном итоге большая их часть заканчивалась где-то за подголовником кресла. Сверху, на потолке, кабели входили в полукруглую белую выпуклость, в которой и терялись.

Кроме агрегата-кресла и этой самый выпуклости, в комнате больше ничего и не было, даже окна.

Хотя нет, окно было, но вело оно не наружу, а в соседнюю комнату, в которой, судя по неясным силуэтам, кто-то находился.

– Вот пожалуйста. – Громов сделал приглашающий жест рукой. – Наш нейронный интерфейс подключения к Информаторию. Сейчас мы живо загрузим в вас первую порцию знаний.

– Первую порцию? – Я покосился на доктора. – Я думал, все будет сделано за один раз.

– Нет, что вы, это слишком рискованно! – Доктор покачал головой. – Шанс того, что мозг не выдержит такого объема данных, залитых единомоментно, практически стопроцентный.

– И что со мной будет?

– Как минимум – сойдете с ума. Как максимум – перейдите в необратимое вегетативное состояние. Овощем станете, говоря простым языком.

– Неутешительно. – Я хмыкнул. – А что, и такие случаи бывали?

– Бывали, конечно. В самом начале использования этой технологии, но бывали. С тех пор нейронные интерфейсы строго регламентированы для использования только в больницах и строго в медицинских целях. В случаях, подобных вашему, проще говоря.

– Вопросов больше не имею. – Я прошел к креслу и сел. – Приступим?

Доктор повозился немного у меня за спиной и надел на мою голову что-то наподобие венка, только из металла, и с кучей проводов, свитых в косу и уходящих мне за спину.

– Руки сюда, пожалуйста. – Доктор постучал ногтем по черной пластинке, встроенной в подлокотник. – Это чтобы отслеживать ваши жизненные показатели.

Я без вопросов положил туда руку, и доктор закрепил ее черной лентой.

Вторую руку не трогал, хотя даже если бы и ее тоже привязал, да вместе с ногами, я бы все равно не был против. Теперь, когда у меня снова есть мой кинжал, мне достаточно было просто призвать его в ладонь обратным хватом, чтобы освободиться от любых оков.

– Советую вам постараться очистить голову от любых мыслей, – напоследок посоветовал доктор, стоя около двери. – Говорят, это помогает перенести процедуру.

Я кивнул, и доктор вышел, оставляя меня в одиночестве. Я покосился в сторону окна, в соседнюю комнату – силуэты там продолжали суетиться и делать что-то непонятное.

Потом аппарат над моей головой едва слышно загудел.

А в следующее мгновение я потерял сознание…

***

Казалось, прошла всего секунда с того момента, как я отключился, но, когда снова открыл глаза, то понял, что теперь знаю об этом мире если не все, то очень многое.

В голове будто открылись двери в чуланы памяти, от которых я потерял ключ, а теперь мне помогли подобрать отмычку. При этом я не забыл ничего из своей предыдущей жизни, эти знания просто дополнились, слились воедино с новыми.

И первое, что я с облегчением констатировал – в этом мире действительно есть магия. Совсем другая, по сравнению с привычной мне магией, появившейся несколько тысяч лет тому назад – практически топорная и допотопная.

Но это лишь потому, что в этом мире магию открыли всего лишь двести лет назад, а до этого люди были вынуждены опираться на технологии. Получив в свое распоряжение магию, однако человечество не стало отказываться от технологий, а объединило их в один эффективный и рабочий механизм существования и защиты.

А защита им была ой как нужна, ведь уже полтора века страна, в которую меня занесло – Виата – вела непрекращающуюся войну с соседним государством, Троттлом.

Сто пятьдесят лет тому назад Троттл, до того не проявлявший никакой агрессии к своим соседям, развязал войну сразу и одновременно со всеми, и кое-где даже добился определенных успехов, моментально поглотив несколько небольших стран и присоединив их к себе.

Виату поглотить не удалось, но после того, как армии Виаты отбили наступление, между двумя государствами образовалась «полоса отчуждения», выжженная и уничтоженная сражениями.

Эта полоса шириной в несколько десятков километров протянулась вдоль границы Виаты и стала защитной линией между двумя странами, ведь фигура даже одного-единственного человека на этой пустыне была бы видна до самого горизонта, что уж говорить о целой армии, которая в теории могла бы снова пойти в наступление.

С того момента единственным напоминанием о том, что где-то там есть враждебное Виате государство стали только периодические террористические акты, которые проворачивали агенты Троттла. В том числе, и с помощью магии.

В Виате им противостояли, как могли. В том числе, с помощью магии.

С магией вообще все обстояло интересно – так как маги полтора века назад стояли в первой линии обороны войск Троттла, то по завершению активной фазы противостояния те из них, кто остался жив, получили титулы аристократов, славу и богатство.

Но самое интересное, что эта традиция продолжилась и в последующие годы – каждый, кто не относился к аристократическому роду, но проявлял способности к магии, тоже получал звание и права аристократа, но лишь после того, как отучится в Академии Магии. Её филиалы спешно создавались в Виате сразу после основного сражения, потому что никто не верил, что нынешнее затишье – насовсем, и никогда не кончится.

Теперь, благодаря этой машине, я узнал, где сосредоточены все маги если не этого мира, то этой страны. А значит, мне известно, куда идти, чтобы выяснить, что произошло с моей собственной магией и как ее вернуть.

А еще я теперь знаю много другого.

Знаю, что такое «машина», и даже в общих чертах представляю себе ее устройство.

Знаю здешнюю денежную систему и названия денежных единиц – соло, дес, сот, мили, в порядке возрастания стоимости.

Знаю, что простые люди, не владеющие магией, пользуются огнестрельным оружием, и даже умею пользоваться здешними «паутинниками», построенными, правда, не на магии, а на технологии – компьютерами.

Несмотря на то, что доктор утверждал, что понадобится несколько сеансов, мне казалось, что я знаю уже все.

Дверь открылась и на пороге появился возбужденный Громов. То, что он возбужден, было видно по подрагивающим пальцам и съехавшим на самый кончик носа очкам.

– Потрясающе! – завопил он с порога. – Просто удивительно!

– Что именно? – поинтересовался я.

– Ваша способность к абсорбции информации, конечно! Вы провели подключенным к интерфейсу четыре часа, и все это время показатели вашего организма не выходили за пределы простой легкой пробежки! Просто удивительно!

– А сколько обычно длится сеанс?

– Час, не больше! Потом стремительно повышается давление, начинается тахикардия, и прочие неприятности… А у вас – как будто никакого сеанса не было вовсе! Мы и прервали-то его лишь потому, что продолжать было бы просто неэтично с точки зрения медицины!

– Может, и зря прервали? – Я пожал плечами.

– Может, и зря, – согласился доктор. – Но рисковать мы просто не имели права. Ваш случай и так из ряда вон, а то, что мы наблюдаем сейчас, вообще делает из вас девятое чудо света! Исключительно в медицинском плане, конечно, но все же… Кстати, как ваша память?

– Та, которую вы в меня загрузили – великолепно. А вот моя собственная – увы. Ничего так и не вспомнил.

– Ну, возможно, это связано с тем, что мы все же загрузили в вас не полный банк памяти… Хм… – Доктор потер щетинистый подбородок. – Возможно, все наладится, когда мы закончим загрузку…

– Но не сегодня?

– Ни в коем разе! – Доктор мотнул головой. – И даже, пожалуй, не завтра. Возьмем небольшую паузу на то, чтобы понаблюдать за вашим общим самочувствием. Исключительно на случай, если завтра все же обнаружатся какие-то побочные эффекты. Разумеется, все расходы клиника возьмет на себя, за это не переживайте.

– Я и не переживал. – Я усмехнулся. – А выйти-то мне хоть можно будет? Или так и сидеть в четырех стенах?

– Ох… – Громов посмурнел. – Мне бы не хотелось, чтобы вы покидали больницу, вдруг вам станет хуже.

– Вы же понимаете, что удержать меня вам все равно не удастся?

– Разумеется, понимаю, – кивнул доктор. – Я лишь выражаю свою точку зрения на этот вопрос. Конечно же, я не могу запретить вам выходить, только прошу, не отходите далеко и при первом же признаке недомогания сразу же возвращайтесь! Я дам вам телефон, чтобы вы могли связаться со мной в крайнем случае.

– Добро. – Я кивнул. – А то раз уж мне не помогла процедура, то, возможно, поможет прогулка? Посмотрю на город, авось чего вспомню, дополнительно к тому, что вы в меня… загрузили.

– Возможно-возможно. – Доктор часто закивал. – Это вы неплохо придумали… Но все же прошу – будьте аккуратны. Может быть, стоит поискать вам провожатого?

– Джулин обеспечите? – хмыкнул я, отстегивая липучку на правой руке и слезая с кресла.

– О… – озадаченно произнес доктор. – Ну… Если правда нужно… Я мог бы, наверное…

– Я пошутил. – Я подошел к доктору и хлопнул его по предплечью. – Я большой мальчик, док, все будет хорошо. Не потеряюсь и не заблужусь. И даже обещаю вернуться обратно.

– Ну и отлично. – Доктор с облегчением улыбнулся. – В таком случае я распоряжусь насчет пропуска, его вам принесут вместе с ужином… где-то через десять минут.

Отличная идея, я как раз проголодался.

Я кивнул и, отказавшись от предложения проводить меня обратно в палату, пошел туда в одиночестве – мне вполне достаточно было пройти маршрутом один раз, чтобы запомнить его.

Любым маршрутом.

В палате я успел только сходить в ванную и наконец посмотреть на свое новое тело в зеркало. В отражении на меня глянул парнишка лет девятнадцати, с короткими черными волосами, проколотым левым ухом и коротким шрамом под левым глазом, уходящим от внешнего уголка вертикально вниз.

Не красавчик модельной внешности, но это даже хорошо – терпеть не могу всю эту вычурность и пафос. Зато вот что касается физической формы – тут все на уровне. Тело подтянутое, гибкое, мышцы похожи не на надутые пузыри, а скорее на канаты, которыми привязывают к пристаням тысячетонные корабли.

То, что нужно.

Едва я вернулся в комнату, как в дверь тут же постучали. Я открыл, и не без удовольствия обнаружил там Джулин, на сей раз с небольшой тележкой, на которой стояло несколько блюд, накрытых железными колпаками.

– Добрый вечер, – тихо, все так же не глядя на меня, проговорила Джулин. – Ужин.

– Здравствуй, красавица, – улыбнулся я. – Ужин – это отлично.