– Слава Таботту! Еще не все потеряно. Вы должны меня найти! Я подозреваю, что они держат меня на окраине района Унтус. Я не уверен, но это было бы удобное место. Далеко от центра, много заброшенных трубодомов и недалеко от Компостной станции.

Лист закружился.

– Немедленно выдвигаемся! Это неслыханно! Зачем кому-то похищать тебя? Не могу поверить, что это…

Ланцетный лист исчез в окошке, а панель снова покрылась белыми муравьями. Друсс закрыл таблотесор и посмотрел вверх. На наростах грибниц стояли два перуса. Маленький и большой. Первый – рядом с краем, а второй на половине высоты трубодома. Друсс был почти уверен, что этих двоих он видит впервые в жизни.

– Вы меня разочаровали, – басовито хмыкнул перус. Его вырост имел форму кучевого облака, предвещающего скорый дождь, и на фоне безоблачного неба смутно напоминал настоящую тучу. Это, безусловно, был один из Магистров.

– Вы меня тоже, – парировал Друсс.

– И чем же? – искренне удивился перус.

– Вы испортили мою одежду. Вы знаете, как трудно найти в этом городе кого-нибудь, кто может сшить брюки, блузу или пальто?

Перус смущенно молчал. Его эктоплазматический вырост попеременно то удлинялся, то укорачивался.

– Вы понятия не имеете, верно? – продолжал Друсс. – Но уверяю вас, это трудно. Очень трудно. У меня такое чувство, что в других делах вы тоже плохо разбираетесь. Думаю, вы не заметили, что я свободный житель Линвеногра, который действует по приказу Совета, и, похитив меня, вы рискуете получить серьезные неприятности. Однако я допускаю, что произошедшее является результатом ужасной ошибки и в действительности вы искали кого-то другого…

– Я прекрасно знаю, кто вы, господин Друсс, – перебил его перус. – Думаю, я никогда не пойму, в чем ваша проблема с этими полотняными чехлами, которыми вы покрываете тело. Посмотрите на себя, без них вы выглядите нормальнее. Однако это не означает, что я настолько умственно отсталый, чтобы по ошибке захватить последнего человека в Линвеногре. Не оскорбляйте меня.

– Тогда я действительно не понимаю…

– Довольно этих игр! С кем вы общались? Что вы им сказали? Вы отдаете себе отчет, что вы безответственно рискуете жизнями других? Если потребуется, мы убьем не только вас, но и тех, с кем вы поделились своими знаниями. Мы вынуждены защищаться!

Друсс почувствовал холодок, пробежавший по позвоночнику.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. Действительно не понимаю.

– Не отрицайте. Это просто смешно. Я давно за вами наблюдаю. До сих пор вы не представляли для нас никакой угрозы, но теперь все изменилось. Вы хороший искатель ксуло, любознательный, полезный для города, и вам бы стоило им оставаться. Вы должны были сидеть в своей уютной клетке в Аполлабии и заниматься своими делами, а не лезть в те сферы, которые вас не касаются. По-видимому, из-за смерти вашего брата вы позабыли основные правила. Вы забыли, чей это город и кому принадлежат его тайны. Зря вы взялись за расследование Импульса и зря отправились к Аворро. Если вы вернулись от него целым и невредимым, то у меня есть основания полагать, что вы уже все знаете. И я не могу допустить, чтобы ваши знания вышли за пределы стен этого трубодома. С кем вы разговаривали?

Друсс тяжело вздохнул. Он не собирался выдавать Тенана, хотя понимал, что рано или поздно этот беспринципный перус доберется и до его помощников. Он лихорадочно соображал, что делать, чтобы оттянуть этот момент. Друсс мог бы рассказать перусу, что на самом деле произошло при встрече с Аворро, но боялся, что это его совершенно не интересует. Он просто устраняет всех, кто потенциально угрожает его планам, а знают они что-либо или нет, не имеет для него ни малейшего значения. Этот холодный расчет был понятен Друссу, хотя он и не знал, что именно перус пытается защитить. Однако ввиду параноидальной предосторожности Магистра Друссу оставалось только молчать. Он медленно опустил взгляд и помассировал шею, которая начала болеть из-за постоянного взгляда вверх.

– Как хочешь, человечишко, – заявил перус. – Я силой из тебя это вытащу…

Грянул выстрел. Друсс испуганно сжался, упал со ствола карликового экмара и рухнул на грязную почву, смыв листья абадо. Что-то тяжелое с хлюпаньем шлепнулось на влажную землю рядом с перепуганным Друссом, пока тот пытался встать на разъезжающиеся в разные стороны ноги. Друсс без сожаления отказался от вертикального положения и на четвереньках быстро подполз к экмару, чтобы забиться под ствол. Второго выстрела не последовало, и звуки стычки стихли так же внезапно, как и появились. Однако любопытство оказалось сильнее страха, и вскоре Друсс высунул голову, чтобы осмотреться. Прямо перед ним стояли трое заминов в длинных боевых перчатках с бронированными накладками и стальными шипами. Сжимая в руках четырехствольные мушкеты, они склонились над размозженными телами двух перусов. Самый крупный замин повернулся к Друссу. Это был Ракам, начальник городской гвардии.

– Одевайся, – сказал он. – Нам надо исчезнуть, пока остальные не поняли, что тут что-то происходит.

Друсс с трудом втиснулся в мокрые штаны и содрогнулся, ощутив мокрую ткань блузы на спине. Пока он завязывал ботинки, один из заминов в один миг взобрался по стене трубодома, встал наверху, огляделся и помахал рукой.

– Готов? – спросил Ракам.

– Да, – ответил Друсс, не вполне понимая, к чему ему следовало быть готовым.

Могучий замин не стал тратить время на объяснения – схватил Друсса и подкинул его вертикально вверх. Друсс устремился к небу. Он вылетел из трубодома, на мгновение завис в воздухе, и в тот момент, когда началось падение, второй замин перехватил его на лету и усадил на широкий край трубодома. Друсс побелел от страха и с трудом дышал, но при этом сохранял ясность сознания. Он с удовлетворением отметил, что был прав. Его подозрения оказались верны. Это действительно был район Унтус – за лесом заброшенных и полуразрушенных трубодомов высилась пирамида Компостной станции, окруженная угловатыми зданиями заводских комплексов и ажурными монолитами агрегатов биотрики.

Это было всё, что он успел увидеть, пока Ракам без предупреждения не сбросил его вниз, прямо в руки замина, стоящего на крыше бронированного многоколесника. Друсс старался быть смелым. Он не кричал.

* * *

Друсс сидел, зажатый между двумя заминами, и молчал. Никто ни о чем не говорил, а у него не хватало смелости спрашивать. Ракам присел на корточки в конце салона, открыл свой таблот и подключился к внешним сенсориям автомобиля. Он полностью сосредоточился на мигающих картинках. Многоколесник взвизгнул, подпрыгнул на ухабе, а потом плавно скользнул в воду. Наклонив голову под неудобным углом, можно было различить мелькающие за узкими окнами размытые очертания зданий, но этого было недостаточно, чтобы понять, куда едет транспорт. Наконец стемнело, и машина остановилась. Двое заминов без слов вышли из кабины. Внутри остались только Друсс и Ракам, который по-прежнему спокойно возился со своим таблотесором. Друсс не собирался ему мешать. Вскоре Ракам медленно свернул панель и посмотрел на человека. Друсс решил, что сейчас самое время что-то сказать.

– Спасибо. Если бы не…

Замин презрительно фыркнул.

– Забудь. Объясни лучше, как ты умудрился прожить столько лет в этом мире?

– Кажется, я неплохо разбираюсь в том, что делаю, и подозреваю, что…

– Нет! Хочешь, я надеру тебе задницу, чтобы ты научился быстрее сопоставлять факты?!

Друсс посмотрел на его руки и почувствовал болезненную сухость в горле.

– Я… я всегда делал свою работу, выполнял приказы Совета…

– То есть?!

– Я не понимаю, о чем ты. Я действительно…

– Ты идиот, да?

– Если ты так думаешь…

Ракам тяжело вздохнул, обдав Друсса болотным дыханием.

– Эх вы, люди, из-за вас одни проблемы. Твой отец был таким же. Долго ничего, никакой самостоятельной инициативы, а потом вдруг он везде, и половина города за ним гоняется.

– Я ничего не понимаю. Можешь говорить яснее? – попросил Друсс.

– Видишь ли, Друсс, дело в том, что все считали тебя умнее. Совет был убежден, что твое предложение изучить Импульс – это разумный способ с честью покинуть Линвеногр. Никто не думал, что ты окажешься настолько неразумным, что действительно начнешь копаться в этом.

– А что, по их мнению, я должен был сделать? Спрятаться в Аполлабии и ждать, пока будет принято решение об изгнании. О нет! Я так просто не сдамся! Импульс убил моего брата! И не его одного. Погибло много жителей Линвеногра, и, думаю, всем интересно выяснить, почему это произошло. Совет создал три независимые исследовательские группы.

– А ты знаешь, кто вошел в эти группы?

– Нет. Они отпустили меня до того, как были приняты окончательные решения.

– Стандартная процедура. Нет никаких исследователей, и все в этом городе понимают, что это так. Кроме тебя.

– Как это? Они не ищут причину? Почему?

– Есть и те, кто ищет. Тайно и оберегая свои секреты. Линвеногр так функционировал с самого начала. И мы, гвардейцы, обязаны следить за этим динамичным военным балансом сил.

– Я всегда ощущал это ваше параноидальное соперничество, но…

– …кажется, ты так и не понял, чем оно является на самом деле. Это наш город, он движим нашей борьбой, и здесь нет места таким, как ты. Ты должен уйти.

– Примерно то же говорил тот перус, что похитил меня.

– Это был Магистр Сене, член секты Липто, тех самых селекционеров.

– Но ведь этой секты не существует! Она была уничтожена задолго до моего рождения.

– Ты ничего не знаешь о Линвеногре, так как сделал всё, чтобы ничего не знать. Ты смотрел на нас своими глазами, и тебе казалось, будто ты что-то понимаешь, но только сейчас начинаешь прикасаться к истине, которую никогда не сможешь оценить со своей человеческой точки зрения.

– Может, и так, но меня уже давно преследует мысль, что я здесь всего лишь гость и никак не могу вписаться.

– Это хорошо. Хотя бы это.

– Чего он хотел? Этот Магистр Сене?

– Он намеревался заставить тебя замолчать, и то же самое захотят сделать все, кто узнал или еще узнает, что ты работаешь над разгадкой тайны Импульса и отправился в гости к Аворро.

– Но это не имеет отношения…

– Нет, имеет. Ты просто не замечаешь этого. Липтосы годами селекционируют и модифицируют свои тела, чтобы превратить их в биотрические агрегаты, высвобождающие энергию материи собственных организмов. Иными словами, они превращают себя в аморфные энергоформы, способные свободно проникать в Пространство Конструкта. Они также могут спускаться в Квалл. Хотя трудно сказать, удается ли им переходить на ту сторону. Часть их бесследно исчезает, а остальные отскакивают от фосфоресцирующей равнины Конструкта и возвращается в Линвеногр. Чаще всего в виде артефактов ксуло. Знаешь, тех, что похожи на каменные механизмы. А иногда в виде змеевидных разрядов, которые скрежещут в глубинах озера, несколько дней танцуют, извиваются, мерцают, пока не сгорят дотла и не исчезнут.

– Я понятия не имел, что некоторые ксуло – это модифицированные Липто.

– Это не единственная твоя проблема. И Липто, и все, кто каким-либо образом исследует Пространство Конструкта, имеют основание подозревать, что именно их способ вмешательства в Пространство вызвал смертоносный Импульс. Однако им не хватает уверенности, поэтому они осторожны, присматриваются друг к другу, и никто не высовывается. И тут вдруг выясняется, что кто-то осмелился начать официальное расследование этого дела, отправился ради этого к самому Аворро и вернулся. Как ты думаешь, что произойдет с этим кем-то?

– Его либо ликвидируют, либо будут пожизненно держать в каком-нибудь уединенном месте. В любом случае он исчезнет.

– Я бы не сформулировал лучше.

– Тогда зачем ты спас меня? Не для того же, чтобы сейчас…

– Если бы это зависело от меня, я бы оставил тебя в том трубодоме, но я всего лишь орудие Совета, и потому все, что я делаю, – его воля.

– Это Совет меня спас? – с недоверием спросил Друсс.

– Совет решил, что в сложившейся ситуации ты можешь быть полезен.