– Скай, ты меня слышишь? В каких грозовых облаках ты витаешь? – издевательски спрашивает он, щёлкая пальцами перед моим носом.

А вот и хамоватый босс явился! Где ж ты так долго пропадал?

И только спустя время я понимаю, что он обмолвился моей личной придуманной метафорой.

Я не пойму, он что, мозгопросвечиватель? Как ему это удаётся?

– Эм-м… Я просто дурачусь. Я нечасто пела на публике. Только в школе и в одном парижском ресторанчике замещала приболевшую подругу, – с трудом отлепляю язык от нёба. – На самом деле ничего выдающегося. У меня нет музыкального образования.

– У тебя есть любимая композиция? – любопытствует он. Я начинаю тупить. – Ну же, я знаю, она имеется. Скажи мне?!

– Это даже не композиция, а моё жизненное кредо. Я бы даже сказала гимн имени меня.

– Очень интригующе, – хмыкает загадочно. – Спой мне её!

Я озираюсь по сторонам, проверяя нет ли поблизости моей спасительницы.

– А у вас гитары случайно не найдется?

– Ты ещё и играешь?

– Не ахти как, но да. Немного получается.

Считанные секунды он ещё пялится на меня пронизывающим взглядом, вгоняя в состояние беспамятства, а затем резко подскакивает с места и хватает меня за руку.

– Идём!

Глава 9. Скай

Босс достаточно крепко держит мою руку, как будто, если он отпустит меня, я непременно сбегу от него, но чёрта с два я сбегу.

Не знаю, какая муха меня укусила, но мне приятна эта не пойми откуда взявшаяся связь с ним. Может быть, я позабыла каково это, прикасаться к мужчине?

Зайдя в самую глубь коридора, мы останавливаемся у двустворчатой глухой двери. Гросс распахивает её и впускает меня в помещение.

Боже ты мой!

Подобного я точно не ожидала увидеть здесь. Скажу больше, такое вообще мало где встретишь. Разве нет?

Мы оказываемся в полномасштабной студии звукозаписи, где есть всё необходимое, начиная от музыкальных инструментов и мягкой мебели, заканчивая комнатой для записи и сведения.

– Располагайся. И прикрой, пожалуйста, свой рот. Не стоит сушить зубы, когда тебе ещё предстоит петь, – он не язвит. Он каламбурит, но по-доброму, из-за чего хочется в шутку тюкнуть его по лбу. Но, думается, мы ещё не настолько сблизились, чтобы вести себя подобным образом.

– Здесь здорово, мистер Гросс. Я вам завидую, – заторможено проговариваю, рассматривая настенные фотографии, в которых узнаю Босса в компании каких-то ребят. Правда, он на них совсем юнец, но уже тогда мой боссик был весьма горяч.

– Акустическую или электрическую? – отвлекает меня игривый голос, и я сразу же переглядываюсь с боссом. Он держит в руках две гитары, но затем ставит одну из них на подножку. – Хотя, что может быть лучше шестиструнной классики? Держи.

Он бережно передает мне гитару, сделанную из красного дерева. Я моментально ощущаю с ней единение, которое невозможно описать словами. Это можно только почувствовать.

Инструмент определённо подходит мне. Такое чувство, что она совершенно новая. Настолько отполирована, что я даже вижу в ней своё отчётливое отражение, мои мокрые спутанные волосы и ярко выраженную пучеглазость, вызванную реакцией на всё увиденное.

– Это же «Yamaha C40»? Ничего себе! – пищу от восторга, а босс довольствуется моими живыми эмоциями, льющимися через край. – Никогда раньше не видела такого улётного дизайна!

– Вообще-то это «Yamaha C80», а дизайн разработал я. Подобных в природе больше не существует.

Внутри меня уже образовалась буря из эмоций и шквалистый ветер удовольствия.

Когда ещё такое было?

Эта реальность далека от простого пения в душе. Боюсь, мне не получится совладать с тем волнением, вызванным спонтанным случаем. Не получится показать, на что в действительности я способна.

Я ставлю высокий стул в центр комнаты, присаживаюсь на него, удерживая гитару на бедре, а Гросс тем временем выбирает себе место за ударной установкой. Он берёт в руки барабанные палочки и всё это время не сводит с меня глаз.

Мне неловко, ведь я впервые пою персонально для мужчины. Малознакомого и полураздетого мужчины, который выглядит так, словно сошёл с обложки журнала.

Я делаю глубокий вдох и после короткой паузы принимаюсь петь а-капелла свой вступительный «крик души».

Композиция "S.O.S" – моя самая любимая песня уже на протяжении нескольких лет.

Я исполняю её на всех семейных праздниках и гуляниях не потому, что обожаю её, а исключительно по причине того, что меня об этом просят мои родные. Раньше им безумно нравилось, когда для них я устраивала сольные концерты. Сейчас я даже скучаю по тем временам.

Наступает момент перехода с припева на куплет, и я добавляю струнные.

Странно, я ещё не позабыла как пользоваться гитарой.

Обращаю внимание на Босса и ловлю его завороженный взгляд на себе, отчего меня мгновенно бросает в дрожь. Я вынуждаю себя прикрыть глаза и спрятаться от него в своих собственных мыслях.

Я прислушиваюсь к своему голосу, который в этой комнате звучит несколько иначе. Даже гитара имеет какой-то особенный звук! Затем раздается удар по тарелкам, и я резко открываю глаза.

Это был Гросс. Очевидно, он решил принять непосредственное участие в моей песне. Поддержать меня, так сказать.

Я смущённо улыбаюсь этому милому жесту и получаю ответную тёплую улыбку.

Именно в этот самый момент убеждаюсь, что теперь не желаю скрываться от его глаз. Я хочу видеть, как он нескромно наблюдает за мной.

Вскоре Гросс удивляет меня ещё больше, подключившись к бас-барабанам. Настолько резвое и профессиональное звучание уже вряд ли можно отличить от оригинала.

Он барабанит так, что щепки летят от палочек, и мышцы на руках и груди перекатываются только в путь.

Вот это да! Он и на барабанах играет, как Бог.

После завершающего проигрыша я допеваю припев и теперь могу вдохнуть полной грудью. Я справилась. И как мне показалось очень даже неплохо, судя по выражению лица моего босса. Он же светится как новогодняя ёлка. Вот уж не ожидала.

– Может быть, вы скажите что-нибудь? – спрашиваю не в силах более терпеть. Я немедленно хочу услышать его профессиональное мнение.

Его лицо становится непроницаемым, затем он встаёт и, обойдя ударную установку, присаживается на мягкий диван. Теперь он стал ко мне ещё ближе, но совесть моя не позволяет мне скользнуть глазами по его торсу и сосчитать количество кубиков на его прессе.

Херасе, их шесть! Целых шесть кубиков пресса! А не многовато ли? Это же незаконно! А я что, полиция нравов, чтобы думать, о том законно ли это? Это даже симпатично! Всё, Скай. Достаточно!

Очевидно, он уже начал что-то подозревать, судя по его порочной ухмылке на лице. М-да, ему-то от скромности никогда не подохнуть.

Допрыгалась! Теперь он будет думать, что я какая-нибудь извращенка.

– Извините, я не смотрела на вас, но вам бы лучше одеться, – с трудом проговариваю, опуская взгляд в пол.

Избавь меня от этого стыда, прошу!

– Это подождёт, Скай, – в его глазах играет мерцающий огонёк.

Он ставит локоть на подлокотник, ладонью подпирает подбородок, сканируя меня с ног до головы.

Чувствую себя экспонатом на аукционе, который никто не желает выкупить из-за ненадобности.

– Мне интересно, почему именно эта песня стала твоим фаворитом?

Я рассеянно пожимаю плечами.

– Не знаю! Возможно, потому что она полностью совпадает с моим внутренним состоянием в настоящее время.

Босс едва слышно угукает.

– И почему же в настоящее время ты страдаешь?

– Вы знаете французский? – удивлённо выпаливаю, уставившись на него во все глаза.

– Немного.

– На самом деле я не то чтобы страдаю. Просто череда неприятностей вынуждает меня задуматься о некоторых вещах. Думаю, удача принципиально обходит меня стороной, как будто я ей где-то очень сильно насолила.

– Советую тебе никогда не зацикливаться на этом, – его тон, как и выражение лица внезапно становятся серьёзными. Появляется мысль, что я потеряла ту нить, соединяющую нас во время моего исполнения. – В юношестве я также зачастую думал о неудачах, но настал такой период в жизни, когда я твёрдо сказал себе – всё зависит только от меня самого, а не от какой-то там фортуны или стечений обстоятельств.

– И у вас получилось?

Босс громко хмыкает и разводит руками в стороны.

– Как видишь!

Я прочищаю горло от кома и нервно ёрзаю на стуле, не зная, что ещё сказать или спросить, но, к счастью, быстро вспоминаю, что так и не услышала его мнения на мой счёт.

– Так вам понравилась как я спела?

– Тебе следует поработать над верхними нотами, – быстро отвечает, как будто у него заранее был припрятан ответ на вопрос. – У тебя очень глубокий и достаточно сильный голос. На начальном этапе советую изменить свой репертуар. Такой, например, как у "Florence and The Machine". Думаю, их репертуар тебе больше подойдёт.

Это, конечно, всё очень замечательно, но мне немного не по себе.

– То есть, получается, вам не понравилось?

– Моё мнение не всегда может совпадать с мнением большинства, но пупырышки ещё никогда меня не подводили, – я тупо моргаю на сказанное им. Что он несёт? – Если от музыки по моему телу бежит рассыпная дрожь, значит, исполнитель попал в яблочко.

Пупырышки, значит. Гениальная теория!

А хотя постойте-ка. Во время его исполнения на рояле по моему телу бежала дрожь. Получается, он об этом сейчас говорит?

– Так у вас были… э-э-м… пупырышки от меня?

– От тебя нет, а от твоего исполнения…, – кривит он рот, а мне хочется стукнуть его по башке, – это были, скорее, микро пупырки. Совсем крошечные. Песня неплохая и поёшь ты весьма недурно, но, чтобы исполнять сложные композиции, нужно ещё работать и работать. А вот что касается произношения и игры на гитаре, к этому у меня нет претензий.

– Ясно.

Я тягостно вздыхаю, склоняя голову. Так и знала, что мнение профессионала кардинально отличается от мнения моих родственников и друзей.

– Ты расстроилась?

– Вовсе нет, – лгу я.

Босс вдруг придвигается на край диванчика и тянется к моим сцепленным крепко-накрепко пальцам.

– Не вздумай забрасывать это дело, – сжимает мои ладони своими. – Развивайся, Скай. Знаешь, ты ведь можешь взять уроки у нашего преподавателя по вокалу. Всё за счёт заведения, разумеется.

– Вы серьёзно? – не верю я своим ушам. Если это окажется правдой, я за себя не ручаюсь.

– Да, на полном. Кто знает, может в скором будущем мир узнает новую восходящую звезду под псевдонимом Misfortune, или Miss Fortune, это уж как ты сама выберешь.

Тут и дураку понятно, что я выберу.

– Кстати, вы виртуозно играете на рояле и ударных, – без капли лести говорю я.

– Я играю практически на всех инструментах одинаково хорошо, – без эмоций отвечает. Он гордится собой? Не похоже на это. – Я ставил цели и не сходил с пути до тех пор, пока не добивался успеха. Попробуй и ты найти себе стремление к чему-либо, и по достижении цели, ты увидишь, как твоя жизнь в корне изменится.

Судя по тому, как он бесстрастно это говорит, данный факт не особо-то и радует его.

– Никогда не встречала людей, которым подвластно практически всё.

Внезапно Гросс уходит в себя, смотря будто сквозь меня, затем переводит взгляд на настенные часы и поднимается на ноги.

– Ладно! Время уже позднее. Завтра нам нужно усердно работать. Советую тебе идти спать и завести будильник.

– Хорошо! – отвечаю с фальшивой улыбкой на лице.

У меня резко пропадает настроение. Я не хочу спать. Не знаю, чего я хочу, но точно не спать.

Святой циферблат! Три часа ночи? Сколько же мы тут торчим?

Мы выходим из студии. Находясь глубоко в своих мыслях, я следую по пятам за своим Боссом.

Все-таки думаю, что моё мнение о нём слишком нестабильно. Он невыносимый придурок, но в то же время может быть абсолютно адекватным, если захочет.