Впала в полнейший шок. Он ревновал меня и раньше, но ему всегда хватало горячего секса, чтобы успокоиться и убедиться, что я принадлежу только ему. Но не в этот раз. Серые глаза строго смотрели на меня. Он не шутит. Говорит абсолютно серьёзно. Я прекрасно знаю, что если этот человек что решит – обязательно это сделает. Ну а злить Марата я вообще никому не советую… Но я никогда не думала, что однажды свой тяжелый нрав и большую власть и влияние он обрушит непосредственно на мою голову в полной мере. Вспомнился случай на кухне в доме моего отца. Тот вечер, когда Марат узнал, что я скрыла от него дочь. Он был очень зол, жесток и решительно настроен на войну в случае моего отказа принять его отцовство. Он бы ни перед чем тогда не остановился, я знаю.

– А ты не делай ничего плохого, – ласково провёл он пальцами по моей щеке. Выражение его лица заметно смягчилось. Возможно, он понял, что сейчас палку перегнул. – Тогда и последствий не будет.

– Ты сейчас серьёзно? – покачала я головой.

Хотела услышать, что нет, несерьёзно. Пусть лучше такая неуместная, злая шутка, нежели то, что он думает так на самом деле.

– Разве я похож на шутника? – свёл он сурово брови вместе.

– Как ты можешь со мной так говорить? Я тебя разве хоть раз обманула, променяла на кого-то?

– Нет.

– Но речь о Марке, а он всегда был тебе занозой в заднице, так?

Я вспылила. Вывернулась из его рук и села дальше от него. Я очень люблю его, в нашей паре я та, что идёт за ним и отдала ему главенство. И я очень долго терпела его порой необоснованную ревность. Он мог разозлиться из-за официанта в ресторане, который мне, просто из желания заработать чаевые, улыбнулся, или прохожего, сделавшего комплимент мне, мимо проходящей стройной молодой женщине. Но так топтать я себя не позволю. Это уже слишком.

– Лина… – Покачал он головой. – Снова эти твои слова. Надеюсь, ты не учишь им наших детей?

– Не учу, – фыркнула я. – Я похожа на идиотку, по-твоему?

– Не похожа, – покачал он головой. В его глазах появилось еле заметное веселье. Ему нравится, когда я на эмоциях. – Иначе я бы не женился на тебе.

Помолчала какое-то время, потом высказала то, о чём уже давно думала.

– Женился, да. Только сердце твоё для меня закрыто до сих пор. Ты не доверяешь мне.

– Почему же, это не так.

– Не обманывай сейчас себя и меня, – произнесла я, устремив взгляд в окно. – Ты знаешь, что это уже давно происходит между нами. Я всё ждала, когда же ты перестанешь сравнивать меня с бывшими жёнами, поймёшь, что я не из тех, кто предает, особенно после того, что мы с тобой прошли. И начнёшь мне доверять. Но вместо этого я слышу упрёки и угрозы.

Теперь молчал Марат. Переваривал то, что сказала ему я. Он понимает, что мои слова небезосновательны. Он действительно ревнует довольно часто.

– Но ты вышел на новый уровень – ты угрожаешь мне, Марат, – я повернулась к нему и заглянула в его глаза. – Я тебя не узнаю. Мы прожили три года, но я до сих пор не понимаю, почему ты так ревнуешь… Я не давала повода.

– Как вспомню его лапы на твоей талии, – сказал он, сжав плотно кулаки. – Так и хочется ему морду разбить так, чтобы ни один пластический хирург не залатал обратно.

– Так и говори ему! Зачем ты гнобишь за внимание Марка меня? Я его об этом не просила. Я не люблю его. Он мне противен.

– Почему тебе говорю? – усмехнулся он. – Не понимаешь, да?

– Нет, не понимаю.

– Чтобы тебе не пришло в голову, что можно ответить ему и наставить мне рога, пользуясь тем, что я тебя очень сильно люблю. От женщины зависит отношение к ней мужчины и его с ней поведение. Помнишь, я когда-то тебе так сказал на мосту влюблённых на островах?

– С чего ты взял, что я пошла бы на такое?

– А я откуда знаю, что в твоей прелестной голове твориться может? Ты молодая, красивая, а Марк так же сходит по тебе с ума, как и раньше.

– Это его проблемы.

– Но его лапы на твоей талии стали проблемами нашими, дорогая.

– Мы вернулись к тому, с чего начинали, Марат, – вздохнула я и обхватила себя руками. Мне вдруг стало так обидно и холодно. Верно говорят, что идеальной любви не существует, как не существует её и без разочарований. – Ты мне не доверяешь. Ты сравниваешь меня с ними. Но я – не они!

* * *

Мы ещё долго спорили, оставаясь каждый при своём. Я не понимала претензий Марата, он не понимал, почему я их не воспринимаю. Легли спать по разным сторонам кровати. Марат всё же пошёл навстречу первым и придвинулся ко мне. Обнял со спины, прижав меня к своему горячему сильному телу. Я делала вид, что сплю. Обнимать в ответ его мне сейчас не хотелось. Я слишком обижена на него за грубые слова.

На самом же деле не спала почти до самого рассвета. В голове крутились ужасные сценарии, как он забирает детей и жестоко обращается со мной, потому что Марк нашёл способ убедить его в измене. Надеюсь, это просто мои страхи, а не голос интуиции.

Утром мы тоже почти всё время до выезда обратно в город молчали. Он пытался со мной говорить, но я отвечала коротко, холодно и отстранённо. От поцелуя я тоже отказалась, на что получила новый, острый как нож взгляд.

А как ты думал, родной? Ты мне будешь говорить такие вещи, а я – смотреть молча в пол?

Возможно, Марат считает, что раз я родила ему детей и признала, что люблю его и готова идти за ним, то буду принимать абсолютную его правоту во всех вопросах. Думает, что я слабая и без чувства достоинства? Это вовсе не так. Но поднимать конфликт мне не хотелось. Я ждала, что мой муж извинится передо мной за своё поведение и скажет, что больше никогда не произнесёт тех страшных и злых слов, что я услышала этой ночью. Но время шло, а Марат молчал. Он чувствовал себя правым и не понимал, как ранил меня этими словами. Или понимал, но считал, что цель оправдывает средства.

В машине тоже царило молчание и напряжение. Так себе мы отметили годовщину свадьбы. Я тихонько смахивала слёзы с глаз. Совсем не так я представляла себе наш маленький и такой ценный для меня праздник.

– Я сейчас заеду за детьми, соберешь их быстренько, – нарушил тишину в салоне Марат. – Отвезу вас домой, а потом у меня встреча.

– В выходной? – угрюмо спросила я. Дети будут опять тосковать, если он умотает до ночи на работу даже в воскресенье. Да и я тоже, хоть и обижена на его несправедливость ко мне.

– В первый раз, что ли, Лин? – хмыкнул он. – Ты же знаешь, что сейчас не время для отдыха.

– Знаю.

– Ну вот.

– Ты мне расскажешь, что у тебя случилось на самом деле, Марат? – спросила, взглянув на него.

– Расскажу. Чуть позже, – посмотрел он на меня в ответ.

В сумке зазвонил мой мобильный, прерывая наш диалог. Вынула из сумочки аппарат и увидела, что звонит отец.

– Да, пап. Да, в машине, едем с отдыха с Маратом. Не знаю даже, а что случилось? Как? А запасной? Папуль, ну ты опять? Мы же договаривались, что у тебя будет всегда запасной. Совсем сломался? Понятно. Нужно было с этого начать диалог, пап. Скоро привезу. Жди.

Повесила трубку и снова повернулась к Марату.

– У папы сломался ингалятор, и запасного опять нет. Дашь мне машину? И детей забери сам тогда.

Он кинул на меня взгляд серых глаз и свернул на повороте, который вёл в сторону посёлка моего отца.

– Поехали.

– А как же встреча?

– Да в задницу её. Перенесу. Вдруг твоему отцу станет плохо?

Он набрал скорость, и мы вскоре оказались у аптеки. Пока я покупала отцу лекарство вместе с новым, запасным баллоном, Марат перенёс встречу, которая теперь срывалась из-за папы. Он болен астмой. Приступ мог начаться в любой момент, и если под рукой не окажется хорошо работающего ингалятора, то этот приступ мог стать последним. Марат уверенно ехал по трассе, крепко сжимая руль и выжимая из машины максимум для оживлённой дороги.

Он видел, как я переживаю, и старался поскорее довезти ингалятор моему отцу. Я протянула руку и сжала его большую и сильную ладонь на руле. Он мягко ответил мне, и мы встретились взглядами. Вот за что я люблю его и благодарна до глубины души – когда наступает какая-то серьёзная ситуация, Марат всегда за меня, всегда поможет. Без лишних слов. Семья для него всегда на первом месте.

ГЛАВА 5

Вскоре мы оказались возле дома моего отца. Взошли по знакомым нам обоим ступенькам и постучали. Папа открыл спустя некоторое время.

– А вот и мои дорогие. Заходите.

Он пропустил нас в небольшой холл, отступив вглубь дома. Я прошлась внимательным взглядом по отцу. Осунулся как-то и очень бледный. Понимаю, что возраст рано или поздно возьмёт своё, как бы это ни было прискорбно признавать, отец не молодеет. Но выглядел он сегодня, прямо сказать, нездоровым.

– Пап, – обратилась я к нему, вручая несколько новых ингаляторов. – Ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – ответил он, но по глазам я поняла, что он не говорит правду. То ли это просто лёгкое недомогание, и он не хочет меня этим беспокоить, то ли… Нет, о чём-то более серьёзном не хочу думать. Просто мужчины все склонны играть в героев.

– Давай-ка давление померяем, – сказала я, вынимая из аптечки тонометр. – Садись.

– Да не нужно, Лин, – улыбнулся он. – Со мной всё в порядке. Давайте я вас лучше своим чаем напою.

– Обязательно напоите, Павел Сергеевич, – подключился ко мне Марат. – Но сначала – давление. Ваша дочь права.

Отец вздохнул и, не выдержав двойного пресса, сел на диван и протянул мне руку, закатав рубашку до плеча. Я подключила к нему аппарат, нажала кнопку и стала ждать результат.

– Пап, ну высокое же! – воскликнула я. – Ты с ума сошёл – с таким давлением ходить? Как там называются твои таблетки?

Он сказал название, и я принялась искать в аптечке теперь их. У отца в последнее время гипертония развилась, но единственное, чего мы от него добились – это похода к врачу и приёма выписанного ему препарата, и то через раз.

– На, – я протянула ему таблетку и стакан с водой. – Пей.

Он послушно принял пилюлю и запил её принесённой мной водой.

– Опять не пил, как указано в рецепте?

Отвёл глаза.

– Пап, – покачала я с укором головой. – Ну, так нельзя. Тебе нужно регулировать давление, это же очень серьёзно. Меня ругаешь, когда я не слежу за здоровьем, а сам делаешь точно так же.

– Линуль, – мягко улыбнулся он, глядя на меня с любовью. Ну как так такого ругаться можно? – Ты же знаешь, что жить в доме не так просто. Хозяйство же, то одно, то другое. Я просто забываю. Кстати, у меня там у кроликов не почищено…

– Лежи уже, какие кролики…

– Я помогу, – вызвался Марат и снял с себя дорогой пиджак. – Всё почищу.

Я глянула на него и почувствовала гордость за своего мужчину. Всё же он у меня большой молодец и настоящий мужчина. Марат часто помогает отцу, когда мы приезжаем сюда. Он довольно немало берёт на себя во время наших визитов. У него здесь есть комплект одежды для работы во дворе. Здесь какой-то особенный воздух и романтика тихого посёлка. Здесь прекрасно спится, ну а папин чай и варенье ничто нам уже не заменит.

Марат переоделся и вышел во двор, а мы с отцом остались наедине.

– Когда в больницу загремишь, будет поздно помнить, – нахмурилась я. – Не заставляй меня звонить тебе и напоминать.

– Ладно, не шуми, – отмахнулся отец. – Я постараюсь не забывать. Я полежу, а ты иди, чай завари пока.

Я помогла ему поудобнее устроиться на диване в гостиной и негромко включила телевизор. Ушла в кухню и поставила на газ чайник. Подготовила травы в чайничке, наложила варенье в вазочку – то самое, из крыжовника. Марат его очень любит. Вздохнула, усевшись на стул возле окна. Дома так хорошо. Уютно, спокойно. Мне уже тридцать, а я всё ещё люблю просто приезжать к папе на чай, привожу сюда и детей. Несмотря на то, что мы сами живём в респектабельном коттедже, мы все обожаем проводить время у дедушки. Здесь совсем другие улицы, пропитанные романтикой деревни, а наш элитный посёлок выглядит слишком уж современным.