– Смотрите, – качает головой Лимончик, – какой деловой. У него даже телефон в машине, а где племянница не знает.

– Это Айгюль, – шепчет амбал.

Ферик поворачивается и молча выходит.

– Ну что, Бро, – прищуривается Назар. – Не забыл, что я тебе говорил давеча? Сам видишь, за мной правда. Так что ты подумай хорошенько. А то как бы и самому не пропасть.

– Вот же дрянь! – приговаривает Ферик, стоя у машины. – Вот дрянь!

– Не расстраивайтесь, – говорю я. – Главное, с Айгюль всё в порядке. Поверьте, это самое важное.

– Сука! – хрипит он, разговаривая сам с собой. – Сука Лимончик. Ну, ничего, я тебе устрою. Ты у меня умоешься слезами кровавыми! А ты… ты… в аул, чтоб сидела безвылазно. Замуж тебя выдам за первого встречного! Сиди, рожай! Чтоб духу твоего не было здесь!

В этот момент подъезжает такси и из него выходит Цвет.

– Ну что у вас тут? – спрашивает он, но Ферик не отвечает, садится в машину и со всей дури хлопает дверкой.

– Поимели нас маленько, вот что у нас тут, – качаю я головой. – Ладно поехали по номерам. Ты-то как? Не переломало тебя?

– Повезло, что впереди сидел, – отвечает он. – Тачка прямо в заднюю дверь долбанула. Пацана одного в больницу повезли. Чё-то сломали ему.

Повезло так повезло.

Мы возвращаемся в гостиницу. Наташка не спит, ждёт.

– Ты небыстро, – качает она головой. – Опять вон ночь уже. Давай спать скорее.

– Ага, – соглашаюсь я и начинаю раздеваться.

– У тебя всё нормально?

– Да. Айгуль пропала. Ферик думал, что её похитили.

– Как похитили? – удивляется Наташка.

– Ну, обычно. Не знаешь, как? Украли и держат в темнице. Плохо обращаются и требуют выкупа, например.

– Кто похитил?

– Да никто. В Сочи она улетела со старым дружком своим.

– А подруга в госпитале?

– Я думаю она ненадолго улетела, завтра вернётся. Или послезавтра.

Когда я стаскиваю брюки, звонит телефон. Кончится это когда-нибудь или нет?

– Алло…

– Егор, извини, что поздно. Это Толик.

– Да узнал я тебя, Толик. Только давай мы завтра поговорим, а?

– Слушай, я здесь, рядом с гостиницей. Мне с тобой сейчас поговорить надо.

– Точно не завтра? – с надеждой уточняю я.

– Несколько минут, Егор. Я могу подняться к тебе. Или ты спустись. Важное дело у меня…

7. Сибирские морозы

Важное дело. Важное. Самое странное, мне даже нисколько неинтересно, что это за важное дело. У меня, вообще-то, все дела важные, как ни удивительно. Мне бы для разнообразия о космосе подумать, об искусственном интеллекте, что ли, а то постоянно решаю вопросы жизни и смерти. И ничего больше.

– Я сейчас, Наташ. Толик что-то мне сказать желает. Очень важное и не терпящее отлагательства.

Наташка вздыхает. Вот так быть женой декабриста. Несладко, да? Да, сам знаю, но что делать. Нам бы в коечку, нам бы сладенького, а тут реки-то совсем, блин, не молочные текут в кисельных берегах. Кровь с молоком. Но это ничего, всё поменяется. Со временем. Наверное…

Я звоню в номер к пацанам и приглашаю на вахту Семёна. Мы поднимаемся наверх, в казино. Анатоль уже здесь.

– Здравствуй, Толик, – жму я его руку. – Ну как ты? Живой? Сыграть не хочешь? Как твой фарт?

– Хочу, – улыбается он, – да только, похоже, сейчас не самый удачный момент в жизни. В плане везения.

– Ну что же, ты мудр не по годам, – усмехаюсь я. – Ну, так что там у тебя? Было что-нибудь интересное?

– Ох, – качает он головой. – Ты многое пропустил.

– Ага, – усмехаюсь я. – У меня и своих приключений достаточно было. А ты что, всё это время в ментовке просидел?

– А ты откуда знаешь?

– Знаю, но не всё, – отвечаю я. – Так что рассказывай. Кого там у тебя укокошили?

Он берётся за голову руками.

– Представляешь, человека убили! У меня дома! Родители, наверное, в полном ужасе…

– Мама твоя, если это она была, вполне спокойной мне показалась, когда я звонил. Зачем ты такую толпу домой к себе потащил? Вот что я не пойму.

– Да я и не собирался, – качает он головой. – Думал, тебя, Еву, дядьку этого ещё, ну и… музыка, выпивка, интимная обстановка.

Бармен приносит кофе.

– Не собирался, но притащил? Что уж удивляться, что секс обломился?

– Ты прям, как западник говоришь. Сеск… Хм… Понимаешь, Галина Брежнева, – понижает он голос, – захотела присоединиться. Не к… сексу, а к вечеринке. Я просто сдуру сказал, что еду с друзьями к себе, и она прилепилась насмерть. Мы с вами и точка. А за ней ещё куча народу потянулась.

– А ты, значит, хотел Еву в койку затащить? Она же иностранка, на неё знаешь, сколько глаз смотрит, причём неотрывно.

– Да почему сразу в койку?

– Ладно, рассказывай, кого там грохнули у тебя?

– Слушай, – качает он головой. – Это вообще детектив. Короче, мужичонка вообще спокойный сидел в уголочке, почти ничего не говорил, улыбался всё время. А потом мы все вырубились и оп-па… он с ножом в животе. Всё в крови, а в милиции говорят, что, это опасный рецидивист, грабитель и убийца. Родители в ужасе, пороть будут сегодня, тем более, что объяснить я ничего не могу. Хорошо хоть ничего вроде не украли.

Блин… Грабитель и убийца туда явно неслучайно попал, а по наводке. Или по заказу. Но это естественно не тот кент, что на квартирнике подрезал лилию.

– Кто ещё был? – спрашиваю я.

– Да, ёлки… Даже не знаю. Какие-то неизвестные личности. Мутные, по большей части.

– Ну, подумай, никто не запомнился? Неважно по какой причине…

– Ну да, был там один интеллигент, учёный какой-то. Он всё вокруг Галины крутился. Всё ей обещал что-то.

– Что именно?

– Не знаю, – пожимает плечами Анатоль. – Говорил, чтобы она не волновалась, он всё сделает. Такую фигню какую-то. Я думаю, он просто набрался.

– А у тебя откуда алкашки столько дома?

– Алкашки? – хмурится он, пытаясь понять, что я имею в виду.

– Напитков то есть.

– Так они с собой принесли.

– Понятно. А Ева где сейчас?

– Она у себя в отеле.

– Ну, – пожимаю я плечами. – А ты-то почему не у неё, а у меня до сих пор?

– Да, ёлки, я бы пошёл, но такое чувство, будто буду под микроскопом у различных органов.

– Да плевать, – смеюсь я. – Думай о своих органах, они важнее.

Он тоже смеётся:

– Егор!

– Не знаешь, что интеллигент этот хотел от Галины?

– Нет, не понял, – качает он головой. – Она от него старалась подальше держаться. Там с ней Борис был, он этого дядю блокировал, если так сказать можно.

– А вокруг Евы никто не вился? – спрашиваю я. – Кроме тебя, конечно. Или ты всех претендентов тоже блокировал?

– Нет, – ухмыляется он. – Никто не претендовал. Она даже удивлялась, что никого из КГБ не было.

– Ну, это заблуждение, мой друг. Впрочем, это неважно пока, но готовься, что тебя и туда дёрнуть могут. Но только в свободное от работы время. Завтра от Ирины и так прилетит. Готовь свой зад. Драть будут. Как сидорову козу.

Он мрачнеет.

– Ну ты сильно-то не депрессуй, – усмехаюсь я. – Выдерет разок, подумаешь. На вот тебе.

Я даю ему несколько фишек.

– Иди, поиграй немного, но не увлекайся. В конце концов в выигрыше всегда казино остаётся.

– А ты как с этим… с этим всем связан? – удивляется он. – С казино то есть…

– Мы все связаны со всем, – пожимаю я плечами. – Так уж эта жизнь устроена. Считай, что я комиссар от Коминтерна. И никому не говори об этом.

– Понял, – усмехается он.

Он идёт к столу, а я возвращаюсь к Наташке. Мне очень хочется продемонстрировать ей, что при всех неурядицах в жизни всегда остаётся место для приятных, захватывающих дух моментов. Пусть при регулярном повторении эти моменты на первый взгляд могут показаться весьма обыденными и неважными, только это совсем не так. Каждый раз они увлекают, будто в первый и делают нашу связь крепче. Крепче и крепче.

Утром, явившись на работу, я первым делом иду к Новицкой.

– Ирина Викторовна, привет дорогая.

Она молча смотрит на меня. Такое чувство, что лазером на куски режет. Или автогеном.

– Ириш, ты чего молчишь? Привет говорю.

– Ты поездку в Краснодар подготовил? – спрашивает она, выдохнув чтобы не разораться.

– Практически да. Я сегодня вечером хочу домой полететь. Уволиться и проверить, как там и что. Не хочешь мне компанию составить? Ты же вроде намеревалась тоже сгонять.

– Это ты делаешь, что тебе заблагорассудится, – зло отвечает она, – а я вот работаю так, как этого требуют установленные нормы. Понимаешь? Этим мы с тобой отличаемся. Видишь разницу?

– Ну, типа, – пожимаю я плечами. – Вообще, не понимаю, какое кому дело, сколько я сижу за столом? Разве не результат важен?

– Так у тебя и результата пока нет никакого. Ты уже пол Союза должен был объехать за это время, да только нет. Сплошное топтание на месте. С инициативой каждый дурак выступить может. А ты вот попробуй решение в жизнь претворить и довести до конца.

– Ир, хорош, – качаю я головой. – Я, может, больше других в реализации плана заинтересован.

– Так, всё Брагин, иди ты в жопу. Скажи своему лауреату, пусть ко мне идёт. Он здесь сегодня?

– Слушай, – чуть покачиваю я головой. – Он вчера полиции содействие оказывал, поэтому не мог явиться.

– Полиции? Это на какое же он государство работает, а?

– Ой, ну не придирайся ты к словам, пожалуйста. Подумаешь, оговорился. Ты же поняла, что я про милицию.

– Нет, Брагин, ничего я не поняла. Вот вообще ничего! Ясно тебе?

– Ириш, я тоже тебя обожаю, – усмехаюсь я, поворачиваясь к двери. – Я тогда пошёл, да?

– Убила бы тебя! – бросает она мне в спину, и в тот же момент в стену с грохотом влетает дырокол и рассеивает красивое облачко конфетти.

– Ир, ну ты совсем уже, – качаю я головой и быстро выхожу из кабинета.

Сердитая начальница у меня.

Целый день я занимаюсь рабочими делами не отвлекаясь ни на каких уголовников или представителей силовых структур. Работа кипит, телефоны разрываются. Дел невпроворот. Я загружаю свою команду так, что нам даже некогда перекинуться парой слов не по делу.

В пять часов я отчаливаю, но перед этим захожу в кабинет к Новицкой.

– Ирина Викторовна, я тут вам дырокол решил занести. Ваш-то наверное уже не фурычит, да?

Она смотрит на меня прищурившись и ничего не говорит.

– Я, собственно, доложить хотел, – улыбаюсь я. – По Краснодару всё готово. Во вторник можно ехать. Я вернусь в понедельник и можем сразу мчаться дальше. Ир, слушай, ты точно со мной не хочешь поехать? У тебя дел никаких дома нет?

– Когда ты уезжаешь?

– Завтра утром, скорее всего. Не знаю ещё точно. Как Яна билет сделает, так и полечу. Сегодня хотел ещё к Большаку заскочить на ужин. Не желаешь со мной?

– Может, и желала бы, – пожимает она плечами, – да только возможности не имею. Кто-то же должен работать.

– Ириш, хорош дуться. Вспомни, что мы с тобой, как две переплетённые руки. Общее дело, между прочим, делаем.

– Так, Брагин!

– Знаешь, когда ты сидела без дела, ты мне больше нравилась. Ладно, всё полетел я. Буду нужен, знаешь, где меня искать. Здесь временно в машине телефона нет, но это ненадолго. Машину починим и всё будет, как всегда. Можешь звонить Большаку, если что. Он меня разыщет. Всё, счастливо оставаться. Чмоки-чмоки.

Я поворачиваюсь и иду к двери.

– Брагин! – окликает она меня. – Ну-ка, подойди.

Ну, ёлки. Чуть помешкав, всё-таки подхожу к ней. Она встаёт из-за стола и делает шаг ко мне.

– Ладно, – говорит примирительным тоном. – Не обижайся. Меня просто знаешь как сношают, чтобы мы всё успели. А у нас пока явное отставание от графика.

– Ничего, – улыбаюсь я, – успеем. Выполним и перевыполним, поверь, я точно знаю.

– Почему это? – хмурится она.

– Вопрос чести.

– А у меня что? Вопрос бесчестья что ли?