– Ой… я думала, успею вернуться до твоего пробуждения. Ты трое суток в себя не приходила. Металась. Я уж думала, сгоришь. – Алма всхлипывает, видимо, вспомнив не самые приятные минуты, проведенные с беспамятной подопечной. – Граф снова запретил лекаря вызывать. Сказал, что больше не намерен тратить на тебя деньги. Вверил твою жизнь на волю богам.

Какой заботливый отец у Ариеллы. Прям так бы его и обняла, чтобы в процессе придушить незаметно! Вот же сволочь! Как можно так наплевательски относиться к собственной дочери?!

Меня просто распирало от возмущения, но я сдержалась. Если начну возмущаться и желать графу, чтобы его в отхожее место засосало, меня не поймут. Ведь Ари бы никогда так себя не повела. Она бы проглотила все молча и переживала внутри, в одиночестве.

Не знаю, как долго у меня получится изображать из себя Ариеллу Белфрад. Нужно как можно быстрее найти способ вернуться домой. Мне не место в этом патриархальном мире.

Глава 6

Служанка уже давно ушла, а я все еще лежу и думаю о ней. Что-то в ней было необычно. Что-то смущало в ее поведении, в манерах. Лана показалась мне неглупой девушкой, хранящей какую-то тайну. Она не лебезила, даже несмотря на то, что я могла сдать ее, вела себя почти на равных. Уважительно, осторожно – да. Но в остальном то, как она говорила, заставляло меня теряться в сомнениях. Я прямо чувствовала, что она необычная служанка. Да и служанка ли вообще?

Алма к ней обращалась хоть и на «ты», но уважительно. Странно… И очень интересно, кто же Лана на самом деле. Как бы спросить о ней у няни, чтобы не вызвать подозрений?

Еще не давали покоя мысли о братце Ари. О его причастности к ее (или, точнее, моему) отравлению.

Как он посмел пойти на это? Это его личная инициатива, уверена. Граф бы не дал на это согласия. Если верить словам Ланы, я ему нужна. Без дочери ему не видать наследства, оставленного ей матерью. А деньги граф любит чуть ли не больше собственного сына.

Хотя лекаря для дочери он все же отказался звать… Может, просто нечем платить? Из воспоминаний Ари я знала, что лекарей тут мало и их услуги стоят недешево. Многие не могли позволить себе их помощь и лечились народными средствами. Часто – вполне успешно. Если болезни были не смертельными.

Еще в этом мире были целители. Уникальные и очень редкие маги, способные лечить самые тяжелые и редкие болезни. Получить помощь целителя было еще сложнее. Почти нереально из-за их малой численности. К тому же позволить себе услуги целителя могли только очень-очень состоятельные люди. И граф Белфрад в их число не входил.

Как поступить с информацией о Нияре, я пока не знала. Графу говорить, по понятным причинам, смысла не было. Он никогда не поверит моим словам. Нияр неприкосновенен. В глазах отца он почти святой. Идеальный сын и наследник. Открой я рот, граф посчитает, что я специально пытаюсь оклеветать его сыночка. Так что пока придется делать вид, что я не в курсе замысла графского отпрыска.

Не могу сказать, что меня это устраивало. Будь моя воля, я бы высказала все в лицо Нияру, после того как расцарапала ему физиономию. Но я не в своем мире. Такая выходка мне с рук не сойдет. Так что буду молчать. И внимательно следить за тем, что ем и пью. В идеале нужно есть только то, что лично доставляет Алма. Няня точно не допустит отравления еды. Да и к братцу Ари по-хорошему следует приглядеться. Возможно, получится найти у него слабое место, чтобы приструнить.

Неизвестно еще, когда я смогу вернуться в свой мир. И умирать в этом я не планирую. Тем более по прихоти избалованного паршивца!

Стоило мне подумать о своем мире – привычном, неидеальном, но от этого не менее родном, – как вспомнился босс. Интересно, как он объяснил мое исчезновение? Я исчезла на его глазах… Думаю, он еще не скоро придет в себя. Честно, даже жаль его немного. Так и свихнуться можно. Бедный Данил Викторович. Эх… жаль, его лица в тот момент я не видела. Все бы на душе радостнее было.

Я не злая, просто достал он меня знатно. А еще обидел, решив уволить за отказ. Не умеет мужик достойно поражение принимать, вот пусть теперь пожинает плоды. Пусть, как хочет, мое исчезновение объясняет. А в том, что придется объяснять, я не сомневалась. Охрана видела меня в тот день на работе. И камеры засняли мой приход в офис. На лестнице, конечно, камер нет, но как боссу Данилу Викторовичу разговора с полицией не избежать.

Прямо до жути интересно, как он будет выкручиваться.

Я не желала ему оказаться в тюрьме. В конце концов, он не пытался убить меня за отказ. Я оступилась сама. Но вот нервишки ему потрепать просто необходимо. Чтобы на собственной шкуре прочувствовал, каково это – испытывать нежелательный интерес к своей персоне.

* * *

– А вот и я, – говорит Алма, входя в комнату с наполненным водой тазом и перекинутым через плечо полотенцем. После того как я поела принесенный ею бульон с сухарями, няня решила привести меня в порядок. – Вставай, Ари, сейчас я тебя обмою, тебе сразу лучше станет.

Я бы предпочла душ или ванну, но выбирать не приходилось. Няня Ари наотрез отказалась пускать меня в ванную. Мои уверения в хорошем самочувствии нисколько ее не убедили. Пришлось уступить и согласиться на обтирание. Все лучше, чем лежать пропитанной потом.

Откинув одеяло, послушно встаю с кровати.

– Снимай сорочку, я тебе чистую приготовлю сейчас, – мимолетом бросив на меня взгляд, говорит няня, направляясь к шкафу.

Сменную сорочку она находит быстро. Видно, что хорошо знает, где и что лежит.

Когда Алма приближается ко мне, я протягиваю руку и забираю у нее чистую сорочку.

– Спасибо. Дальше я справлюсь сама.

– Да как же ты справишься? – удивленно, даже растерянно, смотря на меня во все глаза, спрашивает она.

Хочется фыркнуть в ответ на ее вопрос, но вовремя себя останавливаю. Для Алмы я хоть и нелюбимая, но дочь графа. Аристократка. Привыкшая, что ей прислуживают. Та же Алма всегда помогала Ари мыться, заплетала ей волосы, помогала одеваться. Так что удивление и вопрос понятны и уместны. А вот мое желание самой привести себя в порядок – нет. Алме ведь невдомек, что я из другого мира. И для меня все это неестественно.

– Обтереться полотенцем несложно, – не зная, как выкрутиться из щекотливой ситуации, начинаю на ходу придумывать я.

– В твоем состоянии – сложно, – непреклонно говорит Алма. – Ты только недавно в себя пришла. Тебе надо беречь силы. К тому же где это видано, чтобы госпожа сама за собой ухаживала, словно простолюдинка.

Действительно… Для госпожи это непозволительная роскошь. Лучше бы простолюдинкой оказалась. Эх…

– Снимайте сорочку, – окуная небольшое полотенце в таз, снова говорит мне Алма.

Сгорая от смущения, раздеваюсь. Страх быть раскрытой оказывается сильнее смущения и желания отстоять свою самостоятельность.

Алма быстро (я бы даже сказала – профессионально) обтирает мое тело теплой водой с легким запахом трав. Все это время я стараюсь думать о чем угодно, только не о том, что меня, взрослую девицу, моет посторонняя женщина. Хотя благодаря воспоминаниям Ари я многое знаю об Алме, все же для меня она остается чужой. И стоять перед ней обнаженной непросто.

Как только она заканчивает, быстро натягиваю на себя чистую сорочку, а затем нижнее белье, напоминающее по размеру короткие шорты. Ткань что у белья, что у сорочки очень нежная и приятная к телу.

– Ну вот и все. Сейчас заменю вам постель, и ляжете обратно, – довольно говорит Алма. Она даже не замечает, как при обращении ко мне скачет с «ты» на «вы».

Как только няня меняет белье, я ложусь в кровать и чувствую, как наваливается усталость. Только что чувствовала себя прекрасно, а теперь появилась противная слабость во всем теле. Все-таки права была Алма, не позволив мне самостоятельно мыться. Я еще не до конца оправилась от происшествия в лесу.

– Отдыхай, Ари. Набирайся сил. Я скажу графу, что ты еще очень слаба, – погладив меня по голове, заботливо произносит Алма. Она поправляет одеяло, и от этого пропитанного заботой жеста у меня начинает щипать в глазах.

Няня очень привязана к Ариелле. Она любит ее всем сердцем. Каково же ей будет узнать, что ее подопечной больше нет? Что она умерла.

– Не надо слез, Ари. Все будет хорошо, – заметив собирающуюся влагу в моих глазах, утешает меня женщина.

– Спасибо, что заботишься обо мне, Алма, – искренне, за Ари и за себя, говорю я.

– Мне это только в радость, – тепло улыбаясь, отвечает Алма. Снова поправляет на мне одеяло, после чего берет таз, использованное полотенце и покидает комнату.

Какое-то время я борюсь с мыслями и переживаниями. Думаю, с чего начать поиски способа возвращения в свой мир. Может, есть какой-то артефакт или маг, способный вернуть меня домой? Как мне его найти? Где взять нужную информацию?

Столько вопросов – и никаких ответов.

Глаза начинают слипаться. Я не борюсь со сном. Нужно как можно быстрее восстановить силы, а сон, как известно, лучшее для этого средство.

Как только глаза закрываются, я тут же засыпаю. В этот раз воспоминания Ари меня не тревожат. Я сплю спокойно.

Глава 7

Просыпаться совершенно не хотелось, но сон, как назло, ускользал от меня. Отдалялся. Я пыталась его задержать, продлить, но не смогла. Не смогла насладиться последними секундами покоя и приятной расслабленности.

Открыв глаза, страдальчески стону. Как же хотелось, чтобы все оказалось сном… Но нет, надежда не оправдалась. Я все еще в другом мире.

Уставившись в потолок, какое-то время лежу не шевелясь. Мыслей в голове много, но стоящих нет. Вопросом, почему именно я попала в другой мир, не задаюсь. Между смертью и другим миром выбор очевиден. По крайней мере, для меня. Но это не значит, что я не стану искать способ вернуться домой. В привычный и понятный мне мир.

Мысли о родителях, которых я, возможно, больше не увижу, приносят грусть. Не скажу, что мы были с ними очень близки. Слишком поздно мы стали семьей. Но все же я их люблю и, если путь обратно в мой мир закрыт для меня, буду скучать по ним. Мне будет не хватать их.

Слезы против воли выступают на глазах от грустных, тревожащих сердце и душу мыслей. Быстро промаргиваюсь. Не время для слез.

– Ари, ты проснулась? – тихий скрип двери и раздавшийся за этим вопрос отгоняют мрачные мысли.

Утираю со щеки предательницу слезу, сажусь и только потом отвечаю Алме:

– Я уже не сплю.

Бодро заходя в спальню, няня сразу направляется к окну. Раздвигает шторы, впуская в комнату солнечный свет, и поворачивается ко мне со словами:

– Сегодня чудесная погода на улице. Солнечная. Если вы будете в состоянии, то я сопровожу вас на прогулку.

Прогулка – это хорошо. Воздухом свежим подышу, местность осмотрю – пригодится. Вот только что с Алмой? Почему она старается выглядеть спокойнее, чем есть на самом деле?

– Было бы неплохо, – отвечаю няне, внимательно за ней наблюдая.

Алму явно что-то тревожит. Вот чувствую я.

– Что-то случилось, Алма? – не дожидаясь, пока она сама признается, спрашиваю я у выбирающей для меня наряд няни.

Женщина замирает. Несколько секунд не двигается, словно раздумывает, стоит ли мне отвечать. Потом поворачивается и смотрит, не скрывая больше тревоги.

– В чем дело, Алма? – спрашиваю снова, начиная нервничать.

– Граф Белфрад приказал вас оповестить о том, что, как только он вернется домой, придет проведать вас! – выпаливает няня.

Вот как… Что ж, это ожидаемо, хоть и нежелательно. Видеться с отцом Ариеллы – последнее, чего я сейчас хочу. Но также понимаю, что избежать этого не выйдет. Отложить встречу, оттянуть сей несомненно «приятный» визит шанс был, но граф устал ждать, пока его дочь достаточно оправится, чтобы достойно выслушать его гневные нотации. Прямо невтерпеж папеньке дочку уму-разуму поучить.

Ну да ладно, переживу. Покричит, пар спустит и снова забудет о существовании дочери. Этого-то мне и надо.

– В какое время он нанесет визит, неизвестно?

– Нет. Граф уехал по делам, – отрицательно мотнув головой, отвечает Алма. – Может вернуться только ближе к вечеру. Он так часто возвращается.