Свидетельства существования религиозной иерархии в Средние века на территории, которая в конечном итоге стала Валахией, предшествуют образованию княжества. В письме папы Григория IX венгерскому королю Беле IV от 1235 года упоминается псевдоепископ греческого обряда в Валахии^{20}. После образования княжества около 1310 года, при правлении князя (воеводы) Басараба I (1310–1352), церковная иерархия начала развиваться дальше, играя существенную роль в средневековом государственном устройстве. Религия также играла роль в стратегии по обеспечению независимости от соседнего католического королевства Венгрия. Есть свидетельства, что Басараб даже предлагал убежище рыцарям-тамплиерам, бежавшим от преследований в Европе^{21}. Кульминацией стала победа над королем из Анжуйской династии Карлом I Робертом в битве при Посаде в 1330 году. Басараб I был похоронен в построенной им церкви в Кымпулунге.

Православная церковь в Валахии была официально признана Константинопольским патриархом в 1359 году, во время правления сына и преемника Басараба I Николае Александру (1352–1364). Воевода Валахии обратился к Константинопольскому патриарху с просьбой признать Унгро-Влахийскую митрополию, поскольку, как глава православия, только он мог присвоить титул митрополита. В то же время Николае стремился укрепить связи с Византийской империей^{22}, поскольку угроза существованию молодого государства, исходящая от католической Венгрии, сохранялась даже после поражения последней в битве при Посаде^[8].

Резиденцией нового митрополита стала церковь Св. Николая, построенная во времена правления Николае Александру^{23} в городе Куртя-де-Арджеш, тогдашней столице Валахии. Первоначально митрополит окормлял всю Валахию, но в 1370 году была основана Северинская митрополия (на территории современного города Дробета-Турну-Северин), и вероятной границей между ними стала река Олт^{24}. До падения Константинополя в 1453 году митрополиты Валахии, как и митрополиты Молдавии, назначались патриархом в Константинополе, и большинство из них были греками^{25}.

Князья Валахии покровительствовали Восточной православной церкви, основывая монастыри и церкви, предоставляя им землю и освобождая от налогов, а также делая пожертвования центру православия на горе Афон. Иногда митрополит или настоятели крупных монастырей участвовали в собраниях Сфатул Домнеск (государственного совета), но в XV веке это происходило только тогда, когда рассматривались вопросы, непосредственно затрагивающие Церковь. В свою очередь Церковь служила моральной и политической опорой государства внутри страны, укрепляя авторитет князя, а также выполняя дипломатическую функцию в отношениях с остальным православным миром. Важность Церкви в средневековом обществе нельзя недооценивать. «Главной характеристикой румынской души того времени была ее религиозность, – правильно заметил румынский историк Илие Миня, – общее явление, свойственное и другим европейским народам. Цивилизация определялась Церковью: литература была, за очень немногими исключениями, религиозной; искусство также было на службе Церкви»^{26}. В церквях и монастырях Валахии и Молдавии можно найти одни из прекраснейших образцов византийского искусства, наиболее известны расписные монастыри Буковины.

†††

Феодальная экономическая система в Валахии имела неопределенное происхождение. В результате она стала источником многочисленных споров в румынской историографии. Скорее всего, она образовалась в эпоху великого переселения народов, когда захватчики навязывали свою власть коренному населению и пытались извлечь выгоду из завоеваний. Некоторые ученые, в первую очередь Петре Панайтеску, основываясь на лингвистических данных, утверждают, что славянские вторжения привели к формированию правящего класса, который постепенно стал румынизированным. Это также верно в отношении печенегов в X веке и половцев в XI и XII веках – мигрирующих народов тюркского происхождения из Центральной Азии, которые проникли в Молдавию и Валахию и поселились на плодородных сельскохозяйственных землях^{27}. После захвата власти эти народы постепенно ассимилировались коренным населением, подобно тому, как это произошло с ассимиляцией булгар славянским населением в Болгарии.

Другие ученые подчеркивают местное происхождение дворянства, утверждая, что права собственности постепенно узурпировались деревенскими старейшинами, что привело к созданию наследственного класса^{28}. Хотя можно предположить, что какое-то местное формирование боярского класса имело место, большинство ученых сходятся во мнении о славянском происхождении боярства, основываясь на лингвистических данных и славянской структуре феодальных институтов на румынских землях.

Необходимость организации системы обороны способствовала расширению феодализма и становлению боярства как социальной группы. Надо отметить, что этот процесс начался на равнинах, которые были более уязвимы к нападениям и имели лучший сельскохозяйственный потенциал. Лишь постепенно он распространился на другие территории. Одним из факторов, способствовавших ускорению процесса феодализации, было то, что в XIII и XIV веках^{29} через румынские земли проходили оживленные торговые пути, связывающие Восток и Запад. Поскольку этими путями транспортировали ценности, следовательно, они требовали защиты, что естественным образом повлекло за собой расширение форм феодализма. Эта растущая социальная, политическая и экономическая система привела к возникновению небольших государственных образований, таких как воеводства и княжества, которые постепенно объединялись и в течение XIV века сформировали княжества Валахию и Молдавию. Однако следует помнить, что внутри каждого из этих государств существовали крупные общины свободных крестьян. Таким образом, их нельзя считать целиком феодальными, хотя именно развитие этой системы привело к их созданию. Феодальные отношения между помещиками и крестьянами на румынских землях значительно расширились лишь с распространением османского господства на румынские земли и усилением экономической эксплуатации Портой в XVI веке^{30}.

Процесс консолидации мелких государственных образований усиливался также вторжением на румынские земли соседних держав и необходимостью защиты от них. Это особенно верно в отношении Венгерского королевства, которое после завоевания Трансильвании пыталось распространить свой контроль на Валахию и Молдавию, провоцируя местное население объединяться в политическом и военном отношении, чтобы противостоять расширению Magyar Királyság^[9]{31}.

В результате в XIV веке мы сталкиваемся с возникновением княжеств на румынских землях, сначала в Южной Валахии, граничащей с Дунаем (ок. 1310), а позднее в Молдавии, к востоку от Карпат (1359).

3
Валахия до 1448 года: угроза османской экспансии

Басарабы^[10] и Мушаты^[11], будьте вы в святой тени,

Вы, податели законов и владетели земли,

Вы, булатом и оралом расчертившие простор

От Дуная и от моря до вершин зеленых гор^{32}.

Михай Эминеску«Сатира III»

Валашское княжество возникло в начале XIV века путем слияния мелких государственных образований, существовавших ранее на этой территории. Период завершения территориальной экспансии, развития и укрепления государственных учреждений совпал с правлением князя Мирчи I Старого (1387–1418)^{33}. Именно в это время румынские княжества впервые вступили в контакт с новой силой, которая будет доминировать в этом регионе Европы в течение следующих 500 лет и окажет решающее влияние на развитие румынских княжеств и всей Юго-Восточной Европы, – турками-османами.

Когда появилась османская угроза, объединение Валахии как территориально, так и административно едва успело завершиться. Княжество возникло около 1310 года. Официально патриарх признал митрополию только в 1359 году, а объединение территорий произошло как раз в конце XIV века – когда османская экспансия впервые коснулась границ Валахии.

Одной из основных проблем, возникших у молодого государства, столкнувшегося с османской политической и военной угрозой на этом относительно уязвимом этапе своего существования, было отсутствие какого-либо устоявшегося принципа престолонаследия. Существовала наследственно-выборная система, при которой боярское собрание провозглашало князем одного из представителей правящего рода. Хотя обычно выбирался старший сын князя, а затем следующий брат, теоретически все княжеские потомки мужского пола, как законные, так и незаконнорожденные, могли претендовать на престол^{34}. Наследственно-выборная система привела к борьбе среди княжеских потомков за поддержку фракций бояр. Она также создала возможности для вмешательства извне во внутреннюю династическую борьбу.

Хотя некоторые историки, такие как Р. У. Сетон-Уотсон, утверждают, что не существует четкого объяснения, почему царской власти не удалось надежно укрепиться в княжестве (предлагается множество вариантов, включая отсутствие достойных преемников и вмешательство турок^{35}), проблема более фундаментальна. Как мы видели, государственные и религиозные структуры в Валахии, а также боярство как социальная группа имели славянское происхождение; вот здесь-то и следует искать корень наследственно-выборной системы. Проблема, которая преследовала Валахию на протяжении всего рассматриваемого периода, аналогична той, с которой столкнулись многие славянские государства Восточной Европы – отсутствие первородства в славянском праве: все сыновья имели право на равную долю наследства^{36}.

Истоки этой проблемы возникли еще до основания государства и появления турок в Европе. Впрочем, наследственно-выборная система избрания князей стала серьезной проблемой именно с появлением османской угрозы. Несколько факторов помогают объяснить почему. Со времен Басараба I до правления Мирчи Старого число княжеских потомков увеличилось. Фактически династия разделилась на две ветви. И Мирча, и его брат Дан были сыновьями князя Раду I (1377–1384). Старший, Дан, стал преемником отца в 1384 году. Когда он умер три года спустя, в 1387-м, престол унаследовал его брат Мирча. Летописец Халкокондил утверждает, что Мирча убил своего брата^{37}, но, согласно другим источникам, Дана убил Иван Шишман, болгарский царь^{38}. Кажется маловероятным, что Мирча совершил братоубийство, поскольку сын Дана, будущий князь Дан II, как известно, преданно служил своему дяде и упоминал о нем с почтением в нескольких документах, изданных во время его последующего правления^{39}. Какими бы ни были реальные обстоятельства кончины Дана, факт остается фактом: после смерти Мирчи Старого в январе 1418 года сыновья Мирчи и его брата Дана начали сражаться за престол, и каждый заручался поддержкой среди боярских фракций.

Мирча, один из самых выдающихся правителей своего времени, осознавал серьезность этой проблемы, особенно после появления османской угрозы, и принял меры, чтобы попытаться установить разумный принцип престолонаследия. Он сделал это по образцу римских императоров предыдущих столетий, назначив своего сына Михаила соправителем еще 27 декабря 1391 года^{40}. К 1416 году Михаил был фактическим правителем Валахии и, когда 31 января 1418 года Мирча умер, с большой вероятностью должен был стать преемником отца. Несмотря на все усилия, попытка Мирчи потерпела неудачу. Вскоре после его смерти разразилась борьба между его наследниками и наследниками его брата Дана. Как и предвидел великий князь, когда пытался найти решение этой дилеммы, кризисом престолонаследия воспользовались как османские агрессоры, так и саксонские и венгерские соседи с севера.

Результат усиливающегося внешнего вмешательства во внутренние дела Валахии отражает статистика. С основания княжества в 1310 году до конца правления Мирчи Старого в 1418-м (то есть в течение 108 лет) на престоле Валахии восседали в общей сложности семь князей, каждый в среднем чуть более 15 лет: