Время пролетело быстро, и вместо Семёна обед мне принесла та самая Глашка. Я спрятал книгу под одеяло и прикинулся занятым, махая перед собой игрушечной сабелькой. Женщина помялась возле двери и робко прошептала: «Спасибо». Скорее для себя, чем для меня, но я всё равно услышал.

Обед и снова медитация, потом учебник, ужин, короткая тренировка и сон.

Утром я смог отколоть тот самый злосчастный кусок и тут же «расплавил» его на составляющие для мускулатуры. Этот эффект позволил мне выжать целых десять классических отжиманий и ускорил в дальнейшем моё развитие.

Через Семёна получилось выбить банный день, и я с наслаждением попарился и избавился от грязи, ощутив приток свежести. Даже дышать стало легче, будто расправились лёгкие.

На второй день я прочитал весь учебник и запомнил все переменные. Быстрочтение и фотографическая память перекочевали вместе со мной в это юное тело, так что новые знания я впитывал как губка.

– Что ты там делаешь, братец? – спросил меня вернувшийся из академии Александр.

Я как раз думал, как бы улучшить структуру воздушного щита, на который потратил весь свой скудный запас маны. Пришлось в спешке разорвать рунический круг, что разбросало нити воздуха и опрокинуло стулья.

– А-Александр, – улыбнулся я дурачком, после того как встал с пола.

Пришлось картинно шлёпнуться – это вызвало дикий хохот у непрошенного родственника.

– А ты всё такой же глумной, ха-ха, – подходя ко мне, он грубо пнул в сторону коня-качалку и присел рядом, положив мускулистую руку мне на плечо. – Слушай, Артёмка, айда со мной на охоту? Не надоело тут тухнуть? Соглашайся, – он нагнулся поближе. – Дичь постреляем, девок за сиськи полапаешь, ты ведь у нас в этом мастак?

– Ага, – я слишком усердно пустил поток слюней и заставил этого идиота отпрянуть подальше – не нравился он мне, как и его наигранная заботливость с фамильярностью. Парню от роду двадцать лет, ещё жизни не нюхал, а так нахально ведёт себя с теми, кто слабее, не дело это. – Сиськи-и-и…

– Ну и мерзкая же ты тварь, – он всем видом излучал дружелюбие и даже порывался погладить меня по голове, но вдруг передумал. – Сидишь тут как свинья, да? Счастливая свинка.

– Ты свинка? Да-да, поедем, хочу на тебе покататься, – я оттопырил пальцем ему нос заставив дëрнуться.

Очевидно, этому ненормальному доставляло глумиться над младшим братом, говоря ему всякие мерзости, но при этом ласково и как бы невзначай, чтобы не выдавать себя.

– А я тебе леденец принёс, поиграем, как раньше, а? – со злобным блеском в глазах сказал Александр. – Смотри, ой, упал, – он уронил себе на кожаный коричневый сапог золотистого петушка, – руками нельзя поднимать, помнишь правила? Только губами.

– Да! – я радостно поднял руки вверх, одной из которой как бы невзначай врезал по виску братца сабелькой.

«Жалко у меня вся мана использована, подпалил бы твою надменную задницу», – молнией пронеслось в голове.

Я всё больше и больше убеждался, что в этой семье мне не видать уважения. Значит, будем его завоёвывать. Даже если надо будет вправить мозги каждому жителю поместья.

– Ты чего?

– Да! ДА! – громко прыгал я на кровати и старался как можно больней бить по рукам подлого насмешника. Заодно привлёк к себе внимание дворни.

– Что у вас тут происходит? Всё хорошо, Александр Борисович? – спросила ключница, оказавшаяся рядом, а за дверью я увидел выглядывавшего беспокойно Семёна; он гримасничал, надеясь, что я пойму всё по бородатому морщинистому лицу, но я притворился, что не заметил его.

– Да, – процедил сквозь зубы брат. – Мы уже закончили.

– Охота, охота! – я продолжал прыгать и в конце кинул саблю в спину начинающему магу.

На это он успел отреагировать и выставил моментально барьер, в котором игрушечное оружие застряло, как ложка в сметане.

– Хочешь назад? – повертел он в руке.

– Да, отдай.

– Ну, тогда лови, – он бросил слишком резко, но я сделал вид, что поскользнулся и игрушка угодила в окно, разбив стекло в дребезги.

Когда обернулся, Александра уже и след простыл. Позвали плотника, а пока он возился, вставляя раму обратно, ко мне подошёл изнывавший всё это время Семён.

– Барин, тшш, Артём Борисыч, я тут такое узнал, – начал он издалека.

– Семён, давай сразу без подробностей, и ближе к делу, – я уже успел изучить его витиеватую манеру подачи, и если старика вовремя не приструнить, он растянет свою речь на добрых полчаса.

– Подслушал я, значится, разговор сестры вашей и Алесандра Борисыча. Не соглашайтесь на охоту!

– Это почему же? – я внимательно следил за каждым проходящим крепостным и по лицам старался понять, кому тут можно верить, а кто желал мне зла.

– Загубить хотят вас, – громко сглотнув, прошептал Семён.

Глава 4. Дворянские забавы

– Так значит, – сказал я, когда мы снова оказались одни.

– Ругали вас, барин. Со свету сжить хотят.

– И чем же я успел насолить? – я задумчиво потёр подбородок, не понимая, какую угрозу может представлять умалишённый родственник.

– У дворян всё не как у людей, – пожал плечами Семён. – Ой, простите дурака, типун мне на язык, – дед испуганно прижал старческую руку к губам.

– Ничего, Семён, ты даже не представляешь, насколько прав.

С этими словами я отпустил своего верного слугу. Охота планировалась уже завтра. Александр решил сразу взять быка за рога. Столичная жизнь раззадорила аппетиты наследника, и в деревне тот, откровенно говоря, скучал.

«Отказываться нельзя», – подвёл я итог. – «Помимо моего братца-садиста там будут ещё дворяне. Сейчас меня не воспринимают всерьёз другие рода, да что уж там, все Барятинские относятся к младшему сыну снисходительно, но всё может в одночасье поменяться…»

Я ухмыльнулся своим мыслям. Какого же шороху мы устроим, Артёмка, эхх.

Я принялся обрабатывать в медитации следующий кусок маны. Бесформенная глыба казалась слишком большой, но в прошлой жизни упорства мне было не занимать, так что просто разбил задачку на маленькие составляющие и вывел общий план. Цель всегда легче выполнять кусочками из множества побед.

День закончился как обычно – скромной разминкой перед сном вкупе с ужином. Семён всё вздыхал и посматривал на меня из-под кустистых бровей.

– Отставить, – пригрозил я ему, стоило деду открыть рот.

Тот выставил руки вперёд, мол, сдаюсь, и перекрестился.

Подняли спозаранку. В четыре часа утра. Однако я учёл это и отлично выспался. Вокруг суетились дворовые девки и помогали шебутному барчуку одеться. Выяснилось, что в моём сундуке совсем не было выходных вещей (последние я сбагрил Глашке). Этот факт вызвал бурный переполох, и в итоге по поместью бегали искали обноски старших братьев.

– Стыд-то какой. Нет, давай другое… С ними Сазоновы собираются, а ещё Волынские – засмеют ведь… – прикусив губу, яростным шёпотом говорила Ольга Дмитриевна, а я просто переводил взгляд с одной женщины на другую, ловя каждое слово.

– Измажется опять в грязи, не знаешь, как он себя ведёт? – цыкнула Аня. – Можешь хоть смокинг на него напялить, всё равно через час один чёрт разберёт, что на нём было. Хорошо хоть не мне позориться…

– Что, сестрёнка, опять злословишь? – шумно вошёл в комнату Александр, на нём красовалось новенькое лёгкое пальто без подкладки, из-под которого угадывалась хлопковая рубашка, на голове широкополая шляпа, ноги защищали коричневые охотничьи мокасины. – Вот как знал, – он щёлкнул пальцами и следом вошёл Дидье, французский камердинер наследника. – Держи, братец, подарок.

Слуга внёс шикарный охотничий набор одежды вместе с обувью.

«Будто мертвеца наряжает в гроб», – пронеслось в голове.

Да уж, наклонности Александра действительно вызывали много вопросов, но отказываться не пристало. Для целей, что я преследовал, важно было произвести впечатление на друзей семьи.

Петра Аничкова, семейного некроманта, отправили с нами в качестве охраны. Семён немного рассказал об этом субъекте. Мужчина был наёмником. В прошлом сам из дворянского рода, только вот с концами уничтоженного конкурентами. Он узнал об их гибели, когда нёс государеву службу. Тёмный маг сразу же ушёл в отставку наперекор всем стращаниям начальства.

Пётр был лишён пенсии и подался к Барятинским за звонкой монетой в качестве штатного лекаря и иногда подрабатывал охранником, но такое случалось нечасто – боевое крыло отлично с этим справлялось.

У моего рода хватало людей, но некроманты в Российской империи на вес золота. Так что работу Аничков быстро нашёл.

Мне не нравилась его компания, но, кажется, этому магу было на всех плевать. Его волновали только деньги и выпивка. Хоть он и старательно убирал внешние признаки пьянства – я сразу приметил эту его привычку. Истинного лекаря не обманешь.

– Что ты, Саша, не надо было утруждаться.

– Полноте, матушка, – Александр поцеловал Ольгу Дмитриевну в обе щеки и мягко пожал её ручку, чем вызвал умилительные взгляды всей прислуги.

Ещё бы. Статный наследник, гордость семьи, студент академии и недурен собой. Впрочем, как и все Барятинские. Я в этом потом с лихвой убедился. Род отличался выдающимися внешними данными.

– Ну, всё, ступай, мы скоро будем, – велела мать сыну.

Александр попытался взъерошить мне волосы, но я в последний момент ловко увернулся. Братец едва не оступился, чуть не испортив эту ауру уверенности в себе. Сей поступок не добавил мне очков со стороны окружающих, но кого интересует их мнение? Внутренне я останусь собой даже в чужом мире и в чужом теле. Точка.

Вынужденный притворятся, я специально дёргался и отвлекался на разные вещи. Вначале вся эта канитель с сумасшествием была смешна сама по себе, но постоянно поддерживать такой образ на людях… Ладно, что-нибудь придумаю.

Процессия с каретами, псарями, проводниками, личным поваром и многочисленными слугами выдвинулась из поместья.

Александр из озорства протрубил отход из горна.

– ТУРУУУУ, ТУРУ-РУ-РУУУ!!!

И помахал рукой стоящей на пороге матушке. Я старался пока не привлекать к себе внимания и осматривался. Это мой первый выход наружу после переноса сознания. Важно было понять, где я оказался, потому что слова «Российская империя» мне ничего не говорили, кроме того, что страна по климату ближе к северной и отличалась огромными размерами.

Группа охотников ускакала вперёд, чтоб приготовить дворянскую забаву. Через два часа мы добрались до разбитого лагеря, где нас уже ждали.

Местная природа была по-своему прекрасна – это я сразу подметил, даже не верилось после рассказов Семёна о суровых зимах. Иногда среди обычных осин встречались белые в тёмную крапинку деревья. Позже я узнал, что это берёзы.

Чаще всего они росли вдоль берега реки справа. В воздухе витал дух предстоящего празднества, все улыбались и предвкушали веселье и смачную попойку.

Об этом я услышал от одного из слуг, разгружавшего бочонки с вином и медовухой.

– Александр! – радостно расставив в стороны руки, к нам вышел незнакомец, одетый в городской костюм тройку.

– Николай! – мой брат спрыгнул с коня и по-свойски обнял равного себе по положению дворянина. Оба старались всем показать, что они друзья, но я сразу уловил некоторую наигранность.

– Что за недоразумение? – улыбаясь и обводя рукой наряд собеседника, удивился Барятинский.

– Не спрашивай, я ещё не ложился, еле вырвался с города. Сейчас переоденусь. Идём, Волынский уже заждался, всё пасьянсы свои раскладывает.

– Тимошка, – брат подозвал серьёзного на вид хмурого дядьку, и весь охотничий быт перепоручил ему. – Не подведи, – закончил он, по-отечески хлопнув мужчину по плечу.

– Моё слово – кремень, ваше благородие.

– Вот за это ты мне и нравишься, Тимофей, много не болтаешь и знаешь своё дело. Ну, всё, ушёл, – махнув рукой, благодушно кинул он напоследок и поспешил в самый большой шатёр в лагере.