«Термин «плен» непонятен… информация хранится в корневой нейросети леса… после контакта с ней нам стал доступен базовый файл…»

«Очуметь!»

«Термин непонятен…»

«Каким образом я буду искать кладбище этих чёртовых Триглазов? Я остался один…»

«Комплекс захороненных Триглазов находится рядом с выходом шахты, проложенной из нижнего отсека этого центра… пошли туда Крылатых… они отыщут склеп и принесут саркофаг…»

Перед глазами пилота возник образ автомата, обслуживающего базу: огромная летучая мышь, смонтированная из металлических чешуй и деталей.

«Вряд ли я смогу объяснить им, что надо сделать».

«Мы поможем… но в первую очередь пошли бригаду Разрушителей к центру обороны Триглавов, который наши враги называют Крепостью».

«На базе осталось мало Разрушителей».

«Хранилище Разрушителей тоже находится на другой стороне пласта тверди… направь к нему Крылатых…»

«Как я им объясню, где искать хранилище? Это же просто автоматы!»

«С ними полетит отряд наших манипуляторов…»

«Кого?»

«Шмелей».

«Почему бы тогда вам самим не восстановить всю базу?»

«Система управления данного центра реагирует только на присутствие определённой психической индивидуальности… ваш человеческий генотип подходит для работы с системой Триглазов… нашего псипотенциала не хватает для полноценного контакта… поэтому мы используем тебя…»

«Потому что вы машины! – догадался пилот. – Хотя и с приставкой «био». Интеллект у вас есть, души нет!»

«Термин «душа» непонятен…»

«Кто бы сомневался. Что будет, если я не соглашусь помогать вам?»

«Ты согласишься!»

Голову сковал обруч такой боли, что Скабеев закричал, вываливаясь из черпака сиденья на пол.

– Прекратите!

Боль отступила.

– Сволочи! – выговорил пилот рыдающим голосом.

«Принимайся за работу…»

«Не смейте больше пытать меня током! Если я свихнусь, вам никто не поможет!»

«Активируй Потрясателя миров… с его помощью мы уничтожим Крепость гораздо быстрей».

«Триглазы уже пытались это сделать, да промахнулись».

«Ты не сделаешь ошибки… за работу!»

Пилот смахнул пот со лба, уселся на сиденье, подтянул к себе колпак биосъёма и надвинул его на голову…

Глава 4
На дне

Утром Егор Левонович, просидевший чуть ли не всю ночь за компьютером Крепости, сообщил новость, от которой у всей команды её обитателей, и особенно у Максима, повысилось настроение. Физик нашёл причину, которая не позволяла земным рациям служить средством связи в мире Большого Леса, и обещал её устранить. На вопрос Максима: «Как вы это сделаете?» – Карапетян ответил:

– Просто изменю частоту излучения.

– Объясните.

– Я заинтересовался, почему связь с нашими беспилотниками работает, мы отлично видим передаваемые с камер изображения, а рации почему-то не функционируют. Так вот, всё дело в частотах связи: у беспилотников она одна, у раций другая.

– Разве можно изменить частоту волны? Генерационные параметры радиосвязи вбиты в микросхемы, их уже нельзя изменить или перенастроить. Можно только заменить чипы.

– Я всё-таки попробую перенастроить схему, – улыбнулся Карапетян, еду которому пришлось доставлять в сферу управления, так как учёный не хотел отвлекаться от работы с Сумасходом ни на минуту.

После завтрака, оставив Егора Левоновича наедине с компьютером Крепости, Максим собрался наконец проверить сообщение Леса о существовании хода, соединявшего базу с другим слоем пространственного «бутерброда», которым являлась вселенная Большого Леса. Карапетян называл эту вселенную «топологической лестницей многосвязного пространства», но для его спутников этот термин мало что говорил, и они продолжали называть брану Большого Леса «бутербродом» или «сэндвичем».

Естественно, остальные члены команды поселенцев также изъявили желание обследовать подземелье, заинтригованные тайной его существования. Пообщавшись с постоянно глючившим Сумасходом, отряд спустился на самое дно Крепости и сгрудился у двери в отсек, который никто из них не посещал.

Открыть вход в отсек не удалось. Сумасход почему-то его не видел, доступа к этой части подземелья не имел и дать совет, как проникнуть внутрь, не мог.

– Выбиваем? – оглянулся Редошкин.

В отличие от Максима он был экипирован по-боевому, переодевшись в новенький «ратник», и выглядел с кривоколенным «бластером» в руках внушительно.

– Уж больно ты грозен! – пробурчал Мерадзе, продолжавший ходить в изношенном «хамелеоне» американского производства; в таких спецкостюмах вся группа Максима три с лишним месяца назад была сброшена на берег реки Чуапы в африканском Баире, а оказалась в иной вселенной.

– Прямо-таки капитан Америка, – добавил лейтенант скептически.

– Щита не хватает, – прыснула Вероника.

– Интересно, чем я вам не капитан? – выдвинул вперёд подбородок сержант.

– Выбивай, – скомандовал Максим. – Всем отойти назад.

Отошли на пять шагов. Костю пришлось оттаскивать, так ему хотелось посмотреть на процесс взлома двери.

Первый удар «бластера» проделал в двери, снабжённой поперечными рёбрами, дыру величиной с таз. Второй и третий импульсы расширили дыру до нужного размера.

Максим сунул в отверстие фонарь, обшарил лучом помещение за дверью, пролез на ту сторону.

Отсек имел форму кольца с толстой тумбой посредине, к которой по потолку сходились треугольные балки цвета калёного железа. Светильники здесь не работали, поэтому обследование помещения, пол которого был покрыт слоем пыли толщиной сантиметров пять, потребовало какого-то времени.

Осмотрели ребристо-чешуйчатые ниши в стенах отсека, структура которых напоминала плотный слой торфа, потом прошлись по полу, поднимая облачка пыли ботинками и тапками «космических торговцев», напоминающих кроссовки. Предположили, что пол должен раздвигаться, если судить по секциям и ограничивающим их рёбрам.

Подошли к тумбе, диаметр которой достигал метра три, гадая, каково её предназначение.

– Лифт? – обрадовался Костя.

– Лифт не лифт, а на самолёте сюда не втиснуться, – заметил Мерадзе.

– Ищите дверь, – велел Максим.

Обошли тумбу кругом, всматриваясь в её «бетонную» текстуру, однако не нашли ни щелей, ни стыков, ни намёков на присутствие люка.

– Надо ломать, – констатировал Редошкин.

Максим помедлил, прислушиваясь к шёпоту интуиции. Она неуверенно подсказывала, что тумба таит некий сюрприз и её назначение к процессу спуска в шахту отношения не имеет.

– Выйдите все.

– Это ещё почему? – возмутился Костя.

– По кочану, – проворчал Мерадзе, подталкивая ботаника к двери.

В помещении остались только Максим и Редошкин.

Сержант понял молчание командира по-своему.

– Хочешь пообщаться с Лесом?

– Нет, прикидываю конструкцию колодца. Хорошо бы понять, как владельцы Крепости спускались в шахту. Если тумба на самом деле представляет собой кабину лифта, то она должна иметь механизм спуска-подъёма. Если нет – мы чего-то не видим или не учитываем.

– С виду это обычный короб для лифта, кабина внутри.

– Тогда где двери? Выглядит она больше как конец вала ротора.

– Ну… лупанём по ней – увидим…

– А если в результате повредим механизм спуска?

Редошкин поскрёб подбородок.

– Не отступать же?

– Это точно.

Максим ещё раз обошёл тумбу, обратил внимание на то, что одно из рёбер пола доходит до колонны и взбирается по ней вверх до потолка подобием кровеносного сосуда.

– Вернись в коридор.

– Давай лучше я…

– Дом!

– Слушаюсь. – Редошкин отступил, исчезая в проделанной в двери дыре, из которой высовывались лица спутников.

Максим проследил за ребром до стены отсека, которое взбиралось по ней до потолка, повторяя конфигурацию короба на тумбе, ещё раз поговорил с интуицией, получив от неё разрешение на действие. Нашёл на потолке утолщение, в котором сходились «вены» рёбер с пола и с корпуса тумбы, всадил в это утолщение импульс «бластера».

Бахнуло так, будто взорвался бак с водородом!

По стенам отсека метнулись синие змейки электрических разрядов.

На потолке затлели пятна «плесени».

– Это куда ты попал? – осведомился Редошкин из-за двери. – Не в распределительный ли щит?

Ответить Максим не успел.

Пол под ногами дрогнул, и секции (всего их насчитывалось семь) стали раздвигаться, прятаться в стены. Но он был готов к любой неожиданности, поэтому в течение секунды добежал до двери и ласточкой нырнул в пробитое «бластером» отверстие, сбив с ног удачно подвернувшегося Костю.

Вскочил, выглянул в дыру, оглядывая слабо освещённый «плесенью» отсек.

Секции пола ушли в стены, обнажив уходящий вниз, в глухую темноту, колодец, стены которого поросли серо-зеленоватым мхом. Тумба заканчивалась кольцом, из которого на пучке толстых стеблей свешивалась плетёная корзина яйцевидной формы размерами с кузов российского «КамАЗа».

– Люлька? – удивился Редошкин, сунув голову в дыру. – Всё-таки лифт? Интересно, как Демоны забирались в кабину?

– Если это кабина.

– А что?

– Авоська для спуска грузов.

– Всё равно до неё надо добраться, не могли же Демоны прыгать туда из коридора? Хочешь, я слазаю в люльку?

– Нет смысла. Сначала попробуем узнать, как этот лифт работает.

– Был бы цел летучий мотоцикл – легко спустились бы вниз, а самолёт не пролезет.

– Дайте посмотреть! – взмолился Костя.

Редошкин уступил ему место.

– Жесть! – ахнул молодой человек. – Почему вы говорите, что самолёт туда не пролезет? Диаметр шахты точно больше размеров самолёта.

– А тумбу ты куда уберёшь?

– Взорвём к чёрту!

Максим усмехнулся, уступил место Мерадзе, который, в свою очередь глянув в дыру, пропустил Веронику.

– Жаль, но придётся поход под землю отложить. Мир, сходи в сферу, объясни Егору Левоновичу, что мы тут обнаружили. Пусть ещё раз попытается выяснить у Сумасхода, как Демоны использовали шахту, на чём спускались и спускались ли вообще.

Мерадзе убежал.

– Теперь в арсенал? – предложил Редошкин.

– На улицу, – сказал Максим. – Слетаем к звездолёту, где Мир наткнулся на трупы кенгурокузнечиков. Если это и в самом деле летательный аппарат…

– А вдруг машина времени? – со смешком перебил его Костя.

– Не ёрничай, – укорила ботаника Вероника.

– Ни фига я не ёрничаю, – отмахнулся Костя. – Почему звездолёт не может быть машиной времени? Вовсе не обязательно, что он свалился в Большой Лес из другой вселенной. Кстати, есть и косвенное подтверждение идее. Ракета кенгурокузнечиков, с которой мы сняли аэробайк, где находится? В тыще километров отсюда. Так что же получается? Её выбросило сюда через одну иномериану, звездолёт через другую, не слишком ли много иномериан образовалось при столкновении вселенных?

Максим и Редошкин переглянулись.

– Вот я и подумал, – закончил ботаник, – что эти кузнечики тоже родственники Демонов Крепости, но жили тут ещё до объединения Леса в разумную систему. Ракета и звездолёт в таком случае – это их попытки попасть в будущее, закончившиеся катастрофой. – В глазах Кости вспыхнуло пламя воображения. – А может, они наткнулись при выходе на Демонов, воюющих меж собой, и те их грохнули!

Редошкин покачал головой.

– С тобой не соскучишься, Жюль Верн.

– А мне кажется, что Костя подал хорошую идею, – поддержала ботаника Вероника.

– Кто бы возражал.

– Идёмте в центр, – сказал Максим. – Поговорим с Егором Левоновичем. Пусть подкинет эту идею Сумасходу.

– Правильно! – обрадовался молодой человек. – Демоны должны знать своих предков или же конкурентов, если кузнечики были конкурентами. В памяти компа это должно быть записано.