Пока я рассматривал развернувшуюся стройку, мои программы пытались распознать элементы и наложить на поверхность астероида модели будущих строений. И я заметил, хотя участки были размечены, строительство велось хорошо, если на десяти процентах из них.

Через двадцать минут я и Климов влетали на челноке через тот самый ангар, в который высаживалась моя команда, когда обнаружила эту станцию. Опоры челнока мягко коснулись пола шлюзового ангара, и мы поспешили на выход. В ангаре находились незнакомые мне люди, рабочие-роботы перетаскивали грузы, где-то сверху сыпались искры сварочных работ – в общем, работа кипела. Через мгновение я заметил одинокую фигуру у переходного шлюза, к которому мы сейчас и направлялись. Тусклое освещение мешало мне распознать лицо явно ожидающего нас человека, но, когда до него оставалось метров десять, я услышал в шлеме знакомый голос:

– Здравствуйте, Михаил Валерьевич.

– Виктор Степанович? – Моему удивлению не было предела.

– Он самый, – ответил тот су улыбкой, когда мы подошли ближе.

– Как вы здесь оказались?

– А я и не покидал станцию, – пожал плечами Зарубин, и еще больше удивил меня.

Да, мой глава инженерного отдела оставался на станции, когда я убыл в Солнечную систему, но у меня была полная уверенность, что его эвакуировали. Я повернулся к рядом стоящему Климову, и тот правильно истолковал этот жест.

– Мы предложили господину Зарубину эвакуироваться, но в свете того, что наш технический отдел начал здесь изыскания, он решил остаться.

– Ну что ж, Виктор Степанович, – я взял Зарубина за плечи и улыбнулся, – в любом случае я рад вас видеть. Уверен, вам не терпится, так что показывайте, что вы тут наделали.

⁂

Межзвездное пространство. Элемийская исследовательская станция.

Осмотр станции продлился пару часов. Конечно, внутри все преобразилось, больше не было того запущения, которым нас встретил этот элемийский объект. Помимо наведения порядка, станция обзавелась и земными устройствами, которые через специальные интерфейсы соединили с элемийским оборудованием и постами управления. Таким образом, станция была взята под полный контроль. Подобный опыт переделки получен за годы присутствия Федерации на планете Оршу. Единственное, что пришлось полностью создать с нуля, – так это систему жизнеобеспечения.

Склады и большинство помещений были очищены от содержимого, и сейчас они пустовали, но некоторые из них переоборудовали под жилые комнаты для того немногочисленного персонала, который присутствовал на станции. В общем, ничего сверхъестественного. Полезное и ценное оборудование вывезли, и единственное, что еще представляло технологический интерес, – это реактор. Генератор гравитации и связь оставили нетронутыми. Без этих систем станция превратится в бесполезный булыжник, напичканный металлом.

В одном из таких переоборудованных помещений, в котором Климов устроил себе кабинет, мы вдвоем и оказались, как только экскурсия завершилась. Если не обращать внимания на элемийскую архитектуру, то кабинет выглядел, как и все подобные: один интерактивный стол, несколько кресел, небольшой диванчик, консоль и парочка проекционных экранов. Ничего лишнего, все только для работы.

– Ну, что скажете, Михаил Валерьевич? – Майор уселся в кресло хозяина кабинета, а мне указал на кресло напротив.

– Я оценил масштаб трагедии, в которую вы предлагаете мне влезть, – начал я, усаживаясь на предложенное место. – Здесь ничего нет. По моим наблюдениям, на станции человек тридцать, включая нас. Остальные – это строительные и прочие рабочие роботы. Значит, желающих прибыть сюда не так уж и много.

Климов с безразличным лицом достал из-под стола пакет с какими-то зелеными шариками внутри и, вытащив один, тут же бросил его в рот.

– Продолжайте, я внимательно слушаю, – перебил меня Климов, тщательно пережевывавший съедобный шарик.

– Но даже роботов недостаточно, так как стройка идет не одновременно, как и положено в данной ситуации, а сектор за сектором. Об ограниченных ресурсах я уже слышал, значит, предполагается полное или частичное самообеспечение, но я не видел снаружи ни шахтерских кораблей, ни перерабатывающих заводов. Это место будет полностью зависимо от поставок из Федерации, а в условиях скрытности данного проекта от правительства я не представляю, как это будет работать.

Майор потянулся за следующим шариком, не отводя от меня взгляда, а я продолжил:

– Военных кораблей также нет, значит, безопасность будет обеспечивать элемийский флот, но его нечем обслуживать, и вскоре начнутся небоевые потери кораблей. Боюсь, это проекту «Ковчег» понадобится помощь, а не наоборот.

Очередной шарик улетел в рот майора.

– Вы закончили? – продолжая жевать, спросил он.

– Я назвал основные проблемы, но и по мелочи здесь хватает.

– Отлично! – невозмутимо заявил Климов и убрал пакет обратно под стол, после чего сцепил руки в замок и облокотился о стол. – Скоро небольшими группами начнут прибывать люди. Инженеры, биологи, физики и прочий умный народ, с ними еще кое-какая техника. Поставку ресурсов должны наладить харги, такая договоренность имеется, но объем неизвестен. Элемийские корабли можете чинить на том форпосту, где вы их и взяли. Уверен, вы что-нибудь придумаете.

Мы уставились друг на друга и секунд тридцать бодались взглядами. Затем Климов вздохнул и откинулся назад.

– Не буду вас обманывать, Михаил Валерьевич, эта станция была выбрана, потому что ничего другого не было. – Я поднял брови в удивлении, и Климов поспешил исправиться: – Точнее, не было времени искать. Конечно, больше подошел бы планетоид или полноценная планета, но, как уже сказал ранее, увы, времени нет. Поэтому, взявшись за эту работу, вы окажитесь в изоляции. Поддержка у вас будет, но, сами понимаете, не официальная. Более того, не стоит на эту поддержку рассчитывать, так как она может в любой момент прекратиться. Все вот это, – майор обвел рукой пространство, – говоря бюрократическим языком, незаконно. И еще, скажу честно, лично я не верю в успех данной затеи. По мне, так лучше сделать более независимыми колонии, но на плане «Ковчег» настоял Нечаев Виктор Сергеевич, и только при условии, что вы согласитесь.

– Вы полагаете, я смогу на своем горбу все это вытащить? – прервал я его монолог.

Климов хмыкнул и покачал головой.

– Знаете, Михаил Валерьевич, а ведь именно так он и сказал, я даже процитирую. – Он посмотрел вверх, словно там находится суфлер, и произнес: – «Если кто и сможет вытащить этот проект на своем горбу, так это Волков». – Он закончил цитировать и добавил: – Все аналитики как один заявляют, что ничего путного не выйдет. – Климов медленно подался вперед и вкрадчиво произнес: – Но нам нужен «Ковчег», нужен как воздух. Я и круг людей, о которых я вам говорил еще на Луне, сделаем все, что от нас зависит, чтобы обеспечить вас по максимуму. И пусть мы ошибемся, и Федерация устоит, а Эомер не проявит себя в ближайшие десять лет, но я предпочитаю перестраховаться. Так что, взвесьте все за и против и, наконец, примите решение. – Майор снова отклонился назад и закончил: – Пока я еще могу это остановить.

Мониторинг эмоционального состояния Климова не выявил ни фальши, ни преувеличения, он лишь говорил то, во что верил. Хотя мне непонятно, зачем он пытается меня уговорить, если точно знает, что я уже начал процесс планирования, взять тех же заключенных. И именно это меня настораживает. Конечно, мне прекрасно известно, что это авантюра, но, похоже, здесь еще какая-то игра, которую я еще не разгадал.

– Какие у меня будут полномочия? – после небольшой паузы спросил я.

Климов вздохнул, словно показывая, что говорит с просто непробиваемым человеком, и снова потянулся за пакетом с шариками.

– Вы вольны делать все, что посчитаете нужным, в рамках выполнения поставленной задачи, конечно. Контроля не будет.

– Хорошо, я согласен, – наконец решил я. – Но у меня будут условия.

– Вот и замечательно. – Климов хлопнул обеими ладонями по столу и, поднявшись, начал выходить из-за стола. – Теперь это ваше место. А условия, они всегда есть, так что я вас слушаю.

Майор уже выбрался из-за стола и направился к пищевому блоку, а мне стало неловко сидеть, когда он на ногах, и я также поднялся с кресла.

– Вы доставите сюда людей, которых я вам предоставлю списком.

Климов взял стакан с чаем, аромат которого разнесся по кабинету, и подошел ко мне.

– Идет, пришлите мне список – и в течение месяца-двух они будут здесь.

Не теряя времени, отправил файл майору через свой интерфейс, и, когда его планшет пискнул, принимая сообщение, я сказал:

– Сделано!

– Хорошо, посмотрю на обратном пути. Что-то еще? – спросил Климов и отхлебнул горячего чаю.

– Да. Мне нужен официальный документ о чрезвычайных полномочиях на случай, если мне доведется встретиться с кораблями флота Федерации. Обещаю использовать его только в крайних случаях.

Рука со стаканчиком остановилась на полпути, и Климов внимательно посмотрел на меня. Несколько секунд он думал, а затем повертел свободной рукой и ответил:

– Ладно, будет у вас такой документ. Но учтите, если по нему отправят запрос в Федерацию, то не смогут получить подтверждение, – закончил майор и все же поднес стакан ко рту.

– И еще одно. Мне нужно отлучиться на две недели, и одному.

Нужно было видеть выражение лица Климова на мое последнее условие.

⁂

Челнок с Климовым на борту приподнялся над посадочной палубой и, отработав пару раз маневровыми, медленно направился в открытые створки ангара. Я стоял здесь же, провожая его взглядом, а на душе было чувство, что мы увидимся с майором не скоро. Но, кроме этого, в воздухе витало ощущение грандиозных перемен, только вот к добру это или нет, поживем – увидим.

Когда челнок скрылся за структурами станции, я повернулся к стоящему рядом Зарубину:

– Виктор Степанович, пойдемте, у нас куча работы.

– У меня вопрос, – сказал Зарубин, пристраиваясь по правую руку от меня. – Что будем делать с элемийцами в анабиозных камерах?

Услышав это, я так резко остановился, что инженер успел пробежать вперед метров на пять.

– А разве следящие их не забрали?

– Нет, – удивился инженер. – Их сгрузили с корабля и оставили там же, где мы их нашли.

Сначала я подумал, что Климову просто некогда заниматься столь важным источником информации, но потом понял, что из-за событий, происходящих внутри Федерации, эта станция – самое безопасное место для содержания элемийцев.

– Ладно, разберемся позже, – ответил Зарубину, а у себя отметил в интерфейсе эту задачу и снова направился на выход из ангара, сразу же переключившись на дела насущные: – Виктор Степанович, вы отправили сообщение в гипер, которое я вам дал?

– Конечно, сразу же, как получил, – ответил инженер, и мы одновременно вошли в шлюз.

А дальше меня полностью поглотила рутина подготовки станции, или уже базы для выполнения поставленных задач. В основном все вопросы сводились к созданию подходящих условий для будущих обитателей. И если с жилыми помещениями вопрос решаемый, то вот что нужно для работы ученых и инженеров, которые прибудут на станцию, мне оставалось только гадать. Поэтому решил вернуться к этой проблеме, когда появится хоть какая-то ясность.

На удивление среди заключенных оказалось много специалистов, которые пригодятся в будущем, – это я подметил, еще пребывая на фрегате, а сейчас парочка уже помогала Зарубину в обслуживании систем базы. Но даже те, кому в данный момент не нашлось применения по специальности, были заняты обустройством своих обиталищ. Думаю, эта станция никогда не видела столько живых существ, находящихся на борту одновременно, а в недалеком будущем их станет еще больше. Среди этих существ особенно выделялись бегающие повсюду дети. Пришлось даже выставить охрану возле опасных или критически важных узлов станции, благо элемийских роботов хватало.