Наконец опоры спускаемого аппарата коснулись посадочной площадки, и, подхватив свои вещи, команда Ивана двинулась на выход. Пройдя все возможные процедуры контроля прибывающих, Иван без каких-либо мыслей бодро вышел за пределы здания космопорта. И тут же ощутил холодок, прокатившийся по спине, а сердце рухнуло в пятки, когда он осознал, что находится за пределами строения без скафандра. Внутренний голос кричал, что нужно немедленно вернуться обратно, но он усилием воли сделал глубокий вдох, а затем еще и еще.

Когда паническая атака прошла, он обернулся к своим парням и увидел схожую картину. Долгое пребывание за пределами атмосферы Земли сказывается на привычках и восприятии окружающего мира, а в их мире дышать за пределами зданий без скафандров невозможно. Вот и стоит сейчас четверка опытных бойцов и хватает воздух, открывая рот как рыбы.

– Командир, что это? – Отойдя от первого шока, Родригес указал за спину Ивану.

Иван обернулся и приложил руку ко лбу – в небе висел гигантский диск. Его размеры действительно были огромными, так как он находился за пределами атмосферы, но все равно визуально по размеру был сопоставим с Луной. Это и была причина понижения температуры на Земле.

– Это зеркало, Балабол. С помощью него закрывают Землю от части солнечного излучения и перенаправляют его на Луну. – Иван опустил руку и спросил: – Ну что, все пришли в норму?

Его вразнобой заверили, что все в порядке.

– Тогда пошли прокатимся на дирижабле. – Иван указал на терминал, где парковались эти гиганты.

В условиях разрушенной инфраструктуры и экономии ресурсов дирижабли заняли основную нишу перевозок на дальние расстояния, и сейчас самые большие из них могут взять на борт до пятисот тонн груза или эквивалент пассажиров. Другие виды воздушного транспорта также имелись, но в значительно меньших количествах, да и сказывалась потеря производственных мощностей и специалистов в области авиационных двигателей.

Через трое суток вся компания, наконец, добралась до Екатеринбурга, который тоже претерпел изменения. Город больше не выглядел как попытка остатков человечества выжить в пустыне. Общее понижение температуры позволило строить жилые здания уже на поверхности, а вместо пепла и обугленных деревьев вокруг зеленели молодые поросли некогда обширных лесов.

Конечно, Иван не узнавал здесь почти ничего – только отдельные подземные строения, верхушки которых торчали над поверхностью, видимо не утратившие свою функциональность в новых условиях. На улицах родного города были люди, очень много людей и, главное, так же много детей. Иван особо обращал внимания на лица прохожих, и их выражение говорило, что люди здесь больше не выживают, а живут. Складывалось впечатление, что их не интересует происходящее там, на Луне, Плутоне и за сотни световых лет. Город дышал жизнью, и это нравилось Ивану и его спутникам.

Путешествие компании закончилось в парке, возле мемориала, который стоял именно там, где Иван принял свой первый бой и свой последний – сержант Прилепин.

– «Здесь покоятся защитники Земли. Вечная слава героям», – прочитал Белов надпись на обелиске.

А Иван смотрел немигающим взглядом на бесконечные столбцы имен и фамилий, не в силах подобрать слова, хотя пару часов назад точно знал, что скажет. Затем он обернулся и снова взглянул на возвышающийся город, позади которого солнце клонилось к закату.

– Знаете, парни, мне все равно, что о нас думают. Я делал все, чтобы вот это все существовало, и не собираюсь ни за что оправдываться. И буду продолжать это дело, используя любые возможности, даже если мне будут плевать в спину, потому что ничего другого не умею. – Иван замолчал на несколько секунд и после добавил: – Вы со мной?

Через две недели вся компания уже находилась на борту транспортника, идущего в одну из дальних колоний.

Глава 3

Межзвездное пространство. Борт фрегата «Немезида».

Сознание, как обычно, включилось словно по щелчку пальца, и ожидаемо снова виртуальное пространство и неизвестность. Но я не торопился возвращаться в реальный мир, кто его знает, что там? Вдруг в момент подключения к своему телу я окажусь растворяющимся заживо в котле с кислотой, не хотелось бы получить всю гамму ощущений от этого процесса.

Для начала активировал слуховые сигналы и понял, что котел обошел меня стороной. Похоже, я находился в помещении и, судя по знакомым звукам, в медотсеке корабля. Постепенно подключил остальные чувства, и мои предположения подтвердились, так как ощутил себя лежащим на медицинской койке и, на удивление, непристегнутым.

Когда понял, что мне ничего не угрожает, то медленно открыл глаза и повернул голову. Рядом обнаружился уже знакомый мне майор Климов, сидящий на какой-то табуретке и держащий кулак у лба, как известный памятник. Интересно, я знаю этого следящего уже очень давно, но он почему-то до сих пор ходит в майорах.

Видимо, аппаратура подала сигнал, что я проснулся, так как Климов встрепенулся и красными, невыспавшимися глазами уставился на меня.

– Доброе утро, Михаил Валерьевич. – На лице Климова медленно проступила улыбка.

– А оно доброе? – ответил вопросом на вопрос и стал осматриваться вокруг.

Майор хмыкнул и с иронией произнес:

– Ну, это мы сейчас выясним.

Климов поднялся и, захватив со столика стакан, направился к пищевому блоку, и через секунду я услышал, как в стакан полилась вода. Я почему-то представил, что эта вода прохладная и очень вкусная, и машинально сделал глоток, ощутив пересохшее горло. А Майор тем временем наполнил стакан и, вернувшись обратно, протянул его мне.

– Вы меня удивили, Михаил Валерьевич, – вкрадчиво начал Климов, пока я небольшими глотками вливал в себя воду. – Я знал о ваших возможностях, но не о тех, что вы продемонстрировали. Заранее прошу прощения, что моим ребятам пришлось применить шокер. Командир подразделения, которое должно было вас освободить, не ожидал такой прыти от человека и сразу вас не признал. Представляю, что бы вы смогли натворить, удайся вам этот прорыв, – ухмыльнулся майор.

У меня внутри начала зарождаться злоба, а рука, сжимающая стакан, побелела от напряжения, но поспешных выводов делать не стал и как можно спокойнее спросил:

– Так это ваших рук дело?

Климов, видимо, заметил мою реакцию и, подняв руку, поспешил оправдаться:

– Не беспокойтесь, никто не пострадал. Экипаж и пассажиры «Горизонта» живы и здоровы. И сразу отвечу на невысказанный вами вопрос, ваша жена и сын тоже в полном порядке, даже испугаться не успели. Я сообщил, что вы пришли в себя, и сейчас они ждут за дверью. Но прежде, чем вы увидитесь с вашей семьей, я хотел бы поговорить с вами, вы не против?

– Почему бы и не поговорить, – пожал я плечами, – только приму сидячее положение, а то как-то неудобно лежа разговаривать.

Как я и ожидал, мой прорыв через отряд штурмовиков не обошелся без последствий, и сейчас все мышцы нестерпимо болели. Пришлось даже приглушить чувствительность, и из-за этого стал двигаться как деревянный. Но, по крайней мере, без болезненных гримас на лице.

– Я весь внимание. – С этими словами я занял одно из стоящих в медотсеке кресел.

– Михаил Валерьевич, – начал Климов, – начну с главного. Вы и все, кто находился на транспортнике «Горизонт», теперь числятся погибшими.

Майор замолчал, всматриваясь в мое лицо, видимо ожидая от меня реакции, но у меня не дрогнул ни один мускул.

– Мы это сделали, чтобы вывести вас из-под внимания общественности и нового Совета Федерации.

– Ну, мне не нужно объяснять эти прописные истины, – перебил я его, – давайте ближе к делу.

– Ну что ж, ближе так ближе. Вы, Михаил Валерьевич, нужны человечеству, нужна ваша хватка, ваши навыки и интуиция. Мы хотели, чтобы вы возглавили анклав человечества вне юрисдикции Земли.

– Где-то я это уже слышал. – В моем голосе прозвучал неприкрытый скепсис. – И кто такие мы?

– Помните, мы с вами вели разговор об этом перед вашим отлетом?

Я кивнул.

– Мы – это люди, которые желают человечеству процветания, в этот круг входит и Нечаев. – И снова майор хотел увидеть реакцию на моем лице, но, так и не дождавшись ее, продолжил: – Месяц назад Федерацию покинули все чужие цивилизации, кроме харгов. Верхушка Федерации полностью сменилась, «Стальные Волки» расформированы, а общество лихорадит, и со дня на день последует социальный взрыв, который неизвестно, к чему приведет. И хочу заметить, что это отчасти ваша вина.

И он был прав, именно я решил спасти экипаж «Коперника», тем самым поспособствовал раскрытию информации об Арахна. Понимая сейчас, к чему это может привести, я уже не уверен, что сделаю подобное в следующий раз. И, похоже, мне теперь придется всю жизнь расплачиваться за эту ошибку – существовать не существуя. Да и хрен с ним, семья со мной, а пользу человечеству можно приносить и так. Но вот какую пользу, это мы сейчас узнаем.

– И в чем же будет заключаться моя работа?

– Одна из ваших задач будет аккумулирование технологий и достижений нашей цивилизации, а также обеспечение их сохранности при любом развитии ситуации. Развитие новых технологий, если это будет возможно.

– Оазис спокойствия в хаосе, в который может превратиться Федерация? И, когда все уляжется, этот оазис поможет быстро восстановиться? – прервал я монолог майора.

– Именно, – кивнул тот. – Разумно иметь резервную копию. Да и вообще, на всякий случай.

– Господин майор, вы упомянули, что это одна из задач, будут еще?

– Верно. То, что я озвучил, – это второстепенная задача, а основная – это подготовка к битве с Эомером.

Тут я уже не смог удержаться, и мои глаза расширились от удивления. Климов жестом остановил мои непроизнесенные вопросы.

– Не спешите кипятиться, Михаил Валерьевич, вы же знаете, что происходит за пределами контролируемого нами пространства. – Дождавшись моего кивка, Климов продолжил: – Так вот, мы выяснили, что в большинстве случаев резни виновато влияние Эомера. И пока человечеству удавалось остаться без его внимания, но рано или поздно нам придется с ним столкнуться, и поэтому хотелось бы быть готовым. Но вам всего лишь нужно будет заниматься подготовкой, а не самим сражением. Разведка, сбор информации, привлечение союзников, накопление автономных сил элемийцев, если это будет возможно. Так как вы будете без внимания Земли, вам будет проще это делать, не оглядываясь на возможные последствия для самой Федерации.

– А разве сейчас элемийцы не под вниманием Земли? – снова удивился я.

– Информация о вашей находке и битве с Арахна оказалась похоронена за огромной кучей бесполезных данных, а впоследствии засекречена. Так что в Федерации о них знают единицы. Да и, благодаря вам, большинство не поверит в новую угрозу вселенского масштаба, – ухмыляясь закончил Климов.

А вот эта информация в свете предстоящей работы прозвучала как нельзя кстати. И я сразу же вспомнил о своем незаконченном деле.

– У меня есть время подумать? – Не хотелось нырять во все это, не взвесив все за и против.

Климов поднялся и ногой отодвинул табуретку в сторону.

– Мы сейчас летим на вашу будущую базу, и таковой она будет независимо от вашего решения. Вы либо соглашаетесь, либо остаетесь там, как и многие, работать, но уже в другом статусе. – Майор направился к выходу и уже у самой двери обернулся: – У вас будет две недели на принятие положительного решения. – И Климов подмигнул. – А сейчас, как я и обещал.

Дверь отошла в сторону, и вовнутрь ворвались два самых дорогих мне человека.

⁂

Юра сидел на полу каюты и пытался изобразить нечто, что только ему известно. Он просто брал разного цвета стилусы и размашисто водил по электронной бумаге. А мы с Вероникой рядом на небольшом диванчике с улыбкой наблюдали этот полет фантазии.

Все, что сказал мне Климов, я, конечно, пересказал Веронике. Сразу она ничего не ответила и просто взяла паузу. То, что я желал согласиться на предложение майора, знал Климов, знал я и, конечно, знала Вероника, и поэтому я был готов к тяжелому разговору.