Лев смахнул набежавшие слезы. Ведь что самое обидное: надежда умерла первой. Он надеялся, что сознается Александре в грехах, она поймет и простит, а потом все станет зашибись. Долго терзался сомнениями, набирался мужества, слова правильные подбирал. Признался. Искупил. А с чем остался в итоге? Саша взяла паузу, чтобы подумать и разобраться в себе, тут надежда и сдулась. Потом случился кризис веры, когда девушка чуть не умерла, а напоследок неосторожное слово прихлопнуло его любовь. На родине Льва все еще ждет тюрьма, а на чужбине никто не ждет. Кроме этой одежды, разбитых пяток и перспективы провести ближайшую ночь в обнимку с конной статуей, у него ничего нет.

Что ты на это скажешь, Боб Дилан?

– Когда у тебя ничего нет, тебе нечего терять, – пропел в ответ мудрейший из всех музыкантов.

Опять же, и тут не поспоришь.

Но завязывать с алкоголем надо однозначно. Сквозь хмельной туман Лев увидел казака в красной черкеске и белой папахе. Такого и в Москве не каждый день встретишь, а уж в Аргентине, за тысячи километров от ближайшей станицы – явный глюк. Понять бы еще, что именно хочет сказать подсознание, подкидывая такие картинки. Разберемся… Так. Красный казак – это Тихий Дон. Дон – это мафия. Но мафия – это всегда стрельба и взрывы, а раз дон тихий, значит, все указывает на карточную игру. Карточная игра в подкидного – это дурак. Выходит, подсознание сигнализирует, что я – дурак?

Пока Лев раздумывал, глюк протолкался через толпу и сказал по-русски:

– Пойдем со мной, если хочешь жить.

Лев кивнул и провалился в забытье, а песня все звучала в ушах, как заезженная пластинка, повторяя одно и то же:

– Двигай сквозь неизвестность,
как катящийся камень,
как катящийся камень,
как катящийся камень…

Часть первая. Like (a rolling stone)

Якову Якунину и еще 2 793 859 пользователям

понравилась недавняя публикация,

в которой отмечен Лев Мартынов.

Лев проснулся от сильного удара по заднице и в панике огляделся по сторонам. А, нет, все в порядке. Машина подпрыгнула на колдобине, пассажира подбросило в кресле, а потом уже, при приземлении, сама планета отвесила ему пендель.

Бывает.

Стоп! Машина? Ну да, фургон. Кажется, «Форд», но в принципе это не важно. Каким чудом он оказался внутри? И кто водитель? Лев покосился налево. Ясно. Машину ведет его давешняя галлюцинация. Тот самый казак в красной черкеске. Только уже без папахи.

– Очухался? Славно.

Глюк на мгновение повернулся и Лев разглядел курносое лицо, усыпанное веснушками, черные глаза и жиденькие усы. Молодой парнишка, с виду честный, но пройдохи обычно и не выглядят пройдохами. Тут не угадаешь с первого взгляда.

– Скучно ехать в тишине, – продолжал казак, выкручивая руль на повороте. – Я-то не особо надеялся, что ты составишь компанию, просто познакомиться хотел, автограф взять для сеструхи. Она все уши прожужжала: пусть крюк в полсотни километров, а все равно заедь. Не каждый день наши края посещает знаменитость. А ты вцепился в рукав: «Забери меня отсюда, есаул!» Я, хоть и не есаул, но обрадовался. Вместе не скучно ехать.

Лев подозрительно хмыкнул. Разве так все было? Надо бы спросить у памяти, но та повесила на ручку двери шляпу, полосатый шарф и табличку «Не беспокоить», да еще и заперлась изнутри на засов для надежности.

– Ты как здесь оказался? – спросил Лев подозрительно.

– Не надоело спрашивать одно и то же? – юноша говорил по-русски, но довольно быстро и с ударениями почти на каждую гласную, как это принято в испаноязычных странах. С непривычки это вызывало у собеседника головокружение. Зато не было ожидаемого говорка, как в фильме «Кубанские казаки». – Я тебе уже раза три объяснял: приехал в Анды за шерстью. Обычно альпак в зиму наголо не бреют, но тут зараза какая-то косит стада, многие животные до весны не доживут, поэтому болезных стригут и отдают тюки задешево. А шерсть в хозяйстве пригодится, даже если зима будет теплая.

– Зима? Погоди, сейчас же май месяц.

– Ну да, – хмыкнул казак. – Зима как раз в июне и начинается. Здесь же все перевернуто, потому времена года не такие, как в России. Мы сейчас вниз головой едем, если из Москвы смотреть.

Лев представил эту картину и его тут же замутило. Повезло, что окно быстро открывается. Минут семь спустя, усмирив желудок и продышавшись, он откинулся на спинку кресла.

– Откуда взялись в Аргентине русские казаки?

– Прадеды наши после революции уехали. Тогда многие отчалили – кто в Европу, кто в Азию. Только там земля скудная, не развернешься. Вот и мыкались, пока не добрались на край света. А тут чистый рай, – он обвел рукой окрестности, невидимые в темноте. – Но ведь я и это тебе уже рассказывал. Не помнишь? Ох, голова дырявая. Давай тогда знакомиться заново. Меня зовут Яша, или, по-здешнему, Яго.

– Как предателя? – уточнил Лев.

– А?

– Яго из «Отелло». Шекспира читал?

– Не, я вообще читаю редко, – пожал плечами Яша. – Некогда читать, на ферме завсегда работы полно. Может твой Шекспир это имя и не жаловал, но здесь Яго – один из самых почитаемых святых. Минут сорок назад мы проезжали Сантьяго-дель-Эстеро. Самый древний город Аргентины, между прочим, а есть и другие с похожими названиями. Так что меня везде принимают с улыбкой и это хорошо для бизнеса.

В свете фар мелькнули три силуэта на обочине. Лев успел разглядеть серые хвосты и съежился, подчиняясь первобытному инстинкту.

– Волки!

– Не, это магеллановы собаки, – успокоил казак. – Они тут на грызунов охотятся.

– На мышей?

– Не, на шиншиллу или вискашу.

– Уф-ф-ф, – Лев снова высунулся в открытое окно. – Не надо про вискашу… Меня и так мутит от выпивки.

– Это ничего. У нас на ферме сухой закон, там и подлечишься.

Ночной ветерок окончательно протрезвил, вспомнились подробности загула и стало как-то неловко.

– То есть ты не говорил: «Пойдем со мной, если хочешь жить»? – уточнил Лев, краснея.

– Не, а с чего мне так говорить? Ты вроде не помирал там.

– Не помирал, но это же из «Терминатора».

– Откуда? – переспросил Яша.

– Фильм со Шварценеггером. Не смотрел?

– Не, я вообще кино смотрю редко.

– Да, помню, на ферме работы много, – Лев задумчиво потер переносицу и вздохнул. – Выходит, подсознание не зря намекало, что считает меня дураком.

– А разве это плохо – дураком быть? – спросил казак, не отводя глаз от дороги.

– По-твоему, хорошо?

– Я в детстве, когда сказки бабушкины слушал, хотел быть таким, как Иван-дурак. От этого ведь сплошные плюсы, – Яша удерживал руль одной рукой, а на другой загибал пальцы. – Сам посуди. Дурак ничего не боится. Вообще ничего. Даже смерти. Потому в котел с кипящим молоком прыгнет за милую душу. А тот, кто не боится рисковать, всегда получает больше, чем тот, кто боится. Правда же?

Лев кивнул, но Яша этого не заметил.

– Иван-дурак верит в невозможное, оттого ему любая задача по плечу. На небо по радуге влезть? Жар-птицу достать или там, яблочки молодильные? Как не фиг петь! Пока умные подбирают аргументы, чтоб объяснить всем, почему это невозможно, Иван делает. Ученые люди впадают в ступор на перекрестке, где камень с загадками: «Налево пойдешь – коня потеряешь», а Иван идет, куда ноги несут и не страдает от чувства вины или комплексов. Даже когда попадает в неловкое положение. Чего страдать-то? Ну, обмишурился. Ну, выставил себя в глупом виде. Так для него это привычно. И самое главное – дураков любит удача. Не знаю, кто так придумал, но им же постоянно счастье приваливает. Из ниоткуда. Нежданное богатство или красавица-жена с полцарством в придачу.

Лев снова согласился. Он наблюдал подобное и не раз. Открывает человек абсолютно идиотский бизнес по производству какой-нибудь никому не нужной хрени, не задумываясь о спросе, сбыте, рекламе и так далее. Просто воплощает свою дурацкую идею. И вдруг оказывается, что именно этой хрени всем не хватало для полного счастья. В итоге Иван-дурак в шоколаде, а все вокруг изумляются. Каждому известны такие примеры, поскольку философская доктрина Ивана-дурака срабатывает во всем – в семейной жизни, в подготовке дипломных работ, в озеленении Антарктиды или в безумном кругосветном путешествии.

– Дуракам – счастье, – протянул Лев, – а все горе от ума.

– Не только, – возразил казак. – Еще бывает от жадности или от зависти. Но если бы предложили лично мне, я бы, пожалуй, сменял ум на счастье. Вот сказали бы: будешь ты, Яша, дураком, зато во всех делах повезет – согласился бы без колебаний, – он притормозил и свернул с дороги. – О, как вовремя заправка попалась. Залью полный бак, а то до фермы еще ехать и ехать. Тебе кофе взять?

Лев Мартынов YYY пьет простоквашу

20 мая, 14:26

Ферма Якунинка, где-то в аргентинских пампасах

Доступно: друзья поблизости

Ботинки он забыл на площади у фонтана. Обнаружилось это уже по приезде на ферму, когда Лев спрыгнул на красновато-черную землю с островками пожухлой травы. Да, в южном полушарии сейчас осень. Привыкай к этому.

– Босиком у нас лучше не бегать. Встречаются ползучие растения, которые могут шип в пятку вогнать или обожгут до волдырей. Не беда, завтра стачаем тебе настоящие казацкие сапоги, – утешил Яша, – а пока и лапти сгодятся. Вот, держи.

Он протянул плетеные тапки с узорчатым бортиком, где ленточки желтоватой коры дерева квебрахо перекрещивались с зеленовато-серыми полосками, срезанными с толстого ствола гуаякана. Острые носы украшала синяя тесьма, продернутая между лапотных чешуек и завязанная тройным бантиком на манер цветка.

– Волшебно! – Лев примерил обувь и обрадовался. – Мой размер.

– Сеструха плела. Она помрет от счастья, что ты здесь. Дуняша! – гаркнул казак вглубь дома. – Смотри, кого я привез!

На двор выпорхнула девчушка лет двенадцати. Розовое платье, золотистая коса, румяные щечки – кукла, которая заткнет за пояс любую версию Барби. Причем, судя по озорному блеску в глазах, силком заткнет, да еще и нагайкой отхлещет. Юная казачка оглушительно завизжала и бросилась на шею Перелётному жениху. Потом всплеснула руками совсем как взрослая хозяйка.

– Ой, да вы же проголодались с дороги!

В огромной миске легко утонули бы все галеоны конкистадоров, груженые золотом. Лев погрузил деревянную ложку в квасную пучину и выловил редиску с фиолетовой мякотью. Вместе с ней попался ломтик картошки густо-оранжевого цвета. Вот что значит обратная сторона земли, здесь все выглядит иначе. Зато вкус русской окрошки переселенцам удалось сохранить – та самая, резкая, пряная и чуть сладковатая, знакомая с детских лет.

– Пейте, не стесняйтесь, – Дуня пододвинула дорогому гостю крынку с простоквашей. – У нас все натуральное.

Лев отхлебнул – ух, кислятина, но до того освежающая, что он не отрывался, пока не ополовинил крынку.

– У нас больше сотни лет все натуральное, – поддакнул Яша. – Земля в пампасах не хуже чернозема, палку ткни – зазеленеет. Прадед, как приехал, первым делом распахал грядки, посадил семена, привезенные с Кубани. Поначалу для семьи выращивал, потом начал торговать овощами-фруктами. Дело шло не важно, но дед стал использовать секретную добавку и песо полились рекой.

– Добавку? – Лев допил простоквашу и утер губы рукавом рубахи. – Какую добавку?