Мы не входим в квартиру, мы в неё вваливаемся, захлопывая входную дверь ногой и ни на секунду не отрываясь от губ друг друга. Голова уже начинает кружиться от нехватки воздуха и выпитого алкоголя, но Стас не даёт и мгновения, чтобы перевести дыхание. Одежда летит в стороны. Чтобы удержать равновесие, я цепляюсь за его плечи, руки, шею. Царапаю его кожу ногтями от нетерпения и сносящих меня с ног эмоций. Стас целует жадно, неистово, до боли царапая мои губы, зубами вырывая стоны из моей груди, заставляя дышать только им. А я не против. Мне нравится безумие, в которое мы окунаемся с каждой секундой всё больше. В голове не одной трезвой мысли. Только его губы, прикосновения, только горячее мужское тело под моими руками. По пути в комнату мы натыкаемся на мебель. С тумбочки слетает на пол оставленная утром косметика, но нам обоим плевать на это. Мы, наконец, достигаем дивана, который выдал жалобный скрип под нашим весом. Ладони Стаса скользят по моему бедру. Добравшись до трусиков, он стягивает их, отбрасывая в сторону, и хватает за бёдра, до боли впиваясь в них пальцами, отчего я вскрикиваю. Притягивает ближе к себе, заставляя почувствовать своё желание. Выгибаюсь в его руках, желая большего и как можно скорее. Мне кажется, я схожу с ума, или у меня совсем поехала крыша, но мне абсолютно плевать на всё, кроме настоящего момента, в котором есть только он и я. Стас прикусывает кожу на моей шее, спускаясь к моей груди, и одновременно проникает в меня пальцами. Протяжный стон срывается с моих губ. Перед глазами тёмная пелена, в голове карусель. Я вцепляюсь пальцами то в простыни, то в спину Стаса. Кожа покрылась бисеринками пота, низ живота нестерпимо ноет от желания. Мощная волна жара обдает моё тело, стоит Стасу войти в меня. Крик застревает где-то в горле, губы раскрываются, но всё, что вырывается из груди − это рваный всхлип. Тело начинает сводить спазмами.

− Рано улетела, – хриплый шепот возле уха, и я готова рассыпаться на атомы, но он выходит из меня и делает медленный толчок, дразня, но не давай разрядки.

− Стас, − в горле першит от учащенного дыхания, но он всё так же с паузами делает неспешные толчки, а потом и вовсе переворачивает меня на живот, приподнимая бедра и прижимая грудью к постели.

Стас проводит языком по линии позвоночника и неожиданно кусает меня за плечо, делая резкий толчок. Он беспощаден, темп становится быстрее, а я словно балансирую на грани, ещё чуть-чуть и сорвусь. Он тянет меня за волосы, приподнимая голову и впиваясь в мой рот. От жёстких и резких толчков по телу проносятся первые судороги оргазма, заставляя меня кричать, сжимая края подушки. Пара толчков, внутри всё сжимается будто взведенная до предела спираль, а в следующее мгновение я словно рассыпаюсь. Сознание улетает куда-то запредельно далеко, отделяя меня от реальности. Сдавленный рык, и Стас выходит из меня, падая на постель рядом. Мы дышим, словно пробежали кросс на длинную дистанцию. Ужасно хочется пить, но сил нет, даже чтобы подняться и дойти до кухни. Франц поднимается первый, спрашивая, где у меня находятся полотенца.

− Там, − не отрывая голову от подушки, указываю в сторону шкафа.

− Болонка, не спать, впереди ещё вся ночь.

− Ты издеваешься?

− Нет, сползай, пошли в душ.

− Не, я ещё полежу, – отворачиваюсь, утыкаясь лицом в подушку, но меня резко хватают за ногу, стаскивая с дивана, а потом и вовсе закидывают на плечо. Не помогает ни мой визг, ни уговоры.

− Стас, блин, − также резко меня возвращают в вертикальное положение, от чего голова идёт кругом и приходится схватиться за его руки, чтобы не упасть. Глаза режет от яркого света.

− О-о-у, − срывается с моих губ, как только у меня получается рассмотреть Стаса без рубашки.

− Что?

− Зачётное тату. Впечатляет, – произношу, не сводя взгляда с рисунка на его груди. Он лишь усмехается, залезая под теплые струи воды.

Наш совместный душ как-то неожиданно перерастает в ещё один раунд секса. Делаю себе заметку на будущее: заниматься этим на стиральной машинке совсем неудобно. Пятая точка болит от жесткой поверхности. Когда мы, наконец, выходим из ванной, у меня состояние − словно по мне прошелся каток. Большой такой асфальтоукладчик.

− Иди уже сюда, − произносит Франц, разваливаясь на постели. Кошусь с опасением в его сторону, вытирая волосы. – Спать, Болонка. Я же не кролик, – уточняет, видимо, понимая, в какую сторону побежали мои мысли, а я начинаю смеяться, громко и от души, представляя Франца с морковкой в зубах. Что поделать, если у меня богатая фантазия? – Ты будильник завела?

− Да, Кролик, на восемь часов, – не успеваю повесить полотенце, как меня хватают и резко бросают на диван. Всё-таки хорошо, что я с утра не успела убрать с него постельное.

− Ты напрашиваешься, − рычит Стас, нависая надо мной, но при этом не может сдержать улыбку.

− На что? – поддаюсь к нему, оставляя нежный поцелуй на его губах.

− На неприятности.

− А они какие? Сладкие или не очень?

− А у тебя от сладких сегодня попа не слипнется? – он резко разворачивает меня и неожиданно отвешивает хлёсткий шлепок по моей ягодице.

− Ауч!

− Спать.

Проснувшись утром, первое, что слышу − это шум воды в ванной. Франц проснулся раньше будильника. Все мышцы в теле ноют похуже, чем после спортзала. Сползаю с дивана и, набросив халат, плетусь на кухню.

− Кофе сделаешь? – обернувшись, вижу Стаса в одном полотенце, обмотанном вокруг бёдер, от чего немного смущаюсь и отворачиваюсь. Блин, вчера всё как-то легче воспринималось.

− Тебе с сахаром?

− Одну ложку, − пока я варю кофе, он с холодным прищуром за мной наблюдает. От этого и вовсе становится не по себе.

− Что?! – не выдерживая, поворачиваюсь, ставя чашку с горячим напитком на стол.

− Ты о чём?

− Смотришь так, словно на органы собрался продать, – он ухмыляется.

− Мне почему-то казалось, что ты более опытна, – алкоголь выветрился, и свинота снова вылез на свет. Ясно.

− Разочарован? Увы, ничем не могу вам помочь, Станислав Львович, − делаю глоток кофе. − Вы у меня второй. Как только количество мужчин в моей постели перевалит за десяток, так сразу приду к вам похвастаться.

− Для девушки неопытность даже плюс.

− Ты сам-то определись, что для тебя плюс, а что минус.

− Обиделась, что ли?

− Кофе на столе, где дверь, знаешь. Мне надо собираться на работу, − я хочу пройти в комнату, но он поднимает руку, упираясь ладонью в косяк и преграждая мне путь.

− Болонка, обидчивость − не очень хорошее качество.

− Свинство тоже, – толкаю его руку и выхожу из кухни. Пока я укладываю волосы, Стас уходит, оставив лишь стикер на холодильнике «Спасибо за кофе».

− Скотина, − произношу себе под нос, срывая клочок бумаги и отправляя в мусорное ведро.

Глава 9

А девочка, оказывается, полна сюрпризов. Если бы не её детские обиды на пустом месте, то можно было бы и повторить. В довольно хорошем расположении духа добираюсь на такси до кафе, где оставил свою машину, и еду домой. Поздравляю Людмилу Петровну с прошедшим праздником, вручаю по этому случаю премию, букет цветов и отпускаю на выходные.

− Папа, а давай сегодня пойдем в кино. Там мультик крутой показывают, − Ромка приходит вслед за мной на кухню и садиться за стол.

− Ты кушал?

− Да, − бросаю на него взгляд, сомневаясь в правдивости его ответа, − честно-честно.

− А если Людмиле Петровне позвоню?

− Звони. Я, правда, всё с утра съел, − так и быть, поверю. Достаю из холодильника оставшийся салат и разогреваю курицу, запеченную заботливой Людмилой Петровной. Жрать хочется до ужаса.

− Ну, тогда можно сходить, если хочешь.

− Пап, и Мурзику надо ошейник от блох купить, − приехали, блин. Долбаный кот. Где он их нашёл, живя в квартире? Нет, надо было его вернуть Демиду сразу после первой же пакости, а не идти на поводу у сына.

− Только не говори, что у него блохи.

− Нет, просто у Марининого котенка, это моя одноклассница, есть ошейник. Мурзу тоже надо, – так вот, где собака зарыта. С облегчением выдыхаю.

− Обойдется твой Мурз. Эта пушистая тварь и так подрала обои в коридоре.

− Ну, пап…

− Не заслужила эта скотина ошейник, а вот когтеточку купить ему надо, и срочно, – кот, словно чувствуя, что речь идёт о нём, вальяжно входит в комнату и, присев, начинает умываться. Наглый бестолковый комок шерсти.

Весь день я провожу с сыном: зоомагазин, кинотеатр, парк. Потом мы обедаем в ресторане у Орлова, после уставшие отправляемся домой и до вечера рубимся в приставку. Ванна, сказка на ночь и, когда сын, наконец-то, крепко сопит в своей кровати, я оседаю с кружкой кофе в гостиной. Проверяю почту через телефон, отвечаю на некоторые сообщения, а после отбрасываю в сторону трубку и просто расслабленно наслаждаюсь тишиной. Как редко бывают такие моменты. За последний год их можно пересчитать по пальцам одной руки. Тишина, покой и спокойствие. Только почему-то мысли навязчиво возвращаются к Болонке. Чего только о ней думать? Обычная девка: наглая, с придурью, гонора больше, чем мозгов. Так, на один раз… ничего необычного.

***

− Савельева, на вечер ничего не планируй. Я в городе. Будем пить шампанское и смотреть Доктора Хауса, – голос Баевой в трубке значил лишь одно − ночь будет неспокойной.

− Насть…

− Даже не думай отказываться. Ничего не хочу слышать. Мне срочно нужна реабилитация в виде хорошей компании и бутылки шампусика. Ты до скольки сегодня в магазине?

− До восьми.

− Тогда в девять у меня. Всё, целую и жду, – я и слова не успела произнести, как в трубке послышались гудки. В этом вся Настя.

Вечер за просмотром сериала в компании шампанского, торта и Баевой оказался на удивление расслабляющим и спокойным. Настя была вымотана командировкой, поэтому на ночные подвиги и движуху была неспособна.

− Ты представляешь, что этот старый козёл мне сказал? – «старым козлом» Баева называла своего начальника, которого не совсем ласково поносила уже час. − Что через четыре дня мне снова ехать в этот сраный филиал. Охр*неть просто. Как-будто, кроме меня, никого нет.

− Может, он просто считает, что ты более квалифицированный работник.

− Я тебя умоляю. Дело не в этом. Просто я единственная, у кого нет ни мужа, ни детей, а значит, меня ничего не держит. Вот и отдуваюсь теперь за всех. Бесит! − заев своё недовольство большим куском торта и запив его бокалом шампанского, Баева успокоилась и даже начала сыпать шутками в привычном режиме.

− Насть, можно я у тебя останусь? Так лень домой идти, − на улице снова лил дождь. Холодно, сыро, темно. Так не хотелось снова оставаться одной.

− Без проблем. Диван в твоём распоряжении, − она достала комплект постельного, подушку и положила рядом со мной. − Я спать.

− Спокойной ночи!

− Ага, – донеслось сквозь зевок мне в ответ.

Спустя неделю.

С наступлением весны моя бессонница обострилась. Уснуть не удавалось уже четвертый день. Насти не было в городе, чтобы попросить её остаться у меня. Так был бы хоть шанс немного поспать. Я даже сходила к неврологу, но, кроме легких седативных, он мне ничего не прописал, а они мне давно уже не помогали. После тренировки я шла вдоль дороги по тротуару. Опоздала на последнюю маршрутку, а такси вызывать не хотелось. Оно слишком быстро доставит меня к дому, куда мне совсем не хотелось. От усталости меня немного покачивало, глаза слезились, но упади я сейчас на тротуар, не уверена, что выключусь. Скорее всего, так и буду лежать, мечтая уснуть, смотря на тёмное небо и считая звезды. Возле меня резко затормозила машина. От неожиданности отскакиваю в сторону.

− У тебя денег на такси нет? Что за привычка шляться по ночам? – хмурясь, произносит Стас, опустив стекло.

− И тебе добрый вечер!

− Добрый ночер, блин. Садись.

− Не стоит.

− Садись, говорю, чеканутая, – спорить не хочется, как и отвечать на его грубость. Сил на это нет, поэтому, молча, сажусь в машину. – Что с настроением?

− Ничего. Устала просто.

− Обидел кто-то?

− Нет. Всё нормально, – бросаю короткий взгляд на Стаса и снова отворачиваюсь к окну. Он больше ничего не спрашивает, а я и не пытаюсь завести разговор. Смотрю на дорогу, понимая, что через несколько минут останусь один на один со своей бессонницей и роем бесконечных мыслей.

***