– Эволюция человека не остановилась, достигнув уровня «homo sapiens». Она продолжается до уровня «homo alternatus». В некоторых. Мы не знаем принципа, по которому это происходит, и даже не понимаем, что именно искать: ген, набор определенных компонентов в химии организма, метаморфозы в мозге или нервной системе… Все исследования показывают разные результаты. Как будто ученые пытаются понять вдохновение с помощью математики. Возможно, мы просто не имеем пока даже критериев для поиска… Не доросли. Некоторые, правда, используют слова «душа», «предназначение» и «магия», но большинство предпочитает реальнее смотреть на вещи.

Амадео положил планшет перед Сашей. На экране была открыта видеозапись с камеры наблюдения в ее офисе. Саша увидела себя, смотрящую в окно.

– В одном мы уверены точно: это отклонение от нормы, дающее определенные возможности и имеющее определенные минусы. Как плату. С этим можно жить, если понять основные принципы. Мы называем это Возможностью, хотя больше это похоже на врожденную болезнь.

Саша на экране как раз поговорила с Катей и отправилась в уборную. Там камер не было, и Амадео немного промотал запись.

– Возможности у каждого свои. Кто-то может поднимать в воздух мелкие предметы – телекинез. Кто-то способен превращать все в камень, в дерево или в золото – вы слышали о царе Мидасе? Кто-то может заставлять людей вокруг себя плакать, бегать, терять речь… Возможности чаще бесполезны и нелогичны. Нередко – неудобны и даже опасны. Иногда встречаются похожие, поэтому мы даже научились их как-то классифицировать… Но в итоге любая Возможность уникальна. И требует контроля.

Планшет показал разговор Саши, Вадима и Кати. В момент, когда Саша подняла руку к волосам, собираясь судорожно их поправить, Амадео остановил запись.

– Механизм прост. У каждой возможности есть свой Стартер – что-то, с чего начинается процесс. Взгляд, прикосновение, предмет, действие, слово. Некоторые стартеры срабатывают единожды и работают всю жизнь – я знал одну женщину, которая научилась прыгать на восемь метров в высоту после того, как испугалась собаки. Но при этом она навсегда получила паралич правой стороны лица. Другим стартеры требуются постоянно для использования Возможности – например, нужен физический контакт. Ваш стартер – ваши волосы. Как только вы поправляете их – приковывая взгляд собеседника – человек оказывается в вашей власти. Видимо, условием также является свобода волос, незабранность. Смотрите сами.

Запись пошла дальше, и Саша увидела, как после ее движения будто волна прокатилась по лицам Вадима и Кати: они замерли, с восторгом и почти раболепием глядя на девушку; мышцы одинаково расслабились; взгляд изменился…

Такое не сыграть – подумалось Саше. Не то что даже таланта не хватит – просто настолько управлять каждой мышцей своего лица люди не умеют.

– То есть… каждый раз, когда я трогаю волосы… Я превращаю людей в дебилов? – неверяще спросила девушка.

– Нет, – улыбнулся Амадео. – Все гораздо интереснее. Вы подчиняете их себе с помощью чувства безграничной, фанатичной любви. Полагаю, в вашем случае имеют место какие-то особенные феромоны или еще что-то… Не знаю. Такая Возможность редка и исследованиям поддается тяжело. Но люди ощущают себя рядом с вами, как человек перед мощнейшим оргазмом. Им очень, очень хорошо; они обожают вас каждой клеточкой своего тела; но при этом они испытывают страшное неудовлетворение. Они выполнят ВСЕ, что вы им скажете, чтобы получить… разрядку. Любой ваш каприз. Именно поэтому мы называем это Возможностью Удовлетворения.

– Безумие какое-то, – прошептала Саша, обхватывая голову руками.

– Понимаю, это странно. Но вы сами видели все – вчера. Вспомните поведение Вадима. Кати, – сочувственно тронул ее за плечо Амадео.

– Да, но… Это просто… Может, это розыгрыш?

– Увы. Думаю, вы убедитесь в этом сами совсем скоро – каждое мое слово правдиво. А пока есть еще несколько моментов, которые вы должны знать. Возможность не дается просто так. Это не дар, это почти смертельный риск. Если человек не может выполнить того, что вы ему приказали, он испытывает дикую, невероятную боль, которая превратит его в умалишенного за несколько дней. В лучшем случае. Но есть и другая опасность. Если в первый момент «включения» Стартера человек осознает ваши действия и даст вам прямой отказ… Боль испытаете уже вы. С теми же последствиями.

– И я… умру? – тихо спросила девушка, поднимая глаза на блондина. Он кивнул. – Тогда я просто вообще не буду использовать эту Возможность! Побреюсь налысо!

– Неиспользование Возможности тоже ведет к смерти Субъекта, – ровным голосом проговорил Амадео. – Чрезмерное использование Возможности также ведет к смерти Субъекта.

Саша замолчала. В голове словно атомный взрыв прогремел. Она стояла на осколках собственного мира и пыталась разглядеть хоть что-то за облаком пыли.

Амадео явно понимал ее состояние, потому что успокаивающе погладил ее по руке и произнес:

– Не надо бояться. Миллионы людей сталкивались и продолжают сталкиваться с этим. Это не четвертая стадия рака, в конце концов. Мы научились с этим выживать. У нас есть специальные центры для безопасного использования Возможностей. Есть Кураторы, которые помогут вам. Мы разработали уникальную систему контроля. Вам нанесут специальную татуировку. Чем она ярче, тем дольше вы можете не использовать вашу Возможность. Не волнуйтесь. Регистратура… Альтернативное правительство… Я. Мы поможем вам.

Саша отдернула руку и вскочила на ноги. Ей казалось, что она пробежала марафон – так неистово колотилось сердце. Единственным ее желанием было выбежать из этого небесного кабинета и бежать как можно дальше, наплевав на возможную потерю работы и забыв обо всем бреде, который произошел с ней за последние сутки.

Мозг пытался справиться с обрушившейся на него информацией, и не придумал ничего лучше, чем отторгнуть ее.

– Я не верю вам, – убежденно сказала Саша. – Я не знаю, что это такое… Розыгрыш, или вы просто издеваетесь от скуки… Но все это – просто бред сумасшедшего. Если вы реально верите во все это – просто проверьтесь у специалиста. И идите, пожалуйста, к черту со всеми вашими «homo alternatus».

Она развернулась, стараясь не слишком спешить и выглядеть достаточно уверенной, если ее действительно снимает скрытая камера, и двинулась к двери. Амадео проводил ее спокойным взглядом, но на пороге ровно сказал:

– Я обещал вам доказательство. Посмотрите на песочные часы, Саша. Это все, о чем я прошу.

Девушка замешкалась, но все-таки обернулась, ожидая увидеть что угодно вместо часов – розового динозавра, бугимена, объектив камеры… Но это были просто те же самые часы. С тем же самым песком.

– И что? – начала было она, но поперхнулась воздухом от осознания.

С тем же самым песком в том же самом положении, в котором он был двадцать минут назад.

Время будто остановилось.

Саша неверяще моргнула и повернулась к стоящему у окна Амадео…

Но его там не оказалось.

– Как....

– Я здесь.

Он сидел рядом. В том же самом кресле и в той же самой позе, что и в начале разговора. Более того – Саша, только что стоявшая у двери с намерением ее открыть, оказалась сидящей в соседнем кресле с сумкой на коленях. Часы стояли на столе, и песок в них сыпался в нижнюю колбу именно так, как должен был – спокойно и размеренно.

Ее собственные наручные часы показывали, что прошло всего лишь несколько секунд с того момента, как она поставила бронзовую вещицу на стол.

– Господи, – вскочила Саша, отодвинув кресло; ноги не держали, и пришлось схватиться за столешницу, чтобы не упасть. – Как вы это сделали?

– Это моя Возможность, Александра, – серьезно сказал Амадео, открыто смотря ей прямо в глаза. – Я умею контролировать воспоминания.

КОЖА, В КОТОРОЙ ЖИТЬ

Это стало модным – говорить о выходе из зоны комфорта.

Будто бы в этой самой зоне заключены все страдания человека, все причины его недовольства жизнью, все его проблемы – от пивного брюха до идиотских законов, которые принимают в твоей стране. Если с брюхом человек еще может что-то поменять, то с чужой глупостью – вряд ли.

Что вообще это такое – зона комфорта? Мы собираем ее по кирпичику всю жизнь: от первого слова матери до привычки вставать по будильнику во взрослом возрасте; от любимого персонажа в сказках до образа идеального партнера; от ролей в детских играх до ролей социальных. Мы накачиваемся штампами и стереотипами, мы сознательно выбираем их с одной-единственной целью: упростить сложный и слишком непредсказуемый мир, прописать для него какую-то свою программу симпатий и антипатий, свою систему ценностей.

Как иначе разобраться, как иначе поверить, как иначе жить без этой тихой гавани, в которой точно известно, кто ты и кто все вокруг тебя; в котором привычные обряды и ритуалы занимают время и избавляют тебя от необходимости принимать решения заново? Однажды выполненное действие оказалось замечательным, и мы выбираем выполнять его постоянно, соглашаясь сначала на «замечательно», потом на «хорошо», потом на «приемлемо» и, наконец, на «привычно».

В один день привычное совсем потеряет краски; и тогда – да, пора, пора тебе выходить из зоны комфорта, пора рушить свой мир и строить на его обломках новый, светлый и яркий или ужасающе неправильный, но такой, который мог бы избавить тебя от набивших оскомину программ. Впрочем, всегда есть выбор остаться в своем болоте и не просить большего, рискуя не получить ничего; журавль в небе, синица в кармане – все нормально.

Выйти или остаться – любой вариант будет априори правильным, если ты делаешь выбор сам.

Но если тебя хватает за волосы какая-то могучая неизвестная сила и выдергивает из привычного болота без твоего на то желания; если все, что ты можешь – барахтаться в воздухе и пытаться понять, откуда в нем столько кислорода; если нет ни одной опоры и ни одного обещания от судьбы – только невесомость, неопределенность и – чего уж там! – первобытный ужас… Будь это даже самое светлое будущее из тех, что могли с тобой случиться, ты все равно будешь хотеть только одного: пожалуйста, не так быстро. Пожалуйста, дай мне что-то, что я знаю. Объясни мне хотя бы правила этой новой игры, если мое участие в ней уже не отменить.

Что до Саши, то ей правила объяснили довольно подробно и даже выдали несколько официальных ламинированных листов с мелким машинным текстом. Буклеты с памятками, карта Альтернативной Москвы с отмеченными на ней местами, где можно получить «особое отношение и услуги», два купона на визит к психотерапевту в качестве «психологической реабилитации» (на третий визит – скидка 20%!) и что-то вроде Конституции и Уголовного Кодекса в десяти коротких тезисах. Последний документ был украшен сразу тремя печатями – администрации президента, администрации города и администрации Альтернативной Москвы (надо же!) и двумя подписями: министра внутренних дел – видимо, чтобы показать всю серьезность ситуации – и некого Канцлера Альтернативной Москвы Колчака В.А.

«Он восхитительный человек и настоящий лидер, – сказал ей Амадео несколько часов назад. – Его забота о ситуации – это пример невероятно чуткого руководства».

Саша покивала, но поняла только одно: если о человеке говорят хорошо за глаза, то он либо действительно ангел, идеально выполняющий свои обязательства, либо настоящий дьявол, у которого уши везде и всюду. Какой из двух вариантов верен, Саша пока не разобралась.