Снял с себя вещи, небрежно кинув на один из стульев, надел халат из синего бархата и сел в любимое массивное, дубовое кресло с высокой спинкой, с вырезанным драконом искусным столяром, да, похоже, ещё и художником с даром от Бога. Стоящее рядом с камином в виде черепа, на котором стояли бронзовые подсвечники с кружевным рисунком и чёрными свечами, придающий комнате некий мистический вид. В центре находился круглый стол из красного дерева, вокруг четыре крепких стула. Огонь в камине весело потрескивал, и освещал пространство, хотя в комнате висела огромная трёхъярусная люстра с хрустальными сосульками разного размера по типу таких, как в резиденции мэра. Варан вбухал в неё кучу денег, но сейчас не хотел включать свет, наблюдая, как языки пламени лизали дрова из можжевельника, всё–таки вся эта роскошь современности счастья ему не добавила.

«Счастье за деньги не купишь» – с тоской пристально смотрел в огонь.

Запах стоял приятный, чуть терпкий, хотелось вдыхать и мечтать, ну, или репрессировать, тут каждому своё кино. На полу лежал толстый ковёр, сшитый из ценных шкур искусными швеями, что даже швы не видны, будто один медведь – мутант. Двери чуть приоткрылись, Клавдий напряжённо взглянул на хозяина и, втолкнув высокую девушку – блондинку, исчез, плотно закрыв за собой.

Варан сразу почувствовал, как пульсирует её кровь и бешено бьётся сердце, но не повернул головы.

– Подойди, – недружелюбно пробасил, продолжая буравить огонь взглядом алых глаз.

Девушка, уже знала, неповиновение сразу приведёт к смерти и тихой поступью подошла, встав рядом.

Он молча раскрыл полы халата, расставил ноги и откинул голову на спинку кресла, показывая всем видом, чего от неё ждёт.

Она, видя до этого релеоготов, даже и представить не могла, что вожак, так молод и красив. Сердце заколотилось ещё сильнее. «А вдруг я ему понравлюсь, и он не убьёт меня, надо постараться ублажить его, но как это делать?» – тихо подошла ближе и, увидев, что он голый под халатом, затряслась, как кролик перед хищником, растеряно замешкавшись.

– Если ты сейчас же не примешься за дело, умрёшь страшной смертью, – злобно процедил, выждав минуту.

– А что я должна делать? Вы же сидите, – нерешительно заморгала девушка.

– Дура, на колени и бери в рот мой член!

Она, трясясь так, что он слышал звук клацающих зубов, но упала на колени, наклонилась, взялась трясущейся рукой вялый орган, и неумело принялась за дело, целуя и облизывая. Варан устал ждать, когда же она оживит его и, резко подавшись вперёд, схватив её за волосы, зажал, накручивая на руку, в виде морского узла.

– Если ты не возбудишь меня, отдам на растерзание новоприбывшим. Те сразу дюжиной разорвут тебя на части и высосут всю кровь, – просверлил багровыми глазами, чуть отодвинулся, снова откидываясь на спинку кресла, и сильнее прижал девушку ртом к члену. Она в жутком страхе, стала ещё яростнее ласкать. Он посмотрел на светлые толстые косы, достаточно привлекательное лицо, совершенную фигуру с высокой грудью и спустя несколько минут мужское достоинство всё же окрепло.

– А теперь раздевайся и ложись на спину! – скомандовал как шлюхе.

Девушка повиновалась, быстро раздевшись, и легла у его ног в мягкую шерсть.

Релеогот грубо развёл ей ноги, и безразлично, даже не разглядывая стройное тело, ввёл два средних пальца внутрь. Она замерла, он резко всунул глубже, настолько глубоко, что силой пробил девственную преграду. Та вскрикнула от внезапной боли и нового ощущения расширения, как будто в неё засунули шар, а он уже сгрёб юное подрагивающее тело, крепко держа за бёдра, усаживая на себя, близко притягивая, как соску на детскую бутылку.

– Двигайся вверх, вниз, и думай, что делаешь, если я не кончу через пять минут, пожалеешь.

Она, проглотив боль и слёзы, исполнила его волю, и вскоре он зарычал, как зверь, расцарапав нежные бёдра в кровь. А через миг откинул на пол, как ненужную использованную вещь.

– Глупая девка, никакого удовольствия с тобой! Убирайся!

– Куда мне идти?

Но Варан, уже не слушал её.

– Клавдий!

Тот стремглав влетел в комнату с испуганным видом.

– Что не так, она не девственница?

– Я уже лишил её этой бесполезной преграды для утех. Где вы берёте таких тупых девок? Никакого секса с такими не надо! Налей мне бокал её крови! Не хочу, даже пачкать клыки, вонзая ей в глотку! А потом можешь девать куда хочешь, трахай сам или отдай релеоготам, дело твоё.

Подручный схватил бокал, подскочил к непонимающей девушке и, прокусив артерию на шее, подставил под кровь, наполнив до краёв, передал хозяину. Она тряслась от страха, боли, слабости и унижения, но собрала волю в кулак, так как от этого зависело её будущее.

– Не надо. Я всё буду делать, всё что скажете. Всему научусь, – дрожа, протараторила слабеющим голосом.

Варан впервые услышал такое после того как девку грубо изнасиловали и уже прокусили шею. Обычно они пугались и слабели так, что уже ничего не могли сказать. В его глазах шевельнулся крохотный интерес, залпом выпил кровь, встал, схватил за подбородок, заглядывая в глаза цвета утреннего моря, перевёл взгляд на маленький курносый нос, пухлые губы, обещающие блаженство и резко убрал руку. Девушка пошатнулась, но устояла.

– Ладно, дам тебе ещё шанс. Будешь изучать книгу по искусству физической любви. Но учти, если через неделю тебе не удастся доставить мне удовольствие, твоей судьбе не позавидуешь, – рявкнул, отворачиваясь, и как обычно, уставляясь в огонь.

Она, чувствовала, как подкашиваются ноги от навалившейся усталости, слабости и потери крови, но держалась из последних сил.

– Я буду стараться, – прошептала, опустив голову, стараясь не обращать внимания на боль, и как по шее струилась кровь.

– Отведи её в мой гарем, пусть залечат рану, вымоют, накормят и оденут подобающе. И дай ей Кама – Сутру. А ко мне приведи кого–то из моих шлюх, а то после этой неумелой девки только яйца заболели, – прогремел в явном недовольстве.

Клавдий схватил обнажённую девушку за руку и потащил на выход. Привёл в гарем Варана, где обитали двенадцать шикарных девушек, давно уже обращённых в вампиров, в своё время чем–то понравившихся ему, изучивших Кама – Сутру от корки до корки и ставших искусными в плотской любви.

– Миранда, пойди, удовлетвори хозяина, а то он зол, как вепрь, на эту новую девку, – толкнул, та упала на пол, и перевёл взгляд на других релеоготш. – Девочки, Варан приказал её отмыть, накормить и одеть. Выдайте книгу и учите хорошенько, он дал ей неделю на обучение, если и потом она ему не понравится, то её участи не позавидуешь.

Вампирши вальяжно встали с диванов, подошли к девушке и, небрежно ковыряя ножками, захихикали:

– Выдай ей ещё пару фаллосов из слоновой кости и из резины, а то на чём же ей учиться. Свои мы не дадим облизывать её грязным ртом, откуда мы знаем какие в ней бациллы. Одной книги в этом случае недостаточно.

– Кира, ну что за чушь ты несёшь? Вы же релеоготы, ну какие ещё бациллы? Вам даже холера не страшна, не просрётесь.

Они заржали, как хорошо объезженные кобылки и, взяв фаллосы, которыми частенько удовлетворяли себя перед Вараном, чтобы сильнее распалить, швырнули ей.

– На, бери, облизывай хорошенько, скоро начнёшь обучение.

Девушка с трудом встала, в промежности саднило, шея болела, кровь свернулась, но боль, обида и разочарование съедали изнутри, взяла два фаллоса и сконфуженно посмотрела на красавиц.

– Не смотри на нас таким щенячьим взглядом, теперь только от тебя зависит, пополнишь ли ты наши ряды и будешь жить как принцесса или твой удел расставлять ноги, открывая рот для армии Варана, а может даже смерть.

Клавдий вышел с Мирандой, яркой сочной северянкой, главной смотрительницей гарема хозяина. Прошли в другое крыло замка в его покои, и она вошла внутрь, двигаясь, как лиса, идущая в курятник, гордо и в то же время грациозно. Он всё также сидел в любимом кресле, вертя пустой хрустальный бокал и, любуясь огненными бликами в камине в его идеальных гранях.

– Варан… – произнесла с мягкостью в голосе, будто промурлыкав.

– Заходи.

Миранда уже на подходе к нему сбросила халат и, подойдя вплотную, взялась обеими руками за его лицо, сразу подтягивая к сочной груди. Варан подсознательно тут же затянул в рот острый тёмный сосок, стоящий, как шляпка мухомора. Она, не мешкая, схватилась правой рукой за член и быстро начала мастурбировать, а левой стала копошиться в его густых волосах, мягко лаская кожу головы. Спустя несколько минут игриво опустилась на колени и продолжила возбуждать хозяина искусным оральным сексом. Он как обычно с ней быстро возбудился.

– Я хочу посмотреть, как ты будешь сама удовлетворять себя. Ты взяла фаллос?

– Конечно, – лукаво улыбаясь, разлеглась на пол перед ним и, разведя ноги, ввела в себя резиновый фаллос обтянутый кожей, изображая сумасшедшее возбуждение и оргазм. Она резко двигала им, пытаясь запихнуть поглубже и нарочно громко стонала, показывая, как старательно исполняет его приказ.

– Да – да! О! Да!

Варан наблюдал за её агонией из–под опущенных махровых ресниц, и когда она начала содрогаться всем телом, наклонился, вырвал фаллос и всунул его ей в рот.

– Продолжай, – а сам резко вошёл, совершая мощные толчки, сжимая податливое тело с такой силой, что человек уже бы пострадал. Затем он перешёл с ней в сложную позу, потом в другую и, в конечном счете, сменил дюжину, пока дошёл до кульминации, рыча, как барс на случке от бурного оргазма.

– Я удовлетворила вас? – с кошачьей интонацией спросила Миранда, стоя на четвереньках и, выгибая попку, призывно виляя, если б у неё ещё был хвост, то виляла бы им сильнее.

– Физическое тело да, а душу, ты же знаешь, никто из вас удовлетворить не может. Передай Клавдию, пусть нальёт тебе бокал крови и выдаст новые золотые украшения. Заслужила.

– Благодарю, хозяин. Вы всё также мечтаете о ней? Но даже если вы когда–то займётесь с ней любовью, вряд ли она умеет и знает, всё то, что умеем мы.

– Убирайся!

Миранда унеслась со скоростью ветра от греха подальше, а Варан накинул халат и, выйдя из комнаты, направился в баню, где находился глубокий бассейн, грубо выдолбленный из камня, протяжённостью в тридцать метров, в котором стояла чистая ледяная вода. Выкупался под душем, намыливаясь гелем с запахом древесины, прыгнул в бассейн и, поплавав, вспомнил, как появился здесь сто лет, где кроме каминов и тазиков для мытья толком ничего не было. А он, пожив в роскоши графа лекатов, уже не смог привыкнуть к нищим условиям релеоготов и, попробовав там дорогую косметику, вещи, машины, со временем всё купил такое же и даже в чём–то лучше. Теперь его замок почти не уступал замку Валевия, не хватало только её… – его мечты. Он устал от постоянной гонки за богатством, знаниями и женщинами и, находясь сейчас в ледяной воде, принял решение: «Всё, Карма, я готов завоёвывать тебя, и либо ты станешь моей, либо ничьей».

– Клавдий! – проорал и в баню ворвался подручный, привыкший уже прилетать по первому зову хозяина.

– Что опять случилось, тебе не нравится вода?

– Едем в Гераскавль, передай моим лучшим релеоготам, чтобы готовились к путешествию.

– Зачем? Мы только провели удачную сделку, можно прекрасно прожить зиму, что нам там делать?

– Клавдий!

– Но…

– Передай служанкам собрать мне вещи, которые носят в Гераскавле, пусть посмотрят моду в интернете на твоём ноутбуке: костюмы, туфли, пальто.

Клавдий со страхом и недоумением, взглянул на хозяина и его брови поползли вверх.

– Да – да, ты правильно понял. Мы едем в гости к Валевию. Хочу её увидеть.

– Ты… сможешь сдержать свою похоть при её виде? Я боюсь… не хочу войны с лекатами.

– Дурак, во–первых, я тебе уже говорил это не похоть, а во–вторых, лекаты слабее нас, мы можем порвать их всех на тряпки, но нам это не нужно. Не для этого я сто лет получал разные знания, чтобы тупо влезть в войну, которая снова разгромит наш город и заберёт десятки жизней релеоготов.