– Скажи, что я вернусь!

– Вернется он, ишь, мужем себя почувствовал, – и дядька тяжко вздохнул. – Понятно, сиди здесь, я сейчас, – и он направился в корчму.

– Уходишь, значит? – от дверей раздался голос Горисвета, рядом с которым стоял Володар. Я только развел руками, сами видели, да и слышали все.

– Понятно, ну удачи тебе, братец, тогда и легкого пути, – и мы обнялись с братьями.

– Только с друзьями сам будешь объяснятся, – добавил Володар.

– Конечно.

– И вы здесь уже, знаете, да? – Дядька обвел нас взглядом. – Вот всыпать бы тебе, эх. Вот держи, – и дядька протянул мне пяток золотых монет.

– Благодарю, но не надо, у меня есть.

– Бери, я сказал, нос он воротит, и слушай сюда внимательно. По паре монет спрячь в обувку и в пояс обязательно, часть сменяй на серебро и медяки. Их и носи всегда с собой, коли украдут или потеряешь, не жалко будет, понял? Остальные деньги спрячь и не показывай зря. Со стражами сильно не спорь и не ругайся, да и не задирайся первым, не дома. Вырос на нашу голову, словно братец мой Велибор, тому тоже все дома не сиделось, и где он теперь? Иди с глаз моих долой.

– Мне еще с друзьями попрощаться стоит, – я виновато пожал плечами, и направился в комнату к друзьям, они уже встали и протирали глаза.

– А ты куда это собрался, Яромир? Опять по городу гулять, и даже нам ничего не сказал, – позевывая, спросил Гостивит.

– Нет, друзья, я ухожу, – и грустно усмехнулся.

– А куда уходишь-то, к обеду вернешься? – спросил Дален.

– Нет, не успею. Я в Царьград иду и обратно домой не поплыву.

– Чего? – Госитивит вылупился на меня во все глаза.

– Ты, братец, погодь, – шикнул на него Дален. – То есть ты сейчас уходишь и, видимо, давно это задумал, а нам ни слова даже не сказал, – недовольство так и звучало в словах Далена.

– Вот сейчас говорю, попрощаться пришел.

– Попрощаться, Яромир. Я думал, мы друзья, мы испытание вместе проходили, мы с лесным народцем вместе бились, мы Тишило вместе по лесу несли, а ты попрощаться, – начал заводиться Дален. – Мы бились вместе с тобой и с твоими родичами против пруссов, и у нашего града против данов. А ты вот так? – Дален перешел на крик, стоял и сжимал кулаки.

– Дален прав, разве так друзья поступают, ты отчего раньше не сказал? – тут и Гостивит встал и волком на меня уставился.

– Вот так, – я развел руками, – не хотел вас обидеть.

Я не знал, что им сказать.

– Не хотел бы, так сразу бы все сказал и нас с собой бы позвал, тоже мне друг. – Дален, немного успокоившись, уселся на кровать и смотрел на меня, не отрывая глаз.

Может, он и прав, и не стоило мне таиться от них.

– Простите меня, други мои, за то что сразу вам не открылся. Я в Царьград иду, пойдете со мной?

– А я бы сходил, здесь красиво, – протянул Гостивит.

– И кормят вкусно, – согласился Дален. – Вот только если бы позвал нас друг, то тогда можно было бы.

Они словно разговаривали между собой, не обращая на меня внимания.

– Ага, только маменька скучать будет, да и сестренка. А батька потом опять выдерет, – и Гостивит почесал задницу. – Вот только плохо нас зовет с собой Яромир, вот если бы хорошо позвал, тогда да, тогда конечно.

– Да, отец обязательно выдерет, но я бы все равно сходил, нашим бы потом рассказывал, как в самом Царьграде побывал.

– Друзья, простите меня, не со злого умысла обидел вас. Пойдемте со мной в Царьград.

– Ну что, простим его, Гостивит, а? – и Дален хитро на него взглянул.

– Простим, – махнул головой Гостивит.

– Вроде хорошо просил, а? – продолжил Дален.

– Хорошо, можно и сходить, коли друг зовет, – ответил ему Гостивит.

– Спасибо, друзья, – мне было очень приятно и одновременно неудобно перед ними. И я полез обнять друзей.

– Но, но, девок так обхаживать будешь, – возмутился Дален, а Гостивит довольно улыбался.

Ребята быстро собрались, пару раз проверив комнату, что ничего не забыли, и мы вместе выдвинулись. Захватив внизу свои вещи, я обнялся с родичами, и мы присели на дорожку, а после отправились в путь.

По совету дяди я зашел к одному из торговцев и смог поменять золотые монеты на более мелкие: серебро и медь.

Дальше наша дорога лежала по торговому тракту.

Ночевать приходилось возле дороги под открытым небом, провизию покупали во встречающихся селениях. Нас иногда даже торговцы подвозили, слушая наши рассказы о доме.

Вполне приятное было путешествие.

И за неделю мы добрались до Колонеи, небольшой такой городишко, стоящий на перекрестке дорог, через который двигались торговцы в разные направления.

– Что, давайте сначала в корчме пообедаем да вещи сбросим, а после и в бани сходим.

– Конечно, сначала в корчму, не голодным же в баню идти, – высказал свое мнение Дален.

Побродив немного по городу, мы нашли вполне приличную корчму, где и решили остановиться на пару дней, рассчитавшись с хозяином одной серебряной монетой.

В зале народа было немного, только пара столов занята. За одним из которых сидела, на мой взгляд, молодая знатная ромейка с двумя телохранителями. Остальные столы занимали торговцы, которые могли быть и персами, и арапами, и еще хрен знает кем.

Скинув вещи в комнате, мы спустились обратно, народу стало больше, и зал корчмы продолжал наполняться людьми. Заняв столик в углу, я заказал еды и вина. В ожидании заказа осматривал зал и успел заметить, как между двух столов, за которыми сидели торговцы с охраной, сначала вспыхнула словесная перепалка, а потом и полноценная драка. В стороны полетели глиняные кувшины и тарелки, и драка понеслась по всему залу, в нее включались все новые и новые участники. Спустя мгновения в таверне дрались все, в ход пошли ножи. Нам с друзьями тоже пришлось участвовать, отстаивая наш угол.

– Аааа, – раздался рядом женский вскрик. Быстрый взгляд в сторону и я увидел, что молодая ромейка осталась только с одним охранником, второй валялся на полу. Я взглядом успел заметить, как и его ткнули ножом.

Блин, жалко девчонку, ведь зашибут сейчас. Черт с ним, за милых дам, за милых дам.

– Гостивит, Дален, – я старался перекричать шум толпы. К девчонке прорываемся, хватайте её и на выход.

– Ага, – только и донеслось от друзей.

Впустив в себя силу жизни, я поднатужился, поднял скамью и запустил ее вперед. Скамья была тяжеленой, их что, специально такие делают? Короткий полет скамьи и для нас образовался коридор, среди мешанины тел, и мы рванули вперед.

– Ты куда лезешь, тварь, – я вбил кулак в морду какому-то бородатому мужику, который уже тянул свои руки к визжащей ромейке.

Дален подхватил ее за руку, заодно и ее охранника схватил, а мы с Гостивитом двигались с боков, принимая на себя удары и раздавая свои.

– Фух, живы, – мы вывалились наружу из таверны.

Прямо перед моим лицо застыло острие копья!

Глава 5

Это оказались стражники!

Быстро они прибыли, прекратить беспорядок в корчме. С нами они не церемонились, пару ударов куда придется, содрали пояса, на которых висело оружие, и в каземат.

Нас втолкнули в камеру.

Вот и все, Яромир, жизнь пошла по наклонной, ты в тюрьме. Недалеко ушли от Трапезунда.

В камере было темно, лишь из-за решетчатого окна лился тусклый свет.

На полу была расстелена солома, а вдоль стен лежали обычные доски, на которых и расположились присутствующие сидельцы. Но главное – это запах, удушливый запах человеческих тел и испражнений. Возле двери стояло ведро, которое и было местным туалетом.

В общем, не курорт.

– Ох, – раздался стон охранника ромейки, которого повязали вместе с нами. Хорошо, что ее вместе с нами не отправили, просто отволокли в сторону и все.

Нас повели в тюрьму, а оставшиеся стражники пошли на приступ.

– Эх, надо было в баню идти первым делом, – пробормотал Дален и уложил раненого охранника на доски.

– Эт да, – вторил ему Гостивит.

Я оглянулся, местные обитатели не обращали на нас внимания.

Да, неплохо ткнули, в самое пузо. Как жив-то остался? Надеюсь, смогу вылечить.

Приложив руку к ране, я выпустил свою силу, она покидала меня полноценным потоком, и я чувствовал, как пустеет резерв. Больше половины своих сил потратил, но рана сомкнулась, и парень спокойно задышал. Вот и хорошо, вот и отлично. Приложив ладонь к его голове, я вновь выпустил свою силу, погружая мужика в сон.

Усевшись на досках, я вновь осмотрелся. Люди здесь разные сидели, кто в лохмотьях, а кто и вполне прилично одет.

– Яромир, как думаешь, мы надолго здесь? – спросил Гостивит.

– Не знаю, может, с утра выпустят, а может, и пару дней придется посидеть.

– Лучше с утра, а то я так и не жравши, – с грустью проговорил Дален.

– Хотелось бы, – я с ним был согласен.

Дверь внезапно распахнулась, освещая нашу камеру, и внутрь втолкнули парочку человек.

О, знакомые все лица, эти сидели за соседним столом в корчме и тоже участвовали в драке.

Мужики осмотрелись и уместились на досках, негромко обсуждая что-то на непонятном мне языке.

Я прикрыл глаза, погружаясь в дрему, как за дверью послышались крики, и она вновь открылась, два стражника держали вырывающегося ромея и забросили его в камеру. Он поднялся с пола и сразу бросился к двери, начав в нее колотить.

– Я не виноват, просто вино выпить зашел, слышите, я ни в чем не виноват. Это все эти варвары устроили драку, выпустите меня, слышите?

Бум, бум, бум, продолжал он колотить в дверь.

– Уймись, мешаешь, – раздался вальяжный голос кого-то из сидящих людей.

– Но меня же несправедливо арестовали, я же ничего не сделал, еще Сократ говорил, что справедливость – это благо закона.

– Плевать, уймись уже.

– И не подумаю, – ответил ромей и вновь начал долбиться в дверь и орать о несправедливости.

Дверь распахнулась, и стражник отвесил плюху крикливому и тот затих. Камера неспешно наполнялась новыми людьми, и мест, чтобы сидеть, было уже не так много, так что приходилось тесниться.

Над нами завис какой-то араб, и за его плечами стояла еще парочка человек.

– Пшли вон, это наши места, – с каким-то жутким акцентом он произнес по-гречески.

Он что, в нас самое слабое звено увидел?

Дален уже был готов вскочить и кинуться в драку, поняв все по тону араба, еле успел положить ему руку на плечо и удержать.

Я выпустил свои силы, свой дар. От правой руки пошли волны воздуха, разгоняя духоту в камере, и рука осветилась голубым светом, над левой же зажегся зеленый огонь. Я медленно и не спеша поднялся во весь свой рост, смотря сверху вниз на араба.

– Ты, верно, смерти ищешь?

Он отпрянул от меня в ужасе, что-то зашептал на своем языке. Проводив его взглядом, я спокойно уселся на свое место и прикрыл глаза, проваливаясь в легкую дрёму.

Ночью просыпался пару раз, и спать было неудобно, да и от количества народа стало душно, так что я призывал силу ветра и разгонял спертый воздух.

Утром меня разбудил спасенный охранник, резко подскочивший со своего места и начавший вертеть головой.

– Да сядь уже, – и я показал на его место.

Он внимательно на меня взглянул, но все же послушался.

Из небольшого окна уже лился предрассветный свет, и я смог его внимательно разглядеть. Ему не было еще тридцати, черноволосый, с ухоженной короткой бородой и темными глазами, от правого глаза вниз шел уродливый шрам.

– Елена, где она? – он с вопросом смотрел на меня.

– Елена – это твоя госпожа?

Он просто кивнул.

– Была жива, – после моих слов он вздрогнул. – Когда мы выбежали из корчмы, нас встретила стража и повязала, а её отогнали в сторону, ты разве не помнишь?