* * *

Мы занимаемся медитацией каждый вечер. Я стремился к изолированию субъективного фактора в сознании, допуская медитацию с закрытыми глазами. Шарифа жаловалась на неодолимую сонливость, а Л. дремала в кресле. Я решил поработать с открытыми глазами, так как зрение сильнее всех прочих чувств и с открытыми глазами бодрствующее сознание сохраняется лучше. Позволяя внешнему сознанию следовать своему автоматизму, нужно сосредоточиться на субъективном моменте. Кажется, это должно более эффективно соотнести Сознание с личным сознанием. Недостаточно достигнуть «Я» во сне.

* * *

Кажется, я вижу больше снов, чем прежде. Многие из этих снов кажутся обзором событий, связанных с прошлым, хотя эти происшествия и события так преобразуются, что уже не являются репродукцией физических оригиналов. Бывает что-то вроде продолжения хода мысли, начавшейся в бодрствующем состоянии. Сны эти не столь интересны в чувственном отношении и отличаются скорее свойством бесстрастного обзора событий, происшествий и идей.

Позапрошлой ночью в моем сознании возникли контуры плана нескольких книг. Главная из них должна быть о Знании в свете современной философской мысли, с акцентом на извлечении субъективного момента в сознании. В теоретической части я не скажу ничего нового, но достоинством книги станет то, что она будет написана с точки зрения и в перспективе действительного Познания. Книга призвана показать, что Познание является практической целью, подразумеваемой лучшим, что есть в нашей философии. Можно показать, что осознать «чистую апперцепцию» Канта и означает – достичь Познания и Освобождения. (Некоторые идеи, являющиеся частью предполагаемой работы, в дальнейшем вошли в настоящую книгу. Они приводятся здесь в той последовательности, в которой появлялись.)

26 августа

Сила физической жизни сейчас течет живей, но она еще далеко не так энергична.

Я исследую новый мир. Столь многое нужно ясно продумать, что не хватает времени записывать, даже отложив все остальные дела. И все же необходимо, по мере возможности, передать эти внутренние события и идеи. Понимание стало необычайно ясным, но моя подлинная мысль – вроде какой-то стенографии, занимающей гораздо меньше времени, чем полное выражение ее на бумаге. Процесс письма кажется таким медленным! Я буду отмечать в этих записях все, что смогу, по мере проявления материала на внешнем плане сознания, оставляя систематизацию на будущее.

2
О технике медитации

Форма медитации, которую я нашел перспективной, существенно отличается от той, что обычно приводится в руководствах по медитации. Я неоднократно пытался останавливать мысль и отключать чувства, но достигаемое таким образом искусственное состояние было, по существу, бесплодным. До сих пор все подлинно ценное так или иначе приходило ко мне через мышление. Я наконец принял этот факт как ключ и оставил всякое усилие подавлять мысль или вмешиваться в деятельность чувств. Возникавшее в результате отвлечение внимания оказывалось слишком слабым, чтобы иметь какое-либо реальное значение. Большую часть моей жизни мир мысли естественно преобладал над миром ощущений, так что ощущение играло уже не большую роль, чем мелкие волны для океанского лайнера.

Таким образом, выход лежал между сознанием мысли и Сознанием Трансцендентным, тогда как всем прочим, по-моему, можно было пренебречь. Так вот, внутри процесса или множественности можно изолировать для особого внимания отдельно взятую фазу или аспект, не останавливая сам процесс и не нарушая равновесия этой множественности. Это известная техника научного и философского мышления. Когда я вспомнил об этом, то сразу же нашел действительно эффективный метод медитации. Я понял, что в действительности именно это и делал в течение многих лет, не считая медитативной техникой. Благодаря методу выделения важнейшего элемента из всего комплекса и совершился Переход в начале этого месяца.

Я считаю, что в этом методе заключается важный принцип, который может иметь фундаментальное значение, в особенности если учесть, что он вполне согласуется с экспериментами, которые проводились при психологических исследованиях на Западе. Следуя методам, которые оказались успешными в физике, а именно – высокой степени изоляции единственного причинного фактора в данном феномене для целей специального изучения, психологи стремились добиться подобной же эффективности изолирования в области психологии. Так, для изучения действия отдельных возбудителей опыты проводились в темных звукоизолированных комнатах. В них помещали подопытных, а затем проводилось изучение в предполагаемой неотвлекающей среде. Однако было обнаружено, что возникающая субъективная отвлеченность мешала гораздо больше, чем обычное рассеяние внимания. Непривычный мрак и тишина приводили к ненормальному напряжению, и результатом было отягощение психического комплекса вместо искомой психической простоты. Это в точности соответствует моему опыту в попытке замкнуть ощущения, и особенно мысль, при медитативном проникновении.

Но если не обращать внимания на мысль, она имеет тенденцию ослабевать, а внутренний покой возрастает. Когда внутренняя жизнь берет власть в свои руки, мысль становится чем-то вроде подчиненного гармонического аккомпанемента к сильно акцентируемой внутренней мелодии. Кроме того, этот аккомпанемент имеет позитивную ценность. Может случиться, что какой-то индивидуум проникнет в трансцендентный или субъективный мир и никак не сумеет соотнести его с относительным сознанием. Но если ток мысли остается активным, он может в какой-то мере отразить эту внутреннюю Реальность, и тогда личность человека также примет участие в Пробуждении. К тому же это соотнесение необходимо, если нужно передать хоть что-то из всей ценности Озарения уму других индивидуумов. (Уже после написания этой главы я получил книгу «Тибетская йога и тайные доктрины», изданную Эвансом-Вентцем. В одном из приведенных там йогических пособий я с удивлением и радостью обнаружил, что мое как будто независимое открытие медитативного метода было на самом деле открытием заново древнего и эффективного принципа подлинной медитации.)

3
Космическое и трансцендентное сознание

Вчера я начал просматривать книгу доктора Бёкка «Космическое сознание»^[1]. Это очень ценный труд. Книга представляет собой анализ состояний и переживаний мужчин и женщин, в той или иной степени реализовавших мистическое сознание, что сразу ставит их на иной уровень в сравнении с другими людьми. Д-р Бёкк выделил общие характерные особенности этих индивидуумов и их внутренних переживаний, насколько здесь уместно слово «переживание». В то же время почти не отмечены отличия менее важные. Это исследование является попыткой выяснить связь между обычным сознанием и тем видом сознания, которое обычно называют мистическим.

«Самосознание» по доктору Бёкку, в сущности, эквивалентно «эгоизму» по терминологии Будды, а также многих других мистиков. Его следует тщательно отличать от использования слова «самосознание» для обозначения сознания «эго», или «я». Поскольку многие авторы пользовались термином именно в этом смысле, мне показалось более целесообразным использовать вместо него такие слова, как «эгоизм», «эгоистическое сознание», «субъектно-объектное сознание» и т. п. «Самосознание» доктора Бёкка есть прогресс относительно «простого сознания» типичного животного, но в свою очередь определенный барьер к «Космическому Сознанию». Последний термин я нахожу удовлетворительным лишь отчасти. Этот момент требует некоторого пояснения.

В чистом виде постижение «Я» есть осознание Тождества с абсолютной Пустотой, Мраком и Безмолвием с точки зрения относительного сознания. Фактически, эта Пустота является абсолютной Полнотой, но как таковую Ее никак невозможно постичь с точки зрения эгоистического сознания. В некотором смысле это – кантовская «вещь-в-себе». Относительное сознание имеет дело только с феноменами и никогда не может выйти за их пределы. Однако мир феноменальный держится на Реальном, или Ноуменальном, мире. Таким образом, именно Сознание «Я», или «Сознание чистой апперцепции», поддерживает всю Вселенную, или Космос. Но этот космос есть лишь некая внешняя проекция, за которой кроется Бесформенный, или Трансцендентный, Мир. Сфера относительного сознания находится в пределах проявленного космоса, и, следовательно, с точки зрения этого сознания «Я» кажется бесформенным. Поэтому сам подход к «Я» со стороны сознания, утвержденного в пределах Космоса, принимает форму прогрессивного отрицания всякого тождества с формой – до тех пор, пока, наконец, Тождество с Бесформенным не прорывается как Постижение.

На этом этапе Познание вполне может принять форму: «Я – Бесформенное». Но в действительности это Познание является неполным, как показал Шанкара с присущей ему острой логикой. Окончательное Познание – «Я – не форма и Я – не Бесформенное». Эта точка зрения промежуточна относительно Космоса и подлинно Трансцендентного, или Бесформенного. В действительности это означает, что за Нирваной есть Паринирвана, которая является позицией метафизического беспристрастия относительно состояния проявленности или непроявленности. В то же время индивидуальная душа может иметь склонность, или естественное тяготение, либо к проявленному, либо к непроявленному. Так, Будда, будучи склонен к непроявленному, был искушаем не прилагать усилий для установления Провозвестия Своего среди людей. С другой стороны, Иисус, будучи склонен к проявленному, столкнулся с искушением в форме мирской власти. Оба победили искушение. Но форма искушения отмечает, что же было индивидуальной склонностью, или тенденцией, этих величайших Людей. Таким образом, мы можем сказать, что Сознание Иисуса было преимущественно «Космическим Сознанием», тогда как у Будды было «Трансцендентальное, Ноуменальное Сознание». Общим основанием для обоих является Тождество в «Я».

Доктор Бёкк обнаруживает значительное понимание «Космического Сознания», но как будто совсем не замечает Трансцендентального, Ноуменального Сознания. Поэтому он очень мало понимает значение Будды и отводит довольно высокое место Уолту Уитмену. Но доктор Бёкк говорит с естественной склонностью к оценке, характерной для Запада, а подходящая для Запада форма Познания, вероятно, более согласуется с формой Уитмена, чем Будды. Сама природа духа Запада кажется чуждой Нирвикальпа-самадхи.

Со своей стороны, я не могу себе представить, чтобы кто-то уловил проблеск красоты Трансцендентной Бесформенности и предпочел Космическую Красоту. Он может выбрать вращаться в мире форм из соображений Сострадания, но не из заинтересованности в красоте Формы в сравнении с этой иной Красотой.

Но сейчас я понимаю Уолта Уитмена в некотором более глубоком смысле, ибо я тоже Пробудился. До сих пор же Уитмен мне вообще был неясен, а слова его не помогли моему Пробуждению. Напротив, писания Шанкары оказались в высшей степени эффективными, тогда как среди западных писателей я более всего обязан Иммануилу Канту. Такое предпочтение явно связано с индивидуальным темпераментом. Несомненно, Познание Уитмена подлинно, но для меня слова его не проясняли, а скорее затемняли Путь. Даже способ выражения Мохаммеда, который, безусловно, достиг значительной степени мистического проникновения, был бы, я думаю, более эффективен, попытайся я всерьез им воспользоваться. Кажется очевидным, что ни один человек не может действительно озарять Путь для всех людей. Потому и главный Путь не единственный, да еще существует великое множество малых путей. На каждом пути нужны люди, которые могли бы служить маяками.

4
Продолжение записи

Воскресенье и понедельник я провел в Лос-Анджелесе. Усталость, вызванная городом, была значительной и настоятельно требовала сна.