Но не стал дожидаться моего ответа. Вместо этого вышел из беседки и первым отправился к дому, небрежно кинув через плечо:

– Встретимся на крыльце через полчаса, Мина. Я отдам распоряжение приготовить для нас карету и буду ждать тебя.

Я с подозрением прищурилась, глядя ему вслед.

Чует мое сердце, что все это неспроста. Но да ладно. Посмотрим, что задумал господин Оуэн Хейден. Все равно я буду первой, кто это узнает.

Глава пятая

Карета мерно подскакивала на ухабах проселочной дороги. Я сидела напротив Оуэна и мрачно наблюдала за тем, как мимо окна проплывают безмятежные сельские пейзажи.

После короткой тряски по порядком разбитой мостовой Терьена мы выехали за пределы маленького городка и сейчас катили по полям. Сердце то и дело замирало от осознания, что вот-вот я увижу родной дом, в котором не была столько лет.

Я чувствовала, что Оуэн внимательно смотрит на меня. Но мерзкий блондин разговор начинать не спешил. И меня вполне устраивало вязкое напряженное молчание, царившее между нами.

Наконец, карета свернула под тенистую сень леса. Значит, почти приехали. Еще минута, быть может, две – и мы окажемся около дома.

Неожиданно повозка дернулась и с тягучим скрипом остановилась. Неужели добрались? Но я не видела, чтобы мы миновали ворота.

– Ну вот мы и на месте, – констатировал Оуэн.

Распахнул дверцу и первым выбрался наружу. Любезно протянул мне руку, которую я демонстративно проигнорировала, спустившись на землю сама.

Оуэн негромко кашлянул, как будто удерживал себя от какого-то замечания. Но ничего не сказал по поводу моего своеволия.

Я тем временем огляделась. Увидела перекошенные от старости и покрытые желтыми пятнами ржавчины и зеленым мхом закрытые ворота, которые преграждали карете дальнейший путь. О, узнаю места. Мы действительно совсем рядом с домом моих родителей.

– Хозяин, дальше, как обычно, вы сами? – спросил кучер – сутулый мужичок неопределенных лет в заношенной одежде и картузе, лихо заломленном на затылок.

– Да, Дейв, спасибо, – поблагодарил его Оуэн.

– Стало быть, как договаривались? – задал новый вопрос кучер.

Я немедленно насторожилась. О чем это они договаривались, хотелось бы мне знать?

Оуэну вопрос тоже не понравился. Он досадливо поморщился, почему-то покосился на меня и сухо ответил:

– Да.

Кучер кивнул и покрепче взялся за поводья. Тряханул ими – и молодая кобылка бойко рванула с места. Карета описала плавный круг около запертых ворот. Мгновение, другое – и я осталась ошарашенно наблюдать за тем, как быстро она удаляется от нас по проселочной дороге.

– Куда это он? – изумленно спросила я, подавив первое и такое понятное желание рвануть за каретой.

– Я подумал, что тебе потребуется много времени, чтобы походить по комнатам и вспомнить детство, – разъяснил Оуэн. – Куда торопиться? Как я уже говорил, при желании мы можем тут даже заночевать. Было бы жестоко заставлять Дейва все это время ждать нас здесь, в лесу. Поэтому я разрешил ему вернуться домой.

– И как он узнает, когда за нами возвращаться?

Оуэн вместо ответа вытащил из-под ворота рубашки амулет связи – небольшой серый камушек, висящий на кожаном шнурке.

– Вот так и узнает, – обронил снисходительно.

Я лишь покачала головой. Ну надо же! Амулеты связи – вещь дорогая и не сказать, чтобы распространенная. Нет, я не удивлена, что у Оуэна он есть. Но не предполагала, что он доверит столь ценную вещь обычному слуге.

– Идем?

Оуэн вновь протянул мне руку.

Я с сомнением посмотрела на его ладонь, не торопясь принять. Жутковато мне как-то от всего происходящего. Заброшенный дом в лесу вдали от городка. Из спутников – лишь сомнительный тип, отношения с которым у меня, мягко сказать, не дружеские. А если честно – откровенно враждебные. Поневоле холодок по спине пройдет от мысли о том, что ближайшие несколько часов я должна провести наедине с ним. Задумай он что со мной сделать – помощи точно не жди.

– Трусишь, – верно истолковал затянувшуюся паузу Оуэн и препротивно ухмыльнулся. Добавил со смешком: – А говорят, ведьмы ничего и никого не боятся.

– Ничего и никого не боятся только глупцы, – пробурчала я. – Умные люди здраво оценивают степень опасности.

– Значит, я для тебя опасность?

В серых глазах Оуэна запрыгали лукавые смешинки. Вот только мне было совсем не до веселья.

Не переоценила ли я свои силы и стойкость характера, когда вздумала вернуться в Терьен?

– Идем, – хмуро проговорила я, не желая продолжать ставший слишком опасный спор.

Глянула на протянутую руку, которую Оуэн так и не опустил, раздраженно фыркнула и первой подошла к воротам, в очередной раз и не подумав ее принять.

Хм-м… Они лишь выглядят запертыми. Замка на них нет, но створки почему-то держатся вместе, не распахиваясь. Что, если толкнуть их?

– Только решетку не трогай, – послышалось позади предупреждение.

Увы, запоздалое.

Я как раз крепко взялась за нее. Успела увидеть, как железо под моими руками засветилось белым, как будто мгновенно раскалившись донельзя. А затем что-то громыхнуло – и меня отшвырнуло от ворот.

Наверное, я бы улетела далеко назад, если бы Оуэн не подхватил меня, уберегая от падения. Крякнул, приняв в объятия мою тушку, попятился, но устоял на ногах.

– Цела? – спросил отрывисто.

И – о чудо! – в его голосе мне почудилось искренняя обеспокоенность. Как вчера в его кабинете, когда в меня ударили его чары.

– Цела, – сипло отозвалась я.

Помотала головой, разогнав сгустившийся было перед глазами туман. И немедленно забарахталась, силясь высвободиться из объятий Оуэна.

Благо, тот и не думал меня удерживать. Сразу же отпустил меня, но остался стоять рядом, внимательно наблюдая за каждым моим движением. Как будто следил, не станет ли мне дурно и не упаду ли я в обморок.

– Со мной все в порядке! – раздраженно заявила я, злясь прежде всего на саму себя и свою неаккуратность.

Это же надо было так глупо попасться! Могла бы догадаться, что на воротах обязательно установлены какие-нибудь охранные чары, чтобы отпугивать незваных гостей и желающих легкой добычи.

Хвала небесам, Оуэн удержался от каких-либо колких замечаний в мой адрес. Даже попытался спрятать едкую ухмылку, так и вибрирующую в уголках его рта.

– Я рад, что с тобой все хорошо, – проговорил он подчеркнуто ровно. Но мне все равно почудился затаенный смех в его тоне.

После чего сам подошел к воротам, легонько отстранив меня. Глубоко вздохнул и приложил к ним ладони, которые окутало мягкое зеленоватое свечение.

Несколько секунд ничего не происходило. Лишь изумрудные отблески чар отражались в зрачках Оуэна. Но затем раздался скрип. Сначала чуть слышный, он понемногу набирал громкость, заставив меня поморщиться.

Ой, гадость какая! Как будто кто-то острыми когтями по стеклу провел.

Внезапно неприятный звук затих. И одновременно с этим створки с некоторой медлительной величавостью разошлись перед Оуэном.

Они должны были распахнуться настежь. Однако ворота за прошедшие годы перекосило настолько сильно, что почти сразу створки уперлись в землю, оставив лишь узенький проход.

Оуэн досадливо хмыкнул. Взялся за створки руками и хорошенько потряс.

Увы, они застряли намертво, даже не пошевелившись от его усилия.

– Придется протискиваться, – резюмировал Оуэн. – Я могу, конечно, их магией вынести. Но тогда ворота придут в полнейшую негодность. Придется их ремонтировать. Мне все-таки спокойнее, когда они здесь. Первый оплот защиты от воришек.

Я выразительно хмыкнула и посмотрела вправо.

Там в нескольких метрах от дороги в заборе красовалась внушительная дыра, получившаяся после падения старого дуба. Если бы я не была на каблуках и в платье и уже тем более если бы знала о чарах на воротах – то обязательно пролезла бы через нее.

– Я и говорю, что это лишь первая линия защиты, – пояснил Оуэн, проследив за моим взглядом. – В любом случае, ворота указывают на границы частной собственности. Поэтому в суде горе-грабители не могут рассчитывать на снисхождение. Мол, не знали, что дом кому-то принадлежит. И уж тем более не могут потребовать с меня компенсации за, так сказать, моральный вред.

– Моральный вред? – переспросила я. – О чем ты?

– Ну-у… – протянул Оуэн. – Скажем так, иногда сюда забредают все-таки искатели легкой наживы. Все в Терьене знают, что твои родители были весьма состоятельными людьми. Особенно по местным меркам. А еще в курсе, что в доме давно никто не живет. То и дело находятся смельчаки, готовые рискнуть. Не понимаю, правда, на что они надеются. Возможно, рассчитывают на то, что мне надоело обновлять чары, и дом остался без охраны. А возможно, думают, что стазисные чары не действуют на людей. Так или иначе, но иногда мне приходится освобождать от магических пут тех бедолаг, которые имели глупость пробраться на чужую территорию. Как ты прекрасно понимаешь, приезжаю я в этот дом не так уж и часто. Раз в несколько месяцев, в лучшем случае. И порой обнаруживал вот такие вот сюрпризы.

Я невольно поежилась, представив себе тех горемык, которые угодили в ловушку заклинания Оуэна. Если человек попал в стазис, то ему не нужна еда или вода. Он не стареет, не испытывает боли, но при этом полностью его сознание не отключается. Это можно сравнить со своего рода дремой. Когда ты все чувствуешь и понимаешь, но находишься в полусне и при всем своем горячем желании не в состоянии полностью пробудиться. Приятного в этом очень мало.

– Обычно я обхожусь без вызова полиции, – продолжал тем временем Оуэн. – Считаю, что столь долгое пребывание в стазисе само по себе суровое наказание для воришек. Но пару лет назад на меня подали в суд. Один ну очень нахальный товарищ решил, что вправе требовать от меня платы звонкой монетой за те дни, которые он провел в беспомощном состоянии.

– Ничего себе! – изумилась я. – И как, суд поддержал выплату ему компенсации?

– Конечно, нет. – Оуэн презрительно фыркнул. – Вообще-то, здешний судья – мой хороший приятель. Поэтому он целиком и полностью встал на мою сторону. Но в приватной обстановке посоветовал мне, что надо бы поставить какое-нибудь предупреждение. Табличку хотя бы. Мол, не влезай – убьет! И я решил, что чары на воротах послужат для этой цели наилучшим образом.

Я вспомнила, как меня отшвырнуло магией, и кивнула.

Да, пожалуй, Оуэн прав. Такое впечатляющее заклинание легко отпугнет незадачливых грабителей.

– Если я ответил на все твои вопросы – то прошу. – Оуэн широким приглашающим жестом указал на ворота и добавил: – Дамы вперед.

И все-таки перед тем, как протиснуться между застрявшими створками, я осторожно потрогала их, готовая к тому, что меня вновь шарахнет заклинанием.

– Не доверяешь мне? – уязвленно спросил Оуэн, заметив мое опасливое движение.

– Ага, – сухо подтвердила я, поскольку не видела причин скрывать очевидное.

Выдохнула воздух, втянула в себя живот и без особых затруднений пролезла в проход боком. За мной последовал и Оуэн, который обиженно сопел.

Надо же. Как старательно играет роль, как будто оскорбился от моих слов! Словно он ожидал чего-то другого от меня.

За дорогой, которая лежала после ворот, явно никто не ухаживал. Она едва угадывалась среди густых порослей сорных трав и раскидистых лопухов. Поэтому я шла медленно, внимательно глядя под ноги – лишь бы не запнуться каблуком о какую-нибудь незаметную выбоину.

Оуэн больше не предлагал мне руки. Понял, видимо, что я ни за что ее не приму. Но и шаг любезно не ускорял.

Совсем скоро дорога сделала крутой поворот, и я резко остановилась, увидев дом родителей.

Он стоял в небольшой низине, скрытый до этого за плотной стеной деревьев. Двухэтажный, с выцветшей на солнце черепицей и выступающим каменным крыльцом, по обе стороны которого горделиво высились беломраморные колонны.