– Я не могу, – говорит ещё тише. В гомоне чужих голосов я едва её слышу. – Не могу. Так надо. Уля объяснит. Потом, – цепляется за локоть подруги и тянет её за собой.

– После занятий, – громче говорит Уварова.

Девчонки скрываются, а я обтекаю. Спускаюсь по стене вниз, на корточки.

«Не могу», «Нельзя» до хрена мне, конечно, объясняет.

Подношу пальцы к лицу. На них остался тонкий запах её духов, нанесённых на запястья. Одержимо вдыхаю и улыбаюсь. Вкусно, сладко, немного пряно. Ни одной девочки у меня не было с таким запахом. Почему-то вдруг захотелось кофе покрепче, с корицей и душистым перцем. У нас такой не купишь. Достаю телефон и заказываю доставку прямо в универ, добавив туда фирменные пирожные заведения и два латте с миндальными лепестками. Указываю время и забираю заказ после следующей лекции.

Вручаю Илюхе, чтобы передал девчонкам латте и пирожные.

Курим с парнями, обсуждаем день, смотрим, сколько набрал наш последний видосик у Ваньки на канале.

– Да мы звёзды, – ржёт Беркут. – Чего ты его нормально не развиваешь. Попадаешь же в целевую. Стата у роликов – огнище.

– Лень, – морщит нос Ванька. – Бабки будут нужны, заморочусь. Пока мне нравится кайфовать от процесса и результатов. Если превратить это в работу, кайф уже явно будет не тот.

Мне становится ещё немного полегче. Ревность из огненной превращается в нечто более стабильное. Набираюсь терпения и жду своих объяснений.

Мы заканчиваем сегодня раньше. Парни не бросают меня одного. Зря. Я реально пока успокоился. Выпитый кофе всё ещё отлично бодрит и согревает. Даже курить не тянет. Можно собой погордиться. Вдруг реально брошу? Хочется…

Листаю сайт со спортивным снаряжением. Присматриваю новый рюкзак. Лезу в раздел с обувью. Ботинки или кроссовки? Вечная дилемма, что брать на новый сезон. Мне в принципе насрать на бренды, я скорее за качество, зная, как иногда дерьмовая обувь может подвести в самый неподходящий момент.

– Вот эти прикольные, – Ванька показывает на белые кроссовки с ядовито-зелёной полосой по бокам.

– Беговые. Не то, – листаю дальше.

Забредаю в женский раздел. Тут есть прикольные, с рисунками. Моя девочка больше не нуждается в одежде, но мне хочется ей что-то купить. Чтобы именно от меня было. Примет, нет?

Закидываю в корзину тридцать шестой с мультяшными бабочками и цветными шнурками. Аише пойдёт. Оплатить не успеваю. Девчонки выходят из корпуса вместе со своим курсом. Уля обнимает подругу. Идёт к нам. Слезаю с перил. Взглядом слежу за тем, как, а главное, куда идёт Аиша.

Спустившись по ступенькам, она направляется прямиком к выходу с территории. Её встречает крупный мужик в дорогом чёрном пиджаке. Моя ревность снова начинает полыхать в венах, но это не её мужик, просто водитель.

Водитель, блядь, который повезет её… куда?

Вопросительно смотрю на Ульяну.

– Держи, – она вручает мне аккуратно сложенный вчетверо тетрадный лист. – Миш, только не кипятись, пожалуйста.

– Говори, мы подстрахуем, если что, – Ванька и Беркут встают с двух сторон от меня.

Правда Димыча тут же выключает. Из учебного корпуса выходит Лиза, его давняя головная боль и табу. Он играет желваками, глядя, как она улыбается нашему Илюхе.

– В общем, – Уля набирает воздуха в лёгкие, – тебе к Аише действительно нельзя подходить, – произносит на выдохе. – Трогать её, говорить с ней. Это прямой запрет, который опасно нарушать. Для вас обоих. Понимаешь?

– Кто запретил? – мой голос хрипнет и начинает вибрировать.

– Её муж.

– Че-го?! – я чуть сердце не выплюнул сейчас.

– Аиша теперь замужем, Миш, – Уля отводит взгляд, будто она как-то в этом виновата. – Неделю назад была свадьба.

Глава 9

Миша

Чувствую, что меня перекрывает. Ещё немного и планка упадёт. Редкое и не самое приятное для окружающих состояние. Мне лучше уехать прямо сейчас. В голове заставкой крутится обратный отсчёт до чего-то катастрофического. Молча беру Ульянку за плечи, приподнимаю и переставляю в сторону. Не весит ни хера. Как Грановский будет её трахать, когда выйдет? Она же сломается. А я Аишу?

«А ты не будешь, Миша. Это делает её муж» – подсказывает внутренний голос.

Затылок обдаёт кипятком. Зацепив плечом Ваньку, срываюсь к ступенькам. В башке полный аншлаг. Горло сдавило.

– Мих, – за моей спиной слышен топот ног. – Мих, стой, – Беркут догоняет. Следом Иван, Илюха.

Няньки, мать вашу!

– Отъебись, – рычу в ответ, целенаправленно двигаясь к своему Ягуару.

Не надо меня сейчас трогать. Открываю машину. Сажусь за руль. Беркут хлопает по крыше.

– Мих, тормози, – просит Ванька. – Погнали, нажрёмся, обсудим. Хорош!

– Отойди, – завожу движок. – Ваня, блядь! Уберись от капота! – ору в открытое окно.

Резко сдаю назад, выкручиваю руль и объезжаю парней. Неаккуратно выскакиваю на главную дорогу. Недовольные водилы громко шлют меня на хуй, вдавливая ладони в клаксон. Забиваю, держу тачку на допустимых границах скорости, сосредотачиваясь только на этом.

Светофоры, повороты, дома, витрины. Бью по тормозам.

– Ты больная?! – рявкаю, опустив стекло.

Дура какая-то выперлась с коляской мимо пешеходного. Я не бью женщин. Её захотелось приложить башкой об асфальт. Нахер рожала, если ребёнка перед собой под колёса тащишь?

Срываюсь на неё. Не нравится. Посылает меня в ответ. Выясняем, что это я мудак, чуть её дитятко не снёс, а не она, идиотка, в неположенном месте переходит.

Мой кипящий мозг пытается нарисовать меня на месте её мужика. Не получается. Я бы такую никогда не выбрал. Для секса мозг не нужен, а вот для жизни… У меня мама крутая. Красивая, нежная и в то же время со стержнем и уважением к окружающим. Жаль, к ней свалить нельзя. Я в прошлом году её новому мужику челюсть сломал. Теперь мы встречаемся на нейтральной территории. Мать в меня верит, но за его здоровье переживает. А я что? Сам нарвался придурок, вот и выхватил.

Отчасти благодаря ей, наверное, я знаю, какой должна быть женщина, чтобы с ней было охрененно и засыпать, и завтракать. Я хочу себе такую. А она, оказывается, замужем.

Пальцы на руле сжимаются крепче. Выезжаю на трассу. Боковым зрением цепляю красивый вид и сворачиваю на обочину. Ищу сигареты в бардачке, по карманам. Вспоминаю, что выкинул пачку.

Ладно, я же бросаю.

Выхожу на улицу. Облокачиваюсь поясницей на борт Ягуара. В руках зажигалка. Сжимаю её, кручу, чиркаю. Рассматриваю пламя и гашу его подушечками пальцев.

Передо мной поле, покрытое пожелтевшей травой. Оно уходит прямо в горизонт и соприкасается с густыми, тёмными тучами. К ночи гроза, скорее всего, будет. Если ветром не снесёт в другую сторону. Воздух вкусный очень. Затягиваюсь им вместо никотина. Лёгкие благодарны за такой подгон. Раскрываются, принимая в себя максимум.

Мне нравятся такие места. Я до них немного ёбнутый. Остановиться вот так среди дороги, чтобы зависнуть на картинке – про меня. Наверное, это тоже из детства осталось. Отец устраивал очень крутые походы. Палатки, рыбалка, еда на костре. На каникулы друзья мотались к океану, а мы в горы. Там думается по-другому. Мне сейчас надо усвоить то, что я услышал.

«Она замужем» – эти слова воспринимаются как нечто инородное, будто не про Аишу и не про меня.

Да какого хрена?!

Зло швыряю зажигалку далеко в траву.

Провожу ладонью по затылку. Поднимаю взгляд к осеннему небу. Глаза закрываю, снова рисуя себе образ Аиши. Я его наизусть знаю. Только теперь меня выворачивает. Она с другим… с мужем. Он её трогает, целует, трахает по ночам.

Зачем мне это? Быть третьим, унижаться. Сожрать, что урод со стволом имеет право на неё. И она ему даёт. Улыбается, наверное, как мне улыбалась, когда мы ездили на полигон чуть меньше месяца назад. Сосёт…

Бля, стоп! Не туда. Это конкретный перегиб. Долбанная ревность разгоняет меня всё сильнее. Воротит, но я продолжаю смотреть эти порнокартинки в своём воображении. Видимо, чтобы убедить себя в том, что я её потерял.

– Аиша! – с рыком. Разворачиваюсь и пинаю колесо тачки.

Во мне столько злой, агрессивной энергии. Сдерживать сложно. Надо куда-то выплеснуть. Здесь только поле. Поорать не поможет.

– Как ты могла?! Нормально тебе с ним спать?! Кончаешь под ним?

Красиво… У меня встаёт.

Стираю нахуй мужа и представляю, как дрожит от удовольствия её хрупкое тело.

Долбанный мазохист!

Трясу головой, выгоняя из черепной коробки эти мысли. Что мне делать теперь? Пожелать счастья и отпустить? А если я не могу? Блядь, а если не хочу отпускать?!

«Дебил ты, Миша. Тебя кинули. Опрокинули через бедро своим «нельзя». Ты же не чмо какое-то, чтобы унижаться и терпеть, как твою девочку трахает другой?»

Мысленный подзатыльник не помогает. Её проклятая улыбка меня околдовала. Голос её. И даже «Нет, Миша. Нельзя» звучит как заклинание.

Отец говорил мне про то, что за Аишу решат, не спросят. Допустим, но она не выглядела сегодня так, будто её принуждают. Сама с ним легла? Понравилось?

А я, детка? Как же я?! Между нами точно что-то было. Химия, магия. Я не знаю. Это ощущение глубоко под кожей не даёт мне скатиться в ненависть к ней.

В тачке мобильник надрывается. Ныряю в салон, смотрю на экран. Беркут.

– Нормально всё со мной, – хрипло отвечаю другу.

– Возвращайся. Я вытянул у бати из бара коллекционный ром. Мы должны его выпить сегодня, – молчу. – Мих?

– Тут я. Приеду скоро.

Не уверен, что хочу пить. У меня и так голова раскалывается. И состояние такое, мы точно куда-нибудь встрянем.

– Отлично. А что там с запиской? – спрашивает Дима. – Есть что годное?

Твою ж мать!

– Перезвоню, – бросаю другу и скидываю звонок.

Меня так вышибла новость о её замужестве, что я забыл про записку. Ищу по карманам, надеясь, что не потерял по дороге.

Нет. Да ну на хер?

Заглядываю в салон Ягуара. Лежит под сиденьем.

Олень!

Достаю, разворачиваю листок. Почерк красивый, хоть и писала торопливо. Строчки пляшут, некоторые слова зачёркнуты плотным слоем синих чернил. Собираю всю свою концентрацию и пытаюсь воспринимать текст:

«Миша, найди себе другую девушку. Не ходи за мной. Нам нельзя. У нас с тобой ничего не получится. Я теперь замужем и должна подчиняться мужу. Дамиль – сын одного из влиятельных друзей моего отца. Он не тот, с кем тебе стоит воевать. Я прошу тебя, если ты и правда что-то чувствуешь ко мне, отпусти. Может пролиться кровь.»

Мой воспалённый мозг всё переворачивает. А ещё между строк я читаю страх. Он тянется красной нитью от буквы к букве.

Маленькая моя, тебе на меня не по хрен. И вот после этого ты хочешь, чтобы я отступил?

Несколько раз перечитываю короткий текст. Заучиваю наизусть.

Дамиль, значит. Детка, если бы ты ещё фамилию написала. Всё равно найду. Своего врага надо знать как можно лучше. Но сначала лучше остыть.

Убираю записку в карман и сажусь за руль. Еду к Беркуту. Во дворе у них Ванькина тачка стоит. Меня охрана тоже пропускает без вопросов. Бросаю свой Ягуар и уверенно иду в дом. Сразу поднимаюсь в комнату друга.

– Так что было в записке? – сходу спрашивает Беркут, валяющийся со стаканом бухла на своей кровати.

– Вызов, – хмыкаю я. – Наливай, – киваю на бутылку и сажусь в кресло-мешок у окна.

Глава 10

Миша

Я пьяный. Сильно. Комната Беркута качается. Ванька спотыкается о пустую бутылку. Матерясь, летит к подоконнику. Успевает выставить вперёд руки, дабы не разбить рожу.

Ржём, заглушая крики из коридора. Димкины родители опять скандалят, а нам лень было ходить в магазин. Мы под их ругань прилично опустошили личный бар его отца. Надо будет компенсировать, но не сегодня.

Мои вертолёты таскают меня по фантомным ощущениям. Бухло должно было помочь и пригасить это дело. А вместо этого мысли стали вязкими, обволакивающими, но всё равно о ней и о нашей дерьмовой ситуации.