Карлос был давним знакомым, знающим об Алике слишком много. И, начав выбалтывать кому ни попадя все ее секреты лишь за выпивку, стал опасен. Все хорошо в меру, а десять лет беспробудного пьянства никому не пойдут на пользу.

– Ты же сказала, что обман почуешь. – Напоминая о себе, парень перебрал пальцами по ягодицам магички, и был награжден спокойно-холодным взглядом змеи перед броском.

– Звучит правдоподобно, – повторила Алика. – Теперь рассказывай про шрам.

– Он у меня уже десять лет. Мне двенадцать было, когда я с той гадиной столкнулся. Она с моей матерью ругалась, я влез, получил огненной плетью по лицу. Повезло, что глаз не задела. Но сознание от боли потерял. А когда очнулся – ни гадины, ни матери. Даже пожалел, что ворон, а не собака… Только я ее все равно нашел!

– И последнее… – Пока парень рассказывал, Алика вернула на место одежду – и свою, и оборотня. Даже рубашку восстановила. Ну и странное совпадение во временном периоде отметила. Скорее всего, просто совпадение, однако лучше и с этим тоже разобраться. – Трактир, и как выглядит цель.

– «Душа орла». Рыжая, твоих лет, тощая, глаза болотные, по всей роже веснушки. Штаны и камзол, как у мужиков, но в облипку…

– Ройка, – по выданному описанию Алика сразу поняла, с кем ей придется сейчас столкнуться. Бывшая сокурсница, ровесница, постоянная соперница. Их пути часто пересекались во время поиска работы. То одна опережала, уведя заказ из-под носа, то другая. И именно Ройну наняли охранять сокровищницу Ноденса после Алики.

Кстати, Ройка смогла бы, наверное, проникнуть в храм во время ритуала. Она была подругой одной из старших жриц.

– Имя?

– Чье? Ты ж вроде сама угадала… А! Мое? Эйвен.

– Эй-вэн, – томно протянула Алика и оборотень зашипел сквозь зубы, чувствуя, как потяжелело в паху. Такого предательства от собственного тела он не ожидал – возбуждаться даже не от прикосновений, а лишь от голоса женщины, с которой практически не знаком. Хороший секс – не повод…

– Что ж, Эй-вэн, – Алика, лукаво улыбаясь, даже не скрывала, что развлекается, провоцируя парня, – пойдем навестим Ройну Бернс. Поговорим с ней по душам, вспомним прошлое. А чтобы не было лишних вопросов, сделаем так… – и, по-прежнему улыбаясь, она щелкнула пальцами.

Магия тут же скрутила оборотня, заставляя сменить облик на птичий. Ворон недовольно каркнул и тут же поперхнулся от возмущения, потому что цепочка, висевшая у Алики на шее, удлинилась и, словно серебряная змейка, обвилась одним концом вокруг его лапки, а другим – вокруг запястья магички.

– Стер-р-рва, – гневно зыркнув на женщину, оборотень уселся у нее на плече, специально впившись когтями.

– Не выделывайся, птенчик. – Усмехнувшись, Алика сначала ласково погладила ворона, а потом крепко сжала ему пальцами шею. Сразу уловив намек, оборотень с недовольным видом поперебирал лапами, расставив их так, чтобы когти не тревожили женщину.

– Запомни, это я буду делать тебе больно, а не наоборот, – хищно мурлыкнула Алика и, распахнув дверь, вышла на похрустывающее от свежего снега крыльцо. Огляделась, принюхиваясь. Ворон тоже взлетел, забыв о цепочке. Но та лишь еще больше удлинилась, не мешая птице оглядывать сверху окрестности.

У искрящего на зимнем солнце белого покрывала, окутывающего дом Алики, был небольшой, но сразу бросающийся в глаза изъян. Припорошенные белым снегом красные пятна рядом с невысоким холмиком.

Глава 3

Зачем нужна цепочка, Эйвен догадался, как только в его голове раздался знакомый голос:

«Ну, нашел эту дрянь?!»

Получается, его не посадили на цепь, ограничив свободу, а выдали средство для ментальной связи. До этого оборотень лишь краем уха слышал, что существуют подобные штучки для общения: парные кольца, серьги, браслеты. Так что Алика правильно сказала насчет лишних вопросов, ведь теперь все можно выяснить мысленно.

«Похоже, смылась». – Сделав еще один круг над домом, ворон спикировал на вытянутую магичкой руку.

– Вряд ли, – вслух ответила Алика. Но следующая фраза опять прозвучала только для оборотня, так как рот женщины не открывался: «Но давай сделаем вид, что мы поверили в ее уход».

Захлопнув дверь в дом, магичка сначала подошла к окруженному пятнами крови холмику, растопила насыпавшийся за пару часов снег и, ожидаемо, наткнулась на мертвое тело Карлоса.

– С-с…ука, – процедила она сквозь зубы, хмуро глядя на мрачную находку.

«Ты же вроде сама собиралась его прибить. Или я не так понял?» – сопроводив мысль карканьем, похожим то ли на кашель, то ли на хмыканье, поинтересовался Эйвен.

«Никто, кроме меня, не имеет права убивать моих друзей». – Гневно сверкнув глазами, Алика воспламенила еще не успевшее замерзнуть тело. Языки пламени метались на уровне ее груди, послушно соблюдая очерченные магией границы. Но оборотень все равно отлетел как можно дальше.

Это Алика словно не чувствовала пышущего от костра жара, а ворону казалось, что его перья вот-вот вспыхнут, даже если он зароется в снег с головой. Зато мертвец сгорел буквально за полчаса.

Все это время женщина молчала, даже на ментальную связь не реагировала. Просто стояла, неподвижная как истукан, и смотрела на огонь. А Эйвен кружил в небе, выискивая теперь уже их общего врага. На неизвестно каком по счету круге он разглядел практически слившуюся с крышей соседнего дома фигурку. Даже чуть снизился, чтобы проверить – не мерещится ли, ведь еще совсем недавно ее там не было. Скорее всего, пряталась где-то в другом месте.

На окраине города дома стояли далеко друг от друга, но заборами не огораживались – земля была общая, городская. Вот дальше, за лесом прятался поселок с отдельными огородиками, хлевами, птичниками и огромными полями, разделенными на равные участки. Там громко лаяли собаки, по утрам пели петухи, днем кудахтали куры, а из труб клубился дым.

В городских домах отопление было артефактное, а через трубы выводили запах и влажность из уборных. За дымом, конечно, прятаться проще, но зато нет заборов, мешающих обзору. И лежащей на крыше женщине хорошо видна стоящая к ней спиной Алика…

Дальше все закрутилось, как обычно бывает у магов.

Ворон ринулся вниз, мысленно вопя и вслух громко каркая, чтобы успеть предупредить свою магичку. А чужая уже успела вскочить и метнуть в цель сразу несколько огненных сфер.

Оборотень, замахав крыльями, попытался притормозить прямо в воздухе, уворачиваясь от пролетающих мимо шаров и продолжая каркать. Но его магичка продолжала спокойно стоять, будто оглохла! И только когда он уже мысленно попрощался со своей несостоявшейся союзницей, Алика резко обернулась, выставила ладони и толкнула летящие на нее фаерболы обратно, на ту, кто их послал.

Только второй магички на крыше уже не было. Слевитировав на землю, она мчалась по снегу, искря и сверкая, словно молния.

Женщины сцепились в магической схватке. Третий там был самоубийственно лишний. Поэтому ворон, отлетев подальше, лишь наблюдал, выжидая. Вдруг и он сумеет чем-то помочь?

Обычным человеческим зрением уследить, кто кого, и что вообще происходит, было невозможно. Да даже оборотень не всегда мог разглядеть женские силуэты в ослепляюще-жарком месиве и уж тем более определить, какую из женщин он увидел.

Но спустя пару секунд у Эйвена закончилось терпение, к тому же он сообразил, что свою магичку сможет угадать по цепочке. Надо только подлететь поближе, напрячь зрение и вычленить во всем этом огненном мелькании серебряный блеск. На какой-то миг ему повезло, и, не теряя времени, ворон ринулся в самое пекло. Со всей силы клюнул в лицо вторую магичку, прошелся по ней когтями и выпал из искрящего круговорота с другой стороны.

Даже более десятка оборотов подряд не смогли до конца снять боль от магических ожогов, но Эйвен просто не мог позволить сбежать гадине, что-то сделавшей с его матерью. Поэтому предпочел вмешаться, понимая, что добавит к своим шрамам кучу новых, если вообще не сдохнет.

Раздавшийся из пылающего месива женский крик прозвучал для него как прекраснейшая музыка. Оборотень даже сменил облик на человеческий, чтобы сполна насладиться местью. Птичья ипостась мыслила чуть иначе, хотя тоже отличалась злопамятностью.

Восстановленного оборотами зрения ему хватило, чтобы разглядеть, как Алика магией закрепила на противнице повреждения, воспользовавшись мигом преимущества. Эйвен с удовольствием заместил в памяти нагло ухмыляющееся красивое личико вот этим, искореженным, в шрамах от его когтей и с выклеванным глазом.

Огненный смерч на мгновение утих, так как боль мешала гадине сосредоточиться. И созданный Аликой ледяной кол успел войти в сердце ее соперницы, прежде чем растаять. Его многочисленным предшественникам подобное не удавалось – из-за адского жара они растекались сразу в момент создания.

Уже сквозь легкую пелену Эйвен успел увидеть, как падает на землю вторая магичка, и довольно улыбнуться, прежде чем потерял сознание.

– Идиот малолетний, кто тебя просил влезать, придурка?! – Красивый голос мог принадлежать ангелу, но тот никогда не стал бы выражаться подобным образом. – Я бы ее измотала и заморозила. А теперь что?! Ни про кольцо не узнать, ни про твою мать, кстати! – О том, что допрашивать мертвых довольно сложно, оборотень догадывался, но зато они отвечали честно и не пытались сбежать, в отличие от живых. – Еще и рожу окончательно изуродовал, обалдуй пернатый. – Вот за рожу было немного обидно, ему-то теперь с ней дальше жить. – Целительный эликсир от магических повреждений, между прочим, кучу денег стоит! А уж некроманту, способному вызвать и контролировать мага, вообще весь мой заработок за год придется отдать.

– Маловато ты зарабатываешь, – с трудом шевеля запекшимися губами, прохрипел Эйвен. – Мотальщица… Вдруг она бы тебя измотала раньше?! Что тогда? Нет бы спасибо сказать…

– О, очухался! – прекратив ворчать, искренне обрадовалась Алика. – А то я уж расстроилась, что зря эликсир потратила.

Глава 4

После этих слов Эйвен рискнул открыть глаза. Зрение полностью восстановилось. Покрутив руками, парень убедился, что с пальцев исчезли припухлость и краснота, не снимаемые даже оборотами. Потом провел ладонями по лицу, ощупывая кожу. Старый шрам никуда не делся, но новые испарились, не задержавшись. Гладкость кожи портила только пробившаяся за сутки щетина.

– Да, твоя помощь влетела мне в копеечку, – хмыкнула Алика, с насмешливой улыбкой наблюдая за оборотнем. – Так что теперь ты мне еще и за эликсир должен. Цену некроманта, так и быть, разделим поровну. Я его, кстати, уже вызвала. Но в нашу глушь он доберется лишь дней через пять.

– И чем мы будем все это время заниматься? – Эйвен приподнялся на локтях и огляделся. По крайней мере, его затащили в дом, в тепло. Правда, бросили на полу, но не в коридоре, а в комнате. Гостиной, судя по отсутствию кроватей, двум диванам и нескольким креслам, в одном из которых сидела магичка.

– Камин? – парень с опаской покосился на играющие за решеткой язычки пламени. К огню его сейчас совершенно не тянуло.

– Да, пришлось дать хорошую взятку, чтобы иметь возможность жечь костер не только на улице, – усмехнулась Алика. – Но дымоход мне встроили в стену. Чтобы дым стелился по земле, а не развевался, как флаг на мэрии.

– Не хочешь, чтобы все знали о твоей связи с градоначальником? – Похабно ухмыльнувшись, оборотень вытянул губы трубочкой и издал парочку чмокающих звуков, намекая, какую именно связь он имеет в виду.

– Что, Карлос тебе и об этом проболтался? Вот трепло! – осуждающе покачала головой женщина. – Жаль, что Ройка его убила. А то я бы ему его же язык по кусочкам скормила… Паразит.

Все это было сказано по-деловому буднично. И Алика тут же перешла к другим, более насущным планам: