Вот тебе и раз в месяц, Вера…

Ты же порядочная женщина! Стыдно должно быть....

– Мамочки… – подруга оборачивается на звук молотка. – Это вообще – законно быть таким горячим? Да об него же сигарету прикуривать можно…

– Ну рискни – хмыкаю я.

И отворачиваюсь, замечая, что сосед уже смотрит в нашу сторону, будто пытаясь понять, что мы удумали.

Зато Катя продолжает оценивающе осматривать его с ног до головы.

Прямо как племенного жеребца.

Кажется, еще немного, и покрутит пальчиком, намекая ему повернуться. Это она точно может.

– Знаешь, а с таким экземпляром и двоих не нужно… – деловито заключает, начиная разводить мангал.

Снова удрученно валюсь лицом на стол.

– Значит, это и есть тот самый сосед? – не унимается Катерина.

– Он – бубню в стол.

– Соблазнительный, как греческий бог, и, злой, как черт, м-м-м? – мурлычет она. – Сестра так и говорила.

В точку.

Только пока не очень-то злой.

Главное – вести себя тихо и больше не устраивать ему проблем.

Уж больно реальная была угроза.

Кот, вон, бедолага, уже пленник.

И, откинув морду назад, протяжно, самозабвенно мяукает у приоткрытого окна, явно требуя свободы…

А я в это время – терплю все экзекуции от Екатерины.

Пихаю в себя салат, ем поджаренное на мангале мясо и даже делаю один глоток коньяка, когда подруга произносит тост.

Пью за предстоящий развод.

И просто хочу, чтобы всё это скорей закончилось.

Хочу в кровать, накрыться одеялком и…

Всё.

Вот только у Кати совсем другие планы.

– А теперь, главный номер этого вечера – салют в честь твоей свободы ! – пьяно объявляет подруга, когда солнце окончательно прячется за горизонтом.

– Кать, уже поздно…

– Девять часов вообще-то. И у нас праздник, черт возьми! Имеем право.

Спорить с Катей – бессмысленно.

Да и сил нет.

Потому – я внимательно слежу за тем, чтобы фейерверк был установлен правильно, согласно всем правилам безопасности.

И даже блекло улыбаюсь, глядя, как в небе вспыхивают первые, яркие огоньки.

Красные, зеленые, синие, желтые…

Красиво.

На мгновение мне даже кажется, что я – еще только малышка Вера, которая восхищенно смотрит на мир своими широко распахнутыми глазами… И пока еще не в курсе, что жизнь – вообще-то очень пакостная штука.

– Свобода! – орет Катя, поднимая очередной стакан с коньяком к небу. – Еххууу! А ну быстро загадывай желание!

И я загадываю…

Даже не смотря на то, что с неба падают не звезды, а искры салюта.

"Боже, миленький, дай мне ребеночка !" – умоляюще шепчу в небо. – "И мужа. Верного, надежного и...."

Но вдруг один залп летит не в верх, а в бок – прямо в деревянный забор моего нового соседа.

Я холодею от ужаса.

И подпрыгиваю на месте, когда второй, следом, подлетает выше. Врезается в его окно и с жутким свистом таранит его, разлетаясь снопом разноцветных искр.

– Боже....

Нет-нет-нет…

Зажмуриваюсь, молясь всем богам, чтобы залп не пробил стекло и не влетел внутрь.

И открываю глаза, понимая, что это был последний выстрел.

Но от того, что вижу – мне хочется просто рвать на себе волосы от ужаса…

Это сон. Боже, пожалуйста, пусть я проснусь…

Горит!

Глава 6

Рустам

Дожил, мать вашу…

У меня на иждивении кот с антисоциальным расстройством личности, травмированная нога, и теперь – еще и соседка-поджигательница!

Взбешенный, закуриваю очередную сигарету, наблюдая за пожарной машиной.

Огонь уже затушили. Дымлюсь тут теперь только я!

Мой забор погорел к чертям.

Хлам на балконе тоже загорелся, но его удалось затушить самостоятельно. И ведь, слава Богу, залп не пробил стекло и не влетел внутрь!

И все почему?

А потому, что риски я по жизни не люблю, и у меня, мать вашу, тройной стеклопакет и монолитный бетонный дом.

Мрачно кошусь на длинноногую мадам.

А вот забор был для души!

Когда пожарники уезжают, я уже целенаправленно шагаю к виновнице торжества.

Её пьяную подругу я давно сбагрил – отправил в соседский дом вместе с бедным, испуганным Психом.

А вот блондинку – специально оставил себе для дальнейших разбирательств.

Подходя ближе, замечаю, что мадам постоянно обновляет приложение банка, проверяя баланс. И, кажется, кое-кто очень виноватый сейчас снова заговорит про ущерб и про свою героическую готовность…

А мне вот, совсем не этого хочется.

Мне хочется хорошенько отшлепать её по этой безответственной заднице!

Вот такое возмещение ущерба меня полностью устроит!

– Послушайте… – уже начинает блондинка . – Я…

– Ты, мадам, очень виноватая и готова всё мне возместить – перебиваю её . – Угадал?

Растеряно кивает.

А я вдруг зависаю, наблюдая за её смущением.

Жадно смотрю, как она виновато прикусывает губу. Как краснеет, моментально пробуждая внутри что-то давно забытое, острое и совсем дикое…

Ох, нарвалась ты, мадам.

Я же с тебя теперь в три шкуры сдеру…

– Зовут-то тебя вообще как?

– Вера…

– А скажи-ка мне, Вера, – делаю затяжку и отворачиваюсь, выдыхая дым – Это у тебя какой по счету косяк?

– Но я…

– Без "но". Цифру – требуя я.

– Второй – шепчет покаянно.

И тут же испуганно подпрыгивает, когда истлевший забор за нашими спинами, будто в подтверждение, с противным треском валится на траву.

Прикрываю глаза и качаю головой.

Это уже настолько блин плохо, что даже хорошо…

И мне вдруг становится ну очень весело.

– Если это – выразительно смотрю на забор – твой второй косяк, значит, ты у нас, по мнению закона, кто?

Мадам растерянно опускает взгляд вниз, пытаясь найти нужный ответ.

А я поджимаю губы, чтобы не улыбнуться и сохранить серьезное лицо.

Господи, Камолов!

Дамочка тебе забор похерила, чуть тебя самого не подожгла к чертям собачьим, а тебе весело…

– Нарушитель? – предполагает она тихонько.

– Рецидивист! – заключаю строго. – А штрафные меры к рецидивистам не применяются… Так что…

– Что?

– Как и предупреждал, мадам! Суд приговаривает тебя к заключению в исправительной колонии… Строгого режима!

Я ведь предупреждал?

Предупреждал!

Закидываю руку дамочке на плечо и нагло усмехаюсь, глядя в распахнутые, голубые глаза.

– Позвольте вас сопроводить…

Глава 7

Мадам явно чувствует себя виноватой.

А я этим бессовестно пользуюсь и нагло тащу её в свой дом.

Но стоит нам подойти к двери, как она уже начинает паниковать.

– Нет, знаете, мне нельзя в колонию…Мне нужно домой – шепчет растеряно.

Крепче сжимаю свою ладонь на её плече.

– В колонию нельзя только хорошим девочкам. А ты, мадам, девочка нехорошая…И тебя нужно срочно перевоспитать – понижая голос, распахиваю входную дверь. – Думаю, нам потребуются исправительные работы…

Срочно!

И от того, какие картинки вспыхивает в моей голове от собственных слов, в брюках становится ну очень тесно, а в голове – размыто и пьяно…

Конечно, удерживать силой я никого не собираюсь, но приложу все усилия, чтобы эта прелесть не осталась без заслуженного наказания.

И, пока мадам, зависнув у двери, краснеет, улавливая намек, я уже обвожу взглядом все стратегически важные места.

Как у нас тут всё аппетитно, однако…

Обтянутые узкими джинсами ноги, округлые бедра, грудь – уверенная двоечка и пульсирующая венка на шее, в которую хочется немедленно впиться губами.

Кому-то этой ночью будет ну очень вкусно…

Женщина, проходи давай…

Ну!

У нас тут сейчас такая культурная программа будет!

– Извините, но я пройду в дом, только чтобы оценить ущерб от пожара, который должна возместить – неожиданно серьезно заявляет мадам.

Ах это…

Понял.

Ну это – старо, как мир!

Женщина придумывает культурное оправдание, чтобы всё-таки зайти, мужчина – с этим оправданием охотно соглашается, а потом они делают то, чего оба очень сильно хотят.

– Идет!

– Вы ведь обещаете вести себя прилично? – спрашивает с нажимом.

Голосок у неё строгий, а вот лицо – всё просто горит от смущения.

Сладко так…

Интересно, барышня, как сильно ты будешь смущаться, когда я буду уже в тебе…

– Не переживайте… – понижаю голос, склоняясь к её лицу – Я, мадам, гарантирую, что буду вести себя НЕприлично…

Зрачки у нее выразительно расширяются, мы одновременно сглатываем и облизываем губы…

И я вдруг ловлю какое-то давно забытое ощущение.

Когда девушку хочется на столько сильно, что тебе будто скручивает в жгуты каждый нерв и желание становится адски болезненным и остро-пьяным.

Еще немного – и взрыв!

Тебя просто разорвет к чертям , и ты растечешься по полу кипящей лавой…

– А вот ущерб оценить – надо, да… – шепчу прямо ей в губы. – Проходи…Но только если готова вести себя… Прилично – нахально усмехаюсь я.

Дразню её…

И мадам, стрельнув в меня настороженным взглядом, все-таки проходит в дом.

Ух!

Будоражит-то как.

И я уже чувствую себя не мужиком на пороге сорока, а озорным пацаном, у которого в крови играет бешеный азарт.

Мне хочется не просто какую-нибудь женщину, мне хочется – именно эту.

– Выход на балкон через спальню – оповещаю её. – По лестнице и налево. Можешь идти, а я пока сделаю кофе.

– Спасибо, но я не хочу кофе.

– Зато я хочу – отвечаю невозмутимо.

Дамочка на пару секунд застывает в нерешительности, но потом – всё-таки поднимаемся вверх по стеклянной лестнице.

А мне хочется заурчать от удовольствия, наблюдая, как плавно покачиваются её бедра…

Всё.

Ослеп.

Оглох.

И кажется, что кровь выкачана из всех прочих органов и теперь – бешено пульсирует лишь в паху!

Так что, единственное, что сейчас волнует взрослого мужика, у которого чуть не погорел дом, так это то , что в его доме даже нет культурного вина, чтобы разогреть своего заложника.

Взяв телефон, захожу в приложение доставки.

Добавляю в корзину красное сухое, несколько сортов сыра, набор пирожных, виноград…

И доплачиваю за экспресс.

Быстрее нужно!

Сварив кофе, поднимаюсь по лестнице с чашкой в руках, и удивленно замечаю, что мадам замерла в коридоре.

Обхватив себя руками, косится на фотографию. На ней мои сорванцы, еще совсем мелкие и беззубые, облепили меня со всех сторон, радостно демонстрируя свои медали. Мы с ними тогда впервые краевой чемпионат выиграли.

Счастья у них на том фото – полные штаны.

Слава Богу, хотя бы не буквально.

– Ну и как там наш ущерб? – хрипло спрашиваю, облокотившись о стену рядом с блондинкой.

Хочу…

Но когда дамочка поворачивается ко мне, у меня в голове вдруг загорается аварийная лампочка.

Так-так-так…

Подбородок у неё дрожит, в глазах – какое-то загнанное, драматичное выражение…

Серьезно? Она сейчас что, опять собирается реветь?!

Всё, нахрен…

Десерт отменяется!

Вот эта трагичная хрень, Камолов, называется – "проблема"!

И мы её принципиально не трогаем, помнишь?

Отменяем все блудливые планы и быстренько отправляем дамочку домой…

Давай, Камолов, отправляй её восвояси, ну…

Глава 8

И я уже открываю рот, чтобы сделать именно это…

Но мадам меня опережает.

– Балкон я осмотрела – бормочет, отводя взгляд.

Только теперь – совсем не потому, что смущается.

– Но я не разбираюсь в ценах. Если завтра, после обеда, я приглашу к вам оценщика, это будет… Удобно? – её голос резко срывается, из глаз брызгают слезы. – Боже… Простите…

Она хочет юркнуть к лестнице , но я успеваю схватить её за локоть.

– Так. А ну-ка пойдем .