На столе покоилось несколько мешков с зернами – работы минимум на пару часов. Я не стал раздумывать и сразу дал от ворот поворот:

– Не буду я этого делать!

– Извини, но выбора у тебя нет, – с усмешкой произнесла она, скрестив руки на груди.

Улыбка Синъянь была как летящий нож – она угодила прямо в сердце, так что мне оставалось только истошно вопить от боли.

В тот вечер мне стало казаться, что я вернулся в начальную школу, в тот самый день, когда учитель наказал меня и оставил в классе. Я обжаривал зерна, а Синъянь стояла рядом, все контролируя. Кофейные зерна плакали снова и снова, оглушая меня, от светлой до темной обжарки, меняя цвет со светло-коричневого до темно-коричневого, с треском лопаясь на разных стадиях прожарки, давая разные оттенки аромата. Все эти впечатления заполнили мою голову.

Когда я вернулся домой, наступила уже глухая ночь. От усталости я даже не стал мыться, свалился на кровать и тут же уснул.

Наверное, из-за всего пережитого мне всю ночь напролет снились «кофейные сны»: зерна врывались в мой сон с плачем и криками, собираясь прикончить меня. Я бежал и бежал, но спасения не было, а тут вдруг еще нарисовалась улыбка Синъянь. Внезапно очнувшись ото сна, я обнаружил, что уже рассвело.

6

День за днем я крутился как заведенный в кафе, подавая разный кофе и забирая подносы с грязными чашками. Мыл посуду, подливал воды в графины, брал деньги и возвращал сдачу. Даже не заметил, как проработал официантом уже две недели, и оказалось, что я даже подхожу на эту роль.

Наступило Рождество, потом настало время новогодних праздников^[2], и вот уже на календаре первые дни нового года. Мир вокруг продолжал веселиться на всю катушку, а в кофейне «Странник» по-прежнему было тихо. Никакой лишней суеты, елки или рождественских гимнов, как будто все праздничные хлопоты были каким-то посторонним делом.

Проводя все время в кофейне, я и сам понемногу привык к здешнему стилю работы и ритму жизни, как и ко всевозможным чудакам. Я придумывал гостям прозвища, будто навешивал ярлыки: Астролог, Одинокая Тетушка, Чудачка-водоросль, Кролик и все в таком роде. Стоило им войти, и я про себя именовал их так и этак.

Как-то вечером, когда посетители один за другим разошлись, в кофейне остался один только чокнутый старик.

Он подозвал меня, и я сразу спросил:

– Вам принести счет?

Старик поднял указательный палец вертикально, показывая тем самым, что хочет еще чашечку кофе. Прикинувшись дурачком, я подлил ему воды в стакан. Он уставился на меня так, словно у него вот-вот случится сердечный приступ, а я показал на окно и сказал:

– Смотрите! Кажется, дождь собирается.

За окном уже не было видно солнца, небо заволокло темными тучами, слышались раскаты грома, сверкнула молния.

Только тогда чокнутый старик наконец перестал настаивать на новой чашке кофе. Пробормотав себе что-то под нос, он достал бумажник, чтобы расплатиться.

В следующую минуту с неба ливануло так, что старик не смог бы уйти, даже если бы захотел.

Тут ко мне обратилась Синъянь:

– Я пойду в подсобку проверить товар, а ты смотри в оба за кофейней.

Мне неохота было следовать ее указаниям, да и зачем присматривать за кофейней? Шел такой сильный дождь, что вряд ли стоило ждать посетителей.

Как только ливануло, мир за пределами кофейни погрузился в хаос. Деревья гнулись и падали, дорогу начала заливать вода. Пешеходы с зонтиками метались по улице, бродячие собаки прятались под карнизами и дрожали. Мыши повылезали из нор и принялись рыться в мусоре прямо под дождем. Рыжая кошка куда-то запропастилась, и я никак не мог понять, где она спряталась.

Девушки без зонтов, в юбках в цветочек, смущенно бежали под дождем, промокнув до нитки как мокрые курицы, и от одного их вида меня разбирал смех. Все-таки какой бы симпатичной ни казалась девушка, под проливным дождем ей не скрыть свое истинное обличье.

Чокнутый старик набросил на плечи плащ и уже собрался уходить, но я его остановил:

– На улице такой ливень, может, переждете тут?

Старик отрицательно покачал головой, толкнул дверь, перешел через дорогу и медленно побрел по другой стороне улицы. Вдруг налетел страшный порыв ветра, повалил несколько велосипедов, подхватил красный дорожный конус, повертел им в воздухе и швырнул чокнутому старику прямо в голову. Обхватив ее руками, старик повалился на землю. Я тут же рванул к нему. Когда подбежал поближе, передо мной замаячило его залитое кровью лицо, и от этой ужасной картины мои ноги подкосились, так что я опустился на колени.

Я встал, стараясь не смотреть на лицо старика. Вытянув руки, обнаружил, что мои ладони все в крови.

– А-а! – заголосил я и снова упал на колени.

Проклиная себя за малодушие, пробовал встать, изо всех сил напрягая спину, и тут перед глазами возникла пара рук. Подняв взгляд, я увидел Синъянь.

Она помогала старику, поддерживая его правой рукой, а меня подхватила левой. Синъянь действовала четко и решительно, прямо как киношная супергероиня. С ее помощью мы со странным стариком снова оказались в кофейне.

Я был в таком раздрае, что не мог поднять головы. Как же стыдно! Пытался спасти человека, а в итоге сам оказался спасенным. И хуже всего, что помогла мне девушка.

В кофейне у чокнутого старика продолжала идти кровь, залила все лицо, прямо жуть. Встав поодаль, я с тревогой спросил:

– Может, полицию вызвать? Или скорую?

Синъянь, зажимая рану на голове у старика, повернулась ко мне:

– Быстро сбегай за аптечкой!

– Ага, – отозвался я и рванул на кухню.

Там я достал из шкафа пластиковый ящик первой помощи. Потом, прикинув, что к чему, открыл холодильник и взял из морозилки лед.

– К ране хорошо бы холодное приложить, – вернувшись, сказал я.

– Ни в коем случае, иначе может образоваться кровоподтек. – Она открыла аптечку и принялась останавливать кровь.

– Дедушка, вы меня слышите? – обратилась Синъянь к старику.

Тот кивнул, но потом отмахнулся и вяло пробормотал:

– Все нормально, ничего!

– Столько крови потеряли, а говорите «ничего»! – заметил я.

– Кровь остановилась. Сейчас я отведу вас в больницу.

Синъянь помогла старику встать, поддерживая его под руки, и перед уходом не забыла дать указание:

– Ты пока отмой следы крови на полу.

Посмотрев вниз, я наткнулся взглядом на кровь, и мои колени опять задрожали.

Синъянь со стариком ушли, а я с большим трудом все вымыл, но сил почти не осталось. Вскоре она возвратилась в кофейню одна, и я с беспокойством спросил:

– А старик?

– Проводила его домой.

Абсолютно спокойно, как будто вообще ничего не произошло, Синъянь отошла в подсобку, а вернулась уже в чистой одежде. Бросив мне какие-то вещи, сказала:

– Это рубашка хозяина. Ты надень пока, а то заболеешь.

Рубашка оказалась мне велика, в плечах – просто огромная, а еще выглядела уродливо и жутко старомодно. Синъянь посмотрела на меня, поджала губы и усмехнулась. Наверняка подумала: «Да, этот парень никуда не годится».

Я не находил себе места, хотелось провалиться сквозь землю. Ну и неудачный же денек: столько раз облажался, ударил в грязь лицом перед Синъянь, все свое обаяние растерял. И как мне теперь в глаза ей смотреть?

Синъянь протянула мне чашку кофе с молоком и ласково сказала:

– Выпей, это успокаивающий кофе.

Я сделал глоток, и моему продрогшему телу стало теплее.

Чтобы сохранить лицо, я заговорил, стараясь звучать как можно увереннее:

– Хотел помочь старику, выбежал на улицу, но там так скользко! Кто ж знал… Ну я и поскользнулся два раза. А когда ты появилась, я решил уступить тебе и позволить спасти человека.

– Правда? – Улыбка на ее лице становилась все шире.

– Конечно! Ну и как? Быть супергероиней здорово? Опьяняет, наверное, как будто крылья выросли за спиной?

Я продолжал нести самоуверенную чушь, и тут Синъянь по-настоящему разобрал смех. Пришлось смеяться вместе с ней, но думал я лишь о том, что теперь дела мои совсем плохи.

Вернувшись домой, я рассказал сестрам о том, что случилось вечером, только герой в этой истории поменялся: на месте Синъянь оказался я сам. Старшая сестра смерила меня подозрительным взглядом:

– Ты у нас, значит, герой, который красавицу спас?

Но тут же криво усмехнулась:

– Братец, хорош сочинять! Да ты с детства больше всего боялся крови. Ты же от одного ее вида сразу в обморок падаешь. А тут вдруг ни с того ни с сего трусливый мишка сделался героем?

7

На другой день чокнутый старик появился в кофейне с толстой марлевой повязкой на голове, и выглядел он, прямо сказать, неважно.

Я подал ему кофе и как можно любезнее произнес:

– С таким ранением – и пить кофе? Может быть, откажетесь пока от этой привычки?

– Тут ведь кофейня, а ты убеждаешь посетителя отказаться от кофе?

Он крепко сжал чашку, точно опасаясь, что я у него ее отниму.

– Не будьте так упрямы. Мой отец говорит, что кофе пить вредно. Особенно детям и старикам. Ну, там, сердцебиение ускоряется, ночью не уснуть.

Его лицо вдруг смягчилось, и он неожиданно разговорился:

– Я с двенадцати лет кофейком увлекаюсь, пью ежедневно хотя бы по чашечке. Если хотя бы раз пропускаю, то чувствую себя, точно заболеваю. Мне в прошлом многие советовали отказаться от кофе, но я так и не смог. А нынче стар уже, тем более не хочу. Я слушаю свое сердце, а оно говорит мне, что, будь то полезно или вредно, кофе останется любовью всей моей жизни.

Речь чокнутого старика походила на признание в чувствах, и я просто не смог удержаться от смеха:

– У вас с кофе такая любовь? Смешно!

Тут его романтический настрой сменился недовольством:

– Да где тебе понять! Все равно что метать бисер перед свиньями!

Я пожал плечами и посмотрел в окно, на небо. Вот только сегодня жарило солнце, и дождя, кажется, не планировалось.

Стоило мне вспомнить вчерашнюю сцену под дождем, как перед глазами снова возникла супергероиня с ее доблестным видом. Я перевел взгляд на барную стойку, где Синъянь сосредоточенно считала капли кофе, и слабый солнечный свет падал на ее лицо, образуя вокруг головы мягкий ореол. Я прямо засмотрелся, и непонятное, странное чувство вдруг охватило мое сердце.

После того как я наклеил на Синъянь ярлык супергероини, моя враждебность к ней мало-помалу сменилась уважением. Помню, когда она подхватила меня на улице, я ощутил тепло ее ладони, как будто от нее исходила какая-то сила. За обыкновенным высокомерием и двуличностью я увидел другое – готовность прийти на помощь. Теперь сложно отрицать тот факт, что женщины бывают разносторонними, а характеры у них – изменчивыми.

Со стереотипами нужно распрощаться, чтобы совершать новые открытия. Я разглядел в Синъянь кучу достоинств. К примеру, она любит кофе так же, как я обожаю молочный чай с тапиокой, – а я жить без него не могу.

А еще Синъянь безумно любит работу, и видно, что ей она приносит радость. Синъянь вообще в кофейне чувствует себя как дома, а кофейные зерна лелеет как своих малых деток. У нее работа полностью встроена в жизнь. Будь то рабочий день или выходной, она каждый день проживает в атмосфере, наполненной кофе.

Синъянь требовательна во всем, будь то еда, мебель, посуда, даже подставки для чашек. Она внимательна к мельчайшим деталям. Синъянь умеет хорошо разбираться в психологии и всегда уделяет внимание посетителям, давая им почувствовать тепло и заботу.

К котам она относится так же хорошо, как и к людям, не забывая каждое утро кормить рыжую кошку. В чем я всегда был уверен, так это в том, что тот, кто любит животных, – точно добрый человек.