Читаю про нее и про Барина. Вроде бы встречаются, уже как четвертый месяц. Живут в Москве, но точно раздельно. В статьях фото в основном с боев, несколько – с ресторанов. В комментариях, однако, злорадные подписи о том, что эти отношения –  фейк, что вся Москва в курсе, какого «красавчика» на самом деле выгуливает Барин…

Вся эта чернуха пачкает меня. Ощущение, словно все эти дни я измазан какой – то неприятной, гадкой, зловонной массой… Всё это какая – то грязь… Ужасающая грязь, в которой образ любящей Шопена и Ван Гога девочки с кожей цвета слоновой кости и длинной шеей представляется нереальным…

Я снова не выдерживаю. Снова захожу в чат. Сегодня онлайн не так много людей. Пятница… даже самые одинокие люди, по ходу, выбрались наружу, чтобы позависать в барах и пообщаться с реальными людьми…

Я больше не рулю и не церемонюсь. Пишу ей на русском. Пока в общий чат.

– Привет. Хватит уже динамить меня. Давай нормально пообщаемся.

Тут же скидываю деньги.

Лицо Бэллы непроницаемое. Она ничего не отвечает, но переход в приватный чат не блокирует. Как только мы оказываемся тет – а-тет, начинает сама.

– Если ты один из тех козлов, которые пришли меня пристыдить и воззвать к моей нравственности, вали… Тошно уже… Задолбали…

– Послушай, нет… –  отвечаю, пытаясь хотя бы немного вернуть разговор в спокойное русло. Уже понятно, что эта ее агрессивность и игнор действуют на меня, как красная тряпка, –  давай нормально поговорим…

– О чем говорить? –  выдает она с усмешкой.

– Давай встретимся… –  не тяну я резину дальше,  –  вживую… Я знаю, что ты еще в…

– Нет, –  отсекает она грубо, –  железное правило вебкама, жаль, что ты не удосужился его прочитать! Никаких встреч в реальности! Это красная черта! Ты ее перешел- я имею право прекратить наше общение прямо сейчас, прости!

– Бэлла, послушай меня! Я просто хочу пообщаться вживую, –  спешу я, пока она не отключилась. Выхожу из тени, называя ее настоящим именем, параллельно включаю камеру.

Я знаю, что они с Барином еще в Праге. Может это знак? И я здесь еще до воскресенья… Конечно, я ступил, надо было просто позвать его с ней на ужин, но… Голова плохо соображает все эти дни. Да и не нужен он мне сейчас с ней рядом. Я с ней общаться хочу, а не с этим хреном…

Я даже через экран вижу, как Бэлла узнает меня и бледнеет. Ее зрачки расширяются, рот слегка приоткрывается то ли в удивлении, то ли в ужасе, либо и в том, и в другом…

– Ты… –  тихо произносит она, не моргая.

А потом я вижу замешанную на стыде боль в ее красивых, миндалевидных глазах… Такую, отчетливую, реальную… Ни с чем ее не спутаешь… Ловлю этот взгляд, и словно растворяюсь в нем. Мне тоже сейчас почему – то больно…

В тот же момент экран гаснет… Тыкаю в него снова и снова –  ничего… Захожу на главную страницу –  ее нет. Перезагружаю программу –  тоже… Когда мне на счет возвращаются деньги, всё понимаю. Она меня заблокировала… Так, оказывается, делают девочки «на вебке», чтобы избавиться от назойливых, неадекватных поклонников. Ну вот, приехали… Алан, ты теперь официально гребанный неадекватный сталкер, которого надо выкидывать из чатов…

***

Басы стучат по перепонкам. Башка раскалывается. Гребанное похмелье. Не от алкоголя. От Нее… Зачем я здесь? Зачем терплю эту бьющую по ноздрям смесь пота, алкоголя и тестостерона? Разве мне этого не хватает на соревнованиях? Зачем все эти дешевые девки вокруг? Ненавижу ночные клубы… Они для тех, кто боится смотреть своим желаниям в глаза без искажения софитов и вспышек светомузыки. Но я знаю, зачем… Я на охоте. И моя жертва передо мной… Вижу, как Она что – то шепчет этому своему козлу Барину на ухо, улыбаясь, а потом, покачивая бедрами, удаляется в уборную, грациозно лавируя по вип – зоне. Следую за ней, пробиваясь сквозь беснующуюся в танце толпу, на входе в туалет сую в руку охраннику купюру, чтоб не мешал. Захожу внутрь…

Приглушенный красный свет, басы остаются притупленными закрытой дверью снаружи. Она стоит у крана и моет руки. Встречается со мной взглядом в отражении и дергается. Вижу, как приоткрываются пухлые губки в немом вскрике. Как расширяются зрачки ее огромных вишен – глаз.

– Вы ошиблись, Вам не сюда… Это женский туалет, –  говорит тихо, в глазах страх. Наверное, я сейчас действительно страшен. Узнала меня… Не ожидала увидеть вживую, явно…

Я подхожу вплотную. Чувствую себя голодным зверем перед лакомой добычей. Потому что все эти дни, пока наблюдал за ней, очумел от нее… Одурел… Пропитался ею, как сорокаградусным спиртом…

– Ты права, мне не сюда… – вжимаю в нее свои бедра, вдавливая в белый фаянс раковины, –  мне вот сюда… –  шепчу, вдыхая ее аромат за ухом и накрывая ее промежность в кожаных брюках рукой…

Бэлла резко дергается, пытаясь вывернуться. Шипит, как дикая кошка, а меня это заводит еще больше. Перед глазами кровавая пелена… Я бы засадил ей прямо здесь. Может тогда это наваждение хоть немного ослабит свою мертвую хватку на моей глотке…

– Пусти меня, урод… –  цедит сквозь зубы, а я, дергая ее на себя, прижимаю к своему торсу и хватаю за грудь.

– Давай снова поговорим, а? Теперь вживую… Я все знаю… Знаю, что с Барином у тебя для виду, чтобы не цеплялись и не угрожали наши с тобой земляки. Вот только ты думаешь, я один только знаю, что он гей? Как считаешь, реально ли ему будет смысл за тебя впрягаться, когда какой – нибудь фанатик из республики решит с тобой расквитаться? Я почитал, что про тебя пишут –  жесть… Мне бы самому стало страшно… И просто из города свалить не поможет… Я тебе могу предложить больше, Бэлла… Защищу тебя… В отличие от Барина, у меня будет резон тебя защищать… Потому что хочу тебя до одури. Ты мне себя –  я тебе покровительство. Что скажешь? – шепчу я, не отпуская, хоть она и артачится. Ее сладкий, ванильный запах снова сносит голову… Какая же она… Дурман…

– Я тебе уже все сказала, Алан! Оставь меня в покое! Я сейчас же расскажу обо всем Барину! Посмотрим, как ты запоешь! – бросает мне агрессивно, уверенно, отчаянно…

Я недовольно хриплю. Не это я хочу услышать. Не сейчас, когда ее близость срывает все тормоза… После нашего последнего с ней вебкам – разговора прошли сутки –  бессонные сутки, на разрыв… Мысль о том, что я не могу ей написать, что вместо ее аватарки –  пустота, изъедала, как кислота. Даже не знал, что будет так нервно. Что меня охватит настолько сильное нетерпение по ней… Заставил Давида выяснить, где тусует Барин под нелепым предлогом обсудить с ним московские планы. Шел наудачу… Людное место… В такие он ее и таскает, как правило. Когда увидел изящную фигурку Бэллы в черном возле его туши в випе, чуть не завопил от триумфа…

– Сколько? Сколько ты стоишь? – хриплю, сглатывая слюну. Нет сил уже продолжать этот нелепый разговор. Она продается –  я покупаю… В чем проблема? Она ведь про бабло…

– Отвалил от меня! Быстро! Не продаюсь!

– Неужели? – усмехаюсь.

– Таким, как ты, уж точно…

Я теперь уже смеюсь в голос. Это она кому заливает?

Кусаю в шею ее, чувствуя, как дергается дымящийся член в джинсах. Рычу, не в силах сдержать себя.

– За деньги или без них, Бэлла, всё равно окажешься подо мной… А потом на мне… И еще в сотнях других поз, потому что с тобой я хочу попробовать всё на свете, малютка…

Каким – то неведомым образом ей удается выкрутиться из моего захвата и со всей силы пнуть меня прямо в пах острым каблуком. Боль дикая, особенно по возбужденному столько времени члену. В глазах аж искры. Если бы противники были так беспощадны к причиндалам друг друга, никто бы не шел в бои… Но мужскую солидарность никто не отменял… Это и спасает.

Когда искры перестают клубиться роем перед глазами и я могу, наконец, встать, ее нет и в помине. Выхожу наружу –  и взгляд тут же упирается в пустой столик, где только недавно она играла в милую парочку с Барином… Вот и поговорили…

Спустя час звонит мой телефон. Я даже не удивляюсь, когда вижу на дисплее его имя.

– Привет, Алан. Поговорим?

– Поговорим… Где? Говори адрес, подъеду…

Наш разговор лаконичный, как все у Барина. Не знаю уж, почему он пошел по мальчикам, но вот мужского в нем реально побольше, чем во многих самых рьяных альфа-самцах… По факту, даже моя ситуация неправильная… По – мужски я не прав… И осудил бы сам себя, посмотри на это все отстраненно. Но с Ней все неправильно. Все не так, как должно быть. С самого начала.

– Ты ж понимаешь, о чем будем говорить? – спрашивает он меня после короткого рукопожатия.

Я молча киваю.

– Алан, ты хороший парень. Молодой и резвый… И твой интерес к ней я могу понять, но…

– Барин, ты мне про отношения ваши не заливай. Я поэтому и пошел с ней говорить, потому что знаю, что все это фикция. Не осуждаю. Думаю, вы оба поступаете объективно правильно –  взаимный интерес, симбиоз, но… ты просто плохо знаешь наш народ… Они правда ее в покое не оставят… Найдется козел, который сделает ей что – то поганое… Тебе нужны эти межнациональные разборки? Оставь это мне. Я готов за Бэллу впрячься…

– А как же невеста? – усмехается он.

– Невеста здесь ни при чем, ее сюда не надо вмешивать, –  отвечаю, не желая развивать эту тему. Я и сам не знаю, честно говоря, ответа на этот вопрос. Сам себе на него ответить не могу… Но это сейчас не важно… Сейчас важен другой вопрос и другой ответ…

– А с чего ты взял, что она за тобой пойдет? – спрашивает Барин.

– Я знаю, у нее есть ко мне женский интерес, не мальчик… Видел, уж прости… Пойдет –  правильно поговорю с ней –  и пойдет…

Снова усмехается. Его, наверное, забавляет моя молодая, горячая самоуверенность. Правда, когда я перевожу глаза на его улыбку, понимаю, что она какая – то печальная, знающая.

– Алан, послушай меня. Не лезь к ней. По – человечеки прошу… Дело там не в угрозах и травле даже, и не в ее женском интересе к тебе, и не в наших, как ты говоришь, фиктивных отношениях… Дело в ней самой… Не нужно тебе это. И ей не нужно. Ты ее доломаешь. Жаль девочку. Живи своей жирно – мажорной жизнью, бесись, кайфуй, мало красивых националок непристроенных по миру что ли… Весь мир в твоих руках. А ее оставь. Она не для тебя…

Я молчу. Он, видимо, и не ждет от меня ответа. Хлопает дружески по плечу и уходит. А я так и остаюсь стоять на месте, смотря в одну точку…

Глава 6

Алан

Вы когда – нибудь задумывались, что определяет наш жизненный путь… Дорогу, которой мы идем. Я не про божье провидение. Думаю, у Бога слишком много дел, чтобы водить нас за ручку. Я про то, что внутри нас заставляет на перекрестке сворачивать именно туда, куда мы сворачиваем. Арабы убеждены, что все предначертано. Американцы верят в то, что каждый есть творец своего собственного пути. Русские надеются на «авось». Люди моей народности верят не в судьбу, а в свод правил и обычаев, которые и определяют, что можно, а что нельзя… Подобно прокрустову ложу, они отсекают все лишнее в каждом человеке, чтобы получалось только «идеальное», в их понимании, конечно… Идеальные браки, идеальные дети, идеальная жизнь… Кто – то скажет, что такая жизнь невообразимо скучна. Кто – то скажет, что такая жизнь –  лучшее из всего придуманного, потому что позволяет подстелить мягкую подушку под задницу на всех ухабах и ямах… Вот только не приведи Господь вырваться из этого круга «идеальности» или по той или иной причине в него не попасть изначально  –  тогда твое падение будет кровавым и болезненным, если не фатальным…