По её версии она мне так давала время прийти в себя и смириться с тем, что отец в тюрьме, ощутить плюсы этого. Слышал это всё и охуевал от цинизма в её голосе. Впервые за долгое время подумал, что оба друг друга стоили: и отец, и мать.

И что бы ни было, он там несправедливо. И вовсе не ради меня: скорее, это был акт бессмысленной мести за потерянные годы со стороны матери. В какой-то момент она начала его ненавидеть. Не знаю, как они с любовником убедительно представили её смерть как убийство отцом – скорее всего, тупо купили всех. Но я понял, что хочу это исправить.

Для себя решил так: я найду способ освободить отца так, чтобы не сдать при этом мать в её махинациях. И даже нашёл человека, способного мне в этом помочь. Правда, вопрос был в нехилой сумме, но её я вполне способен добыть на предстоящей гонке.

Решу этот вопрос, и закрою для себя тему со своими родителями.

Выныриваю из воспоминаний уже когда такси подъезжает к дому. Звонок… Это Федя.

Принимаю – неужели там всё-таки что-то решили на этой тусе?

– Прости, Дан, но нам придётся сняться с этой гонки, – надсадно давит он без предисловий. – А иначе серьёзный попадос назревает.

Ухмыляюсь, зачем-то качая головой. И почему я не удивлён, что Лера всё-таки подставила меня?

Глава 10. Лера

С меня срывается нервный смех, когда мы с Максом едем домой. Поверить не могу, что всё это действительно случилось…

Мы ведь планировали моё безобидное сближение с Даном, чтобы потом он мог со мной выпить накануне гонок. Как так получилось, что всё настолько вышло из-под контроля?

Я не могла соврать ребятам, что попытка изнасилования была. Если бы я хоть немного верила, что Дан на это способен – сказала бы, а так… В моменте мне было дико стыдно, страшно, неловко; но даже при этом я словно знала, что если буду сопротивляться более явно, Филатов остановится. Это и так почти случилось: когда я громко выпалила «нет». Он ведь замер… Не отстранился, но и не продолжал.

В общем, в глубине души я знала, что дело было в моём вялом сопротивлении. Я не могла оттолкнуть Дана доходчиво – слишком ослабла, слишком врасплох была застигнута, слишком.... Просто слишком. Всё это было слишком. Он таааак воздействовал…

Даже вспоминать спокойно не могу – всё тело горит и дрожью бьёт.

Пойти против Макса, отчаянно решившего использовать возможность избавиться от Дана, я тоже не могла. Тогда претензии ребят могли перенаправиться на него – точнее, на нас. Не знаю, чего будет стоить Филатову исключение из гонок, но для нас это был бы вопрос жизни и смерти.

Поэтому пришлось балансировать. Я сказала, что видение Макса понятно: со стороны именно так и было. И что да, я была против всего этого и сопротивлялась, но не сразу. Сначала растерялась, а потом, когда закричала, Дан остановился. Да, его фактически оттащили от меня именно ребята, но в тот момент он уже не приставал, просто тоже растерялся, вот и замер. По сути, я рассказала правду, просто пыталась максимально смягчить выпады Макса. Несколько раз подчеркнула, что и правда была напугана, что не хотела всего этого. И что совершенно логично, что брат на взводе, что его можно понять; но было бы нечестно судить Дана настолько сурово.

Макс кипел, глядя на меня чуть ли не со злостью; но я не чувствовала себя неправой. Была уверена, что когда остынет, и сам поймёт, что вышибать соперника из гонок, настолько портя ему репутацию – перебор даже ради наших целей.

Но увы… И моих слов про страх и растерянность хватило, чтобы некоторые гонщики начали раздувать из этого. В присутствии Дана они так не расходились, зато когда его вблизи не было, явно решили воспользоваться шансом выбить потенциального победителя. Начали говорить, что я просто выгляжу слишком напуганной, вот и не хочу сдавать его, а так-то не было похоже, что действительно остановился. Ещё припоминали, что Дан сам по себе взрывной, непредсказуемый, рисковый. От такого всего можно ждать. Говорили, что и к девчонкам всерьёз не относится, постоянно с разными и явно привык для секса использовать. Припомнили и Руслана, описав ту гонку в максимально мрачных красках. Ещё вспоминали, что и в гонках до того случая Дан тоже вёл себя дерзко. А Федю, который пытался заступиться за своего гонщика, успешно заткнули тем, что менты под всех копать будут, в случае чего. Мкс ведь всё ещё оставался настроенным сдать Дана, если его не исключат из гонок. И под Федю копнуть могут в первую очередь. А ведь после яростных убеждений его в этом Федя и впрямь заткнулся… Не удивлюсь, если за ним водится какой-то крупный грешок – уж кто-кто, а этот мерзкий тип реально способен кого-то изнасиловать. Чутьё мне подсказывает.

Макс всю дорогу мрачный, но мне ничего не высказывает. Потому что, во-первых, хорошо меня знает; а во-вторых, всё равно итог оказался именно таким, как ему хотелось.

Сомневаюсь, что мы вообще будем это всё обсуждать… И исправлять я ничего не стану. В конце концов, как я могу? И так в пользу Дана высказалась, а там уж кто ему виноват, что репутация у него сомнительная и ребятам он невыгоден. Продолжать за него впрягаться будет значить уже против Макса пойти, потому что тогда все могут догадаться, почему брат так напирал.

– Хммм, – морщится он, когда мы уже выходим из такси. – Федя мне звонит.

Неожиданно. И не предвещает ничего хорошего: после работы мамы на его семью я примерно представляю, что это за человек. Ничего хорошего от него ждать не приходится.

А Дан с ним водится… Ещё один повод не испытывать сожалений об участи Филатова.

– Ответишь? – напряжённо спрашиваю. Останавливаемся возле подъезда, не заходим.

– Да придётся, – недовольно вздыхает Макс. – Всё-таки он один из организаторов гонки, мало ли что там.

Киваю. Увы, но нам действительно придётся считаться с таким вот мудаком, брат прав. Хотя я сомневаюсь, что Федя там что-то решает. Скорее всего, у него самого рыльце в пушку. А значит, его участие не менее шаткое, чем, возможно, у нас сейчас.

Пока Макс сдержанно разговаривает с Федей, вслушиваюсь в разговор и стараюсь понять, о чём. По односложным ответам брата так и не скажешь… Но не похоже, что от нас собираются избавляться.

– Что, прям сейчас? – мрачно выдавливает Макс. – Мы только домой приехали.

Кидаю на него вопросительный взгляд. Прямо сейчас что?

– Ладно, только быстро, – поддаётся Макс на, видимо, бурные аргументы Феди. Тут же вырубает связь и бросает мне: – Он хочет встретиться и поговорить со мной наедине. Говорит, что это очень важно и полезно для нас обоих. Скорее всего, будет просить, чтобы я отозвал претензии от Дана и не грозил никому ментами. Может, даже предложит часть выигранных денег в случае, если этот мудак победит. Но я, естественно, откажусь. Нам этой суммы не хватит. Ничего другого он мне не скажет, я уверен, под нас копать бессмысленно, мы чистенькие.

Да уж… «Напал» Дан вроде как на меня, а обсуждается это всё только с Максом и его же претензии играют ключевую роль. Такое ощущение, что без меня про меня решают.

Ну да ладно – я уж точно не горю желанием видеться с Федей. А Максу сходить стоит – вдруг всё-таки разговор будет о другом?

Попрощавшись со мной, Макс направляется к метро – не хочет снова пользоваться такси. У нас по-прежнему не то чтобы много денег…

И мне не по себе: не покидает мысль, что мы может лишиться и шанса заработать. В груди тоскливо тянет… От Феди не стоит ждать ничего хорошего.

Делаю глубокие вдох и выдох, глядя вслед уже почти не видному в поле зрения брату. Не надо накручивать себя раньше времени, каким бы сумасшедшим ни был сегодняшний день. Сейчас просто пойду домой, а потом будем действовать по ситуации. Разгребём потихоньку.

– Стоять, – неожиданно слышу чертовски знакомый голос сзади. Вздрагиваю всем телом. – Сейчас за мной пойдёшь. Без лишнего шума, если не хочешь проблем себе или брату.

Рвано дышу. Дан… Давно он здесь? Затылком чувствую, как обжигает меня взглядом, ещё и приближаясь… Чем ближе становится, тем сильнее давит присутствием.

И да, я действительно стою, замерев – просто потому, что цепенею разом. Не из-за его слов. Из-за того, что у меня флешбэками не только в голове, но словно и по телу воспоминания о его наглых прикосновениях, поцелуях дерзких… Так ярко всё это ощущается, что кожа снова горит.

– Федя вызвал Макса из-за тебя? – вопреки этим мыслям вырывается у меня.

– В машину давай, – Дан говорит это так жёстко, что аж дёргаюсь, не то что вздрагиваю.

Бросаю осторожный взгляд на него… И замечаю ту самую машину, о которой речь. Такая же блестяще чёрная, как и мотоцикл Дана. Тоже его?

– Ты же пил сегодня… – роняю глухо.

– Так, блять, нервы мне не еби, – тут же рычит он, так грозно сверкнув взглядом, что я чуть не спотыкаюсь, пятясь на пару шагов. – Села в машину, живо. Тогда и будем разговаривать. А иначе сейчас дам нужный сигнал Феде по поводу твоего брата.

Шумно сглотнув, затравленно киваю. Понятия не имею, что задумали эти двое, но Макс реально может быть в опасности. Внутри всё обмирает от страха и отвращения, когда вспоминаю и понимаю, на что способен Федя. А если Дан водится с этим мерзким типом и согласовывает с ним какие-то планы…

Мне действительно есть чего бояться. И не только за Макса, но и за себя… С чего я вообще взяла, что Дан бы меня не тронул?

Он грозно берёт телефон, явно не собираясь больше ждать; и я тут же преодолеваю расстояние до машины. Запрещаю себе думать, куда мы едем… И уж тем более, сопоставлять это с воспоминаниями, как развязно Дан толкался в меня бёдрами так, чтобы я каждой клеточкой чувствовала его твёрдый распирающий брюки член.

Нервно шмыгнув носом, напоминаю себе, что Дан хотя бы настроен говорить. Об этом ведь сказал, велев мне сесть в машину, кстати, элитного класса… Наверное, можно как-то договориться.

До боли прикусываю губу – какого чёрта при мысли о возможности договориться с этим парнем у меня в голове снова всплывает тот поцелуй, которым он как окунул меня  в своё безумие? Я ведь чуть не поддалась… И теперь, когда мы наедине сидим так рядом, меня швыряет именно в это осознание, в эти ощущения – всё остальное непонятным образом на заднем плане оказывается.

– Куда мы едем? – голос дрожит, когда спрашиваю это.

Но молчать не получается: Дан сразу выезжает, причём быстро набирая скорость.

– Куда надо, – м-да уж, исчерпывающе. Впрочем, он тут же, мрачно ухмыльнувшись, добавляет: – У меня будешь. Считай, я тебя похитил. Ни шагу из дома не сделаешь, пока твой братец не добьётся того, чтобы я снова был участником гонок. Как это он сделает, мне поебать. Может так и признать, что хотел меня убрать, как потенциального победителя.

Что?..

Похитил?!

Дан это серьёзно вообще? Как себе это представляет – мы ведь в двадцать первом веке живём!

– Похищение – это преступление, – напоминаю ему на всякий случай.

– Изнасилование тоже, – недобро усмехается Дан. – Если уж на меня нашлют ментов, так пусть хотя бы за дело.

Качаю головой, непонятно что отрицая. Скорее всего, сразу всю долбанную реальность. Совершенно ненормальный сегодня день.

– Максу будет достаточно просто позвонить…

– Пусть рискнёт. Я вот готов рискнуть, – многообещающе скалится Дан. – Ставки высоки, детка. Мы с Федей сейчас играем в хорошего и плохого полицейского: он убеждает твоего долбоёба-братца по-хорошему с парнями перетереть и замять, максимум потеряв ваши места в этой гонке. Я же буду убеждать по-другому, – хмыкнув, он многозначительно ведёт мне по телу взглядом. – По-всякому. Чем больше он тянет, тем изощрённее я. Чем больше нарывается и бросает мне вызов, тем сильнее мне нечего терять. А когда мне нечего терять, я на всё горазд.

Да уж, верю… Он и по жизни рисковый, у него и стиль езды такой. Макс рассказывал, да и я видела. Дан действительно из тех, кто может добиваться своего любыми способами. Угрозами полиции его не напугать.